На острие

Меня вздёрнули за шкирку и потянули за собой. Лопатки обжёг холод мрачных сводов, и я с шумом втянула воздух. К тому моменту уже начинала понемногу приходить в себя. Вассаго похлопал ладонью по щекам. — Возьми себя в руки, пожалуйста. Того, что случилось, уже не исправишь. Но мы должны обязательно вернуться назад. Я с трудом выпрямилась, останавливая карусель перед глазами. Да, надо взять себя в руки. Надо перестать себя жалеть. Иначе последую вслед за Владыкой Тьмы, а у меня остались ещё кое-какие дела. — У архангела крылья большие, пока они развернётся в проходе, мы уже будем далеко, — продолжал длиннохвостый успокаивающим голосом. — Тебя ранили? — испуганно вздохнула я, хватаясь за его мундир. Справа, на плече, вокруг рваной ткани расплывалось тёмное кровавое пятно. — Пустяки, только задели, — Вассаго махнул рукой и неловко улыбнулся, — как раз пригодится, чтобы печать стереть. Я нашёл две остальные. — Почему не стёр их? — Я услышал голоса и вернулся. Боялся, что если промедлю, тебя убьют, — длиннохвостый вдруг вспыхнул, схватился за мой воротник и тут же отпустил. — И я успел, она едва тебя не запечатала! — Спасибо, — тихо поблагодарила я. Боль сменилась едкой злобой, выжигающей рёбра. Непростительно отнимать у меня самое дорогое, а потом говорить об этом с таким лицом будто это было правильно. Как будто высокие цены оправдывают такие средства! Раньше я мечтала держаться подальше от этой войны, но теперь — теперь это и моя война тоже. Я здесь, и я сделаю всё возможное, чтобы райскую армию как следует потрепало. Тем более, Владыка Тьмы был бы мной очень не доволен, если бы я, забыв о своём долге, самозабвенно убивалась по его душе. — Вас… они уже будут там. — М? — Они будут ждать нас в зале с печатями. И не просто ждать. Все соседние коридоры уже наполнились шелестом ангельских крыльев. Они искали. Длиннохвостый обернулся и внимательно посмотрел мне в глаза. — Мы справимся. И вернёмся назад. — А-ага, только немного мёртвыми, — попробовала иронизировать я, но, кажется, шутка тоже вышла немного мёртвой. Я пошла за ним, вдоль стены, там, где нас скрывали здешние глубокие тени. — Вторая печать высоко, почти под самым потолком, — обернувшись, начал тихо инструктировать длиннохвостый, когда мы замерли в коридоре у нужного зала, — а третья у справа, на стене… — Заблудились, детки? — надтреснутый голос отразился от свода и вспорол тишину между нами. Меназиил. Вассаго мигом сорвался с места, раскрывая крылья, взмывая под самый купол. Архангел кинулся за ним, обнажая меч. Я тоже хотела, но меня остановил голос бесёнка. — Третью! — крикнул мне длиннохвостый, отражая натиск. — Сотри третью печать! Он прав, разобраться с печатью сейчас важнее было. И если я хочу ему помочь — это единственный верный способ. — Прости, что не сказала тебе раньше, — сзади подлетела сестра, заключила в объятия. — Я думала… я знала, как тебе будет больно. — Мелисса. Отойди. Я высвободилась, но сестра тут же встала передо мной, загораживая собой печать. — Ни за что. Ты не знаешь, что творишь. Я ещё чувствовала на щеках влажные линии от слёз. Стиснула покрепче рукоять и зубы. Возможно, в любой другой ситуации я бы ни за что не осмелилась осознанно причинить Мелс хоть какой-то вред. Но я была безгранично зла на неё. Алмазный меч, выбитый из рук владеющей им со звоном упал на каменные плиты, вырвав из груди сестры испуганный вздох. Она не ожидала атаки и оставшись безоружная потеряла большую часть своих преимуществ. Удар в скулу, и я почувствовала её тёплую щёку костяшками пальцев. Больно так, как будто это меня ударили. Вжала в стену и… И что дальше? Она не сопротивляется даже, смотрит на меня этими, господи, ясными, полными боли глазами и не верит в то, что я творю. Я и сама не верю в то, что творю. На секунду замерла, колеблясь, но это была фатальная ошибка: мы сразу же поменялись местами. И теперь к стене прижимали уже меня. Мелс, сильная и разгневанная, полыхнула глазами. — Как ты смеешь поднимать руку на сестру. Я тревожно подняла голову к куполу. Там, наверху, ещё шла схватка, печать уже погасла, Вассаго успел стереть её сразу, когда поднялся, и теперь его жизнь зависела от меня. Но сестра требовательно вернула себе моё внимание ладонью на шее, вырывая из горла задушенный хрип. — Ты никогда не сможешь совладать со мной, так что слушай внимательно. Я усмехнулась побелевшими губами. Это так, победить гениальную Мелс я вряд ли когда-нибудь смогу, но сейчас мне это не нужно. — Сейчас ты пойдёшь со мной. Ты преклонишь перед ним колени и обещаешь вечно ему служить, иначе я снова запечатаю тебя до того момента, пока мы не победим и… — голос сорвался, Мелс осеклась на полуслове, глядя на погасшую антидемонскую печать. Пока я всё ещё удерживала меч, второй тянулась к печати, которая находилась в полуметре от меня. Повезло, и кровь на порезанной руке ещё не высохла. Теперь наши мечи были не просто острыми железками — снова проводники энергии. Пока Мелисса была в замешательстве, я резким толчком взмыла в воздух, ухватив за шиворот напарника, а дальше — наверх через люк в куполе. Едва выбрались, взмахнула мечом — обрушить купол и выиграть нам хоть немного времени. Послышался грохот. Я боялась смотреть длиннохвостому в лицо. Он был в схватке один на один совсем недолго. Но против архангела. Взмахнул крыльями, тяжело выравнивая полёт. — Высоту набрать сможешь? — Нет, — Вассаго помотал головой и сглотнул. — Нужно уходить в скалы. Спрячемся, переждём до ночи. Через пару минут удалось высмотреть скалах подходящую расселину и мы спикировали туда. Если на крылья ещё можно было положиться, то ноги его уже не держали, поэтому сразу по приземлении пришлось подхватить его и затащить вглубь. — П-первая помощь — этому меня тоже учили, — бормотала слабо-слушающимися губами, укладывая его на неровный пол и расстёгивая мундир. — А потом Вельзевул тебя вытащит. О, Дьявол! Я порывисто втянула воздух и отвернулась. Не была готова к этому. Из-за крови я не могла ничего сказать о количестве ран, но и того, что я увидела, было достаточно, чтобы стало плохо. Ну хорошо, я могу порвать его мундир, свой, но этого всё равно не хватит на то, чтобы перевязать! У меня нет бинтов, у меня ничего нет! — Я такой страшный? — он, видимо, прочитал всё это до последней мысли на моём лице и решил обстановку разрядить. — Я не уступала тебе место шутить глупые шутки, — проворчала дрожащим голосом. Вассаго с трудом поднялся и неверной походкой направился к выходу, замер там. Я смотрела на его тёмную фигуру, оттеняемую светом солнца, всё ещё сидя на коленях. Худой длиннохвостый демон, стоял немного сгорбившись, смотрел на небо. А потом он упал. Я подскочила с места, бросилась к нему, уложила так, чтобы голова покоилась на моих коленях. Он посмотрел на меня. И я поняла. Много ума не надо было, чтобы понять. На его щёку упали две слезы, скатившиеся с моего подбородка. Вокруг сновали ангелы, искали нас. — Я не хочу видеть, как ты рыдаешь, — капризно заявил бесёнок, протягивая руку, чтобы стереть влажный на моей щеке. — Что же мне, смеяться что ли?! — задыхаясь, выпалила я, схватившись за его пальцы. — У меня на руках умирает единственный друг, а я ничего даже сделать не могу. Говорить было тяжело. Губы дрожали. Я должна была понять, на архангела с железкой, это ведь самоубийство. Нельзя было допускать. — Глупые шутки подойдут, — смиловался Вассаго. — Михаил недавно так наорал на воду, что она вскипела, — всхлипнула я, зло утирая слёзы. Хотелось чётко видеть его лицо, эту улыбку во все клыки. — Смеяться больно, — пожаловался он. — Ты очень хорошая. — Вассаго. Эй-эй, длиннохвостый, — я позвала его тихо, потому что взгляд становился рассеянным, а я хотела, чтобы бесёнок обязательно слышал это. — Ты первый, кто мне это говорит. Ты знаешь, что? Я… я запомнила твоё лицо. Когда я прошептала последнюю фразу, он уже не дышал. Я наклонилась вперёд, зажимая ладонями рот. Ты же обещал. Ты же, чёрт тебя дери, обещал, что мы вернёмся. Ангелы кружились вверху тенями. Они начали обрушивать скалы: грохот и пыль слышались уже совсем близко.Надеялись не найти нас, так хоть глыбами прибить. Или завалить так, чтоб нельзя было выбраться. Перед глазами всё плыло, и не было сил встать. И желания, честно говоря, тоже. Раз уж мы не можем вернуться вдвоём, то пусть я тоже останусь здесь. Когда чужая ладонь коснулась моего плеча, я не сразу почувствовала. А когда поняла, порывисто выпрямилась. Не ожидала увидеть здесь его, сначала даже глазам не поверила. У Дьявола был впервые такой понимающий сочувствующий взгляд. Первый Властитель поднялся на ноги и осторожно потянул меня за собой. — Князь, он… — плечи тряслись. Стало плохо, я согнулась пополам, задыхаясь. — Всё хорошо. Ты молодец, — Дьявол заставил смотреть на себя, не давая вновь опускать глаза на длиннохвостого бесёнка. — Нужно уходить. — Мы оставим его здесь?! — срывающимся голосом спросила я, едва Князь потянул за собой. — Да, оставим. Так нужно. О, блядский Дьявол, прямо как Мелисса. — Ни за что! — остановилась, вырываясь из его рук. — Если мы оставляем его здесь, я тоже останусь! А что потом, номер на бумажке?! Сколько их уже погибло, сотни, тысячи?! Может, несколько миллионов? Тебе плевать на них! — Остановить истерику, — жёстко и тихо скомандовал Князь. — Живые для меня всегда важнее, чем мёртвые, ему уже не поможешь. В этот момент грохот обрушиваемых скал послышался совсем рядом, заглушая его слова. Глыбы посыпались почти на наши головы. Одна, огромная, отделилась от самого верха, угрожая упасть прямо на то место, где я стояла, и перекрыть вход в пещеру наглухо. Я следила за ней застывшим взглядом. Вдруг поймала себя на мысли, что хочу, чтобы она упала. Быстрый и простой способ закончить всё, потому что у меня самой никогда не хватит на это сил, а как жить дальше, я теперь не знаю. Князь заметил в последний момент. С силой дёрнул в сторону, прижал к скале. Глыба секундой позже рухнула совсем рядом, и уши заложило от грохота. — Тебе не нужно было, — сдавленно всхлипнула я в его плечо и вдруг осознала, что творю. Дура! Дура-дура-дура. Я ведь чуть было не… Мы глубоко и часто дышали, глядя друг другу в глаза. А потом вдруг начали целоваться, жадно, порывисто, как будто земля сейчас уйдёт из-под ног, и мы больше никогда не увидим друг друга.