***
— Вы когда-нибудь ели картофель? Чара смутно помнит, когда ела его в последний раз, но очень отчётливо помнит, как попробовала его впервые. Они всей семьёй сидели где-то в лесу возле костра. Их мать ходила вокруг него. Фриск и Чара грелись у огня, наблюдая за языками пламени. Потом приходит отец и достаёт из целлофанового пакетика четыре клубня картофеля. Чара и Фриск наблюдают за тем, как их родители нанизывают один на палку и крутят над костром. Наблюдать за тем, как он чернеет, было увлекательнее, чем за самим огнём. Потом они снимают картофель и отдают в руки самой Чаре. Она долго привыкает к его температуре, дует на него, раздувая пепел, и кусает. Это было прекрасно. Даже вкус пепла не смог вызвать у девочки отвращения. Она была довольна. После этого она отдаёт его Фриск, чтобы она попробовала. Та повторяет манипуляции сестры и откусывает сама, оставаясь не менее удовлетворённой. — Да, давно, — отвечает Чара. — Нам её как-то родители готовили, — дополняет Фриск. — Вот как. Тогда вспоминайте старый вкус. Андайн ставит на стол две тарелки с жареной картошкой. От неё веяло теплом. Чара и Фриск берут вилки, нанизывают на её зубцы кусочек картошки и кладут её в рот. Тщательно пережёвывая, они стараются вспомнить старый вкус. Этот заметно отличался от того, что готовили их родители. Здесь нет вкуса пепла. Это помогло им почувствовать настоящий вкус овоща. Но, с непривычки, они могут признать, что та картошка, которую они привыкли есть, нравилась им больше. Но они не говорят этого, а благодарят, что могут вообще поесть. Альфис и Андайн садятся за стол тоже и начинают поедать свои порции. — Э-эм, кстати, — неожиданно, наверное, даже для самой себя, заговорила Альфис. — Я в с-стиральной машине н-нашла кое-что. Она кладёт на стол жёлтый медальон в виде сердечка. — Это твой, Чара? Она немедля берёт этот медальон и прикладывает к груди, тихо отвечая: — Мой. Жёлтый медальон, на одной стороне которого выгравирована каллиграфическим почерком фраза «Лучший друг», а на обратной стороне неаккуратно выцарапано имя «Чара». — А почему у Фриск нет такого же? — Мы его потеряли. Родители сестёр говорили, что они как-то нашли два таких медальона где-то на улице, один из которых был для Фриск. На обратной стороне медальонов они выцарапали ножиком их имена. Но во время побега от каких-то Монстров, медальон Фриск был потерян. Чара никогда не снимала свой медальон. Он всегда напоминал ей о родителях и о том, что их больше нет, и теперь она должна заботиться о себе и о Фриск самостоятельно. — Возможно, когда я снимала одежду с тебя, зацепился случайно, — говорит Андайн. Но теперь ни Чара, ни Фриск не могут выдавить из себя ни слова.***
Сёстры ушли в комнату. Они сидели молча на одной кровати и смотрели на медальон. В этом не было никакого толку, но они просто не знали, что им делать. Они старались не вспоминать о родителях в том мире, в котором жили, чтобы не потерять бдительность и хладнокровие. В этом мире нужно думать головой. Человек, поддавшийся эмоциям — труп. И Чаре удавалось сохранять равнодушие ко всему. Фриск была чуток слабее. Но сейчас они в безопасности. Можно ли им теперь грустить? Или стоит продолжать равнодушно ставиться ко всему? Чара устала молчать. Она хочет поговорить. Хочет, чтобы её утешили. Она хочет хоть раз побыть слабой. Не хочет больше сдерживать эмоций. Хочет доверить свои слабости кому-то. Фриск обнимает сестру и кладёт свою голову ей на плечо. — Я скучаю по ним, Чара. И она срывается. Она плачет. Она тоже скучает. И она устала делать вид, что всё наоборот. — Я тоже. Чара гладит Фриск по головке. Её волосы жёсткие и сухие. Услышав по тону голоса, что Чара плачет, Фриск прижала к себе сестру крепче. И она была очень удивлена. В последний раз Чара плакала в пять лет, когда на её глазах зарубили их же родителей. И, кто знает, может, она плакала после этого ещё потом, по ночам, пока Фриск спала. Но она впервые за девять лет видит эти слёзы своими глазами. И она плачет вместе с ней. — Как думаешь, они были бы счастливы за нас? — спрашивает Чара. Её голос становится тише. — Конечно. Почему нет? Девочка лишь пожимает плечами. — Я бы хотела, чтобы они были с нами. Они заслуживали большего, — говорит Фриск. — Им не повезло. И дальше они молчат, потому что слова больше не нужны.***
Сёстры успели успокоиться и взять себя в руки. Что ж, погрустить было и впрямь полезно. Накапливая в себе свои эмоции, можно и с ума сойти. Время от времени необходимо грустить. И девочки поняли это, сняв с души тяжкий груз. Фриск лежала на кровати и изучала странный предмет, который находился на полке на первом этаже. Это была стопка листов, с одной стороны будто прикреплённые друг к другу, а сверху они обложены. Если его открыть, то можно увидеть странные чёрные фигуры и закорючки, а иногда и картинки, которые выглядят более знакомо. Как бы не старалась Фриск, она всё ещё не могла понять смысл этого предмета. Чара тоже пыталась понять, что это, но её энтузиазм не длился долго. Буквально пару секунд, пока она не поняла, что толку от неё будет мало. Вместо этого она решила проверить, что же находится под злосчастной кроватью. Она нагнулась и заглянула туда. Там не было огоньков, но она смогла заметить кое-что другое. Кое-что, что не смогла увидеть в прошлый раз из-за отсутствия источников света. Девочка присела и медленно протянула руки к тому предмету. Фриск боковым зрением заметила, чем занимается её сестра и решила оставить расшифровку непонятного предмета на потом. Сейчас есть дело поинтересней. Она спрыгнула с кровати и присела на корточки, дабы разглядеть предмет в руках её сестры. Это была коробка. Девочки переглянулись и, будто увидев в глазах друг друга согласие, с любопытством открыли её. Там были вещи. Самые обычные вещи. Хотя, некоторые из них привлекали больше внимания, чем другие. Например, нож или пистолет. — Хей, дамы, тут… В комнату вошли хозяйки. Они не успели закончить свою фразу, как увидели ошарашенные лица девочек, которые рассматривали содержимое их маленького «тайничка». — Это что? — тихим и немного хриплым голосом спросила Чара. Сложно было определить, она напугана или в недоумении. Хотя, одно другому не мешает. Андайн и Альфис подошли к сестрам. Андайн присела на одну ногу и взяла в руки нож. — Это… — Монстриха печально улыбнулась. — Память. Чара и Фриск переглянулись, после чего снова посмотрели на Андайн. — Чьё это? — спросила милосерднейшая их них. Андайн только через минуту начинает говорить: — Уже на протяжении долгого времени мы спасаем людей. Но не все из них выжили. Этот игрушечный нож, например, — она крутит им перед сёстрами, давая осмотреть, — он принадлежал Пату. Его полное имя Патрик, но он не любил его и просил называть его просто «Пат». Этот мальчик многое пережил. Жаль, что не дожил до… до конца. Лицо Фриск из заинтересованного перетекло в печальное. Она внимательно слушала Андайн, поджав коленки. — Этот фартук, — она положила нож обратно и взяла в руки старый, обшарпанный, розоватого цвета фартук. — Его носила Гудиса. Это такая прекрасная девочка… Я нашла её, когда над ней измывались Монстры. Они кидали в неё камни, пинали ногами, но она не била в ответ. Просто не могу понять, как такая добрая девочка могла попасть в такой ужасный мир… С виду было видно, что Андайн еле сдерживалась от слёз. Но она всё ещё рассказывает. — А этот пистолет. Она берёт его в руки и наводит на Чару. Девочка приподнимается, но пистолет всё ещё наведён на неё. Андайн нажимает на курок, издавая тихое «Пиу» и слегка усмехаясь. — Он не заряжен. Опять шутки… Чара снова садится на пол и продолжает слушать: — По крайней мере, уже… Раньше им пользовался паренёк по имени Фрэнсис. Он был очень умным и полным желания равенства. Он даже мечтал стать революционером и поднять бунт против короля. Только вот… не дожил. Патроны закончились не вовремя и… — она запинается. — Да. Здесь ещё вещи Хоны и Ирнеста. Им тоже не повезло. Чара внимательно наблюдала за лицом Андайн. Оно такое печальное. Чара видела Андайн весёлой и сильной до этого. Сейчас она предстаёт перед ней совсем в другом свете. Эта девушка… Она полна печали и стыда. Она не смогла защитить детей, которым дала надежду на спокойную и счастливую жизнь. А теперь от них остались лишь вещи в коробке. Альфис тоже опустила голову. Чара начала чувствовать неловкость, поэтому решила спасти ситуацию. — Эй, — начала она. — Вы ведь хотели нам что-то сказать, да? Обе девушки приподняли головы, пытаясь что-то вспомнить, после чего сказали: — А, точно. Азгор заметил вашу пропажу.***
Чара натягивала на себя свой родной зелёный свитер с жёлтой полоской, как в первый раз. Она помнит, как, увидев его, поклялась никогда не снимать. И даже факт того, что одежда её всё ещё влажная, её не остановил. Даже Фриск натянула на себя свой, не менее мокрый. Было ли это детской глупостью, или же нежеланием расставаться со своим прошлым, история, увы, умалчивает. Надевают старые штаны, Чара — куртку, а Фриск — жилетку. Андайн рядом собирает им рюкзак, в который положила еду, воду и даже аптечку. Ножик не положила, хоть и хотела. Доводы Чары в пользу своего родного оружия легко переубедили её. Или это из-за угроз и маньячной улыбки? — Зачем нам столько припасов на одну ночь? — поинтересовалась Чара. — Мало ли, что может приключиться. А лишние консервы никогда не помешают. Девочка даже не стала спорить. Андайн очень печётся о них. И её поведение можно оправдать, особенно после её рассказа о погибших детях. — Не очевидно ли это, прятаться в лесу? Стража ведь с него поиски и начнёт, — говорит Фриск. — Стража начнёт поиски с заброшенных районов. Я тоже туда иду, так что постараюсь их подальше отвести от леса. Как минимум до ночи в лес они даже не сунутся. Если что, буду держать вас в курсе дела. Андайн протягивает свои руки с телефонами сёстрам. — Альфис же объяснила вам, как ими пользоваться? Если бы судить пришлось исключительно по выражениям их лиц, то по ним можно было понять, что Альфис так и не объяснила девочкам ничего. Но даже судить не пришлось — сёстры покачали головами в стороны. Далее длились долгие и долгие лекции об пользовании телефонами: как их включать, как звонить, что это за кнопочка, похожая на решётку в тюрьмах. С горем пополам, Фриск разобралась в этом новом для её восприятия аппарате, в то время как Чара всё ещё кривила лицо при виде экрана, на котором то и дело появлялись цифры и знаки, на какую бы кнопку она не нажимала. В итоге сошлись на том, что ответственной за это будет Фриск. Если что — ответит, поможет, доложит. А к тому времени подбежала Альфис, явно нервничая (интересно, бывают ли моменты, когда она не нервничает?) и лепеча: — Т-т-там только позвонили! Ре-ребята уж-же на п-подходе! Все трое поняли сразу, кого имела в виду Альфис под словом «ребята». — Так, на выход, шпана! Чара вовсе упустила тот момент, когда оказалась на улице, а Андайн, попрощавшись с девочками, пошла в сторону замка. Сёстры держали курс в лес. То, как они уже подошли к самому лесу, Чара тоже не помнит. Её мысли были забиты этими самыми Истребителями. Их Чара ненавидит всей душой и сердцем, и на то есть вполне веская причина. Тем не менее, было бы интересно взглянуть на них, посмотреть, какие они на самом деле. Нет, не «заглянуть в их, возможно, добрые души», а посмотреть на их поведение вне рабочих будней. И убить, при желании. Кстати, об убийствах. — Где мой нож? Чара начала хлопать себя по поясу, в надежде нащупать нож, обыскала карманы, вывернула рюкзак. Но ножика так и не нашла. — Не уж то в комнате оставила? — бубнила себе под нос Чара. — Пойдёшь за ним? — спросила Фриск. — А если они уже там? — Я быстро, — Чара побежала в обратную сторону. — Иди без меня! Девочка бежала быстро в надежде успеть захватить ножик до того, как приедут Истребители, хоть шансы и были очень малы. Она была так погружена в свою «миссию», что и вовсе не слышала Фриск, которая кричала ей взять телефон.***
Чара тихо открыла дверь, заглянула внутрь и, убедившись, что в коридоре никто не стоит, аккуратно вошла и тихо закрыла за собой дверь. В воздухе стоял запах готовящейся еды, с кухни были слышны оживлённые разговоры. Не успела. Девочке очень повезло, что лестница на второй этаж была не возле кухни. Пока они там кушают, она быстро заберёт свой нож. Она быстро, тихими шажками поднялась наверх. Четырнадцать лет жизни, оживлённой умением действовать скрытно, говорят о себе. Чара вошла в комнату и, закрыв за собой дверь, стала осматриваться. Ножа не было ни на комоде, ни на кровати. Он был под кроватью, выставляя на обозрение свою рукоятку. Что ж, этот нож, в отличие от Чары, навыками шпиона не владеет. Девочка кинулась удирать, но только она подошла к двери, как ручка дёрнулась и дверь начала медленно открываться. Чара не успела подумать, она инстинктивно отпрыгнула в сторону кровати и быстро завернулась в одеяло. Осознание к ней пришло только после того, как она услышала звук закрывающейся двери. Только в комнате кто-то присутствовал, что было слышно по шагам. Они были такие тихие. Что ж, этого и стоит ожидать от убийцы. После Чара услышала скрип кровати с другого конца комнаты. Кто-то сел на неё. Но после этого уже секунд тридцать не было слышно ничего. Стояла мёртвая тишина. Но Чара даже не думала выходить из своего «убежища». Ей и не пришлось. Она вдруг заметила, что на груди у неё появился синий свет в виде сердечка. Он выглядел так, будто на её грудь навели фонарик. Внезапно это место начало очень сильно болеть. Девочка зажмурила глаза и закусила губу, лишь бы не закричать. Но потом она почувствовала, как одеяло начало с неё сползать. А потом она даже взлетела над кроватью, после чего резко приземлилась на неё обратно. Грудь всё ещё болела. Чара так воткнула своими зубами в губы, что они начали кровоточить. Чувствовался неприятный металлический привкус. Голова от боли тряслась, и казалось, что глаза сейчас лопнут. И вдруг боль резко отпустила. Чара широко распахнула глаза, начала жадно глотать воздух, будто он последний на планете, и схватилась за грудь, которая всё ещё ныла. Через секунд десять она пришла в себя. Она подняла голову, чтобы понять, кто её так измучил. На противоположной кровати сидел скелет. Он был невысоким, в синей толстовке, спортивных штанах и, как ни странно, домашних тапочках. На его лице красовалась самая ужасная улыбка в мире, но не она привлекла внимание юной девы. Его глазницы. В них горели белые огоньки, явно служащие ему вместо глаз. Эти огоньки. Чара видела их. Она абсолютно точно видела их. Дверь в комнату внезапно открылась. Но ещё внезапнее Чара взлетела вверх, а после снова вниз. Причём настолько сильно вниз, что кровать под ней проломилась. От неожиданности и боли Чара громко вскрикнула. Но она даже не пыталась встать, когда услышала голос: — Санс? Что это было? Этот голос был высоким и грубым. Далее последовал ответ: — Бро, да тут кровать проломилась. Этот голос принадлежал Сансу и, видимо, тому самому скелету, что её нашёл. Голос был довольно низкий и расслабленный. Абсолютно противоположный голосу его собеседника. — Проломилась? Каким образом? — Да кость знает, чел. Позови-ка лучше Альфис. — А кто так громко вскрикнул? — Я. Говорю же, кровать проломилась неожиданно. Вот от испуга и вскрикнул. — Таким высоким голосом? — Не таким высоким, как ты, бро. — Са-анс! Судя по звукам шагов, один из скелетов ушёл. Этот Санс. Он что… Спас её? Чара встала. Её копчик очень болел. Низкий скелет всё ещё стоял в комнате, только сейчас он смотрел не на Чару, а на уходящего напарника. И что сейчас делать? Убить его? Нет, рискованно, да и очень глупо. Бежать? Да. В окно. Чара подбежала к окну, открыла его и спрыгнула вниз. Поскольку прыжок был совершён со второго этажа, приземление не было таким уж мягким. Девочка знатно ударилась затылком и плечом. Хорошо, что хоть не на нож упала. Чара даже не думала долго задерживаться на земле. Она резко встала и, покачиваясь, поковыляла прочь.***
Затянутое тучами небо начинает темнеть ещё сильнее. Чара из последних сил старается идти, чтобы найти, наконец, свою несчастную сестру. Хотя, Чара, если подумать, куда более проблемная: просто сходив за ножиком, получить такие сильные увечья. Ножик хоть и необходимое средство для самообороны, но она даже не смогла воспользоваться им, когда было нужно. Тропа начинает скрываться. Величественные верхушки деревьев тянуться к небу. Мимо иногда пробегают зверушки, которых Чара не в силах сейчас догнать. Чара хотела уже поскорей найти Фриск. Кричать нельзя — могут услышать. Но и не кричать нельзя. Благо, и не пришлось. Чара услышала своё имя. Его Фриск не кричала, но и старалась произносить его на грани слышимости. Вот она. Фриск, увидев Чару, кинулась к ней, взяла за плечи и облегчённо выдохнула. — Слава Богу, ты здесь. Ты почему с собой телефон не взяла? Я же просила тебя. Девочка лишь пожала плечами. Она старалась вспомнить, было ли такое, но память отшибло, хоть убей. Но не это сейчас важно. Фриск здесь, Фриск рядом, а значит можно особо сильно не беспокоится. Чара уверенна, ближайшая ночь пройдёт спокойно. Единственная возможная угроза сейчас — скелет с улыбкой до ушей. Которых, собственно говоря, у него нет.***
Фриск и Чара уселись под деревом, возле которого росли кустики. Фриск стала разбирать рюкзак. — Они положили нам спички, — замечает она, доставая небольшую коробочку. Она открыла её. Внутри лежало около десятка спичек. — Очень зря. Чара вздыхает и упирается спиной в дерево. Им они нужны сейчас меньше всего: стоит им распалить костёр, как их тут же обнаружат. Однако Фриск всё равно зажгла одну, просто чтобы посмотреть, горят ли они. — Горят, — бубнит она. — И то хорошо. Девочка тушит спичку и кидает её на землю. Она только собиралась закрыть коробку и положить её в рюкзак обратно, как тут же резко останавливается и, кажется, принюхивается. — Слышишь? — спрашивает она сестру. — Кажется горелым пахнет. — Ну конечно, ты ведь только что спичку зажигала. — Нет. Как будто… горит костёр. Чара старается принюхаться, как прямо перед её лицом пролетает огромный огненный шар, который чуть не жжёг её волосы. Девочка резко оборачивается назад и видит силуэт человека. Горящего человека. На нём были надеты брюки, белая рубашка, а на шее красовалась бабочка. На его «лице» были очки. — Чёрт подери, — выругалась Чара себе под нос. Она вырывает из рук Фриск рюкзак, закидывает его на плечи, хватает Фриск за руку и бежит вместе с неё прочь. Вот чего ещё им не хватало. Они старались бежать как можно быстрее, но огненные шары всё нагоняли их. Эти шары летели очень быстро, в то время как сам Монстр шёл довольно медленно. Чара резко заворачивает в другую сторону и останавливается возле дерева, чтобы отдышаться. Да и больные копчик и плечо, вот как на зло, решили дать о себе знать. Рюкзак на спине мешал бегать. Фриск только хотела забрать его, но внезапно дерево, под которым они стояли, загорелось. Но Фриск всё равно снимает с Чары рюкзак, надевает его и бежит, подзывая за собой сестру. Та кое-как очухивается и бежит за сестрой. Постепенно становилось всё жарче и жарче. Куртка была очень некстати. Фриск повезло больше: на ней была жилетка. Однако становилось до безумия горячо и хотелось вообще стянуть с себя всю одежду. Они бегут. Но бег дальше не имеет смысла: они могут так весь лес обежать, но их поймают. И тут до Чары дошло, что это не они так быстры, как думают. Монстр не хочет их убивать специально. Он хочет поиздеваться над ними, чтобы потом загнать их в тупик. А ведь именно это они сейчас должны избежать. Лес вокруг из зелёного превратился в рыжий, а ранее коричневато-серые стволы почернели. Лесной пожар. Он точно привлечёт внимание гвардии. Шансы на выживание всё меньше и меньше. Теперь девочек догоняли не только огненные шары, но и их создатель. Как? Он же просто идёт. Вдруг чья-то рука берёт руку Чары. Это не Фриск, ведь Фриск впереди. Чара быстро хватает свой нож и отрубает конечность. Слышится недолгий, но громкий крик. Девочка смотрит вниз: на земле лежит скелет кисти руки; девочка поднимает голову: перед ней стоит скелет. Скелет, который нашёл её в доме. Неужели, они пришли всем отрядом? Чара тут же подбегает к сестре, подталкивает её вперёд, как бы говоря бежать быстрее и не задавать лишних вопросов. Но уже буквально в нескольких метрах от них впереди стоит горе-огненный Монстр. Ни вперёд, ни назад. Вбок. Чара хватает сестру за руку и бежит влево, но тут же Фриск ударяется лицом о ствол дерева. Неосмотрительно. Но не до шишек им сейчас. Деревьев становилось всё меньше, а страх перед смертью всё больше. Чем дальше от леса, тем прохладнее и тем темнее. Разглядеть ещё что-то можно, но глаза уже болят. Кажется, они умудрились выбежать из леса, но куда им теперь-то бежать? Рядом было что-то на подобии холма или горы, в которой была пещера. Девочки решили держать курс туда. Они только подбежали ко входу, как Чару снова кто-то взял за руку. Это всё тот же скелет, только теперь он хватает её другой рукой. Чара не достает нож снова, а инстинктивно пытается вырвать свою руку. Но что-то идёт не так. Чара оступилась, а за ней вдруг разом полетели и Фриск, и скелет. Полетели.