***
Элиот спустился к озеру по тропинке, что шла от самого дома. На каменистом берегу он увидел полотенце и сложенную одежду, оставленную Кайе. Приглядевшись, он различил у противоположного берега тёмно-рыжее пятнышко. Кайе подплыла к берегу, выбралась на камни и, заметив брата, помахала ему рукой. Отдохнув немного, девушка снова зашла в воду. Она всегда любила плавать, и Элиот предполагал, что водные процедуры продлятся ещё долго. Попробовав воду рукой, он подумал, что не пошёл бы купаться в горное озеро даже под дулом бластера. Движение на склоне привлекло его внимание. С седла, за которым, по словам Нусо, располагалась другая уединённая долина, кто-то спускался. Несомненно, этот эараак прекрасно знал тропу, шёл уверенно и быстро. Поначалу неизвестный направлялся к дому, но, заметив Элиота, на секунду остановился, будто задумавшись, и свернул к берегу озера. Эараак подходил всё ближе, и Элиот чётче различал фигуру, что минуту назад была просто крошечным силуэтом. Это была женщина, Элиот видел, как ветер треплет её длинные чёрные волосы. Лёгкой походкой девушка, теперь Элиот видел, что это совсем молодая девушка, подошла к нему. Она смотрела на Элиота с интересом, а в его ответном взгляде легко можно было прочесть восхищение. Её светлая перламутровая кожа переливалась под лучами солнца. Девушка щурила от чересчур яркого света фасеточные глаза необычного изумрудного цвета. Вспомнились слова Нусо о том, что зелёные глаза у эараак большая редкость. Она была воплощением их канонов красоты. Стройная, почти хрупкая, но в её движениях чувствовалась ловкость и сила. Черты лица тонкие, словно прямой нос и идеальной формы губы не созданы природой, а выполнены искусной рукой скульптора. Изящным движением она отвела от лица пряди тёмных блестящих волос. Сдержанная, но радостная улыбка коснулась губ, изумрудные глаза весело сверкнули. Она пропела приветствие, высокий голос напоминал журчание горного ручья. Элиот ответил на её родном языке, стараясь копировать произношение до мельчайших деталей. Улыбка девушки стала шире. — Меня зовут Антари, — произнесла она на сай-бисти. Элиот несколько секунд медлил, любуясь игрой света на её коже. Без преувеличения юноша мог бы сказать, что Антари — самое прекрасное существо, которое он видел в своей жизни. — Я Элиот. — Я знаю, кто ты, — сказала Антари. — Ты сын Нусо Эсвы. — Вся Карсаата обо мне знает? — спросил Элиот. — Весь народ эараак. Инэарте рассказал о тебе своего нескольким эараак, но весть разлетелась. Элиот не знал, радоваться ему или огорчаться. Что думают о нём эараак? Не станут ли они хуже относиться к своему лидеру, узнав, что у Нусо Эсвы сын от человеческой женщины? — Ты называешь его инэарте… Что это значит? Это слово, незнакомое Элиоту, очень созвучно с их словом, означающим «отец». Но нет, Антари не может быть дочерью Нусо, он говорил, что не имеет детей, кроме Элиота. — Нусо Эсва мой названный отец, — ответила Антари. — Я дочь избранника. Мой отец погиб, защищая своего эуркхаа, и Нусо вся жизнь заботился обо мне. Наверное, именно об этом эараак шла речь вчера вечером, догадался Элиот. Он был лучшим другом Нусо, и забота о дочери избранника — всё, чем господин и друг может отплатить ему. — Я смотрю, вы уже познакомились. Антари и Элиот обернулись на голос Нусо. — Рад тебя видеть, — он заключил девушку в объятия. — А где твоя мама? — Она повела группу в горы, — ответила Антари. — А я пришла навестить вас. — Мы тоже собирались идти в горы. Элиот и его сестра ещё не видели и сотой доли красот Карсаата. — Но то, что я успел увидеть, привело меня в восторг, — совершенно искренне сказал Элиот. Нусо спрятал улыбку, видя, какими глазами смотрит Элиот на Антари. Вспомнилась старая поговорка, что одного взгляда на женщину-эараак достаточно, чтобы навсегда отдать ей своё сердце. «Где мои восемнадцать лет?», подумал военный диктатор, горькая усмешка скользнула по его губам. Как это всегда бывало при мысли о Ларе, Нусо стал искать глазами Кайе. Девушка стояла на высокой скале у дальнего берега озера и, по всей видимости, собиралась прыгать в воду. — Пожалуйста, скажи мне, что она уже делала раньше что-то подобное, — произнёс Нусо, указывая Элиоту на одинокую стройную фигуру на вершине скалы. — С ней ничего не случится, — ответил Элиот, в отличие от своего отца совершенно не проявляющий беспокойства. В этот момент Кайе, словно почувствовав на себе взгляды зрителей, разбежалась, насколько это позволяла узкая площадка, и прыгнула с огромной высоты. Сделав в воздухе сальто, она исчезла под водой, почти не подняв брызг. Антари восхищённо ахнула, а у Нусо замерло сердце. Он считал секунды, а Кайе всё не показывалась. Он уже сделал несколько шагов к озеру, руки сами потянулись к застёжкам одежды. Нусо готов был броситься в ледяную воду, когда у противоположного берега над водой показалась рыжая головка девушки. Кайе помахала рукой, Элиот захлопал в ладоши, а Антари звонко застрекотала, этим выражая восторг. Нусо же только облегчённо вздохнул. Пора перестать видеть в юной полу-чисске Лару. Дочь напоминает Лару внешне и унаследовала порывистость, свойственную человеческой расе, но чем больше Нусо узнавал Кайе, тем яснее видел в девушке черты её отца. Кайе присоединилась к остальным, когда завтрак уже был на столе. После утреннего купания она была голодна и пребывала в прекрасном настроении, как и её брат, Нусо и Антари. Видя явную симпатию Элиота к Антари, Кайе фыркнула. Ей очень понравилась новая знакомая, они могли бы в будущем стать хорошими подругами, но эта девушка станет ещё одной ниточкой, привязывающей Элиота к Карсаата. Завтрак плавно перетёк в оживлённую беседу. Говорили в основном Анатри и Элиот, очень увлечённые друг другом. — А вы пойдёте на фестиваль? — спросила вдруг Антари, обращаясь ко всем сразу. — Фестиваль? — переспросила Кайе. — Через неделю Раанарэ. — Звездопад, — перевёл Нусо. — Раз в три года Карсаата проходит в астероидном поясе. Наши предки с древних времён отмечают это событие. Будет большой праздник. — Ты любишь танцевать? — спросила Антари у Элиота, снова переключая внимание только на него. — Люблю, но с вашими танцами не знаком. — Это не трудно, — она махнула рукой. — Я могу научить тебя. Кайе поджала губы, а встретив смеющийся взгляд Нусо, закатила глаза.***
Поздно вечером Нусо на спидере повёз Антари домой. Она хотела на ночь глядя идти пешком, утверждая, что напрямик пройдёт быстрее, чем поедет по дороге. Но Нусо даже слышать об этом не хотел. — Надеюсь, мы скоро увидимся вновь, — сказала она, прощаясь. Фраза была обращена ко всем, но смотрела Антари при этом на Элиота. Когда Нусо вернулся, началась уже ставшая традиционной партия в шахматы. В этот раз Элиот тоже выразил желание сыграть. Кайе внимательно наблюдала за игрой. Несколько раз у Элиота появлялся реальный шанс выиграть, но Нусо просчитывал на десять ходов вперёд. До сих пор лишь один противник Кайе в шахматах мог одерживать такие неожиданные, феерические победы. Она бы всё отдала, чтобы понаблюдать за партией Нусо и своего отца. Игра длилась почти два часа, в конце которых на доске осталось всего несколько фигур. Наконец, Элиот со вздохом толкнул пальцем своего короля, признавая поражение. — Признаться, были моменты, когда я не думал, что смогу вырвать у тебя победу, — сказал Нусо. — Но всё же вам это удалось. Элиот оставался внешне спокойным, но и Кайе, и Нусо видели его досаду и гнев. Партия, к которой он готовился так долго, была проиграна. С огромным трудом он сдерживал эмоции, проявление которых характерно как для эараак, так и для людей. — Кайе? — Нусо сделал приглашающий жест. Она села напротив военного диктатора и стала расставлять на доске свои фигуры. Кайе играла белыми. Некоторое время игра шла в тишине. — Мать Антари не вышла замуж вторично? — спросила Кайе. Она осознавала некоторую бестактность своего вопроса, но ей было интересно. — Эараак редко находят новую любовь после смерти супруга, — ответил Нусо. — Дело не в традициях или нравах. Мы любим слишком сильно. И страдаем из-за этого. Если эараак полюбил, это навсегда. Если он дал клятву верности, это на всю жизнь. У Кайе на языке вертелся вопрос, который она не решалась задать. О маме. О чувствах Нусо к ней. Мысль о том, что Нусо любил её, почему-то вызвала гнев. Мать выбрала не его, говорила себе Кайе, стараясь успокоиться и сосредоточиться на шахматах. Она выбрала Трауна. А Нусо проиграл. — Да, наши чувства часто становятся нашими врагами, — вздохнул Нусо. — Так же, как и амбиции… — Ваши амбиции стали бедствием для Галактики, — слова вырвались прежде, чем Кайе сумела остановить себя. Она смело встретила гневный взгляд золотисто-жёлтых глаз, боковым зрением заметила движение Элиота, который был готов остановить назревающий конфликт, и едва заметный жест Нусо, которому Элиот повиновался и остался на месте. — Я начал ту войну не ради себя, — сказал Нусо. Его руки сжались в кулаки, дыхание участилось. Но теперь Нусо умел контролировать свой гнев. Некогда он был заложником собственных эмоций, теперь, став старше, он больше прислушивался к голосу разума, из безумных страстей лишь черпая силу для борьбы. — А ради чего? — спросил Элиот. С самого первого дня на Карсаата он хотел услышать ответ на этот вопрос. Всё больше узнавая Нусо, Элиот привязывался к нему, всем сердцем желал любить его, своего настоящего отца. Но мысль о беспричинной жестокости, о жажде власти, во имя удовлетворения которой Нусо начал войну, камнем лежала на сердце юноши. Он сын чудовища? Нет, Элиот не верил в это! Он читал в душах людей, и все его инстинкты говорили, что Нусо не монстр и не безумец. — Я хотел спасти свой народ, — в голосе Нусо проскальзывали резкие, звонкие нотки. Годами сдерживаемые эмоции клокотали, словно лава вулкана. — И мне было страшно. Он замолчал, глядя через стеклянную стену на танец золотистых светлячков в ночном воздухе. Наверное, Нусо впервые произносил вслух эти слова, выражал свои чувства. Прежде он не мог поделиться ни с кем. — Да, мне было страшно, — повторил военный диктатор. — То, что я увидел, впервые сражаясь с акрисе, испугало меня. Я знал, что эараак не смогут противостоять этой угрозе в одиночку. Как и остальные народы. Только объединённая под сильной рукой, эта Галактика будет иметь шанс на жизнь, так говорил я себе. Только так я смогу спасти свой народ… Не стану врать, власти я хотел. Да, мои амбиции не имели границ! Я верил, что достоин этой власти. Я знал, насколько силён, и единственное применение своей силе и способностям видел в завоевании, в обретении власти. Многие считают, что я был заложником своих амбиций, но это не так. Я оказался в плену у своих талантов, которым не мог найти применения. Да, иногда я проявлял жестокость. На войне жестокость необходима, и я не боялся брать на себя ответственность. В глазах многих я стал чудовищем. Пусть так! Я не отрицаю, что жажда власти порой была во мне сильнее, чем желание спасти Галактику. Я окунался с головой в войну, наслаждался ею, теряя себя. Я был молод, и рядом со мной не было заботливого отца, который, обладая достаточной силой, мог бы направить мои способности в нужное русло. Война прошла смерчем по Галактике и по моей душе, оставив её такой же опустошённой. Нусо сказал слишком много, он понимал это. Он вскочил, словно внутри него мгновенно распрямилась пружина. Резким движением были сметены с доски фигуры. Чёрные или белые, устоять они не смогли. Можно ли стать жертвой собственной гениальности, собственной силы, пламенной души, которая не успокоится, пока не сгорит дотла? Кайе молчала, она думала, как поступила бы на месте Нусо. Элиот тоже не сказал ни слова. Он поднялся и, подойдя в Эсве, обнял его, зная, что в настоящий момент только это нужно его отцу. Только избавление от одиночества.***
В ту ночь Элиот не сомкнул глаз. Иногда ему чудилось, что он слышит шаги в другой части дома. Несколько раз юноша порывался встать и пойти к Нусо, продолжить разговор, но Элиот не сделал этого, понимая, что сейчас Нусо хочет побыть один. Когда небо над горами немного посветлело, Элиот всё же заснул, но его сон продлился всего пару часов. Кайе разбудила брата рано утром. — Нусо нигде нет, — сказала она, когда Элиот, еле продрав глаза, открыл дверь своей комнаты. — А в гостиной на столе лежала записка. Элиот взял из рук сестры листок флимси. Появились срочные дела. Меня не будет пару дней. Чувствуйте себя как дома. — Странно, — проговорил Элиот. Нусо явно писал второпях, буквы общегала были неказистыми. Что-то произошло этой ночью, что-то, требующее внимания военного диктатора. Брат и сестра позавтракали и всё утро провели в гостиной, с волнением глядя через прозрачную стену на горы и почти не разговаривая друг с другом. Каждый строил свои догадки, но у обоих сердце сжималось от дурного предчувствия. Ближе к полудню пришла Антари. Элиот и Кайе думали, что она сможет пролить свет на ситуацию, но девушка была так же растеряна, как и они. В просторном гараже стоял второй спидер с ключами в зажигании, друзья могли бы отправиться на прогулку по Архааре или пойти в горы, но по общему согласию не покидали долины, надеясь, ожидая возвращения Нусо. Но его всё не было. Творчество всегда помогало Элиоту отвлечься от волнений или душевной боли. И в этот раз он решил занять себя рисованием, к тому же со вчерашнего дня его преследовала идея обязательно написать портрет Антари. — Не советую ему позировать, — сказала Кайе своей новой подруге. — Элиот очень аккуратен и полностью отдаётся творческому порыву, а для натурщицы это означает часами сидеть без движения. — Думаю, я справлюсь, — ответила Антари и действительно почти не прерывала работу Элиота просьбами об отдыхе. Элиот выбрал в качестве фона озеро и скалы, окружающие его. Антари сидела на камне у воды, стараясь не двигаться. Шевелились только её губы, почти ни на минуту не прерывался разговор, Элиот и Антари стремились узнать как можно больше друг о друге. Кайе, совершенно не чувствуя себя обиженной, ведь она видела, как счастлив брат, посвятила день чтению книг на сай-бисти, которые она нашла в библиотеке Нусо. Кроме того Кайе наконец нашла время для того, чтобы записать всё, что она видела на Карсаата с момента прибытия. Она изучала эараак и их лидера, только Кайе ещё до конца не определилась, изучает ли она врагов или же пытается понять друзей. Солнце спряталось за горной грядой, а Нусо так и не появился. Антари ушла домой, с явным сожалениям отклонив предложение переночевать в белом особняке на берегу озера. Её мать должна была утром вернуться из похода, и она будет очень волноваться, если не застанет Антари дома. Проводив подругу, Элиот и Кайе снова остались одни. — Как думаешь, что произошло? — спросил, наконец, Элиот, успевший за день извести себя предположениями одно страшнее другого. — Не знаю, — Кайе с деланным равнодушием пожала плечами. — Не забывай, Нусо управляет огромным сектором, множество вопросов требуют его присутствия. — Да, но Нусо позвонил бы нам… — Если он уехал под утро, прошло не так уж много времени. Возможно, он ещё в гиперпространстве. Кайе привела логичное объяснение, но сама в него не поверила, как не поверил и Элиот. Была уже глубокая ночь, когда ей удалось уговорить брата лечь спать. Никому не будет лучше, если Элиот продолжит накручивать себя и проведёт бессонную ночь. Самой Кайе плохо спалось, и на рассвете, когда перед домом остановился спидер, она была уже одета и бросилась вниз, надеясь, что Нусо вернулся. На лестнице Кайе столкнулась с братом, чем совершенно не была удивлена. Пришлось признаться себе, что она так же, как Элиот, волновалась за Нусо. Но теперь всё позади… Кайе и Элиот слишком рано обрадовались. Из спидера, остановившегося на лужайке перед домом, вышел эараак, с которым они познакомились в Архааре, избранник Кано Тэлла. — Эанкхаа, — он почтительно склонил голову, приветствуя Элиота. — Сын моего господина и друга. — Просто Элиот, — сказал юноша. Наличие у эараак бесконечного количества «титулов» немного нервировало его. — Госпожа Дерн`Кайе`Нуруодо, — поприветствовал Кано запыхавшуюся девушку, видимо, эта официальность была его постоянной манерой общения, даже в произношении её полного имени эараак почти не ошибся. — Кайе, — поправила она. — Где Нусо Эсва? — Вчера мы получили сигнал бедствия из одной из наших новых колоний на границе изведанного космоса, — сказал Кано, тон его был серьёзным, а выражение лица обеспокоенным, чего он даже не пытался скрыть. — Сообщение было повреждено, но мы смогли разобрать слово акрисе. Кайе невольно ахнула и услышала, как резко вздохнул её брат. Оба они знали страшное значение этого слова. Чужаки издалека атаковали колонию эараак. — Мой эуркхаа во главе большой эскадры отправился на помощь колонистам, — продолжил избранник. — Его корабли уже должны были выйти из гиперпространства, но связи нет. — Нусо… Кайе не могла продолжить, задать вопрос и услышать ответ. — Его судьба неизвестна, — сказал Кано. Брат и сестра переглянулись, читая на лицах друг друга страх. Кайе взяла брата за руку, даря и получая такую необходимую в этот момент поддержку. — Что ты можем сделать? Чем мы можем помочь? — обратился Элиот к избраннику, а Кайе уже знала, что выполнит всё от неё зависящее, чтобы помочь эараак и спасти Нусо Эсву.