Приятная работа. Сборник PWP

Есть такая игра в Зарницу, когда «партизанам», бегая по лесу, надо коснуться заданных точек, а «фашистам»-организаторам надо им помешать. Ради восстановления баланса нам с Константином понадобилось устроить забег по Батареям, в роли «фашистов» Фонари всех мастей. Они, конечно, ничего не организовывали, если не считать организацией действия так называемых Хранителей, вызвавшие дисбаланс. Они даже ничего не знали об игре. Но чтобы перезамкнуть какие-то там токи энергий во вселенной куда-то там, мы укомплектовали команду Хэлом Джорданом и вышли на веселые старты. Вначале было просто. Охрана Оа для Хэла что решето, Зеленую Батарею Джон осалил первой. Голубые, Индиго и даже Оранжевый Фонари с радостью согласились помочь, только завидев Джордана. А вот с Фиолетовыми возникла проблема. Нет, с полом моих спутников, не приветствуемым на планете женщин, мы разобрались легко – Джон дал Хэлу курнуть и мужики обратились молодыми девушками. Должна отметить, обоим пошло, Герольдина и Джоанна вышли просто красавицами. Но потом… – Плохие новости, – Джон, потирая глаза, возвращается к реальности после сканирующего заклинания. Из-за петляний по огромному и далеко не пустынному дворцу мы порядком измотаны. – К Батарее ведет только этот коридор. Там несколько постов стражи и время от времени Фонарики ходят. Идеи? – У меня есть, – с хитрой улыбкой говорю я. И создаю розовые купальники. Кавалерист-девицы молча сверлят меня глазами. – Это идеальный план, – убеждаю я. – Поздняк метаться, уже курнули, – машу рукой в воздухе, указывая на их фигуры. Вняли, униформу разбирают, но в нерешительности мнутся. – Да ладно вам, я женщина, можете спокойно передо мной… раздеваться… – на последних словах дыхание сбивается, тела у девушек, что у моделей Виктория Сикрет. Заворожено слежу, как они втискивают свои формы в откровенные костюмы. – Сама переодеваться не будешь? – Ну, знаете ли… – хмыкаю я, – это не одно и то же. – Оставим тебя здесь, – безжалостно говорит Константин. – Узнаешь, с какой любовью местные дамочки относятся к шпионкам в их дворце. Возмущенно фыркаю. Перспектива не радует. Закатив глаза, начинаю раздеваться. Замечаю, что они на самом деле и не смотрят. Не зная, радоваться или обижаться, спешно натягиваю костюм. Щеки горят. – Я вам это припомню, – бросаю, выходя в коридор. Девушки только посмеиваются. Уверенным шагом минуем первый караул, а я шепчу на ушко Хэлу: – Тебе идет этот цвет, – и щипаю за полуголую попу. Испепеляет взглядом, при стражницах вынуждена молчать. Но стоит нам оставить их за поворотом, угрожающе подается в мою сторону. Джон сдавленно хихикает, прячусь у нее за спиной. – Давай ее свяжем, – воодушевленно предлагает Хэл, пытаясь до меня дотянуться, – скажем, что пленницу ведем! – Я только за, – расплывается Джон в очаровательно коварной улыбке, – если придумаешь, зачем вести пленницу к Батарее. – Черт… – досадует Хэл. – Надолго это вообще? – На сутки. – То есть, вас с Таалом сегодня ждет гетеросексуальный опыт? – высовываюсь я. – А это не твое дело, – мрачнеет Хэл. Ехидно переглядываемся с Джоном, точно ждет. Размеренно шагаем дальше к залу с Батареей, благополучно минуем еще пару постов. И тут, как назло, в коридор заходит отряд Звездных Сапфиров. – Костян, подыграй! – толкаю Джона к стене и начинаю тискать. Та бодро подыгрывает, распускает руки. За женской внешностью четко ощущаю мерзавца Константина, ох, всем телом ощущаю. Хэл неловко стоит рядом, и, смущаясь, жестикулирует Сапфирам не обращать внимания и проходить мимо. Вдруг напрягается: – Там Кэрри! Она меня узнает! Хватаю его за волосы и утыкаю лицом себе в грудь. Кэрри походя бросает «найдите комнату» и скрывается за поворотом вместе с подругами. – Ушли? – мычит Хэл из декольте. – Еще нет, – заявляю я. Джон прыскает. – Неужели? – интересуется Хэл. Укоризненно смотрю на Джона. – Ладно, ходу, – торопит нас та. Спешим до близкой уже цели. Внезапно, окрик сзади. Там Кэрри, летит к нам с другого конца коридора. – Узнала! – ужасается Хэл. – Как?! Жопу твою, что ли, узнала? Так она сейчас значительно отличается! Вбегаем в зал, Джон сразу к Батарее. Готовлюсь к бою со Звездным Сапфиром. Хэл ведь не робкого десятка, на что же такое способна его бывшая девушка? Кажется, в этом вопросе скрыт ответ. Влетает Кэрри, но чудо, Константин успел закончить свои дела и уже хватает нас за плечи. Телепортируемся под яростный вопль «Хэл Джордан!». Переводя дыхание на задворках вселенной, одеваемся в привычные доспехи и плащи. – Ну что, теперь до Красных? Опять бабы… – внутренне содрогаюсь я. – Что бы имеешь против женщин? – шутливо вскидывается Джон. – Имела я их! – Дай пять. – Ха-ха. Удачи с красной королевой. – Она же полу-ангел, очарую. Константин перемещает нас в закрытый сектор и отправляется вести переговоры на высшем уровне. – Вот мы и остались одни! – набрасываюсь я на Хэла. С удовольствием отмечаю, что уже второй раз за день вжимаю девиц в дворцовые стены. – Отстань, чокнутая! – пытается она отцепить мои руки. Хук справа быстрее бы меня осадил, но. Обожаю воспитанных мужчин. – Между вами с Синестро что-то есть? Хэл нечитаемо молчит. Мечтательно тяну: – Видела я его сегодня в купальне… Вспышка ревности, взгляд сквозит угрозой. – Точно есть! – довольная собой, прижимаюсь теснее. – Хочешь, покажу, как доставлять удовольствие женщине? Потом Таала научишь. – Ничего я не хочу! – Вам же сегодня понадобится! – Константин! – Я уже все, – Джон неожиданно возникает рядом, – применил заклинание времени для ускорения беседы. Недовольно кошусь на нее, та только потешается. Хэла приходится отпустить. – Ну, все, теперь до Желтых, – с облегчением потираю руки, дело, считай, сделано. Джордан, напротив, в напряжении, предстоит многое объяснить возлюбленному. – Кстати, Хэл, как ты собираешься предохраняться? Любезно протягиваю пачку презервативов. Хэл грозно смотрит на меня. – Что ты как маленькая, кто предохраняться будет? Нечего полагаться в этом на мужика! Рожать тебе! – Ах да, – серьезно произносит Джон, – если залетишь, пол сменится только после родов. Хэл не веряще глядит на Константина, молча берет презервативы. Телепорт перенес нас в знакомую купальню. Синестро обнаружился в соседней комнате. Пустил к Батарее без вопросов, только лишь махнул нам с Джоном в сторону главного зала. Сам неотрывно смотрел на Хэла-женщину. Черт знает, что творилось в его инопланетной голове, но уверена, землянин в очередной раз удивил Таала до глубины души. – Дальше мы сами, – в последний раз ущипнула Хэла за задницу и скрылась с Джоном в телепорте. Вернее, испуганно сбежала, так как вид главы Желтых вдруг начал внушать настоящий ужас. – Лет двадцать такого страха не испытывала! Забег по Батареям веселей американских горок! – возбужденно цепляюсь за локоть Джона, пока мы пробираемся по Оа к залу совета Хранителей. На лице той написано все, что она думает о подобных развлечениях. На наше счастье, зал оказался пуст. Обойдя полукругом маленькие кресла, Джон настраивается на работу. Заклятье, как всегда, читает с большим чувством, повелевабщий голос эхом отдается от стен. – Потише! – шикаю на него. Сбивается, начинает заново, сам пристально смотрит на меня, интонации матерные. – Ты сейчас зал колдуешь или меня?! Последние фразы бросает как ругань, взгляд красноречив. Кажется, таки достала. По завершении перемещаемся в джонов особняк. Смотрит укоризненно. – Сорри? – втягиваю голову в плечи, виновато улыбаюсь. Этой пантомимы хватило, взгляд немного теплеет. – Надо выпить за успех! – Теплеет еще больше. – Шампанского! Создаю бутылку Салона, кинжалом сношу ей пробку, та выстреливает. Джон по-женски охает, так очаровательно, что не удерживаюсь от поцелуя. Сгребаю локтем за шею и впечатываюсь губами. Удивленные голубые глаза быстро подергиваются поволокой, она отвечает, целуется умело и напористо, не по-женски. Пена вытекает из забытой бутылки у меня в руке. – Нравлюсь? – отстраняется она от меня. Взгляд Джона-женщины просто обжигает. Молча протягиваю ей бутылку, та, не сводя с меня глаз, с наслаждением делает жадный глоток. Чувствую острое желание, Джон-мужчина подобного не вызывал никогда. Пожираем друг друга глазами, вновь сближаемся. Она чуть выше ростом, склоняет ко мне голову: – Поэкспериментируем? Отражаю ее кокетливую улыбку, поднимаю между нами руку и создаю фаллоимитатор невозможных размеров. – У-у-у… – взгляд Джона забавно сходится на игрушке перед носом. – Великоват. – А такой? – выкинув шутку за спину, создаю еще один, ненамного меньше. – Нет? – мотает головой, еще один силиконовый фаллос отправляется в угол. – Такой? Смеемся, захламляем гостиную членами. Вот Зэд удивится. – Ты говорил, что применяешь это курение в первый раз. Да? Раньше не бывал женщиной? Как? И не занимался сексом, будучи женщиной? То есть, ты девственница? На ее лице сменяется несколько выражений, от смущения до азарта. – Не знаю. Проверишь? – с улыбочкой приобнимает. – Ты сделаешь это со мной? – польщена я. – Но подожди, в первый раз же будет больно… – Я всегда открыт для нового опыта, – говорит игриво, взгляд бегает от моих глаз к губам. – Ты псих, – констатирую. – Но я тебя понимаю. Подхватываю на руки, кручу в воздухе, любуюсь на изящную красотку, что сейчас станет моей. Она держится за мою шею и со смехом болтает ножками. Переношу через порог, ставлю посреди спальни. – Тебе идет быть женщиной, – обнажаю ее, руками следую женственным изгибам, касаюсь лица, – английская роза… Джон тает, страстно целует. Отрывается, чтобы посмотреть, как я надеваю страпон. Под ее пристальным взглядом не спеша смазываю светло-розовый фаллос, со вздохом ввожу в себя его противоположный конец, сжимаю внутри, удерживаю без рук. Проводит пальцами по моим бедрам, гладкому паху, касается силиконовых яичек, от этого конец внутри меня шевелится. Сквозь зубы втягиваю воздух, резко нагибаю ее на кровать, шлепаю по попке. Проказливо выгибается, но чувствую, нервничает в предвкушении. Это девичье беспокойство приятно будоражит, задевает какие-то струны внутри. Глажу по спине, шепчу, что буду нежной. Лгу. На тонких аристократических запястьях смыкаются наручники. Повернув к себе лицом, развожу ее длинные ноги и прижимаюсь к нежной плоти фальшивым стояком. Испуганно смотрит, тонкие алые губы приоткрыты. Без предупреждения врываюсь. Женское лицо Джона становится несчастным. Пытается отстраниться, чуть не плачет. Вталкиваюсь до конца. Мольба в голубых глазах заводит, резко вбиваюсь, снова и снова. От боли кусает красивые губы, смотрит с обидой. Накрывает такое острое сожаление. С нежностью обнимаю, глажу по светловолосому затылку. Шепчу на ушко просьбы простить меня. И продолжаю трахать. Молочно-белая грудь часто вздымается, постепенно дыхание становится глубоким. Джон начинает подаваться бедрами навстречу. Заглядываю ее в лицо, глаза опустели, осталась только похоть. Снимаю наручники, откидываюсь на постели, даю самой двигаться. Она скачет на мне, и взгляд Джона помаленьку становится счастливым. А лицо, черт, лицо просто светится. Как же мне это нравится, гораздо больше, чем слезы. Подхватываю ее под колени и опрокидываю на спину: – Коннор показывал мне одну позу… Ублажаю старательно, наслаждаюсь ее удовольствием, обладаю и приношу себя в жертву ради ее стонов. Замолив грехи, укладываю Джона на кровать, умащиваю лечебными зельями. Заботливо наношу их пальцами и даже, не удерживаюсь, языком. Вдоволь нацеловав ее аккуратную киску, понимаю, что язык от зелий онемел. Двумя пальцами вытягиваю его изо рта, вопросительно мычу Джону. Та по-женски звонко смеется. Несколько слов на латыни и меня отпускает. С облегчением устраиваюсь рядом: – Без обид? – Все отлично. Улыбка плохой девчонки напоминает, что мы почти ровесники. Насколько мы похожи, два старых грешника. – Тогда предлагаю курнуть моего, – торжественно вынимаю мешочек с оборотным зельем. – Это ж Затанны! – узнает запах. – Не смей поминать при мне других сучек, – грозно встаю над ней с трубкой. – Да, моя госпожа! – ерничает та. На круглом столе рядом с маленькой дверцей лежит обнаженная Алиса. Ее колени слегка разведены, щеки горят румянцем. Между нежных грудей покоится табличка «Съешь меня», такая же на лобке гласит «Выпей меня». Алиса обалдело читает таблички и матерится с ливерпульским акцентом. Вдруг мимо ее лица проплывает колечко дыма, Алиса смотрит в направлении его источника и разевает рот. Возле стола вертикально стоит гигантская Гусеница, затянутая в красный камзол, в одной из множества синих лапок длинная трубка. Венчает все это голова Роуз. – Здравствуй, Алиса! – величаво произносит Гусеница. – А-ху-еть, – тянет Алиса. Завораживающе перебирая задними лапками по полу, Гусеница подплывает к девушке. Длинное тело оборачивается вокруг стола, верхняя его половина нависает над Алисой, а лицо Роуз оказывается совсем близко от ее лица. Верхние лапки обнимают груди Алисы и приподнимают так, что собственные их оказывается можно достать языком. Алиса понимает не сразу, но затем высовывает язык и кончиком касается соска, вопросительно косится на Гусеницу. Толстые лапки, понукая, поигрывают грудями. Алиса берет себя руками и принимается чувственно вылизывать сосочки, поглядывая при этом на Гусеницу. Та долго смотрит, не говоря ни слова. Наконец, произносит: – Я дам тебе важный совет, Алиса. Не сопротивляйся! – Начало не очень-то, – обеспокоено замечает Алиса. Но Гусеница игнорирует ее. Сначала долго обсасывает трубку, наконец, вынимает ее изо рта и чертит по внутренней стороне бедра девушки. Алиса хочет свести колени, но получает шлепок трубкой. Мундштук касается влажных губок, разводит в стороны, оттягивает, проталкивается кончиком внутрь. – Не то чтобы я был против, просто все это очень странно, – бормочет Алиса, глядя себе между ног. – Нисколько! – заявляет Гусеница. – Но если бы ты была на моем месте, ты бы тоже сочла это странным, – сводит брови Алиса, пока в нее входит трубка. – Вовсе нет! – отвечает Гусеница. – Что ж, возможно… Гусеница легонько пощипывает бедра Алисы зацепами-пальчиками, пошире разводит синими лапками ее ноги. Трубкой совершает круговые движения, ввинчиваясь внутрь, оттуда вытекает сок. Гусеница собирает его в чашу. – Мне? Ты хочешь, чтобы я это выпил? – изумляется Алиса, когда лапка подносит чашу к ее губам. – Тебе что-то не нравится? – презрительно бросает Гусеница. – Не знаю, – признается Алиса. – Я сейчас ни в чем не уверен. – Ты что же, не в своем уме? – насмехается Гусеница. – В чужом, – девушка принимает чашу, – и он точно безумен. Опрокинув в себя вязкую жидкость, Алиса ошарашено прислушивается к своим ощущениям. Бархатистые лапки заботливо вытирают ей уголки рта, хотя, скорее размазывают секрецию по всему лицу. Едва отбившись от передних лапок, Алиса ощущает, что мундштук толкается ей в анус. – Мне это не понравится, – с сомнением говорит Алиса. – Со временем понравится, – отрезает Гусеница. – Ай! – тонко вскрикивает Алиса. Смазанный мундштук проскальзывает внутрь, Гусеница медленно вращает им во все стороны. Жесткая трубка, кажется, доставляет Алисе дискомфорт, она, постанывая, морщится. Гусеница вынимает трубку и распахивает камзол. Алиса пораженно видит на каждом сегменте длинного тела по возбужденному члену. Гусеница скользит на Алису, накрывает девичье тело, трется всеми членами сразу. – Нет!.. Это слишком!.. – ее рот затыкает синий ствол с влажной красноватой головкой. Алиса беспомощно стонет в него, закатывая глаза. Члены входят в каждое отверстие, начинают поочередно вталкиваться. Голубоватое тело извивается на Алисе. Она безотчетно стонает от шока и непривычного удовольствия. Шелковистая кожа насекомого мягко пружинит под сжимающими ее пальцами. Понемногу стоны становятся слаще, развязней. Нижняя половина Гусеницы цепкими лапками забирается на стол, и Алиса оказывается окруженной упругими пенисами, что тычутся в нее со всех сторон, безостановочно скользят по чувствительной женской коже, обласкивают каждый ее сантиметр. Алиса совсем теряет голову от безумных ласк и, широко распахнув глаза, кончает. Гусеница выходит из нее и отстраняется, запахивая камзол. Алиса безвольно распластывается на столе, часто дышит, широко раскрыв рот. Не моргая, потрясенно смотрит в глаза Роуз. Человеческое лицо на теле насекомого довольно улыбается. Гусеница лежит по краю стола, окружая Алису как в гнездышке, курит и пускает в лицо девушке вкусные кольца. Алиса что-то тихо бормочет на енохианском. – Колдуешь? – лапки дружно поднимаются кверху. – Матерюсь. – Это же язык ангелов, у них что, есть мат? – Не-а, сам изобрел. – Выдумщик. – Ты тоже. – В следующий раз я стану мартовским зайцем. Хочешь почувствовать мягкую шерстку на своей коже? Улыбочка, достойная безумного Шляпника: – Черт возьми, хочу... PS: Р: – Дик, я, будучи мужчиной, переспала с мужчиной. Я пидорас? Д: – Не, ты по-другому называешься. Р: – Дик, я, будучи женщиной, перестала с женщиной. Хочешь посмотреть? Д: – Чую жуткий подвох, но допустим… Р: – Женщина на этом видео - фемКонстантин. Д: – Ого, давай! Р: – Джон Константин, призываю! Привет. Курни оборотного зелья, Дик хочет посмотреть, как мы трахаемся, и снять это на камеру. Д: – Все не так! Р: – Шутка. Видео уже есть, просто хотела вызвать Костю и спросить разрешения. Я воспитанный человек. К: – Нет, ты по-другому называешься.