Приятная работа. Сборник PWP

Спасение мира – это, конечно, хорошо, но я уже давно воспринимаю свои командировки как отомэ-игру с попытками выйти на гаремную концовку. Однажды напарник мне за это устроит. Отчитает за пренебрежение долгом. Верно заметит, что раз так маюсь вдали от мужа, нечего из дома выходить. А я буду смотреть на него и думать, какие фразы выбрать, чтобы спровоцировать преподать мне урок своим членом. Он это увидит, поймет без слов. Я пойму, что все мои попытки разобьются о его ухмылку. Джей Сокол крепкий орешек. Знает, чего мне надо, и ведет свою игру. Знает о каждых отношениях на стороне, запускает в них свои пальцы. Отпускает комментарии, слышные только нам двоим. Помогает заполучить одни цели. Не советует опрометчиво трогать другие. Наблюдает, хранит мои тайны. Использует доверие как поводок, я все еще пытаюсь дернуть за него и притянуть для поцелуя. Мы порочны. Увольнительные возвращают меня к норме. Стоит прижаться к мужу, вдохнуть родной запах, как отпускает. Будто невидимое излучение выжигает из моей головы весь остальной мир. Его улыбка мягко сияет мне, греет как солнце. Если бы я могла никогда с ним не расставаться. Стоит посмотреть на бегающих по дому детей, так похожих на нас обоих, как жизнь обретает смысл. Если я не буду выходить из дома, как хочется, кто все это защитит? Баки всегда встречает меня у терминала, уводит в номера, и мы набрасываемся друг на друга с порога. Едва захлопнув дверь, он поднимает и впечатывает меня в стенку. Впивается губами в шею, пальцами в бедра. Низко стонет, когда я сжимаю его ногами и трусь о напряженный пах. Металлическая рука крошит стену у моего виска, рвет дорогой кевлар, кидает на кровать. Если однажды Баки перестанет так меня желать, я умру. От его страсти тело плавится и слабеет. Хотя на татами мы равны, в постели сдается мужской силе. Счастье – отдаваться, радовать его своими ласками, своим удовольствием. Видеть, как ему важно внимание, что каждое прикосновение рождает в нем едва выносимые эмоции. Следить сдержанные вздохи, дрожание век, излом бровей. Движение за движением сводить его с ума, сцеловывать наслаждение с искусанных губ. Собирать его ладонями с пылающей кожи, чувствовать под ней бугры мускул убийственно сильных, так нежно обнимающих рук. Мы теряемся друг в друге безнадежно. Сплетаемся со страстью острой как в первые ночи, с жадностью обнимаемся, будто в последний раз. Успокаиваемся лишь к утру. Унимаемся, помаленьку осознав, что нас ничто не разлучает и в ближайшие месяцы не разлучит. Беззаботно валяемся до полудня, ласкаясь и целуясь. А дома ждет пир горой и приехавшие взрослые дети, которых я буду часами расспрашивать, что нового случилось в мое отсутствие. Не особо волнуясь о делах города, скорее увлекаясь тем, как события преломляются в разумах выросших такими разными близнецов, ходом их мыслей. Не веря, что мы с Баки родили такое чудо. С восхищением поднимая на руки младшую дочку. Придумывая, как я переделаю свои отчеты в детскую сказку и расскажу ей на ночь. Так бы и жила без забот, без опасных командировок. Готовила завтрак мужу и провожала поцелуем на работу. Бездельничала в саду или гуляла с друзьями до вечера. Там бы готовила ужин для наполняющей дом шумом семьи. Вру. Как-то раз была полтора года на приколе, чуть на стенку не полезла. Руки скучали по отдаче, мышцы гудели без боев и тренировки мало помогали. Без адреналина смертельной опасности ломало. У Баки есть служба в полиции, мне декрет под конец стал не в радость. Милый муж все понял, забрал детишку из рук и выпнул меня на первый же вызов. Если бы он знал, как меня ломает без него. Если б узнал, дважды подумал бы – уже через день я могу только свернуться калачиком и рыдать под одеялком вместо работы. Если б узнал, запер бы дома – в попытках развеяться я зашла слишком далеко. Решение рабочих задач стало соревнованием на изобретательность, спортом. Как и измены. Не достаточно просто схватить злодеев, надо, чтобы у прибывших на место происшествия полицейских ум за разум зашел. Не хватает просто ублажить себя в душе, вспоминая губы Баки, надо затащить в постель сверха, которого в ней еще не было. К пятидесятому параллельному миру взгляд на их обитателей меняется. К сотому повтору одного и того же становится трудно воспринимать все всерьез, что-то чувствовать. – Что ты сказал? Рой – киборг? – очнулась я, вполуха слушавшая напарника. – Да! Сэвидж, капсула, спасение, криптонские суперпротезы. Ты каким местом слушаешь? – Никаким. Джей, а пригласи его в бар! Посидим, выпьем. – Ща никакое место надеру. Он нам зачем-то нужен? – По работе нет. – Не мучь парня. По моим сведениям у него утрачены некоторые функции. От органического тела остались только мозг и позвоночный столб. – О, мозг человеческий, значит, и потребности. Оргазм – он в мозгу! – Ты чудовище, ты это знаешь? – От кибер-демона слышу. Разве тебе не интересно? – Моя платформа совершеннее, что мне за интерес? Но если тебе хочется развлечься с убогим… – Чудовище… – …я с удовольствием посмотрю, как ты будешь безуспешно его соблазнять. Приглашение выслано. Рой пришел только потому, что Джейсон сослался на свою сущность. Первые минуты они молча сканировали друг друга и анализировали. Я не пыталась понять, органикам полет электронной мысли недоступен. Синтетики живут среди нас своей жизнью, наблюдают нашу ленивую эволюцию. Следят людей напрасное волненье. Только бывшая когда-то человеческой душа Джейсона еще привязывает его к Земле. Рыжий лучник остался веселым малым. Взрывным, спонтанным, улыбчивым. Он не сидел спокойно, как Джейсон, царственной неподвижностью похожий на изваяние. Человеческий темперамент Харпера проявлялся в искусственном теле множеством неосознанных реакций. Он был будто всполох пламени, постоянно менялся в лице, отзываясь на наши фразы и шутки. Совершенство протезов восхищало и внушало надежду, что сжиться с новым телом Рою было не так трагически тяжело и невозможно, как ветеранам войны. Я спросила его в лоб, с бесстыдством ученого-естествоиспытателя, со спокойствием человека, сталкивающегося с необычным каждый день. Рой замолчал, наклонив голову, но ответил. – Я могу получать сексуальное удовольствие. От голоса, от искренних эмоций. «У тебя ничего не выйдет», – зазвучал в голове голос кибер-демона. Чуть хриплый сгенерированный голос Роя, напротив, был так человечен. «Да ты не веришь в любовь с первого взгляда», – тепло улыбнулась я. Рой принял улыбку на свой счет. Машина мазнула фарами по окнам бара. Свет упал сбоку и прошел сквозь глаза Харпера, подсветил едва видимые схемы в хрусталике и исчез. Я выдохнула, завороженная. Этой необыкновенностью, техническим совершенством. Замерла, глядя на Роя. Мимолетно влюбилась, как люди влюбляются в быстротечное явление, радугу во время дождя или цветы. Смущенно улыбнулась ему. Подперев голову рукой, коснулась его пальцев. Он с интересом присматривался ко мне, руки не убрал. Я перебирала механические пальцы, искусственная кожа с правильными ноготками слегка подавалась под моими, приятно теплая, едва ли уязвимая. Хотелось провести его ладонью по своей шее, по груди, в которой замирало дыхание. Я мягко сжала его палец в своих. – Ты мог бы доставить мне много удовольствия, – произнесла почти с надломом, потребностью, боязнью отказа. Синтетические глаза разглядывали меня, пальцы скользнули по чувствительному запястью, вызывая мурашки, будто проверяя на детекторе лжи. Мое тело ответило, сердце в груди забилось сильнее, дыхание потяжелело. Я невольно потянулась к Рою, прикрыв веки. – Дай мне… – прошептала порывисто, голодно. – Рой… Пальцы сплелись с моими, дыхание перехватило, когда он резко наклонился. Прижался к губам, ничего не чувствуя, наблюдая из-под ресниц, с едва заметным в кибернетической мимике удовольствием впитывая мой вздох. Я знала, что Джейсон смотрит, я торжествовала. Рой приписал мою радость себе. Рой захотел этого, конечно, – иметь власть повергать в отчаяние и возносить к вершинам блаженства одним своим вниманием или невниманием. Быть желанным таким, какой есть. Если с первым я его обманула игрой, то второе испытывала искренне. С трепетом шла за ним до мотеля. Держась за руку, семенила, едва поспевая с его высоким ростом. Мужское тело снова было таинством, все было внове. Сердце замирало в предвкушении, и я улыбалась ему с благодарностью, когда он оборачивался на меня. Когда завел в номер и закрутил как в пируэте, обхватил и увлек быстрыми па до постели. Одежда спадала, открывая свои тайны. Тело Роя стало еще лучше, крепче, гибче. Отдаленно похожее, но чуть правильней сложенное. Должно быть, узлы и агрегаты требовали определенной геометрии, чтобы эффективнее работать, схожесть со старым телом была уступкой человечьей психологии. Искусственная кожа покрывала его не везде, и он, кажется, смущался этих мест, боясь не понравиться. Так очаровательно прикрывал их, сводил плечи, поджимал пальчики на ногах. Так по-юношески, в этом весь Рой. Я убрала его руки, залюбовалась переплетением матовых жгутов фальшивых мышц, сложной косицей заменявших кубики пресса. Открытыми сочленениями колен и подмышек. Пучками нитей, образующих ягодицы. Все это жило и двигалось беззвучно. Как, для меня оставалось загадкой. Половые признаки действительно отсутствовали. Только небольшой холмик и едва намеченная щель, сгиб от лобка до копчика. Глядя на вороненый металл в паху я даже испытала неожиданную ностальгию по жестким рыжим волоскам. Я улыбнулась воспоминаниям и прижалась к идеальной формы груди, покрытой кожей без изъянов, без сосков. – Ты чудо. Ты все еще просто чудо. Рой заметно расслабился, улыбнулся. – Все еще? – Я знала тебя в параллельном мире. Тяжелые руки мягко обняли. – Я тебе нравился? – О, да. Он уложил меня на кровать. Неуловимо изменился: – Ты мне доверяла? Я вскинула на него глаза, напряженно пытаясь прочитать. Он замер, поняв, что напугал меня. Не разобрать, обиделся или завелся от этого. Возможно, все вместе. – Я доверяла тебе свою спину и ни разу не пожалела об этом. – Я мог бы прикрыть твою спинку еще раз… – Все такой же пошляк. Он развернул меня, плотно сомкнул руку на шее, другой потянул брюки с задницы. – Извращенец, – темный восторг пробежал по позвоночнику, выгнул спину. – Животное. Харпер… Голос предательски дрожал восхищением. Он вторгся в меня пальцами, держа за горло, нагло ухмыляясь. Взгляд ненастоящих глаз обжигал, хватка на шее вызывала трепет, делала все его прикосновения там невыносимо, постыдно приятными. Я распаленно стонала, хваталась за предплечье его руки, побуждала сжать сильнее. Он начал душить меня, твердо, уверенно. Смотрел, не моргая. Мой пульс бешено подскочил. От возбуждения, от испуга. Каждую клеточку тела, молящую о кислороде, прошивало удовольствием. Я всхлипнула, напуганная собственными желаниями. Рой ослабил хватку, дав мне вдохнуть. Втолкнулся до костяшек, опять лишив дыхания. Остановился, я подалась на его пальцы, а он предательски вынул их. Чувствуя себя шлюхой, я перевернулась, просящее застонала, разводя ноги. И он вытащил из ящика под кроватью свою игрушку. Толстый, темный как металл его тела, покрытый бугорками шипов. Показавшийся в тот момент слишком большим. Харпер на моих глазах подсоединил фаллос к своему паху, поднес, и механический монстр со щелчком замер стоймя. Подавляя желание отползти, я сделала обратное, протянула руку и коснулась. В ладонь лег мягкий силикон, гибкий, упругий, шипы приминались и выскальзывали между пальцами. Рой на секунду включил вибрацию, вспугнул, я со смешком отдернула руку. Пораженно, замирая в предвкушении, задрожала. – Что ты со мной делаешь… – Ты примешь его до конца. – Мне страшно! – Тебе это нравится. – Пожалуйста… – Пожалуйста что? – Души меня. Души и трахай. Он навис, навалился между моих бедер, огородил руками по бокам, запер. Холодная головка коснулась входа, испугала до шока, надавила. Я тонко, беспомощно выла, пока он ввинчивался. Стонала от облегчения, что оказалось не так больно, как я боялась. Ахнула от первого толчка и сладко вскрикивала до последнего. Он сомкнул пальцы на моей шее с мягкостью, с убийственной заботой. Сжимал и расслаблял их, следя, как мои глаза закатываются, как безвольно мечутся руки по его плечам. Балуя редкими толчками, млея от моих стонов. Сигналы его датчиков бежали в мозг и возвращались выражением восторга на лице, возбуждением в порывистых толчках. Все его тело казалось мне огромным, непреодолимо сильным. Он вбивался в меня так, что кровать смещалась и простыни рвались. Не верилось, что я могу это вынести, я почти ломалась в его руках. Кричала, что мне больно, просила не останавливаться. Сердце готово было разорваться, легкие жгло, нестерпимое удовольствие между ног сводило тело судорогой. Я не различала, где оргазм, а где просто ощущения, такими сильными они были. Билась под тяжестью синтетического тела, царапала мужскую грудь, не оставляя и следа. Кажется, часами. Охрипла, потеряла голос, отключилась. Рой тряс меня, звал, будто издалека. Заглядывал в лицо, спрашивал, в порядке ли. Я потянулась его поцеловать, опираясь на неверные руки, он впился в губы с виноватой суетливостью. Он, все-таки, добрый мальчик. – В порядке, в порядке. Я тут подумала. Если пипец на магните... ты можешь прилепить его куда угодно? – За-ткнись. «Ах, Джесси, если бы я могла передать тебе это ощущение приятной опустошенности», – включилась я, направляясь в душ. «От такого не отмоешься, портовая ты шлюшка». «Что дальше?» – промурлыкала я, потягиваясь. «Работа». «Бу-у!» «Установи ретранслятор на Уэйн Мэнор, я получу сигнал с их камер». «Сделаю, мой брат-вуайерист». «И даже не думай специально попадаться Бэтмену! Он не любит пользованные вещи». «Думать об этом ты мне не запретишь! То есть, за кого ты меня принимаешь?!» «Мне ответить?» «Да пожалуйста! …Прием. …Живой?» «Ты моя сообщница». Связь затихла, оставив меня в смутном волнении. Ничего не поделать, я отправилась в Готэм. Ночью, когда город спит, настоящие герои трудятся, не покладая рук. «Напомни, зачем я это делаю?» – кувыркнувшись с ограды в кусты, я поползла в тенях ночного сада. «Чтобы вернуть Красную шапочку домой». «Разве для этого не надо вспороть брюхо какому-нибудь волку?» – влезла на стену особняка, спрятала устройство в лепнине. «Джокера уже полтора месяца никто не видел». «Занятно», – благополучно вышла, как пришла. Из-за скалы со стороны Пещеры вылетел кортеж, я прижалась к камням. Бэт-мобиль и четыре байка с рыком пронеслись мимо моего укрытия. «О, семейная прогулка». «Давай за ними!» Бэтс гнал быстро, агрессивно, плащи его «детей» бились в потоках встречного ветра. Турбинный рев прорезал ночной город как волна цунами, омывая грязные улицы тревогой. Я следовала за ними короткими телепортами, воровато прячась за углы домов. Они приехали к логову Загадочника. Я удивилась, зачем на того столько героев, но опознав среди его охраны ассасинов Лиги, и сама подобралась как можно ближе. Смотрела бой из безопасной тени, пружиня на носочках, готовая сорваться на подмогу. Тим со Стэф заставили переживать, справлялись с напором улучшенных убийц на грани фола, в этом спорте значащего смерть. Следить за Дэмиеном со стороны было жутко, присутствие ассасинов будило в нем злость на грани жестокости. В Касс – отчаянность самоубийцы. Как бы не были прекрасны ее почти балетные движения, в них звенела черная тоска, она жила на грани. Но герои справились. Почти. Двое убийц ускользнули от Робинов, беззвучно пронеслись мимо меня, не заметив. Нырнули в люк подземки, никем не преследуемые, Робины напряженно озирались. Я бросилась в погоню, даже рискуя быть замеченной. Сама разберусь, птички целее будут. Нагнала уже в канализации и стала свидетелем казни. Рэдхуд спокойно расстреливал ассасинов. Без сомнений жал на курок. Без эмоций повернулся спиной к трупам и ушел каналом. Красная шапочка показалась из леса и грозила снова в нем пропасть. Преследовать скрытно здесь было бесполезно, я шлепала по ручью под ногами, намеренно привлекая внимание, звала по имени. Тодд лишь ускользал быстрее, наверное, приняв меня за нового птенца. Он выбрался на поверхность и вскочил на спрятанный в подворотне мотоцикл. Погоня повторилась, с той лишь разницей, что теперь я не скрывалась. С умением телепортироваться это было просто, я даже успевала поломать голову над тем, что видела под землей. Что происходит у Джейсона в душе, не отражаясь внешне? Каким он стал и почему? И как его вернуть домой такого? Мы играли в кошки-мышки целых полчаса, пересекли полгорода. Даже удивительно, что нас никто не прервал. В конце концов, Тодд решил, что смог сбросить меня, купился, остановился в Робинсон-парке. Снял шлем, похожий на мотоциклетный. Сел под деревом и обхватил колени руками. Опустил голову. Даже если его печальная поза была приманкой, игрой, я этого никогда не узнаю. Наверное, не следует быть такой подозрительной, Рэдхуд тоже человек. Я подкралась по ветвям старого клена и беззвучно опустила руку из листвы. Угостила его любимым батончиком, который всегда найдется в моих карманах, если я иду на миссию в Готэме. Джейсон тут же надел шлем, осмотрел дерево. Я скрывалась в резных тенях и плавно покачивала рукой с угощением, побуждая его как зверька. Джей снял забрало, принюхался к батончику. Сказав спасибо, принял, надкусил. Я довольно зашуршала листвой. Он усмехнулся и заявил, что видит. Снизошел до объяснения – хоть мой костюм и маскирует в большинстве диапазонов, его магический фон для датчиков в шлеме слегка отличается от паркового, это Место силы. Пояснил развернуто. Чтоб у меня не осталось сомнений – я попалась. Спросил, что же мне от него нужно. Я сказала, что я друг Дика Грейсона. Всего лишь забежала вперед, уверенная, что и в этом мире мы найдем с ночекрылым общий язык. Тодда рекомендация взбудоражила, хоть и ненадолго. Уже шесть лет Дик числился пропавшим, и Рэдхуд не мог его найти. Сейчас сидел и с напускным спокойствием отмечал, что слухи о смерти оказались преувеличены, что и не верил, ведь не видел тела. Вдруг вскинулся, уставившись в пространство, посоветовал валить и шатнулся в темноту. Бэт-семья сподобилась нагнать нас. На самом интересном месте. Я юркнула в другую сторону. «Пока вы мило болтали, – зазвучал другой Джейсон у меня в голове, – я взломал его частоту. Похоже, у местного Рэдхуда, как и у тебя, тоже есть напарник-гений». Сокол перехватил его разговор с голосом, искаженным электронно. Предупреждение о приближении Бэтмена. Приказ найти ему «эту девушку». Остаток ночи я параноидально сбрасывала видевшиеся мне хвосты, терялась по людным клубам. Между делом подслушивала бэт-семью. Явление Рэдхуда не прошло даром, мышата возбужденно обсуждали и комментировали его действия. Особенно негодовал Дэмиен. С темпераментностью южанина возмущался, сколько можно его упускать. Грозился влезть-таки в особняк Затары, единственное не сканируемое здание в городе. Помоги ему бог, если он это сделает, я сочла за лучшее прийти туда первой и предупредить Затанну. Обрадовалась поводу повидаться с ней. – Зи! – без стука ворвалась я в двери особняка, беспрепятственно проходя сквозь пленку-портал Башни Судьбы. – Один невлюбленный юноша собирается влезть в окно твоей спальни! Давай его проучим! – Именно в окно? – Затанна вышла мне навстречу, легкой походкой сбежала по лестнице. – Верно мыслишь, это Робин! – мы обнялись. – Вообще, он не уточнял способ проникновения, но все Робины ходят через окно. Гарантированно и стопроцентно. Волшебница заулыбалась. Просто расплылась, насмешливо глядя на меня. – Да неужели? – раздался от дверей знакомый голос. Я вихрем обернулась и с радостью человека, выигравшего приз, воззрилась на Грейсона. «Джей, Белоснежка нашлась! Повторяю, птичка в гнезде!» «А экстази в тебе?» – Попался! – цапнула я Дика за предплечье, как будто мы играли в салки. – Кто попался? – вывернулся он из детского захвата, сомкнул ладонь вокруг запястья и дернул на себя. По-взрослому разглядывая, с игривостью хищника. – Кто у нас здесь? – Хороший вопрос, – только и смогла выдавить я, пытаясь унять сердце. – Где Дикки и кто этот плохой мальчик? От него пахло иначе. Дикой землей и Саблезубом. Невозможно… – Виктор? Он удивился и выпустил руку. Тут же схватил за пояс, поднял лицом к лицу. Голубые глаза всматривались в мои, ноздри подрагивали в сантиметре от кожи, я невольно отстранялась, выгибаясь в его руках. Понимая, что он чует мой испуг и возбуждение. – Кто ты такая? – Виктор!.. – Откуда ты его знаешь? – Ах, не он, – я уронила голову в облегчении. – Напугал, – качнулась, перебирая ногами в воздухе. – Отпусти! – Ты мне не ответила, – вкрадчиво произнес тот. Затанна спокойно смотрела на нас. Скрестив руки, с отставленной по сценической привычке ножкой. Будто ничего особенного не происходит, это успокаивало. В нем была кровь Саблезуба, точно, пальто пахло теми проклятыми джунглями. Но это был Дик. Они мне еще расскажут, как Грейсон попал в Марвел, а пока… Я усмехнулась и начала привычно кривляться. – Бэт-семья ходит только через окна, это все знают. – Но я же вошел через дверь, – Дик по-звериному склонил голову набок. – Тогда ты неправильный Робин и делаешь неправильный мед, – он недоуменно хлопнул ресницами, я перевела: – Неправильное Ночное крыло, откладываешь неправильные яйца. Что-то в нем задела эта фраза, знать бы что. Местного Джейсона спросить? Дик изменился в лице и закинул меня на плечо. Ступив на лестницу, потащил в свое гнездо, Затанна закатила глаза и показала спину. По дороге наверх я закапывалась все глубже, продолжая шутить. Дик в ответ лишь нежно оглаживал мои ягодицы, отчего становилось только тревожней. Мягкое ехидство смешков, мягкие шаги по обязанной греметь лестнице. Жесткий бросок на кровать в комнате под крышей, жестко зажатые над головой руки. – Так кто же ты? Запах зверя привлекателен, глубокий голос полон обаяния. Дик кружил голову, по-новому, опасной притягательностью, ранее ему не свойственной. – Ты мог бы спросить обо мне Зи. Мой запах топил Дика в феромонах, его глаза мутнели. Зверь в нем чувствовал, что я потекла, заводился, забывал все вопросы. Не то чтобы у меня были причины не отвечать. Он провел рукой по моему телу, знакомые когти цепляли ткань. Напоминали о другой жаркой ночи. – Только попробуй порвать костюм! – пригрозила я. – Это тебе не чулки Затанны, он гораздо дороже! Дик проказливо усмехнулся, подтверждая мою догадку об их близости. По-хулигански сделал все наперекор. Резко схватил под мышками, защекотал. Кевлар еле выдерживал когти, я извивалась, то ли пытаясь его сберечь, то ли от хохота. Постель совсем сбилась, я задыхалась от смеха, Дик мучил меня до изнеможения. Вдруг замер над вздымающейся грудью, прикипев к ней взглядом, плотоядно улыбнулся. Подцепил скрытую молнию когтями, аккуратно потянул вниз. Нарочито медленно, посматривая на меня. Ладонями скользнул в вырез, вытащил груди, свел вместе и лизнул как пирожное. Целуя белую кожу, вбирал губами вишенки сосков. Влажно посасывал, звучно, не стесняясь, измазывал в слюне. Купал чувствительную кожу в теплом дыхании, за приоткрытыми губами виднелись клыки. – Ты знакомая Виктора? – спросил он, покручивая соски между когтистыми пальцами, заставляя со стонами вздрагивать. Отмолчаться не выйдет. – Ты хотел бы повидаться с Джейсоном? Он замер, отпустил. Я предупредила его вопрос: – Джей мне друг и измерение не важно. Ты, кстати, тоже. Звериное чутье позволит понять, что слова искренни. – Большего не скажу. Разве что, расплатишься натурой, – бросила я без выражения. – Что замер, раздевайся. Секундное затишье перед бурей, секунда восхищения такой наглостью. Дик с рычанием накинулся на меня, я выгнулась под ним от удовольствия. Члены слабели от ощущения зубов на горле. Я расчерчивала ногтями его плечи, пока он насиловал мою шею. Оплетала сильное тело, камнем прижимавшее к постели. Болтала, язык он мне все же развязал. – Знаешь, твой Джейсон действительно хороший. В отличие от моего. Не хочет убивать Джокера. Желает посадить его в тюрьму. Пытается выдумать такую, из которой не сбежит. «В отличие от твоего? Разве я не хороший? Так хорошо скрываю видео с твоими забавами на стороне». – Ах, с-сука… – простонала я на ухо Дику, он ослабил хватку, решив, что был слишком груб. Убрал руки от истерзанных бедер, упер по сторонам от головы. Когти погрузились в ткань как в тонкую салфетку. Созданные природой крошить камни, способные разрывать неуязвимых мутантов, я видела, что они могут. Сжималась внутри, вспоминая. Вместо ужаса чувствовала бабочек в животе. – Ты слишком много знаешь о моей семье. Откуда? – тон приказной. – Я запрещаю тебе мстить Джокеру, – мой не уступает. Голубые глаза нехорошо сощурились, в них был жестокий приговор клоуну. – Значит, в другом мире ты пропадал с момента своего исчезновения и до недавнего времени. Раз Джокер еще жив. Дик оценил, что выдает больше, чем узнает. Покончил с разговорами. Вытряхнул меня из костюма, уткнул лицом в подушку и вставил. Сгреб, подтаскивая под себя, устраивая сподручней. Покрутил бедрами, втираясь, прилаживаясь ко вздрагивающему заду. Взял быстрый темп и просто втрахал в постель. Выдрал, выебал как сучку. Смачно шлепал яйцами по мокрой киске, рычал над ухом, заглушая для меня собственные крики. Долбился всем накачанным телом, огромные тугие мускулы дрожали, сокращались. Лишали разума, ломали волю. Когда он вонзил зубы в основание шеи, я забилась в оргазме, застонала, сжавшись пружиной, сдавила его в себе. Дик издал стон, похожий на звериный вой, вскинулся, стискивая мои бедра. Вбился в них, хотя казалось, глубже невозможно, влился горячим. Свалился сверху, прижал как медведь. Я завозилась под ним, но обессилено сдалась. Когда он успел так раздаться в плечах? Должно быть из-за крови Виктора. Знать о причинах переливания не хотелось, такие знания умножают печали. Я выбралась из-под него, когда он крепко заснул. Сбежала, оставив без ответов. На лестнице столкнулась с Пьетро. – Похоже, Дик привез сувенир из-за границы, – приятно удивилась я, подплыла к нему, нахально запустила пальцы в сребристые волосы. Этот Пьетро явно не знал меня. – Расслабьтесь, дамочка, мои «сувениры» только для мужчин, – отвел он мою руку. И не узнает. «Парень умеет уклоняться от пуль», – прокомментировал голос в голове. «Опять подслушиваешь». «Как грубо. А ведь я нашел того, кому поручили найти тебя. Тебе в Централ Сити». «О, я поняла, кто это! Мексиканский пухлощек!» «Пуля-дура…» Прочесывая Централ Сити, Джейсон нашел целых три возможных тайных убежища. И одно из них находилось под клубом, хозяин которого был поразительно похож на Циско. Если бы тот сбросил пару килограмм и подкачался. Пухлые щечки ушли, пухлые губы остались. Плечи шире не стали, но постройневшая талия выгодно их оттеняла. Образ владельца клуба, богача и кутилы, перекликался с образом Вайба – красные брюки, черный шелк жилетки на столь же черной рубашке, ухоженные волосы распущены, на глазах футуристичные очки. У клуба была громкая репутация и не было связей с наркотиками. Хозяин регулярно наведывался в свое заведение, сиял дорогими браслетами, скрывающими усилители способностей. Вот и сейчас он сидел на балконе вип-зала, с улыбкой качал головой в такт музыке, складывал руки на своих группи. Я могла бы просто подойти и поговорить с ним. В конце концов, если стоит задача помирить Джейсона с семьей, заручиться помощью близких идея хорошая. Я могла бы, но это же не интересно. Я проскользнула мимо вышибал, у всех людей есть слепая зона. Тенью поднялась за официанткой на балкон, при ее декольте слепая зона сопровождается тоннельным зрением. Спокойно прошла мимо Циско к двери для персонала, он был слишком увлечен одной из девиц. Лестница за дверью спускалась в подсобные помещения и пивной подвальчик, подозрительно чистый от пыли. «Запускаю сканирование». «Подожди!!! Это же головоломка, как в компьютерной игре! Я сама! Это что за сомнение?» Я увлечено забегала перед стеллажами. Шарила руками по бутылкам. Обнаружила, что за некоторыми скрываются нажимные пластинки. Задвинула тару в порядке появления марок на рынке, и сбоку от меня с пневматическим «пуф» открылась маленькая дверца. «А ты говоришь, мы с Тони зря мозги спиртуем! Да мы же прокачиваемся ради миссий!» «Глупость сотого уровня». За дверцей была лишь пустая комнатка с пазом в стене. Я осмотрела углубление и весело хлопнула в ладоши – оно имело характерную форму пробки PBR 1844, и я видела в подвале одно такое. «Его мы с Константином в Китае распивали!» «Не дружи с плохими мальчиками, дурному научат!» «Это ты про себя? Сенсе-ей?» «Но-но, у нас с тобой отношения хозяина и питомца». «Верно!» - каждый подумал свое. Паз оказался открывалкой, пол поехал вниз. Лифт доставил меня с пивом в лабораторию не хуже Звездной, я заулыбалась от такого сервиса. А Вайб уже ждал меня там. Развеселился, когда я вместо того, чтобы выхватить оружие, испуганно прижала пиво к груди, так, будто его потеря – худшее, что может грозить за вторжение. Не опуская руки в перчатке, направленной мне в грудь, галантно предложил присаживаться. – Ага, и самой на себя наручники одеть, – воззрилась я на сомнительного вида стул, в подлокотниках явно скрывались скобы. Кажется, это на нем будут пытаться разговорить Алхимию. – Ладно, подыграю. Хозяин – ты. Я опустилась на сидение, с опаской вложила руки в оковы, вздрогнула, когда они защелкнулись. «Джей, ты же вытащишь меня в случае чего?» «Это в случае чего?» «В случае, если…» – Кресло трансформируется? Вайб подошел, навис, упершись руками в подлокотники. После Грейсона на меня это не действовало. Вернее, действовало иначе. Томно выдохнув, я подалась к нему, мы встретились губами. Прядь его вьющихся волос свалилась из-за уха, защекотала мое лицо, очки скрывали выражение его глаз, мягкие губы приоткрылись. Я не сразу поняла, что его накрыло видение. Он обмер, отстранился от меня: – Уоу, это что за чел с рукой Терминатора? «О-оу, противостоять такому допросу в КГБ не учили». – Малыш, тебе не нужно это знать, – принялась я убеждать, но Циско уже тянулся за новым поцелуем. Я, конечно, отвернулась, но его пальцы легли на мое плечо. «Здесь должно быть как с телепатией, думай о другом!» «О другом, о другом…» Циско вздрогнул и схватился за плечо, будто его укусили. «Да не о другом мужчине, всю агентуру спалишь!» – Это был пропавший сын Уэйна? Живой? – Я бы сказала – животное… – Точняк, – с чувством кивнул он. Уставился на меня со смесью ужаса и любопытства. «Телепортируйся!» «Не могу, какое-то поле мешает!» – Циско, хватит! – Ты знаешь мое имя, а я о тебе ничего. Нечестно. – Я прошу тебя, прекрати! Он прижал ладонь над грудью. Ахнул, по-девичьи прикрыл свою. – Аквалэд же несовершеннолетний! – Тот совершеннолетний! – Так ты из другого мира! «Молодец!» «Сейчас я его!» – Перепонки, – скабрезно протянула я. Циско передернуло. – Клыки, – он даже сжался. – Металлическая рука, – затряс головой. – Ну что, отпустишь? – Ты меня недооцениваешь! Все это так прикольно! – он шало ухмыльнулся, поигрывая пальцами, словно собираясь меня защекотать. – Ну, ты извращенец! – Я-то?! «Он-то?! Вообще, да». Выбрал цель, прикоснулся бедру и сбито выдохнул. Тихонько, вкусно, будто отпил крепкого спиртного. Должно быть, увидел, как рыжий лучник льет по моим бедрам виски и вылизывает горькие дорожки. С порочным наслаждением пьет алкоголь с моего тела и врывается в него. Щеки Вайба раскраснелись, красные штаны встопорщились бугорком. – Я тебе не бесплатный порно-канал! – как же хотелось стереть его улыбочку. – Прости мою неучтивость, – он раскрыл ладонь, и по моему телу побежала волна вибрации, как миллион маленьких пальчиков. Расползлась под костюмом по всей коже. Забралась по чувствительным бокам под мышки, защекотав. Раздразнила между ног, оглаживая их сверху донизу. Захлестнула соски, вызвав стоны. Накрыла все эрогенные зоны одновременно. Я извивалась на стуле, смеясь и постанывая. Разморенная, обмякла, когда воздействие прекратилось. – Я не это имела ввиду… – улыбка отказывалась сходить с губ, я поняла ту улыбочку Циско. Приятное напряжение в теле требовало выхода, я простонала: – Еще… – Сначала расскажи, на кой тебе Рэдхуд. – Ах, сукин сын! – восхитилась я и попыталась укусить его, слишком близко наклонившегося. Он отдернулся, напомнил движением Селину, однажды связавшую меня кнутом, но так же ошибавшуюся в том, кто хозяин положения. Ножами игравшую с моим распятым телом, вернее, тогда телом вампира-мужчины, которого кровавое насилие только возбуждало. Черные каблуки и металлические когти во мне, Циско случайно задел мое предплечье и увидел это. Рухнул на колени, тяжело дыша, дрожащими пальцами стягивая несуществующую удавку с шеи, судорожно сводя ноги в попытке защитить пах от лезвия. – Я же предупреждала. Ты в порядке? – Кошка – страшно… – просипел он. Через секунду фокус внимания снова собрался на мне. – Что ты такое? – Ну, это к делу не относится. – Что за дело? «А его с толку не собьешь». «Вызов принят!» Я охватила Циско ногами. Он тут же выгнулся, увидев перед внутренним взором, как я охватываю гигантский зеленый член. Скольжу по нему грудью, залитой смазкой, опускаюсь языком в текущую щель на мягкой зеленой головке, а сзади об меня трется такой же гигантский розовый орган зверя. Как я дрожу от низкого утробного рыка, плавлюсь от жара между огромных яростных тел, кончаю, залитая дождем из спермы. Циско содрогнулся в кольце ног и со стоном откинулся назад, беззащитно повис. На красных брюках расползалось мокрое пятно. – Теперь после всего, что между нами было, может, отопрешь наручники? – Сбежишь же… – он выскользнул на пол, распластался, ловя ртом воздух. – Ты еще не понял? Я из тех, кто бежит опасности навстречу. Носком сапога я ткнулась между расставленных ног, нажала под яичками. Вспоминая, как взбегала по лестнице Ареопага, чтобы быть оттраханной рукоятью божественного меча. Впустить в себя горящее красным древнее безумие, отдаться разврату Войны. – А-а! Стоп! – вскинулся он, отползая дальше и угрожая мне перчаткой. – Сдаешься? – засмеялась я. – Нет! «Безумству храбрых поем мы песни». – Просто дай мне минутку… «Безумство храбрых сродни спермотоксикозу». «Роуз, как будет спермотоксикоз у женщин? Недо…» «Гормональный всплеск. Ах, у меня уже весь костюм промок там…» – Минута прошла, – напомнила я. – Что я понял во всем этом, – Циско повел рукой в воздухе, не находя сравнения, – ты не единственный агент. – Нет-нет-нет! Не надо о нем! Он будет недоволен! – мои глаза расширились. В голове воцарилось пугающее молчание. Рамон посерьезнел. Напряженно выпрямился и задал стандартный вопрос жертвам домашнего насилия. – Ты в опасности? Мой напарник – настоящая опора и поддержка, я устыдилась, что выставила его в дурном свете, покачала головой. – Просто это личное. Циско, пожалуйста. – Он сейчас слышит? – Циско, отопри, прошу. Движимый добротой, которой я не заслуживала, он отпер скобы и обесточил поле, что мешало мне все это время. Я сорвалась к нему телепортом, напрыгнула, прижала к полу, оседлала, вызвав новую вспышку жарких видений. – М-м-м, подлая… Вайб корчился подо мной, безуспешно пытаясь сдержать возбуждение, со стыдом теряя контроль над своим телом. В его голове крылатая женщина ласкала себя перед зеркалами, обнажая чувственные формы, страстно позируя отражениям. Касалась, предлагая себя, желая быть взятой мужчиной. Вайб прогнулся с пошлым стоном. – Я подлая? А кто меня к стулу приковал? – зашипела я. – Сейчас покажу, как пытают у нас в Марвел. Я с удовольствием вызвала в памяти сон о скованном Капитане Гидра и двух его мучительницах с плетками. Вспомнила каждую игрушку, что мы засовывали в его непокорное древнегреческое тело. Каждую унизительно жаркую позу, бесконечные пытки и оргазмы против воли. Каждый сбитый стон и взмах ресниц переплавлявшейся садистичной души. Циско умоляюще взвыл, это отозвалось во мне злым возбуждением. Красная ткань разорвалась под ногтями, резинка узких шортиков лопнула в зубах. – Пожалуйста, не надо! Я больше не буду! Пожалуйста… – умолял он, пока я расстегивала свою ширинку. Сильный стояк, должно быть, причинял ему боль, я лизнула его пенис и насадилась со всего маху. С восторгом, словно прыгнула с горки в аквапарке. Циско не разделял моих чувств, он совсем побледнел, сник и лишь вздрагивал, перестав отбиваться. «Ты ведь сейчас сравниваешь ощущения от его члена со всеми, что побывали там до?» «На мальчика много навалилось…» Я сорвала с него очки, пока он не умер, увидев разом сто лет «одиночества». – К черту все, давай просто займемся сексом, – возбуждение не оставляло нам выбора. – С-согласен, – дрожал он, отходя от шока. Сбросил перчатки, прикоснулся ко мне без них. Нормальные прикосновения приносили облегчение, упоительно теплое, рождали нежность. Опускаясь на его член, я довольно постанывала, он ласкал мою грудь, мягко поводя пальцами. Было так хорошо, что я забыла о незримом присутствии третьего лица. «Есть! Я взломал его сервера. Как ловко ты заставила его отключить защитное поле. Умница моя». Тело предательски вспыхнуло. Грязные разговоры Джейсона всегда заводили меня до крайности. Он мог заставить меня потечь парой слов, низким шепотом лишить разума. «Хорошая девочка». Он пользовался этим из хулиганства, а я провоцировала, включая связь во время адюльтеров, испорченно наслаждалась. «Моя сладкая шлюшка». Я кончила, простонав его имя. – Прости, Циско, – съежилась. – Прости, прости, прости. Рамон закатил глаза. – Расслабься, мы просто выпускаем пар, – сказал с напускным безразличием, приблизился ко мне лицом: – Мы оба. – Ты нравишься мне, правда, – я целовала его лоб и щеки. – Но этот демон всегда в моей голове. Я сама его пускаю. Я не найду в себе сил выгнать его даже сейчас. Циско посмотрел на меня со смесью жалости и сочувствия. – Извини, все не так страшно, – улыбнулась я. – Просто запутанно. Обнял. Бережно уложил на пол под собой. – Значит, он любит смотреть? Так нравится завидовать? Последняя фраза явно не мне. «Зря он это сказал», – подумали мы с Джеем хором, пускай и разным тоном. Теперь партнер наведается к Циско после меня, не позавидуешь. Зато я в кои-то веки буду знать, где Джей находится и чем занят. Синтетики загадочны. Иногда Джейсон пропадает неделями, молчит, и кажется, что ему от людей уже ничего не надо, но вдруг остатки изначальной личности проявляются чисто человеческой привязанностью к чему-то. Или порочной, как в данном случае. А Циско вознамерился заставить его кусать локти, глядя на то, как нам хорошо. Я отдалась этому желанию с удовольствием. Качалась в его руках, будто в теплых прибрежных волнах. Сладко входящих внутрь, наслаждающихся мной. Ощущая власть над мужчинами, улыбаясь себе. Исчезая в приливе. Циско кончил с победной улыбкой и уснул на моей груди, совсем измотанный. Я чуть было не присоединилась к нему, но, собравшись с силами, укрыла его остатками одежды и ушла. «Говоришь, взломал его? Используй канал, назначь Рэдхуду встречу. Завтра в полночь под деревом». «Спасибо вашему дому, пойду другому?» «Не собираюсь я с ним спать! Но могу не выдержать пыток». Мы снова встретились дебрях Робинсон-парка. Рэдхуд стоял под «нашим» кленом, и я для разнообразия подошла к нему по земле. Это дало мне возможность прочувствовать их размеры – и старое дерево, и молодой мужчина были внушительны. Джейсон вымахал почти двухметровым. Просто стоя рядом со мной, плечами закрывал половину неба, другую укрывала листва. Он снял шлем, в темноте лицо едва виднелось светлым пятном. На удивление, не упоминал Вайба – неужели тот умудрился промолчать? еще не отошел от шока? до него дошел Сокол? – он заговорил о Дике. – Где он? – без предисловий, зная, что я пойму, о ком речь. – Он сам найдет тебя. Скоро. – Где он был все это время? – не в голосе, но в тяжелом дыхании проявлялось сдерживаемое нетерпение. – Он сам тебе ответит. Как и ты ему. Со временем. – Если ты здесь не для того, чтобы дать ответы, почему малыш Дикки тебя прислал? – за иронией пряталось беспокойство. – Уф, – вспомнила я «малыша», – уменьшительно-ласкательные прозвища к нему теперь можно применять только в шутку. – Что с ним? – С ним все супер. Сейчас занят покупкой собственного особняка в Готэме, – улыбнулась я. Выражения Джейсона не было видно в тенях, я коснулась его лица: – Ты рад? Он захватил мою ладонь, аккуратно, как птицу, вздох коснулся кончиков пальцев. Подался ближе, от его загрубевших рук, твердости плеч мое сердце становилось мягким. Оттеснил к стволу дерева, ощущение мощной фигуры заставляло таять. Я не выдержала напора и выпалила: – Ты почему так вымахал? А? Как посмел? На колени! Джейсон фыркнул, проказливо. Внезапно дернул меня вниз, уселся на землю и усадил к себе на колени. – Ты вольно трактуешь приказы… Но всепоглощающим от этого быть не перестал. Меня посетило предчувствие «пыток». Я устроилась поудобней. Вытянуть из меня всю правду Джейсону помешало одно обстоятельство. Невдалеке по ночной аллее топали две девушки. – Выследили? – замерла я, втянув голову в плечи. – Не, они же без костюмов, – все же напрягся Джейсон. – Как это может быть? – таращилась я на девиц, севших на лавку в прямой видимости. – Вообще-то, они часто здесь гуляют, – выдавил только осознавший это Джейсон, я укоризненно посмотрела на него, но все равно ничего не разглядела в темноте. Под фонарем на лавке сидели Стефани с Кассандрой. – Что будем делать? – Ну, они же нас не видят… – Подслушиваем! – Угу! Без усилителя нам было не обойтись, Джейсон на ощупь что-то сделал со шлемом и поделился наушником. Девоньки жаловались на мужиков. Вернее, жаловалась Стеф, Касс выразительно кивала. Особо доставалось Брюсу, кто посторонний мог бы собрать на него неплохой компромат. – Когда он западает на очередную злодейку… О, парочка в кустах. Кассандра повернула голову, в ту же секунду Джейсон впился в мои губы. Я подыграла. – Ты смотри, целуются. Мы старательно лобзались. Крутили головами, поедали друг друга, вылизывались. Касс хмыкнула. – Худи, зритель нам не верит, – прошептала я, запуская руки ему под куртку. Рэдхуд прочертил пальцами мои бока и бедра, стиснул ягодицы, грубо, до сладкой боли. Голова закружилась. – По ходу, они нас не замечают, – Стеф вольготней развалилась на лавке и собралась смотреть. Блэк Бэт потрясающе читает людей, она поняла, что все мы замечаем. Но от чужих взглядов удовольствие только возрастало. Сбегало мурашками по коже, электричеством по позвоночнику вперед мужских пальцев, вскальзывало жаром между ног. Хотелось раздеться и выгнуться напоказ. – Не смог ничего лучше, чем притащить девушку в парк. Бедная, – пожалела меня Стефани. Я, бедная, фальшиво засопротивлялась. Уперлась тонкими руками, смущенно отвернулась. Джейсон с силой рванул молнию на моей груди, сжал в кулаках полы костюма. Холодный ночной воздух коснулся кожи, встопорщил соски, сменился теплым дыханием и поцелуями. – Еще один придурок, не знающий, что такое прелюдия. Ишь, самец, – проворчала Стеф, я прыснула, Касс вслед за мной. Джейсон даже остановился. Я ободряюще поцеловала его, огладила под футболкой мускулистую грудь. Он был горячим под одеждой, горячим в паху под ремнем, который я расстегнула. Достала налитой член, огладила двумя руками. – Большой мальчик, – выдохнула, лаская комплиментом. – Не двигайся. Джейсон положил ладони в траву, откинулся на дерево. Все же шевелился подо мной, пока я насаживалась, покачивался навстречу. Наполнял меня, делал тело легким, как воздушный шарик, я опускалась и взлетала на его бедрах. Вилась и изгибалась, запрокинув руки, так было хорошо. – Ты смотри, прям профессиональное порно, – вглядывалась Стэф в наш силуэт. Касс активно закивала. Я стонала. Каждое скольжение внутри неодолимо распаляло. Развращало, как взгляды публики, я стонала и не могла сдержаться. Джейсон жадно толкался в меня, обнимал, жаркий и пряный как индейское лето, довольный. Подбрасывал бедрами, рыча сквозь зубы. Повалил на землю и вбивался, разрывая все мое тело острым кайфом, будто двести фунтов героина. – Мама дорогая, от такого мужика и я б не отказалась. Мы чуть не взвыли, давясь от смеха, сбились с ритма. Моя нога задело что-то в темноте. Нечаянно, ей богу. Красный шлем выкатился на всеобщее обозрение. – Рэдхуд! – взвился девичий голос, полный праведного гнева. Касс беззвучно хохотала. – Ты знала! – обернулась на нее ошарашенная Стефани. – Ты все это время зна… Я схватила Джейсона и его шлем и телепортировалась оттуда. С хлопком вышла из телепорта на чердаке ближайшего дома, прилипшие к нам травинки взметнулись как перья из лопнувшей подушки, мы хихикали, как если бы подушками дрались. Что было дальше… и смех и грех. Кассандра сдала нас Брюсу какое-то время спустя. Стеф, похоже, не нашла в себе сил. Сцена был презабавнейшей, ведь Касс не разговаривала, и Брюсу приходилось высказывать предположения, чтобы она подтверждала или опровергала их. Бэтмен ходил в парк, на место преступления. Добросовестно изучил его, что ж поделаешь. Улик, могущих привести к Рэдхуду, не нашел. Это был последний на долгие месяцы раз, когда я искренне веселилась. Вскоре напарник сообщил о грядущем 8-балльном землетрясении, эпицентром которого станет Готэм. Смог предсказать раньше сейсмостанций, но все равно оставалось только несколько жалких часов на эвакуацию многомиллионного города. Уже объявить ее чуть не стало проблемой, без телепатов убедить правительство и специальные службы не вышло. Когда объявили, бегущие жители увязли в пробках, выезды из города забились как артерии склеротика. Герои метались над улицами и расчищали пробки. Выносили детей автобусами, вывозили паромами. Усмиряли бунты и панику. Скрепя сердце, проходили мимо единичных преступлений в попытках не допустить массовых жертв. Мы с напарником пропустили прелюдию к катастрофе, потому что метались, собирая по планете кандидатов в спасатели. Не зря полвека копили компромат, многие суперзлодеи были вынуждены присоединиться. Мы убеждали клиентов Аркхема и устраняли постояльцев Блэкгейта. Героев не хватит, всех жителей не вывезти, Готэм не спасти. Но нельзя позволить ему стать Ничьей землей. Описать землетрясение невозможно. Мир рушился. Неуязвимые еще пытались кого-то вытащить, погребаемые вместе с ними. Те, кому хватало нервов. У меня спустя секунды после начала основных толчков черный провал в памяти. Как оказалась на борту самолета пожарных – не помню, наверное, напарник. Чуть оглушенность отпустила, схватилась за работу как за спасательный круг, нашла ближайшего координатора и ушла в нее с головой, чтобы не чувствовать, не думать. Напарник же координировал потрясающе, под конец первых дней на него переключили почти все. От мелочей до крупных моральных решений. Его голос перекочевал из моей головы в рации и был в каждой одновременно. Повышение организационной эффективности и бла-бла-бла… он не избавил от невыносимых трагедий, но их было меньше. Если в будущем человечеством будут править машины, я не против, мы рядом с ними еще бестолковые дети. Последующая помощь героев оказалась каплей в море бетонных обломков. И больше всего толку было от тех, которые работали в рядах спасателей по их инструкциям и правилам. Через неделю Лига вовсе свалила, зло не дремлет, кто-то же должен интриговать против. Внедрять своих агентов, искать у себя шпионов. Натуральная спецслужба. Мало кто остался раскапывать трупы, а это одна из самых важных задач после катастроф. Трупов очень много. В грязи, в завалах, вдоль мародерских тропинок между ними. Несмотря на телепатами выбитое введение войск, мародеров было что трупов, только они ходили и сбивались в банды. Их теснили «парни в синем» Гордона, армия прировняла к террористам и с гиканьем уничтожала. Порой переходя границу, ошибаясь. Некоторые из бандитов обладали мета-силами, и когда им взбредало в голову побуянить, работа вставала, спасатели звали ближайшего героя и кемарили в сторонке, пока те зарубались. Все это уже не пугало, лишь удручало, люди приспособились. Герои – красивые люди с красивыми проблемами. Как назвать тех мета, кто просто усердно работает? Незаметно, но судя по сводкам в конце дня, усерднее всех нас вместе взятых. Например, Барри. Он в этом мире не стал героем с передовицы, у него неблагополучная семья и паутина шрамов от молнии на лице. Трудно найти отчет, в котором он бы не упоминался. Сколько людского горя перетаскал на своих юношеских плечах за месяцы работ. Месяцы и месяцы, наличие способностей у более чем миллиона жителей планеты срок не сократило. Не было здесь этого миллиона, только готэмцы и немногие не забившие на них друзья-соседи. Кларк прилетал каждый день и руководил спасателями в их же форме. Не маскарад, оказывается, у него есть по-честному полученные корочки. А красный плащ, говорил он, делал из него идолище в глазах окружающих. Люди, завидя его, бросались на коленях молить о помощи, хотя могли бы справиться сами. Слишком уповали. И все же, без героев мир был бы хуже. Мы смогли эвакуировать почти всех несовершеннолетних. Дети не погибли, многие стали сиротами, но не погибли. Надо было видеть, с какими лицами Дик и Джейсон носились с любой касающейся их работой. Смесь танка и курицы-наседки. Бэтмен тоже их заметил. Несколько раз черный силуэт появлялся рядом, но внимания требовали пострадавшие. Отцовский долг отступал перед долгом героя, плащ, взметнувшись, исчезал. Брюс, конечно, нашел время. Навестил сыновей, я тогда спала в их вагончике. Дремала вполглаза под шконкой, чтоб никто не наступил, – мест не хватало, а я привычная со времен Спитака. Честно хотела уйти до начала разговора, но сверху заворочался Джейсон, спавший с головой под пледом, на пол шлепнулся рюкзак и преградил мне путь. Больше в вагончике никого не было, Дик использовал его, чтобы перегонять какие-то препараты из своей звериной крови. И сейчас сидел под капельницами, прерываться не стал. Шаги приблизились к его креслу и замерли, долгие минуты царила тишина. Наверное, Брюс, смертельно уставший как и все люди, просто не имел сил говорить. Акулья кожа бэт-костюма тихо заскрипела о молескин оранжевого жилета, я улыбнулась в своем углу. Решила подстегнуть ситуацию, потянула за плед, разматывая кокон Джейсона. В плед вцепились с той стороны, но подкроватный монстр победил. А Бэтмен, эта ледяная скала без эмоций, сгреб другого сына в объятия и стоял так минут пять, я созерцала их ноги. Затем черная фигура нагнулась, я отчего-то зарылась лицом в отобранный плед: – Потерянные родственники закончились, я посторонняя. Извините, – пискнула сквозь ткань. Фигура молча выпрямилась, шаги удалились. От дверей Брюс сказал сыновьям приходить домой. «Вот теперь птичка в гнезде», – отозвался Сокол. Готэм отстраивался, пути его спасателей снова разошлись. Дик позвонил, звал посмотреть свой новый дом, Джейсон у него на заднем плане прибавил – свою новую кровать. Я не видела причин отказываться и предавалась с ним удовольствиям. Навещала вечерами и трахала пока не засыпала на нем. Пробиралась перед рассветом и подставлялась перед зеркалом в ванной. Взволнованно сбегала после миссий, надеясь, что он свободен. Без обязательств и тяжелых чувств. Зверь в нем пленял и завораживал как ни один мужчина. Освещал вниманием, благословлял ласками, пронзал вожделением. На все вопросы были получены ответы и забыты как неважные. Все происходящее между нами казалось правильным и приносило радость. Я могла бы полюбить его, остаться навсегда. Если бы у меня уже не было своей жизни. Да и у него – бэт-семья многочисленная и требующая внимания. Как-то утром, когда мы с Диком еще спали, в окно спальни под крышей влез Дэмиен. Пришлось наподдать ему, чтобы думал прежде. Огрела подушкой с порога, точнее, с подоконника. Робин возмущенно потребовал от меня свалить, потому что у него к Дику важный разговор. Я услышала в его голосе ломкую дрожь, но врезала еще раз, для порядку. После Дик его успокаивал и со всем участием выспрашивал. Я завернутая в простыню с любопытством стояла над душой. – Кто тебя обидел? – провел Дик по его волосам, вытаскивая перо от подушки. – Никто меня не… – вскинулся было тот. – Завязывай с позами,– подняла я руку, – просто скажи, кого прибить. – Стэф. – О… – Достала! Орет на каждом углу, что я девственник, заламывается в душевую, когда я там. – Это же ужасно! – я схватилась за щеки, простыня чуть не упала. – Дик, это настоящая травля. Надо что-то делать, как-то воспитать. – Воспитаю, – вид у Дика стал суровый. – Так значит, ты девственник? – спросила я Дэмиена без перехода. Тот весь нахохлился. – Это нормально. Не делай того, чего еще не хочется. – Х-хочется… – покраснел Робин. Мы с Диком переглянулись. – Решено, найдем тебе девушку! – ударила я кулаком по ладони. – Или парня? – Не… не знаю… – Это просто, на кого крепче стоит, на парней или на девушек? Совсем смущенный Дэмиен перевел бегающие глаза на фигуру Дика и тут же отвел их. Я сняла простыню и скаредно прикрыла голый торс любовника. Дэмиен едва ли скользнул по мне безразличным взглядом. Мы зарегили его на гриндере. Заглядывали через плечо, пока свайпал, учили диагностировать по фотографии. Каково же было мое удивление, когда я увидела на одной из них лыбу Пьетро. Тот свалил от тюремного срока в родном мире, проскочив за Грейсоном, и стал здесь его приятелем. – О-о-о. Этот парень наверняка годный. Уверенный в себе, легкий на подъем, правильно я говорю, Дик? – Да, сразу видно, живчик, шустрый такой… – Вы его знаете, – констатировал Дэмиен. Мы попались. – Сэконд хэнд не интересует! – тот скорчил рожу. – Не-не-не! – замахали мы руками. – Точно? – доверчиво покосился Дэмиен на Дика. – Вот те крест. – Конкретно этот – не. Дэмиен посмотрел на нас с осуждением, но свайпнул вправо. – Кстати, – сказал он на прощание, – Тиму тоже нужен братский совет, он недавно спрашивал Джея о хорошем борделе, хы. – Куда смотрит Брюс? – Воспитаю. Только взволнованный Робин скрылся за окном, Дик повалил меня на кровать. – Ты же потом ему расскажешь, что в отношениях главное – чувства? – Что за сопли, он же парень. – Дик, ты дурак. Ничего, Рэдхуд тебя воспитает. Выйдя в первый совместный патруль, в обновленный Готэм, Джейсон с Диком привнесли в город новое настроение. Их дуэт заставлял уважать себя, но вовсе не наводил ужас, наверное, потому, что оба тонули в братских соплях, и всем это было видно. Выкладывались, старались поступать лучше, быть благоразумными. Исключительно друг для друга, но преступники предпочитали сдаваться «красному крылу», не дожидаясь мрачного Бэтмена его с выводком психопатов. У города появились светлые герои, на которых хотелось ровняться. Спустя время в одной из муниципальных больниц обнаружили Джокера, тот был в коме. В тюрьме, из которой не сбежать. Арес, напротив, куда-то пропал, Диана нашла лишь его забрало со следами звериных когтей. Кларк с Лексом улыбались миру с газетных передовиц, жали руки на фото и рассказывали Лоис, как победили Вандала Сэвиджа. На их средних пальцах красовались подозрительно похожие кольца. Командировка завершилась. Я дома, Баки рядом со мной. Мы сидим у камина, я наливаю ему бокал и притворяюсь, что миссий не существует. Бак говорит, что я изменилась. Спрашивает, не пропало ли у меня чего. Смотрит так нежно. Через девять месяцев на свет появится голубоглазый мальчик.