Победитель дракона, или Богиня благословляет это Темнейшее Подземелье.

      Когда Аква проходила мимо своего командира, у последнего промелькнула трусливое желание отвернуться и отползти куда подальше (и поглубже). Но Казума был ещё достаточно адекватен, чтобы владеть собой и не раболепствовать перед изменившейся без всякого лета Богиней, потому и отправил пинком внутреннего труса в не менее внутреннюю кладовку. К тому же у баффнутой девицы было на что взглянуть – она не только стала на голову выше, её так же распёрло и в других местах, да так, что Даркнесс от зависти стоило удавиться на собственной косе. Которая, к слову, теперь уступала волосам Аквы ещё больше, развивавшимся на незримом ветру подобно корабельному вымпелу.       Пялиться на стоящие того сиськи и задницу было, конечно, благим делом, но Казума не настолько увлёкся созерцанием, чтобы не замечать прочих любопытных вещей. По всей видимости, Аква окружила себя аурой не только ужаса, но также и исцеления и, так сказать, духовно-физического очищения. Во всяком случае, юноша более, чем явственно ощутил, как у него стремительно поползла вверх полоска ХП. И если далёкие звуки торжественного, как у Инона Зура, оркестра и угнетающего хорового пения ещё можно было списать на плод едва оклемавшегося от галлюнов воображения, то с поведением прочих искателей приключений такая отмаза не прокатывала.       Сестра Джуния передумала разбивать себе голову церковными премудростями, и теперь взирала вслед воплощению мельдония с таким благоговением, будто к ней снизошёл сам Светлейший Бог с просьбой руки и сердца. Казалось, ещё немного, и эта счастливая мордаха снова начнёт бить челом, но уже в религиозном экстазе. Дисмас, приставивший было к своему виску дуло пистолета, обмер, в упор глядя в выпученные зенки очнувшейся Мегумин. Разбойник явно пытался сохранить самообладание, для чего и делал хорошее лицо при плохой игре. Мол, всё идёт по плану.       Архимагичка, в свою очередь, охерела настолько, что не замечала (или скорее просто не обращала внимания) ни озверевшей Аквы, ни даже платка в собственном рту, который так и не удосужилась выплюнуть. Впрочем, малявку можно было понять: очнуться после галлюциногенного бреда и обнаружить, что тебя тискает какой-то хмырь с заплаканной бандитской рожей, к которой он ещё и приставил пистолет – такого и не каждая взрослая психика не переживёт, что уж говорить о детской!       А вот крестоносцам было откровенно по барабану, если не сказать хлеще. Они не желали видеть ничего вокруг, исцелившиеся на глазах раны – и те не отвлекли бронебрюхих мордоворотов от «богоугодного» рестлинга! Но если прежде оба соперника стоили друг друга, то сейчас инициативой владел «Ржавый», с более, чем явным намерением овладеть и Даркнесс. Девушка сопротивлялась с куда меньшим рвением, а стонала заметно громче, когда рыцарь безо всякого рыцарского почтения ломал об неё резные стулья, водил лицом по монетам, хватал со спины за живот и бросал через себя прямо на каменные плиты, яростно крича что-то про разбитый трапецоэдр. Сто пудов, Сирена потеряла контроль над Лалатиной, но та теперь тупо ловила кайф с побоев.       К слову о Сирене – аура Аквы привела в чувство не только искателей приключений. Само собой, жиросалка, приметив на горизонте белого (то есть, простите, синего) пушного зверя, проявила недюжинное благоразумие и попыталась слинять. Всего лишь попыталась. Как же комично затрепыхались её жировые складки, с каким отчаянием монстрятина замахала лапищами в попытке развернуть свою неповоротливую тушу. Казума и подумать не мог, что ему станет жалко эту скотинищу…       - ЗНАЙ! СВОЁ! МЕСТО! – Богиня подскочила к обречённой «тёзке» и с разворота влепила ногой по жиросалке с такой силищей, что Сирена с глухим воем отправилась в полёт и глубоко впечаталась в противоположную стену. Такой удар заставил бы улыбнуться даже старину Чака, а Казуме, окажись он спереди или хотя бы сбоку, пришёлся бы по душе вид Аквы, задравшей ногу так, что не приметить панцушота было бы невозможно. Особенно при отсутствующих «панцу».       - «Битва на этой неделе продлилась всего сто семнадцать секундочек»… - Отчего-то вспомнилась бывшему хикки дурацкая цитата из одного старенького аниме. Заметив краем глаза подошедшего «клюворылого» алхимика, что-то увлечённо записывавшего в знакомую книжку, Казума решился негромко задать волнующий вопрос. – Док, а что за «озверин» вы ей прописали? Ещё есть?       - Модифицированная версия экспериментального препарата для увеличения физических характеристик профессора Байла, кодовое название – «Ксайклос-Д», - гордо сообщил Парацельс, делая заметный акцент на слове «модифицированная», явно намекая на собственное участие в разработке чудо-допинга. – Феноменально! Подопытная демонстрирует просто исключительные показатели Силы! Вместо ожидаемых двадцати процентов наблюдается увеличение параметра как минимум, в десятикратном размере! Решительно, никакая лаборатория не сравнится с полевыми условиями! Вот бы ещё испытать её уровень Выносливости и Сопротивляемости…       На такой вопрос Казума предпочёл не отвечать – встревоженный юноша начал подозревать, что «Живодёр», переодевшийся в «британского учёного», получил своё прозвище далеко не в шутку. «Экспериментальный», «подопытный», «лаборатория» - от тех, кто бросается такими словами, по определению нужно держаться подальше. Находиться в обществе этого «естествоиспытателя» стало до жуткого неуютно – а как ещё чувствовать себя рядом с тем, для кого всё это месиво лишь полигон для испытаний плодов сумрачного гения, а хрупкая спасённая девушка не более, чем объект для исследований? К счастью для молодого авантюриста, Парацельс был всецело поглощён Аквой.       А ставшая на двести процентов круче Богиня не успокаивалась. Того, что жиросалка сползала по камням, будто жирная недобитая муха по стеклу, её явно не удовлетворяло. И в тот миг, когда чудовище нелепо шмякнулось в воды святилища, Аква решительно сунула обе руки в озеро и грозно прорычала.       - ПОЗНАЙ ГНЕВ ИСТИННОЙ БОГИНИ! «СОКРУШАЮЩИЙ ГЕЙЗЕР АКВЫ»! – Поверхность вод забурлила в мгновения ока, и в какой-то момент из неё сквозь поднявшуюся дымку пара внезапно выстрелила мощная струя кипятка. А на её «острие» оказалась визжащая ошпаренная туша Сирены.       Страшидлу подбросило до самого потолка, а затем оно, оставив впечатляющий силуэт из трещин на резном камне, вместе с градом обломков устремилось обратно на грешную землю, где её кровожадно ожидало мстительное божество. Однако вопреки желанию Аквы (или наоборот, как раз следуя оному), падение Сирены закончилось несколько внезапно, хотя и предсказуемо. Увесистые каменюки разбросало по всей округе, чудом не прибив искателей приключений, а вот сама жирная тварь приземлилась аккурат на воздвигнутую в честь себя любимой статую. Точнее, на её воздетое копьё.       Вытесанный на совесть камень пронзил мясистую тушу монстра насквозь и даже не надломился под всем её весом. Сирена жалостливо взвыла, схватившись за пробитую бугорчатую грудь, но биться за свою жизнь она больше не могла. Густая чёрная кровь принялась заливать подножие статуи, словно краска художника, удумавшего слить воедино плоть чудовища с каменным хвостом погубившей его тёзки. Силы покидали смертельно раненную богиню рыболюдов, и вместе с ними её покидала жизнь.       - Обоссы меня Богиня… - оторопело пробормотал Казума и тут же зажал себе рот обеими руками, боясь привлечь к себе внимание Аквы. У имбанутой, впрочем, либо слух не улучшился, либо ей тупо не было до бывшего хикки дела. Синевласое существо, как ни странно, продолжала занимать Сирена. С воплями «СДОХНИ! СДОХНИ, ПРОСТИТУТКА! СГОРИ В АДУ!» ОПшная жрица ухватилась за жабры монстра и начала рьяно тянуть на себя. – Док, пожалуйста, понерфи её, а? Она ж мне житья не даст…       - «…неуправляемая агрессия, налицо прогрессирующий маниакальный психоз»… Что? А, верно! Подопытную следует утихомирить, пока она не испортила важный материал для моих исследований! – запоздало воскликнул Парацельс, оторвавшись, наконец, от бумагомаранья. Лихорадочно похлопав по подсумкам, враче-варлок заметно задрожал и резко повернулся к Казуме. «Вороний» противогаз скрывал лицо, но юноша был на сто процентов уверен, что «Живодёр» скорчил ту ещё рожу, на что намекали явственно изменившиеся нотки в его глухом голосе. – У меня закончились быстродействующие седативные средства! Юноша, вы должны приказать своему товарищу немедленно оставить в покое бесценное…       ЧРРУМК!       - Гнусная и жестокая повелительница тёмных глубин – ей нет места на белом свете! – Казума не знал, от чего его сильнее бросило в дрожь – от мерзкого голоса нежданно вернувшегося «ведущего» или от безумного вида злорадствующей Аквы, победно машущей над собой оторванной башкой Сирены. «Король» или как там тебя – видишь этот п*здец? Тогда лучше не показывайся – тебя-то Аква и вовсе одним ногтем в муку перемелет…       - Добыча уничтожена. Фаталити.… Е*ать! – От ужаса у едва вставшего юноши подкосились ноги, когда к пресловутым ногам Богиня внезапно метнула свой кровавый уродливый трофей. От отвращения будущего героя эпохи едва не вырвало (было бы чем), но уже меньше, чем через минуту Казума мог хоть целоваться с расчленённой жиросалкой и не заметить этого – а всё из-за леденящего осознания, что на него уставилась Аква. «Когда смотришь в Бездну, Бездна смотрит в ответ»… – Док… Док! Оно пырится на меня! Док, Оно идёт на меня! Док! Док! Бл*дь, что делать, Док?!       - Нееееет… - сдавленно просипел «Живодёр», невольно пародируя Дарта Вейдера из одной знаменитой сцены с его участием. Не замечая подступающей угрозы, враче-варлок рухнул на колени и уныло поднял перед собой почерневшую вонючую голову. – Какая бессмысленная порча уникального образца…       - НУ ЧТО, МАЛЕНЬКИЙ ХИККИ-ЗАДРОТ, ОТ МЕНЯ ЕСТЬ ТОЛК?! БУДЕШЬ ЕЩЁ НАЗЫВАТЬ МЕНЯ БЕСПОЛЕЗНОГИНЕЙ?! – переполненным ехидством и угрозой голосом осведомилась Аква у своего онемевшего командира, надвигаясь на него подобно грозовому облаку. Картина маслом «Приплыли», сейчас эта имба во плоти припомнит ему всё: и что пялился на сиськи, и что бросал в беде, и что обзывался нехорошо и что вообще затащил в этот прекрасный мир! Но внезапно Аква остановилась, прыснула и, заливаясь румянцем на глазах, с непонятным хихиканьем указала на юношу пальцем. – ОЙ, НЕ МОГУ! И-ХИ-ХИ! КХ-КХАЗУМА..! ТЫ ЭТО, ХИ-ХИ, ТРУСЫ-ХЫ-ХЫ..! ТРУСЫ ГДЕ, А-ХАХ, ГДЕ ПОТЕРЯЛ?!       - Чья бы корова мычала! Сама голой жопой светишь направо-налево! – смущённо и испуганно огрызнулся Казума, запоздало сообразив, что при падении полы рясы задрались аж до колен, обнажая всё «естество» Акве напоказ. Стыдливо укрыв ноги обратно, молодой авантюрист уже приготовился к нешуточному торгу с синевласым бедствием, чтобы избежать с её стороны чрезмерного издевательства, как вдруг последняя… распласталась по полу, будто мешок с картошкой, издавая жуткие сипящие звуки. – Эй, какого хера..?       - При всей своей эффективности, экспериментальный препарат «Ксайклос-Д» не лишён некоторых недостатков, от которых, как ни прискорбно, мне пока ещё не удалось избавиться в модифицированной версии, - с вялым интересом ответил вернувший самообладание Парацельс, неохотно отрываясь от изучения ротовой полости головы монстра на задёргавшуюся, будто в припадке, Акву. Побуравив подопытную пристальным взглядом из стеклянных линз, враче-варлок ожидаемо полез за дневником. – В частности, у каждого из испытуемых наблюдались следующие побочные эффекты различной степени тяжести: сухость во рту, тошнота, рвота, зуд, галлюцинации, потеря рассудка, кома и… смерть. Обычно, данные симптомы проявляют себя в течение получаса, но ваша подруга – феномен. По всей видимости, препарат оказал на её организм не только двухсоткратно усиливающее воздействие, но и ускорил его физическую деградацию. Полагаю, что она может продержаться ещё несколько минут, пока её сердце не разорвётся от неминуемого перенапряжения.       - ЩИТО?! Нах*я было вообще брать с собой такую самоубийственную бурду, камикадзе недоделанные?! Чтоб компанию в ад прихватить, что ли?! – возмутился Казума, спешно переползая к угодившей в самый незавидный переплёт подруге. Акву штырило не по-детски, совсем как галлов во время принятия известного чудо-зелья, вот только Богиню не брало, а наоборот, отпускало. Со всеми тяжкими. – Аква! Эй! Дурногиня, ты меня слышишь?!       - Не могу… пошевелиться…. Как же… я теперь… понимаю… Мегумин… - прохрипела синевласая девица, тая вместе со своими баффами. Хорошо, что она не видит себя - когда у кого-то прямо на глазах вдруг скукоживается самым непропорциональным образом половина тела, это кому хочешь поломает психику. Узри такое с собой, Казума бы точно слетел с катушек. – Каз… Казума… пить… пожалуйста… наколдуй… хоть немного…       - Если это принесёт ей облегчение, пусть знает, что её будут помнить - я посвящу вашему павшему товарищу свои новые открытия на основе результатов вскрытия тела Сирены, - не то издеваясь, не то нелепо извиняясь за свою выходку, заверил «Живодёр», додумавшись даже протянуть юноше флягу с некой жидкостью, надо полагать, водой. О том, что у бывшего хикки вовсю горело от желания запихнуть эту флягу дурдоку в одно место за всё хорошее, «клюворылый» явно не понимал. – А если мне будет дозволено взять для изучения и её тело…       - Держись, заблудшая моя сестра! Ты не переступишь порог смерти, пока не исполнишь волю Светлейшего Бога! – От поломки клюва бесчувственного враче-варлока спасло лишь внезапное вклинивание сестры Джунии. Священница с фанатичным огнём в глазах откупорила собственную флягу с известным содержимым, прихлебнула и решительно приставила горлышко к устам одеревеневшей Аквы. – Деус люцис вульт!       - Хотя своевременное применение лечебной магии позволяет в трёх из пяти случаев спасти жизнь подопытного, как показывает практика, она не защищает его рассудок от неизбежного помрачнения, - безапелляционно прокомментировал происходящее «Живодёр», но что-то в его поведении заставляло усомниться в поставленном прогнозе. Уж слишком возбуждённо дурдок орудовал карандашом, уделяя описанию состояния Аквы заметно больше внимания, чем заполученному «уникальному образцу». – Хмм, любопытно: все признаки указывают на преждевременное прекращение действия препарата, однако видимых серьёзных нарушений психики и физиологии у объекта пока не наблюдается. И это притом, что заклинание исцеления ещё не применяли. Феноменально…       - Нггхх..! – Издаваемые Аквой сдавленные звуки, судя по довольной интонации, выражали благодарность. Богиня присосалась к спиртяге не хуже, чем младенец к бутылочке с молоком, да и выглядела соответствующе. То есть, видок у синебрысой приживалы был паршивый, но на умирающую она больше не тянула. Надо полагать, дурдок, варганя своё чудо-пойло, на физиологию божеств не рассчитывал, отсюда и все феномены с чрезмерным усилением и скоротечностью процесса. – Ооххх… х-хорошооо… Э-эй! Ты чего творишь?!       Не давая девушке опомниться, стриженная священница беззастенчиво положила ладонь прямо на грудь Аквы (на утончённый вкус Казумы, даже слишком беззастенчиво – ему бы за такое Дурногиня влепила пощёчину с летальным исходом), а второй рукой воздела свою булаву к потолку. Окованный наконечник засветился сам по себе, будто в него вкрутили галогенную лампу, а затем засветилась и шаловливая ладошка Джунии.       - Нон нобис, Люмен, сед номине туо да глориам! – После этих слов Акву встряхнуло, будто после разряда дефибриллятора на полной мощности. Расплывшись в блаженной улыбке, Богиня издала протяжный стон и, походу, впала в полубессознательное состояние. Вспомнив, как лечили его самого, Казума невольно поёжился. Ему стало слегка досадно – почему это кое-кого за подхил тут дубинкой приложили и чуть в свою веру не обратили, а синебрысой заразе всё задарма досталось? Священница, видимо, всё прочла на лице юноши и решилась объясниться. – Это меньшее, чем я могу отблагодарить её за снятое проклятие - я годами пыталась избавиться от демонов в моей голове: молилась, постилась, подвергала себя флагелляции и экзорцизму, напивалась, в конце концов, но у меня никогда не получалось заставить их умолкнуть насовсем. Но вот я неожиданно трезва умом и телом, и ничей нечестивый шёпот больше не донимает мою душу, и я чувствую, что обязана очищением этой девушке. Аббат Игнатий говорил, что на такое чудо способны лишь те, кто избран Светлейшим Богом, возможно, она и есть та, о ком говорится в Третьем пророчестве Святого Седрика…       - Чума, сифилис и проказа, снова ты за своё пророчество! Сестра Джуния, неужели ты забыла, чем закончилась в прошлый раз твоя мания? – взял слово недовольный Парацельс, пока Казума переваривал услышанное и размышлял, как бы помягче намекнуть (и намекать ли вообще) стриженной фанатичке о том, что Богиня воды, даром, что подсиженная, ну никак не может быть «избранницей» своего коллеги по пантеону. – Ты тогда отдала господину Тардифу «Солнечное Кольцо», артефакт редкого качества, прошу заметить, дабы его команда притащила в Гамлет Звучного Пророка живым, так как он, видите ли, подходил под описание вашего «Избранника Люмена». Мне напомнить, скольких свёл с ума этот вырвавший собственные глаза псих в тот же день, пока охотнику за головами не пришлось зарубить его топором?       - Да, Его Высокопреподобие объяснил мне, в чём я тогда ошиблась, но, видит Люмен, сейчас всё ясно, как день! «В темнейший час укажет путь слепой, в эпоху сумасшествия пусть поведёт безумец! Грядёт самый чёрный из дней, и Избранник Света зажжёт сердца людей!» - ведь всё сходится! Просто не надо воспринимать слова Святого Седрика совсем буквально: в глазах Люмена нет большего слепца, чем иноверец, а ещё эта девица во всеуслышание называла себя божеством – это ли не величайшее безумие! - вскинулась, будто продолжая давнишний спор, распалившаяся девушка, за каким-то лядом прижав к своим бронесиськам голову полуконтуженной Аквы. Оставаться свидетелем этой абсурдной сцены Казуме становилось всё стремнее и стремнее. Может, в самом деле уйти по-английски? Её Высокобесполезность, как ни парадоксально, сейчас под надёжной опекой, а он всё равно никому не сдался. Пора бы и других товарищей проведать. – Знаю, ты наверняка снова скажешь, что это лишь притянутые совпадения и религиозный бред, но тебе не понять, каково это – больше не слышать безумные голоса демонов! К тому же это не я нарекла Избранницу «феноменом», а это уже говорит о…       - Э! Вы чё там, до послезавтра метлами базарить будете?! Я чё, один должен кайфовать с этого геморроя?! – Казума чуть не подпрыгнул, когда до их компашки донёсся исступленный рык разбойника. Как оказалось, Дисмас устал играть в гляделки с Мегумин, и вовсю пытался оттащить своего бронебрюхого товарища от Даркнесс. Которой, к слову, с теми же намерениями занялась и алоглазая малявка. Но если взбесившийся «Ржавый» стремился, во что бы то ни стало, втоптать противницу в пыль, то златовласая девушка определённо жаждала вновь ощутить на своём лице кованый сапог собрата-крестоносца. – «Живодёр», долби буйного наркозом, поимей меня мать!       - Но у меня закончились мощные транквилизаторы, остался только морфий! – неуверенно откликнулся Парацельс, явно не горя желанием встревать в идиотскую потасовку. Казума дурдока понимал – ему и самому было жутко смотреть на человека, зубами сорвавшего с доспеха девушки металлический наплечник. Нет худа без добра (если это вообще можно было считать «добром), посеявший где-то шлем рыцарь явил миру своё лицо: широкое и грубое, как у Шварценеггера, с коротким, словно обрубленным носом и короткими же каштановыми волосами, топорщившимся, будто воронье гнездо. Ряха крестоносца, в отличие от таковой у его товарища-разбойника, не отталкивала сама по себе, ею можно было даже залюбоваться, не будь она в настоящий момент искажена не столько праведной, сколько звериной яростью.       - ДОЛБИ УЖЕ, БЛ*ДЬ! – проревел носатый, изгаляясь как можно и как нельзя в попытке повязать поехавшую гору железок. Дисмас, конечно, орудовал верёвкой любо-дорого посмотреть, на зависть любому ковбою, но и «Ржавый» барахтался в его руках выброшенной на палубу рыбой. Нет, не рыбой – акулой, которая если не отгрызёт руку, то нокаутирует хвостовым плавником уж точно.       «Клюворылый» со вздохом отправился исполнять приказ, прямо на ходу доставая из заветного саквояжа подозрительную толстую банку и внушительных (впору коня валить) размеров шприц. Казума тоже не остался в стороне – убедившись, что Акве больше ничего не грозит, командир обязан был позаботиться и о прочих членах доставшегося отряда, каким бы убогим тот не был. Но первее всего будущий герой эпохи подобрал по дороге родимые трусы и спешно в них облачился, благо, на уникальные вещи у авантюристов развит профессиональный нюх (и нет, исходивший от нуждавшегося в стирке белья запах был здесь совершенно ни причём). К счастью, они не сильно пострадали от кинжала Мегумин.       - Так, бабы, хорош уже придуриваться! Даркнесс, тебе говорю - Сирену грохнули, её контроль спал! Будешь дальше корчить из себя одержимую – не возьму ни в какой Гамлет! А знаешь почему? Там таких неадекватов как ты фанатики-люминаты к позорному столбу приковывают! Оно тебе надо? – строго уведомил бывший хикки подругу первым же пришедшим в голову бредом. И, что характерно, подействовало – в молящих аквамариновых глазках крестоносца промелькнуло подобие разума (если такой термин был вообще применим к двинутой мазохистке). Мать её за ногу, ведётся как сущий ребёнок! Казума, конечно, в прошлой жизни мечтал о младшей сестричке и вообще любил общаться с детьми. С детьми, но не с великовозрастной грудастой детиной, бл*дь! – Всё, успокоилась?       - Д-да. П-прости, Казума. Простите меня, ребята, за моё безумие, я не хотела! – Ни с того, ни с сего вдруг приуныла Лалатина, и дело было явно не в тяжести навалившейся на неё малявки. Видимо, сквозь калейдоскоп всех извращенств в её головушке зазвучал голос совести, грозящий перерасти в комплекс вины. – Сирена, она… я должна была давно вас предупредить про неё! Какая же я слабохарактерная дура!       - Ну, с последним я бы поспорил - «слабохарактерный» это явно не про тебя. А вот насчёт «предупредить» попрошу поподробней, - озадаченно спросил Казума, с подозрением нахмурив брови. Что-то ему подсказывало, что слова крестоносца были не только и не столько следствием самотерзания.       - Я… я уже слышала её голос. Ещё тогда, на борту «Эммы», на третий день плавания. Я тогда этого не понимала, воспринимала всё как… порывы души! – стушевавшись и раскиснув, Даркнесс торжественно открыла «вечер признаний», хотя делиться чем-то сокровенным кроме неё, походу, никто и не планировал. - Пока чудовище не отравило мой разум настолько, что я инстинктивно перестала её замечать. Я понимала, что со мной, но не могла рассказать об этом – Сирена не позволяла, суля взамен такое… И даже сейчас, когда я вижу её хладный труп, я ощущаю её присутствие в себе, в самых тёмных уголках моей проклятой души…       - Не городи чушь, Лалатина! Мы тут все через это прошли, и ничего! Сдох Йожин с бажин – и хер с ним! Не забивай себе голову, там и так места нет, - сурово одёрнул расклеившуюся подругу молодой авантюрист, не для удовольствия, но для дела отвесив ей по-дружески леща, прямо в лежачем положении. Убедившись, что лёгкое рукоприкладство вернуло мазохистку в бодрое настроение, Казума со вздохом продолжил свой непростой командирский долг. – Учтите, Аква сейчас немного в отрубе, так что если кто ранен или продолжает слышать голоса, пусть дует к тому религиозному «глобусу», и упаси вас Летающий Макаронный Монстр завести богословские споры, не нарывайтесь на новый конфликт!       - А память стирать твой «глобус» случайно не умеет? Впрочем, я бы и тогда не пошла к этой грымзе, - проворчала Мегумин, косясь в сторону священницы с открытой неприязнью. Убедившись, что крестоносец больше никуда не порывается, архимагичка с кряхтением встала со спины подруги и принялась отряхиваться. – Казума, ты даже не представляешь, через что я прошла, что я видела… Не в курсе, как быстрее всего забыть неприятные события из жизни?       - Заменить их чем-то ещё более жутким и позорным. Со мной, кстати, всё в порядке, большое спасибо за заботу и внимание. Право, не стоило беспокоиться, - мрачно пробурчал Казума, самую малость задетый тем, что он, видите ли, справляется о своих горе-подчинённых, а они на него чхать хотели! Да, им хорошо досталось, особенно тарану с сиськами, а командиру что, нет? Такая вот неблагодарная жизнь у искателей приключений – подумаешь, одной травмой меньше, другим психическим расстройством больше! Если оно, конечно, не надуманное. Вспоминая свой кошмарный бред, Казума невольно разозлился – что бы там не привиделось его подругам под галлюнами, ему тоже несладко пришлось на грёбаном астрал-шоу «Подземелье Чудес»! Он об этом сопли не разводит, и другим не даст! – Что, не понравилось жевать чужие платки?       - С-скотина ты, Казума! – Провокация молодого авантюриста полностью оправдалась, и ему не составило труда увернуться от впопыхах брошенного разобиженной малявкой обломка камня с потолка. Раз есть силы злиться и обижаться, значит, и в самом деле порядке, будь с архимагичкой что-то серьёзное, поднялся бы достойный Аквы рёв на всё святилище. Вышло забавно, да и одной тревогой стало меньше, хотя с другой стороны, наверное, не стоило накалять и без того непростую обстановку. Неизвестно, чем бы всё кончилось, если бы со стороны густо покрасневшей Мегумин не донёсся томный урчащий звук. – Не смотри на меня так, я со вчерашнего дня не ела! Не виновата я, что мой молодой растущий организм реагирует на голод сильнее, чем ваш!       - Неловко в этом признаваться, но мне тоже жуть как хочется есть. Готова проглотить буквально что угодно, - смущённо проронила приподнявшаяся на колени Даркнесс, как бы между прочим скользнув красноречивым взглядом по туше Сирены. Ещё чего не хватало!       - Нашли, блин, время и место! – неодобрительно пробормотал Казума, устало прикладывая руку к лицу. Только сейчас, в долгожданную минуту покоя и безопасности, он ощутил, как НА САМОМ ДЕЛЕ его морально за*бало всё случившееся. И что если будущий герой эпохи сам не навернёт чего съедобного в ближайший час, то и ему будет пох*й, с какого конца жрать жиросалку! – На ваше счастье, якоря титановые, я тоже не я, когда голоден. Объявляю перерыв – «КитКата» вам не обещаю, но пикничёк, так и быть, устрою.       Слава яйцам, подаренная котомка валялась недалеко, да и выглядела она невредимой. Поняв друг друга без слов, Казума с Мегумин помогли товарищу-крестоносцу доковылять до дремавшей Аквы, заботливо уложенной сестрой Джунией на мягкие тюки с бахромистой тканью. Сама же стриженная фанатичка утопала к своему повязанному уколотому единоверцу, судя по раскрытой книге, с твёрдым намерением успокоить того стихами, притчами и прочими прохладными былинами, а то и вовсе провести обряд экзорцизма. Казума не имел ничего против. Помогать, разумеется, он не собирался. Не зовут - не лезь.       Содержимое котомки не удивило молодого авантюриста – он и сам в поход закупал в Акселе схожую провизию. Полоски вяленого мяса, солёные сухари, копчёный сыр, изюм, жареные пшеничные лепёшки с мёдом – это, конечно, не лембас и не консервы с тушёнкой, но всё равно высококалорийная, компактная, долгохранящаяся, а главное, не требующая приготовления пища, лучше для странствий в этом прекрасном мире не придумаешь. Недоумение вызвала только штука, которую Казума сперва принял за связку сосисок – как оказалось, это были нанизанные на нить орехи и ягоды, покрытые оболочкой из сладкого вещества, напоминавшего затвердевшее желе, только совсем не липкое. Посовещавшись, искатели приключений решили поделить одну из таких «сосисок» на троих.       - Отдых, шанс собраться с силами и приготовиться к встрече со злом.       - Пэ Эн Ха, козёл приставучий. И чего только Эрис тебя не раздавила, - раздражённо буркнул Казума в ответ на очередной незваный визит желтушного комментатора в его голову. Может, это и есть демон, о котором упоминала Сестра Джуния? Тогда почему на какую-то иноверную священницу «Эффект Аквы» поставил «защиту от спама», а на любимого командира нет? Или дело было в личных симпатиях синебрысой заразы? Заметив, как на него недоумённо покосились девушки, юноша с вырвавшейся резкостью объявил. – Говорю, садитесь жрать, пожалуйста! Итадакимас!       Голод и моральное истощение овладели ими до такой степени, что перекус троица провела поначалу в молчании, если не считать, конечно, жуткого, чуть ли не утробного чавканья, на которое всем было, разумеется, плевать – пустое брюхо к приличиям глухо. Впрочем, выделенные порции быстро кончились, а здравый смысл оказался не настолько крепок, чтобы отговорить ненасытных людей от добавки. Казума – и тот признал поражение в борьбе с накатившим желанием ЖРАТЬ.       - Жуткое создание! Конечно, я видела всё своими глазами, пусть и мельком, но до сих пор не могу поверить, что Аква победила его в одиночку! – Сытная еда располагает к беседе в любой обстановке, вот и подобревшую Мегумин потянуло на болтовню. Тему она выбрала, правда, сильно так себе, но уж лучше такая, чем вспоминать собственные глюки. – Это просто невероятная сила! И невероятная жестокость. Я и не думала, что у класса клириков есть аналог скилла «Берсерк».       - Угу, есть, «Лицензия на допинг» называется. Работает, правда, через одно место, но, так как у Аквы всегда так, минус на минус дал плюс, - не без иронии пояснил Казума, тоже испытывая нужду в разговоре. Не потому что соскучился по общению, просто пережитый стресс заставлял выговориться. – Эта штука пострашнее ваших чудовищ будет.       - Мне кажется, мы упускаем из виду нечто куда более ужасающее, - подала голос Даркнесс, на чьём не до конца зажившем личике последние несколько минут держалось пугающе задумчивое выражение. Что-то не на шутку гнело и без того небогатые мозги крестоносца. – Эта Сирена… она прикидывалась Аквой, и люди верили этой лжи. О, Эрис, какой позор, я ведь и сама приняла этого монстра за настоящую богиню и отдалась ей! Отреклась от себя, своих идеалов и своей веры!       - Ты к чему-то конкретному клонишь или тебе просто песец как стыдно и ты хочешь, чтобы тебя поругали? – немного сморщившись, полюбопытствовал бывший хикки, решительно отбирая у оборзевшей архимагички заграбастанную кучу медовых лепёшек. – Много сладкого - вредно!       - А мало – обидно! И вообще, за собой следи – у самого рожа шире доски объявлений! – почти беззлобно огрызнулась алоглазая малявка, изловчившись таки урвать парочку чертовски вкусных образцов сухпайка.       - Я… прежде не задумывалась о таком, такие вещи пугают, не могут не пугать, - продолжала топтаться на месте Лалатина, не обращая внимания на вялую потасовку своих товарищей, но, наконец, решилась и выдала. - Что если боги, которых мы любим и почитаем, на деле такие же чудовища, прячущиеся за прекрасной лживой маской? Как мы можем быть уверены в том, что высшие силы в действительности те, за кого мы их принимаем? Я не могу и не хочу верить, что моя Эрис окажется такой же чудовищной ложью, как и Аква, но теперь не могу избавиться от своих сомнений!       - Даркнесс, у тебя же целый пример под боком ходит: если кто-то называет себя божеством, это ещё не значит, что он им является! - Казума с досадой указал взятой флягой на развалившуюся подобно кошке Дурногиню. Не то, чтобы его так заботили вопросы религии, но юноша не мог не заступиться за Эрис, у чьей поклонницы внезапно так наклюнулся кризис веры. – Если эти твои сомнения мешают тебе жить, то зайдём с другой стороны. Слыхала о Горце? Если представить на минутку, что эта жабища и впрямь была «Богиней», то свой титул и свою силу у неё забрала наша синебрысая зараза, когда открутила той башку, ибо «должен остаться только один». Так что если хочешь, можешь считать богиней воды её.       Да уж, шикарнее момента для псевдофилософских бесед просто не подобрать! Для полноты картины не хватает только у стриженной фанатички спиртяги хряпнуть! В святилище, по сути, в любой момент могут нагрянуть рыболюды, а они тут, видите ли, трещат и трескают так, что за ушами трещит! И ещё старательно делают вид, что не обращают внимания на смрад валявшейся в дюжине шагов от них окровавленной туши чудовища, возле которой крутился с пробирками и скальпелем Парацельс. Чуть поодаль сидел ни коленях связанный по рукам и ногам «Ржавый», судя по его постной роже, уже утихомирившийся. Перед ним, в свою очередь, стояла сестра Джуния, удерживая одной рукой знакомую книжищу, а второй сотворяя некие религиозные знамения, и бубнила свою тарабарщину. Надо думать, помогало.       Самый же нормальный представитель другой команды искателей приключений и её командир в одном лице «любовался» проделанной работой. Видя усталое облегчение и мрачное удовлетворение на обветренном лице Дисмаса, Казума проникся глубоким сочувствием к коллеге по цеху, юноша как никто другой понимал, каково это – командовать сбродом неадекватов. И когда носатый разбойник с обречённым вздохом уселся на ближайший сундук и начал набивать вынутую курительную трубку, довольно затейливую на вид, молодой авантюрист решил, что лучшего момента для налаживания контакта не найти.       - Здесь был такой лютый трешак… Может, забудем всё, что случилось, и начнём знакомство по новой? – Выждав, когда разбойник начнёт искать по карманам огниво, Казума с самым непринуждённым видом приблизился и предложил сотоварищу пляшущее на кончике указательного пальца пламя «Искры». Со стороны смотрелось наверняка странно, да и чувствовал себя юноша весьма неловко, но чем Владыка Демонов не шутит? К его радости, Дисмас щепетильной натурой не оказался – смерив бывшего хикки оценивающим взглядом, носатый позволил запалить свою трубку. Сочтя это согласием на развитие темы, Казума загасил огонёк и протянул руку. – Я Сато Казума, авантюрист из Гильдии искателей приключений города Акселя.       - «Не протягивай руки, рискуешь протянуть ноги» - слыхал такую тему, а, Сато Казума? – хмуро спросил разбойник, косясь исподлобья на предательски дрогнувшую кисть будущего героя эпохи. Но когда раздосадованный юноша уже собрался её убрать, носатый, пустив струю дыма в сторону, вдруг стянул с себя перчатку и одарил Казуму крепким мужским рукопожатием. – Дисмас с большой дороги. Ну и шайку ты сколотил, пацан, таким и в подворотне ловить нечего. На кой ляд попёрлись в Гамлет?       - Нас нае*али. Типа, всё мёдом помазано, и для новичков проблем не будет. У нас так с дюжину человек купились. Ну и мы тоже, квестов-то нормальных не было, как и денег, - мрачно ответил Казума, стыдливо умалчивая о том, что в эту дыру его, по сути, чуть ли не силком поволокли. Выставлять себя дураком, не знающим поговорки про бесплатный сыр, было неприятно, но сознаваться, что пошёл на поводу у скопища дур? Ну нахер! Пусть лучше держит за идиота, чем за подкаблучника! – К слову о моих дур… кхм, шайке: вон то синеволосое полено, прибившее Сирену, звать Аквой, она наш клирик, а ещё с прибабахом – считает себя одноимённой богиней. Девица, которая бестолково бодалась с вашим крестоносцем, тоже крестоносец, её зовут Даркнесс, и она даже ещё двинутее, чем Аква – кайфует от побоев. Ну а зыркающая в нашу сторону шмакодявка, как ни странно, лучший дамагер в партии, кастует ядрёну-бомбу – моё почтение, к тому же из всех троих она самая нормальная, если, конечно, не обращать внимания на возраст, повёрнутость на Взрывной магии и чудаковатое имя – Мегумин. Понимаю, мы та ещё банда маргиналов, но до сих пор нам как-то удавалось выкручиваться…       - «Выкручиваться», пфе! В Гамлете не выкручиваются, - Сделав очередную затяжку, Дисмас с холодной жалостью уставился на вдруг покрывшегося мурашками юношу сквозь выпущенное облачко дыма. – Все, кого принесла сюда нелёгкая, что бы они о себе не воображали, делятся на два типа: одни пришли гореть, как пламя, другие сгорать, как летящие на него мотыльки. Сам ответь, вы мотыльки или пламя?       - Никогда не любил подобные сравнения и метафоры. Признаю, я не самого высокого мнения о способностях своего отряда, но ни в мотыльки, ни в раки записывать себя и товарищей не буду. На нашем счету, в конце концов, уже три Генерала самого Владыки Демонов, так что не такое мы и днище, - проворчал Казума, невольно скривившись не столько от табачной вони, сколько от внезапно нахлынувшей на головореза поэтичности. Возвышенная личность, однако, а по роже и не скажешь! Немного погодя юноша понял, что его слова прозвучали как-то обиженно, и, дабы не закреплять за собой дурной репутации, продолжил тему на другой лад. – А ты со своей бандой, как я понимаю, из тех, кто пришёл «гореть»?       -Угу, гореть и сжигать. Уж есть за что: и за сделанное, и за не сделанное, - туманно выразился разбойник, начиная слегка бесить несвойственными ему афоризмами. То ли он намекает, что он и его товарищи так накосячили, что достойны костра, то ли имеет в виду местную шушеру, которую надо спалить, то ли подразумевает всё сразу. Словом, хрен его знает. Согласился перейти на «ты» - уже прогресс. – С Сеструхой ты уже знаком. В отличие от всех нас, Джуния не залётная – с люльки пашет весталкой в городском аббатстве. Тараканов в голове у неё хоть мешками выноси, как и у Парацельса – косит под какого древнего костоправа, вплоть до погоняла, ну да у столичных всегда были очень специфичные вкусы. Лечить-травить умеет, и срать на остальное. «Ржавый» же, то бишь, сэр Рейнальд из ордена Святого Танкреда Превозмогателя, пришёл в Гамлет вместе со мной, мы вляпались сюда одними из первых. За весь проведённый в этом гадюшнике почти год я повидал всякого дерьма, и твоих согильдийцев, к слову, тоже, уж извиняй за каламбур. Темнейшее Подземелье их сожрало, выплюнуло, сплясало на костях и опять сожрало. И поэтому я тебе так скажу, Сато Казума, – делать вам тут нехер.       - Я уж как-то догадался, спасибо. Вот только без помощи нам отсюда не свалить, - мрачно отметил Казума, с мольбой и надеждой (но без самоуничижающих перегибов) посмотрев в сощуренные тёмные глаза разбойника. – Возьмите нас до Гамлета, а там мы уж как-нибудь сами найдём, как домой вернуться. Даю слово, проблем от нас не будет, мы даже сокровища поможем вам дотащить, только, если можно, возьмём себе чутка на дорогу…       - «Чутка» вам не хватит, но ты, пацан, молодчик, что напомнил об этом, а то расслабились мы что-то. Пора закругляться, - Дисмас выудил на свет знакомые карманные часы с гербом, прикинул в уме что-то и спрятал обратно. Выпустив последнее облачко дыма, носатый начал спешно вытряхивать недогоревшую смесь из трубки, недвусмысленно давая понять обрадовавшемуся Казуме, что его предложение принято. – Даю вашей шайке десять минут на сборы. И на те, и на «другие». Хапайте только нормальную ювелирку и волшебные бирюльки, если попадутся. Увидите бювары с купчими, завещаниями, архивными записями или прочей канцелярщиной, цепляйте тоже – за них лорд Шекспир платит больше всего. И не зарывайтесь – жадность фраеров губит. Чтоб потом козликами у меня бегали!       - Разве за десять минут можно найти здесь сразу что-то стоящее? – не без удивления осведомился Казума, делая акцент на слове «здесь». Для убедительности молодой авантюрист мог ещё красноречиво обвести рукой заваленное богатством святилище, но постеснялся. Не настолько в нём осмелел внутренний мародёр. Да и подозрения нехорошие навалились. - А из-за чего такая спешка?       - Из-за конкурентов. Время пошло, - лаконично и до раздражения туманно ответил Дисмас, повернувшейся спиной показывая, что разговор окончен. Растерянно хлопавшему ему вслед глазами Казуме оставалось либо самостоятельно разгадывать этот ребус, либо забить болт и урвать кусок пожирнее, пока дают. Несложный выбор.       Впрочем, даже за таким приятным занятием как залутывание, бывший хикки не смог не поддаться размышлениям. Рыболюды доносили о нападении со стороны Руин, отряд Дисмаса же прибыл откуда-то сверху, ну и, разумеется, Казума памятовал о словах разбойника о том, что такой расклад вышел удобным. Вывод получался до безобразия очевидным: где-то там, собирая всевозможные шишки, пещеры зачищала другая команда искателей приключений, «конкуренты».       Вот тебе и «гореть и сжигать». Видимо, награда за эту Сирену была настолько стоящей, что Дисмас и Ко удумали пролезть прямо к боссу, предварительно дождавшись, когда большая часть мобов переключится на появившихся ребят. Хитро придумано, ничего не скажешь, правда, нехило так отдавало ниндзя-лутингом. Когда другая команда поймёт, что её дерзко так, не по-пацански опередили, стоит ждать охерительного баттхёрта. И, судя по реакции носатого, находиться в этот момент рядом с ней лучше не надо. Памятуя слова осьминоида о всенагибающем демоне, Казума мысленно согласился с решением коллеги.       Уведомлённые же о словах Дисмаса соратницы, будучи не отягощёнными столь же серьёзными думами, приступили к разграблению святилища со всей девичьей ответственностью. То есть, вместо того, чтобы набить карманы после того, как набили брюхо эти скотобазы за каким-то хером захотели накормить глаза! Терзаетесь из-за причастности к гибели хороших людей? Стыдитесь, что напали на своих товарищей? Испытываете кризис веры и переживаете из-за виденных галлюцинаций? Сбор трофеев – лучшее средство от стресса! Казуме пришлось чуть ли не пинками гонять увлёкшихся подруг, вздумавших примерять на себя первую попавшуюся бижутерию, за действительно стоящей добычей. Вот же сороки недоделанные! И это без участия Аквы!       Будущий герой эпохи был более чем уверен, что синебрысая зараза устроила бы гвалт на всё подземелье, сообщи ей кто, что всё унести нельзя. К счастью, Аква до сих пор пребывала в своей полукоме, спасибо за то бурде дурдока и шоковой терапии вкупе со спиртягой фанатички. Правда, счастье это было сомнительным – пофиг, что в таком состоянии у Дурногини последняя извилина выпрямилась, но неспособность передвигаться самостоятельно превращала Акву из худо-бедно рабочей ослицы в забивающий грузовые места партии багаж! Грёбаный голозадый якорь!       С этими досадными мыслями Казума приступил к изучению своей, пожалуй, первой ценной находки. Нет, так-то юноша в перерывах между матюганием своих подопечных изловчился раскидать по карманам рясы целые горсти разноцветных самоцветов, преимущественно рубинов (во многом благодаря тому, что в свете уцелевших магических светильников они сияли заметнее остальных). Но классовое чутьё подсказывало молодому авантюристу, что с серебряного кольца с четырьмя инкрустированными каплевидными изумрудами он может поиметь не только финансовую пользу. Казума понятия не имел, какой эффект оно давало, но магией от побрякушки разило за метр. Надевать его бывший хикки, разумеется, не стал – давал о себе знать печальный опыт с одним удушающим ошейником из лавки Виз.       А вот второе по ценности приобретение – потешного вида остроконечные башмаки из мягкой кожи – юноша натянул на ноги почти не задумываясь. Во многом потому, что обменянные ради легенды у бедолаги Алькатани сандалии для беговых забегов, коими грозил Дисмас, не годились от слова «вообще». Конечно, башмаки могли таить в себе ту ещё подлянку, заставлять вечно танцевать, например, но особой волшебной ауры искатель приключений в них не ощутил, и предпочёл рискнуть. И вообще – это огромная редкость, когда размер отрытой у чёрта на куличках обуви подходит к ноге!       - Казума, к нам идёт шлемоголовый извращенец, - отвлёк Казуму от дела не на шутку напрягшийся голос Мегумин. Обвешавшаяся всевозможными ожерельями алоглазая малявка стала напоминать комичную цыганку, но вряд ли она придавала этому значение – всё внимание архимагички было приковано к фигуре «Ржавого» (правда, уже не «шлемоголовой), уверенно ковылявшего в направлении группы бывшего хикки. – И мне не нравится, как он пялится на Даркнесс.       - Угу, мне тоже, - проворчал Казума, определив по траектории бронебрюхого гопника, что тот и впрямь нацелился на коллегу-крестоносца. Жаждет реванша? Навряд ли. Не с таким выражением на роже идут выяснять отношения, хотя, надо признать, рыцарь выглядел довольно странно. Злой и весёлый, как маньяк. Впрочем, для обдолбанного морфием простительно. В любом случае, Лалатину надо подстраховать – если и её ушатают, то волочь из подземелья придётся уже не один, а два якоря. Даже два с половиной.       - Госпожа Даркнесс, позвольте минуту вашего внимания! – то кривясь, то, выставив напоказ зубы, улыбаясь, обратился крестоносец к своей недавней противнице. Последняя, в отличие от собеседника, выглядела заметно менее уверенной и оптимистичной. Но стоило Казуме оказаться в её поле зрения, как Даркнесс тут же напустила на себя бравый (как она наверняка полагала) вид. Скрещенные на внушительной груди руки, левый бок немного выдвинут вперёд, спина чуть выгнута назад, а голова с оценивающим выражением лица слегка склонена к плечу – поза «сильной и независимой женщины» во всей красе. – Мы не были представлены друг другу должным образом – я сэр Рейнальд из ордена Святого Танкреда Превозмогателя. Простите мою дерзость, но, видит Люмен, есть и куда более серьёзные вещи, за которые я должен просить прощения. Прежде всего вы должны знать – я очень, очень сожалею, что поднял на вас руку. Хоть вы воин и неверная, вы всё же дама.       - Да бросьте, сэр Рейнальд, я ведь вам попросту не оставила выбора. Если кому и следует извиняться, то только мне, - стушевавшись, заявила Даркнесс. Поняв, что за этим последует, приготовившийся было звать Дисмаса на помощь в разнимании драки Казума облегчённо выдохнул. И не ошибся – мазохистку пробило на ответную соплежуйство и прочий обмен любезностями. В присущей ей извращённой манере. – Кроме того вы как крестоносец на самом деле проявили себя достойно – рвение, с которым вы наносили по мне праведные удары, жгло мою плоть подобно калёному железу и отзывалось в моих костях как обрекающий звон набата. Никакой другой противник ещё не доставлял мне столь… благочестивого удовольствия!       - Сияющая Сила! Мне… непривычно слышать подобные речи от дамы. Но тем больше моё восхищение вашей, госпожа Даркнесс, стойкостью и упорством! К сожалению, догматы Святого Танкреда не позволяют женщинам вступать в его орден, и я не могу предложить вам разделить мой обет под знаменем с факелом, - с горькой улыбкой тоскливо уведомил слегка приунывший рыцарь. Его поведение навело Казуму на мысль, что эта гора железа после мордобоя запала на Даркнесс и теперь пытается подкатить к ней свои «благочестивые» яйца. И то, что повёрнутый на своих идеалах бедолага, понятия не имеющий, с КЕМ имеет дело, вдруг протянул мазохистке собственный двуручник, лишь усилил подозрения юноши. – В пылу нашего поединка я разглядел у вас, госпожа Даркнесс, подвеску эрисианцев. Светлейший Бог не считает Богиню Удачи своим недругом, и поэтому мой вам дар не станет оскорблением Люмена! Если вы готовы простить моё деяние, примите сей благословленный меч в знак примирения!       - Я же уже говорила, мне нечего вам прощать, сэр Рейнальд, но, если это успокоит вашу совесть, я возьму это прекрасное оружие с честью и смирением, - заметно расчувствовавшись, произнесла златовласая рыцарша, не без труда берясь за здоровенную отточенную арматурину. Обычно Лалатина с брезгливостью относилась к столь манерному обращению к своей персоне и подобным патетическим ситуациям, но для отмудохавшего её крестоносца делала очевидное исключение. Надо думать, из-за личной слабости к помешанным на религии лицемерным маньякам-отморозкам. – Немного тяжеловат, но я почти физически ощущаю, какой у него бонус к урону и пробиванию брони! Жаль, ещё не довелось испытать его на себе…       Нет, Казума может и проникся бы моментом, если бы его не покидало подозрение из-за невиданного для явного хапуги аттракциона щедрости. Интуиция молодого авантюриста не обманула – за рюкзаком крестоносца, оставшимся возле прочих заполненных лутом мешков и сумок другой команды искателей приключений, виднелось нечто, неуловимо напоминавшее эфес двуручного меча. Изысканно так украшенный, но без фанатизма, с рабочей гардой и рукоятью. Походу этот Рейнальд подыскал себе железку покруче, и, так как в инвентаре мест свободных не нашлось, решил с пафосом сплавить старьё Даркнесс, ибо тупо выбрасывать оружие воину было зазорно. Ладно хоть ещё свой покорёженный шлем подарить не додумался.       -…Всё, с меня хватит! Не сечёшь по-хорошему, будет по-популярному! «Ржавый»! – Внезапный оклик Дисмаса запоздало напомнил, что следовало не корчить из себя типа телохранителя, а заниматься грабежом, пока время позволяло. Но, похоже, носатый злился, отнюдь, не на их заторможенность. – Вяжи нашего упрямого штопальщика, и канаем отсюда! И так дохера времени просрали!       - Нет! Нельзя ограничиваться одной лишь головой и оставлять столько бесценного материала! Учёный моего уровня не может на такое пойти! Ведь это тело – кладезь для уникальных научных исследований! Их практическая значимость превыше любых наград! – подал срывающийся на истерику глухой голос объект злости разбойника. Теряющий остатки адекватности клюворылый сумрачный гений вцепился в тушу Сирены мёртвой хваткой, демонстрируя готовность стоять на смерть во имя науки. Горе от ума во всей красе. – Мы же все взрослые разумные люди! Мы обязаны с ними договориться, ведь это во благо всего…       БУМММ!!!       Казалось, чудовищный грохот сотряс святилище до самого основания. Его источником была прежде монолитная дверь, ныне покрывшаяся растущими прямо на глазах трещинами. Толстенные камни выглядели так, будто сам Балрог саданул по ним с внешней стороны. Это пахло уже не керосином: над искателями приключений замаячило нечто похлеще любого медного таза, что и, будто в издёвку, подтвердили в застывшей тишине щелчок взведённого курка и отчётливое разъяренное шипение ставшего мрачнее тучи Дисмаса.       - Я убью тебя, штопальщик.       БУМММ!!!