Прощай, Темная Властительница!

Война. Перед ним разверзлось самое страшное сражение, что когда-либо видел Варандаст. Сражение простиралось насколько хватало глаз, уходя за крепостные стены и скрываясь за горизонтом. Столбы дыма поднимались отовсюду, небо чертили вспышки молний и пламени. Магии было столько, что под её напором, казалось, прогибается сама реальность. Могучие потоки первоматерии раз за разом ударяли в щиты отрицания, защищавшие город. Иногда поток отражался, иногда один из механизмов, создававших защитный контур, с жалобным шипением выгорал, и тогда неистовые волны колдовства врывались в город, неся с собой самую пугающую из возможных смертей. Колдунов для своевременной перезарядки щитов не хватало, почти все они были на стенах, помогая защищать их от напирающей волны. Варандаст, один из самых старых городов Континента, Северные Врата Святого Астралора, всё ещё держался. В него ни разу не ступала нога захватчика. Но в этот раз всё было по-другому. Армия, подошедшая к мраморным стенам, намного превосходила всё, что было до этого, как количественно, так и качественно. Здесь были преимущественно люди: воины в крепких доспехах, легко вооружённые лучники, засыпавшие бойницы тучами стрел из луков, арбалетов и самострелов, стаи лёгкой кавалерии, рыскающей по полю в поисках несчастных, что рискнули сбежать, и смельчаков, отважившихся на вылазку. Тяжёлые, покрытые костяными пластинами звери, погоняемые смуглыми женщинами, тащили к стенам тараны и осадные башни, их соратницы верхом на жутких, подобным драконам вивернах рассекали воздух, выхватывая зазевавшихся солдат со стен и без промаха метая копья. Всей этой безумной симфонии из криков, лязга доспехов и звериного рыка вторил глухой рёв магических механизмов. Неповоротливые и кособокие, похожие на гигантских деревянных жуков конструкты ползли вперёд, изредка выпуская длинные стрелы, которые отличались немалой пробивной мощью и удивительной точностью. Наблюдая, сколь велики силы, направленные против его города, Август де Коли не мог не впасть в уныние. Повелитель обширного графства недавно отметил тридцать второй день рождения и до недавнего времени тешил себя надеждой прожить жизнь в мире, время от времени развлекая себя подавлением крестьянских бунтов и сожжением соседских замков. Мог ли он предположить, что ему придётся сойтись в противостоянии с огромной ордой приспешников тьмы? Но, видимо, такова судьба всех правящих аристократов - найти славную смерть в бою, угодив в безнадёжное сражение. Кодекс чести не позволял Августу сбежать, его род столетиями правил этими землями, храня покой неофициальной столицы Континента. За это время удалось возвести редкой мощи укрепления, а гарнизон Варандаста представлял из себя полноценную армию, в которой помимо людей состояли гномы и светлые эльфы. В любой другой ситуации лидер осаждаемых не усомнился бы в своей победе. Но в течение первых двух дней сражения он потерял половину своих воинов. Гномьи доспехи оказались не в силах противостоять мощи осадных орудий, как и эльфийские луки не могли сравниться в дальности и точности с многочисленными механизмами, из которых непрестанно обстреливали город. Солдаты же врага... Что ж, Август был вынужден признать, они были хороши. В основном бывшие крестьяне и горожане с простым добротным оружием, но их храбрость и навыки внушали уважение. Волны синих накидок раз за разом накатывали на стены и каждый раз оставляли после себя трупы защитников. На подкрепление надеяться тоже не приходилось. Гарнизон Варандаста был главной военной силой региона, сопоставимые по численности армии, способные склонить чашу весов на сторону защитников, находились на востоке и юге, но у них были свои проблемы, ведь согласно донесениям, тёмные силы наступали отовсюду. Ещё оставались эльфы. Помнится, в детстве Август даже общался с одним из лордов Бескрайнего леса. Эльфы, люди и гномы этих земель испокон веков помогали друг другу в час беды, их связывали клятвы, а порой и брачные союзы. Вот только кто из длинноухого племени успеет собрать достаточно большую армию за столь короткий срок, и кто дерзнёт рискнуть ей под стенами крепости, когда под удар вот-вот попадёт сам Астралор? Очередной порыв ветра хлестнул по лицу аристократа, щекоча ноздри запахом гари и смерти, а чёрный дым слепил глаза. Вид с центральной башни замка не оставлял особых иллюзий, однако пока он и его люди живы, победе врага не бывать. Они будут сражаться как завещали им долг и предки. Огненный шар врезался в землю в нескольких десятках метрах от колонны, обдавая солдат волной жара и отвратительным запахом горелого мяса. Судя по всему, заклятье не пропало даром, ведь здесь, у самых стен, щиты отрицания параракской армии уже не в силах защитить своих людей. Оставалось надеяться только на помощь собственных чародеев, которым на простых солдат было плевать, и специальные, защищающие от волшебства доспехи, которых на всю сотню было всего три комплекта. Отряд на мгновение замер, оценивая перспективы, которые им сулили изрыгающие пламя, стрелы и камни стены, и вновь двинулся вперёд. Рыхлая земля проседала под ногами, утыканные стрелами и копьями трупы попадались тем чаще, чем ближе они приближались к цели. Массивная брешь, пробитая в каменной кладке одним из осадных орудий, манила не только их штурмовую колонну, войска стекались к ней как муравьи к забытой на столе розетке с вареньем. Судя по всему, подобными прорехами обзавелись и другие участки стены. Штурм переходил в свою решающую фазу. В небе блеснула молния, ударив в несущего штандарт отряда бойца, и тот свалился под ноги своих товарищей. Роза ветров, славный символ Параракса, рухнул в пыль, но вскоре был подхвачен одним из солдат. Воин был очень юн и судя по всему впервые принимал участие в настоящем бою, иначе бы не отказался от щита ради церемониальной палки. Однако для наступавших воспрявший к небу символ был знаком продолжать наступление. Колонна бежала вслед за знаменосцем, теряя убитыми и ранеными всё новых и новых бойцов, одних настигали камни, других стрелы. Некоторые особенно умные приносили стрелы с собой и, смочив их спиртовой, втыкали в наименее значимые, по собственному мнению, части тела. К бреши добралась едва ли половина сотни. Не замедляясь ни на секунду, воины бросились на дожидавшиеся их неприятельские порядки. В нестройные ряды копейщиков полетели дротики и метательные топоры, жертв было немного, чаще всего оружие просто застревало в щитах, однако времени вытащить его защитникам Варандаста не дали. Наиболее опытные из них щиты попросту бросили, ещё более опытные поспешили ретироваться, остальные встретились лицом к лицу со штурмовым отрядом параракской армии, регулярными, хорошо обученными и прекрасно вооруженными солдатами, не один год сражавшимися за честь, славу и золото своей Чёрной Королевы. Сеча вспыхнула ярко, как алхимический порошок, и столь же быстро потухла. Мелькали кривые мечи штурмовиков, сделанные из дорогого керния, снося древки копий и отсекая руки вместе с кольчугами, тяжёлые клевцы вгрызались в шлемы и панцири, кровь хлестала ручьём. За несколько минут строй защитников был проломлен в центре, и прорвашиеся воины Параракса смогли зайти в тыл остаткам копейщиков, добивая их в спины. Вслед немногим сумевшим спастись бегством понеслись насмешки и бахвальные выкрики, но они вскоре стихли. Вдали, со стороны замка в их сторону двигался новый отряд. Сомкнутые ряды низкорослых воинов, вооружённых алебардами, спешили к бреши, солнце отражалось от полных латных доспехов, благодаря чему отряд буквально сиял. - Гномы, - протянул один из штурмовиков, - по наши души послали гномов. - А вот это вряд ли, - почесал нос тот самый юный знаменосец, - скорее их послали защитить брешь, но пока эти тихоходы семенили на своих коротких ножках, мы успели прорваться. - И теперь нам придётся их держать до подхода подкрепления, - вздохнул другой солдат. - Не обязательно, - знаменосец обернулся к отряду, заговорщически улыбаясь. - Им нас не догнать. Так что мы, пожалуй, прогуляемся к замку и водрузим эту палку на главную башню, - парень постучал штандартом по земле. - Что-то не припомню, в какой момент ты стал главным, Озрик, - из строя вышел мужчина с взъерошенной рыжей бородой. - Тебя уже произвели в сотники? - Когда капитан умирает, его место временно занимает один из сержантов, - пожал плечами парень. - Николай попал под молнию, так почему бы этим сержантом не стать мне? - Может потому, что ты сейчас предлагаешь оставить позицию и ввязаться в авантюру? Солдаты! - бородатый обратился к соратникам. - Мы останемся здесь и будем держать удар, пока не подойдут подкрепления и не прозвучат новые приказы. - Оставаться здесь и драться с толпой злобных гномов или отправиться в замок, в котором, как я думаю, есть сокровищница? - Главнокомандующий не простит нам подобного поведения. Грабить, когда решается судьба штурма... - Мы идём не грабить, Дмитрий, мы идём совершать подвиг - водружать штандарт на главную башню. Идём потому, что наш новый лидер ещё так молод и при этом непомерно амбициозен, - парень продолжал улыбаться, чувствуя, как в глазах соратников зарождается жадный блеск, - но его авторитет и статус так высоки, что отряд подчинился. В отличии от тебя, я могу отдать приказ, и мне за это ничего не будет. Выбор был сделан, и бородач смирился с ним. Все понимали, что Озрик рано или поздно возглавит отряд, его происхождение было определяющим моментом в данном вопросе. И это полностью устраивало соратников паренька, ведь благородный сэр может и за них словечко замолвить. Вот, например, сейчас был шанс грабить первыми, а это куш немалый. Было дело, когда после удачного грабежа воин навсегда оставлял меч и проводил остаток жизни в обширном поместье, развлекаясь с рабами эльфийской расы. Ради такого стоило рискнуть! Не обращая внимания на приближающихся коротышек, солдаты вложили оружие в ножны и неспешно побежали в сторону узких улочек, через которые пролегал путь к замку. Кожистые крылья рептилии судорожно загребали воздух, пытаясь удержать гигантскую ящерицу. Но мгновения раненой виверны были сочтены, теряя кровь и силы, ящерица кружась падала вниз под отчаянный крик наездницы. К сожалению, свое чёрное дело они сделать успели - один из дарующих защиту от чар щитов был сломан, и теперь ещё больше заклинаний сыпалось на защитников. Сжав рукоять меча и стиснув зубы, Август продолжал следить за ходом боя. Зоркие глаза улавливали вспышки сигнальных стрел и струйки цветных дымов, которые военные используют для передачи информации. Все командиры просили подкреплений! Воины на стенах держались из последних сил, посланные для защиты ворот и проломов гномы тоже не протянут долго. Хуже всего было то, что судя по движению на улицах, нескольким отрядам параракских солдат удалось прорваться в город. Улицы почти не охранялись. Понимая, что со взятием стен судьба города будет предрешена, он направил на них все доступные силы, включая ополчение, стражу и подавляющую часть гарнизона замка. С последним он явно погорячился - если замок возьмут, всё будет кончено, защитники лишатся не только морального символа, но и командного пункта. Разумеется, вместе с командиром. Стальная перчатка нервно теребила подбородок, а сам граф отмечал, что не брился уже два дня, с самого начала осады. - Харальд, - слова были обращены к одному из адъютантов, дежуривших за его спиной, - возьми пару человек, сообщи на стены, чтобы держались до последнего вздоха. А когда придёт время для этого вздоха, отходят в замок. Попробуем ещё немного потянуть время. - Гномы не поспеют за людьми и эльфами, - заметил воин, на его уже немолодом лице отчётливо читались сомнения. - Они сочтут подобное предательством. - Значит, будут иметь полное право сдаться, не замарав свою честь, - ответил граф. - Правда, надеюсь, перед этим они как следует навешают тумаков параракским ублюдкам. Харальд поклонился, удаляясь с террасы. Его повелитель как всегда смог проявить себя разумным, милосердным и благородным. Только самого Харальда последние два качества не особо радовали. Лучше бы сдал крепость, получив славное вознаграждение от Чёрной Королевы. Рассчитывать ведь всё равно не на что, не вылезут же из лесов табуны эльфов, чтобы всех спасти. Да и не спасли бы. Враг ведь не только Северные Врата атаковал. Наступали и на юге, и на востоке. Все три великих города - Варандаст, Сигирин, Моратона - были под ударом, а памятуя о том, что за почти двадцать лет войн проклятая Мизори Торвальд не знала поражений, царствование света на Континенте определёно подходило к концу. Внутренний двор встретил адъютанта звуками битвы. Враги были уже здесь! Но как?! Взгляд упал на ворота, и человек с трудом удержался от того, чтобы схватиться за голову. На месте подъёмного механизма громоздилась массивная туша рептилии. Грудь ящера ещё вздымалась, но было ясно, что дни его сочтены. В отличие от наездницы, которая, кажется, отделалась несколькими синяками и прямо сейчас увлечённо пыталась сделать небольшой гарнизон замка ещё незначительнее. Однако проблема была не только в ней. Воспользовавшись тем, что ворота вышли из строя, в замок ворвался отряд параракских солдат, перекрыв ему выход. В тот краткий миг, что воин принимал решение, мысли о сдаче и выгоде испарились. Он видел, как отчаянно сражаются солдаты гарнизона, многих из которых он знал больше десяти лет, видел, как гибнут от рук превосходящего противника. Харальд думал всего секунду, а рука уже выхватывала меч. Увлекая за собой эскорт, он бросился в гущу боя. - За Варандаст! - внезапный крик смутил нападающих и предал сил защитникам. Правда, ненадолго. Прибывшие не были полноценным подкреплением. Пара оруженосцев, эльфийка и какой-то знатный мужик не могли решить исход сражения. Оруженосцы быстро увязли в бою с штурмовиками, эльфийка сцепилась с амазонкой. Врубаясь в гущу врагов, Харальд раздавал удары направо и налево. Сейчас нужно было нанести врагу максимальный урон, а его булава прекрасно подходила для подобных целей. Металлический шар сбивал противников с ног, оставляя на доспехах вмятины, а в ушах поверженных долго отдавался хруст собственных костей. Несколько раз его ранили, но зачарованная броня поддерживала в нём силы, которых должно было хватить до окончания схватки. Удар! И под тяжестью стального шара разлетаются заклёпки чье-го то шлема, рассыпаются веером червленые металлические пластины, покрасневшие от свежей крови. Тело противника падает, следующего он отталкивает ударом щита, несчастный дезориентирован и пропускает болезненный тычок навершием в бок, падает, увлекая за собой сослуживца. Неразбериха позволяет Харальду сделать хороший замах, обрушивая булаву на щит очередного врага. Обтянутое кожей дерево устояло, в отличие от владельца, что повалился на спину, выронив меч. Стальной шар навис над поверженным и обезоруженным врагом. - Не бейте, дяденька! - прокричал штурмовик, пытаясь защититься выброшенной вперёд рукой. Только сейчас Харальд заметил, что его врагу едва ли исполнилось семнадцать. Видимо, у Параракса дела идут совсем плохо, раз даже в элитные части они берут подобных юнцов. От мысли королевского адъютанта оторвала жгучая боль в колене, в котором внезапно оказался клевец. Молокосос больше не выглядел испуганным, вместо этого он злорадно улыбался. Со страшной силой рванув оружие на себя, он вырвал из доспеха Олафа наколенник, а ещё добрый кусок сухожилий и костяных осколков. Заметно ослабленный внезапной атакой удар булавы он вновь принял на щит, отбросив клевец и подперев его освободившейся рукой, а затем выхватил кинжал и принялся наносить в здоровую ногу воина быстрые удары. По телу разошлась мучительная боль. Магический ресурс доспеха иссякал, судя по всему, кинжал был отравлен. Ноги воина подкосились, однако потребовался ещё один удар щита, прежде чем он оказался на земле. Растерянный мужчина почувствовал холод стали у горла, мальчишка удерживал его шею в захвате, прижав к ней лезвие кинжала. Перед его глазами происходило завершение сражения. Численно превосходящий противник додавливал остатки сопротивления, часть защитников уже валялась на земле, часть угодила в плен, бросив оружие и зажимая раны. Ещё несколько минут, и из множества мелких поединков остался последний. Харальд плохо знал Финардинаэль, эльфийка не отличалась общительностью. Что до навыков владения оружием, она как минимум не уступала ему самому. Оттого было вдвойне необычно видеть, что остроухая до сих пор не одержала победу. - Ставлю половину твоего выкупа на амазонку, - весело бросил мальчишка, впиваясь глазами в схватку. Правда, захват при этом он не ослаблял. Об амазонках адъютант графа знал немного, но отчётливо помнил, что подчинить себе виверну могли лишь самые опытные и сильные. Незнакомка скорее всего была равна ему по рангу, и ход битвы это подтверждал. Орудуя длинным боевым копьём из костей и игл, она держала Фину на расстоянии, а когда это не удавалось, умело отражала удары её меча. Из брони на ней был лёгкий панцирь из пластин какого-то животного, смотревшийся безумно архаично, из таких же пластин были сделаны наручи и поножи. Кожаные штаны и жилет с нашитыми на них стальными бляхами, что были на эльфийке, выглядели куда более надёжными и функциональными. Правда, не против копья. Удары длинной костяной иглы, заменявшей оружию наконечник, уже оставили несколько сквозных пробоин на эльфийском щите. - Фрида, помоги связать нашего нового друга,- услышал Харальд голос своего пленителя, и вскоре после этого чьи-то умелые руки принялись затягивать на его щиколотках и запястьях многочисленные узлы. Дерущиеся тем временем словно не чувствовали, что сражение завершилось. Фина умело отступала, изредка огрызаясь контратаками и пытаясь зацепить противницу в моменты, когда та возвращает оружие после очередного тычка. Амазонка метила преимущественно в ноги, надеясь, что однажды щит не поспеет за её движениями. Противоборство разрешилось внезапно - после очередного отскока остроухая оказалась прижата спиной к массивной двери одной из башен. Также отскочившая назад амазонка, понимая, что время упускать нельзя, с силой швырнула копьё в растерявшуюся жертву. Места для очередного отскока не хватило, и тонкая игла пробила бок девушки, пригвоздив её к двери. Эльфийка не растерялась. Быстро осознав, что пострадал только доспех, она швырнула клинок в противницу, а пока та уклонялась, выхватила кинжал, единомоментно перерезав шнуры, на которых держался нагрудник. Амазонка к тому времени уже неслась к ней, сжимая в руке длинный нож с обратной заточкой. - Да прекратите уже это наконец! - крикнул Озрик, внезапно осознавший, что в столь тесной драке решать будет скорее удача, а погибнуть может как внезапная союзница, так и ценная пленница. Десяток солдат без труда справился с поставленной задачей, оттаскивая дочь Бескрайнего леса от уроженки Великой степи. Облегчёно выдохнув и приказав Фриде избавить связанного адъютанта от доспехов и возможного скрытого оружия, самопровозглашённый сотник направился к женщинам. Эльфийку к этому моменту уже успели избавить от оружия, включая отчего-то штаны и шлем, и сейчас она стояла в окружении солдат, отчаянно пытаясь натянуть на бёдра нижнюю рубашку, что ввиду полупрозрачности последней особо ничего не меняло. В голове промелькнула мысль, что всё плохо. Ребята уже потихоньку начинали грызться, кто первый устроит пленной допрос с пристрастием. Дело для войны обычное, но в данном случае крайне нежелательное. Зеленоглазая и белокурая эльфийка хоть и была явно старше ста лет и являлась воином, вполне могла уйти на невольничьем рынке за весьма неплохие деньги. За мёртвую заплатят в разы меньше. Ну а поскольку в его отряде оставалось ещё тридцать восемь мужчин, вероятность того, что лесная леди переживёт общение с ними всеми, была равна нулю. Озрик уже хотел вмешаться, когда загорелая жилистая рука одёрнула излишне усердно тискавшую эльфийскую грудь ладонь. Амазонка недовольно переводила взгляд с одного мужчины на другого, сжимая в одной руке запястье особо наглого солдата, а в другой рукоять ножа. Судя по виду, у неё был свой собственный взгляд на происходящее. - У вас вообще есть понятие о воинской чести? - осведомилась женщина на северном общеконтинентальном. Она ещё раз посмотрела на уже смирившуюся со своей участью пленницу, в изумрудных глазах которой вновь замаячил проблеск надежды. - Конечно первой буду я! - завершила она фразу, и в качестве подтверждения позиции запустила руку под сорочку эльфийки. - Вы часом не забыли, для чего мы здесь? - раздражённый Озрик попытался нависнуть над людьми, что в силу небольшого роста получилось не особо удачно. - Насиловать? - уточнил один из голосов. - И всё? А грабить и убивать за вас кто будет?! - сорвался аристократ. - Сейчас в этом замке томится в ожидании сокровищница одного из богатейших феодалов Континента, а вы занимаетесь тем, что собираетесь привести в негодность рабыню ценой в годовое жалование всей роты! Короче, второй десяток остаётся охранять вход и пленников, остальные идут со мной в замок. Повисшее ненадолго молчание прервал лишь один осторожный вопрос. Молодой солдат уточнял, кто первый будет охранять пленников. - Очерёдность установит сержант, - вздохнул Озрик и добавил, - после того, как наша южная союзница получит причитающееся. Фрида! - оруженосец быстро подбежала к хозяину. - Фрида, караулить благородного будешь лично. Глаз с него не спускай и попробуй узнать что-нибудь ценное. Ну же, поторопимся, пока что-нибудь не случилось. Оставив небольшой отряд исполнять приказы, самопровозглашённый капитан во главе четырёх десятков солдат скрылись в темноте дверей замка. Город умирал. Столбики дыма точно струйки крови говорили о том, что Варандаст доживает свои последние часы. Усиленный магическим талисманом взгляд позволял различить и виверн, и отдельные вспышки магии, и посылаемые метательными машинами камни. Изаринатаэль взирал на гибель города с безразличием. На прекрасном, словно выточенном из камня лице эльфа не было ни одной эмоции. Словно сородичи и союзники погибали в другой реальности, а не у него на глазах. Увы, он не мог вмешаться. Приказ был короток и ясен - как можно быстрее встать на защиту Астралора. Врата лишь способ задержать врагов, чтобы собрать на защиту столицы многочисленные силы империи. Изаринатаэль не любил городов, для него, как и для большинства лесных эльфов, они были источником проблем, шума и мусора, однако это не отменяло того, что они были союзниками. Будучи негласным главой лесного совета Бронзовой чащи, эльфийский лорд никогда не пропускал совместных войн и празднеств. Ополчение Бескрайнего леса не раз стояло плечом к плечу с гарнизоном Варандаста, вылавливая очередную разбойничью банду или излишне усилившееся орочье племя, налёты темных эльфов и работорговцев тоже встречали совместный отпор народов светлого севера. До сегодняшнего дня. Изари был стар даже по эльфийским меркам. Прожив почти пять сотен лет, он так и не встретил свою вторую половинку, возможно, именно поэтому воин с такой не характерной для их расы заботой относился к населявшим регион народам. Эльф помнил каждого правителя Варандаста, знал их с детства и порой провожал в последний путь. Знал он и Августа, встречал его ещё совсем мальчишкой с русыми волосами и не по-детски вдумчивым взглядом голубых глаз. Наверняка сейчас эти глаза наблюдают последние часы великого города. Эльф не понимал. Пускай он он прожил невероятно долгую жизнь, пускай видел бесчисленное количество битв и смертей, сам был причиной многих из них, но он был светлым до мозга костей, до самой крохотной части своей души. Он не понимал, как можно смотреть на творящиеся бесчинства и не вмешиваться. Война началась несколько месяцев назад, всё это время эльфы собирали армии, что в условиях огромности Бескрайнего леса было задачей весьма непростой. И вот теперь, когда войска готовы действовать, он вынужден уйти. Эльф в последний раз взглянул на раненый город. Прикосновение руки к серебристой броши, прыжок с вершины дерева. Плащ за спиной раскрылся подобно крыльям, плавно спуская мужчину на спину коня. Отцепив от седла шлем, он элегантным жестом водрузил его на голову. - Наступаем тремя колоннами, я возглавлю центральную, отвлеку внимание от правой и попытаюсь разделить их силы надвое. Касилнимартриэль поведёт правую, цель - обозы врага, от её успеха зависит исход сражения. Тиринадэль возьмёт левую, остановит атаку на город и внесёт панику в ряды наших врагов. И ещё, когда начнётся наступление, дайте защитникам сигнал. Пусть знают, что помощь близка. Эльфы смотрели на своего командующего с удивлением, однако и тени осуждения не мелькнуло на их лицах. Только некоторые, самые молодые воины, едва начавшие проживать вторую сотню, казалось вопрошали «а стоят ли эти недолговечные люди нашей крови и усилий?». Впрочем, внутри таких индивидуумов особенно громко звучал другой голос, требовавший повергнуть зло и продемонстрировать свои безупречные боевые навыки. Генерал слегка потянул поводья, направляя скакуна к границе леса. Оттуда было всего несколько тысяч шагов до города. Кого-то удивило бы столь близкое соседство природы и цивилизации, но для Варандаста лес был не прибежищем негодяев, пожаров и волков, а добрым соседом, в котором обитали пускай и странные, но надёжные союзники. И вот теперь эти они покидали укрытия среди деревьев. Лошади, крупные олени, иногда даже медведи и острозубы. Эльфы не умели приручать животных как амазонки, но могли создавать временную духовную связь с природой, своеобразные союзы. Ведь многие животные обладали достаточным уровнем разума, чтобы понимать: враги эльфов - враги леса, а если не станет леса, их ожидает участь стать колбасами и половиками. Лишь самые удачливые украсят воротники аристократов и мантии королей. Марш эльфийской кавалерии удивителен. В пестроте красок меха, трелях боевых свистков, заменявших остроухим трубы, во всей этой кутерьме не хрустнула ни одна ветка, не зазвенела кольчуга, не лязгнуло забрало шлема, даже шум стрелы в колчане не выдал бы воинов Бескрайнего леса. И всё же, почти тысяча всадников не могла остаться незамеченной. Разъезды подняли тревогу, зазвучали сигнальные рожки, и ползущие к крепости колонны принялись торопливо перестраиваться. Конница не прошла и половины расстояния, а на месте штурмовых отрядов уже стояли фаланги пикинеров и цепи лучников, оружие которых было обращено в сторону эльфов. Человеческое войско было уверено в себе, они вдесятеро превосходили врага в численности, на их стороне была обученная слажено действовать пехота, но запели первые стрелы, и расклад изменился. Тяжёлый пикинер Параракской империи представлял из себя внушительное зрелище: воин был облачён в длинную кольчугу, поверх которой одевались стальные латы, на голове был шлем, в руках они несли тяжёлые щиты и длинные копья. Строй таких воинов был для врага несокрушимой преградой, однако эльфы отличались от противников, с которыми те сталкивались раньше. Жизнь эльфов длинна, развитие - невероятно медлительно по человеческим или тем более гоблинским меркам, но посвящая себя чему-то одному, они могут достигнуть в этом совершенства, недоступного другим расам. Тело развито настолько, что позволяет натянуть тетиву невероятно тугого лука и на скаку навести его на цель, разум позволял рассчитать полёт стрелы несмотря на ветер и расстояние, чтобы послать её за сотню шагов в узкую прорезь забрала. После первого залпа в идеальных фалангах появились бреши. Люди дали ответный залп, стреляя навесом из луков и самострелов, но доспехи из алхимически обработанной кожи, лунного серебра и олеандра выдержали залп. В дело вступили колдуны обоих сторон, посылая и отводя заклинания. Эльфы выстрелили снова, сильнее прорежая фаланги, залп тяжёлых арбалетов сразил нескольких всадников, несколько молний разбилось о зачарованную броню высокородных эльфов. Изаринатаэль, возглавлявший свой отряд, приготовился к столкновению, он видел, как выпускают стрелы правый и левый фланги, сворачивая в последний момент и устремляясь к своим целям. Рука в серебристой перчатке сжалась особым образом, складывая руну и активируя заложенное в рукавице заклинание. Когда острия копий уже грозили отведать его крови, Изари метнул в фалангу поток ветра, ещё больше разметав её ряды. Секунды паники стоили людям жизни, конница смяла солдат, эльфийские копья вонзались в тела, пробивая насквозь латы и поддоспешную одежду. Стена стали оказалась смята в считанные секунды, и конница устремилась дальше. Отряды лучников бросились врассыпную, даже не пытаясь дать отпор, лишь единицы попытались копьями выбить лесных обитателей из седла, паре человек это даже удалось. Командующий северной армии Бескрайнего леса стряхнул с копья окровавленное тело. Путь в сердце вражеского войска был свободен. Потрепав скакуна по холке, мужчина приказал ему вновь перейти на рысь, а вслед за этим на галоп. Лавина кавалерии следовала за ним, сметая отдельные отряды и втаптывая в землю разбегающихся паникёров. Впереди показались тёмные силуэты осадных механизмов. Обитые металлом деревянные коробки, соединившие в себе магию и технологии, неторопливо разворачивались, стреломёты делали первые залпы по эльфийской коннице. Одолеть механизмы оказалось непросто. Обшивка оказалась неуязвима для стрел и копий, дерзнувшие приблизится слишком близко всадники оказались объяты потоками пламени, которое подобно драконом изрыгали броненосцы. Изари содрогнулся при мысли о том, что столь ужасное оружие было создано светлым эльфом. В его голове не укладывалась сама возможность того, что кто-то из его расы не только стал изменять дары природы как какой-нибудь гном, но и обратил эти изобретения против своих братьев и сестёр. Достав из колчана серебристую стрелу, воин выпустил её, метя в основание одной из башенок. Раздался взрыв, во все стороны полетели щепки, болты и куски металла, из искорежённого броненосца выскочили несколько гоблинов и бросились наутёк. Пускай и с трудом, но эльфам удалось преодолеть и эту линию врагов. Неуязвимые для стрел и мечей машины были поражены магией, одну из них лихие всадники смогли остановить, просунув между спиц длинные копья, третью повалили на бок с помощью арканов и могучих ездовых зверей. Изаринатаэль оглянулся. Справа и слева небо расчертили чёрные полоски дыма. Это был сигнал. Звуки битвы во дворе замка не могли достигнуть высокой башни, но вот очередной слуга врывается в покои, крича, что враги уже здесь. С первым слугой он отправил своих последних адьютантов. Они не вернулись, и вот теперь Август ожидал своей участи. Однако когда вторженцы наконец-то ворвались в зал, его ожидал приятный сюрприз - их был лишь десяток. Видимо, остальной отряд разбежался по замку, предаваясь грабежу и бесчинствам. Враги были хорошо вооружены и выглядели опытными воинами. И всё же, десять человек против высокого аристократа? - Здравствуйте, дяденька, - из группы вышел паренёк в чуть более богатом доспехе. На его поясе висели ножны с несколькими мечами. - Вы, стало, быть граф Август де Коли? Правитель Варандаста, Икрока, Матеты? Прямо вылитый! - юноша достал из-за пазухи монетку, на которой был отчеканен профиль Августа. Такие изготовлял монетный двор в честь вступления правителя в феодальные права. Какое-то время рыцарь колебался. Удостоить ли врага ответом? Стоявший перед ним не был похож на аристократа, слишком низкий, слишком простые черты лица, в лучшем случае из свежепожалованных. С другой стороны, воин смог добраться сюда и сделал это первым. Подобный поступок заслуживал уважение, и де Коли утвердительно кивнул. - В таком случае, я бросаю вам вызов! - весело бросил юноша, тыкая мечом в сторону правителя. Не дожидаясь, пока последний ответит, он извлёк из поясной сумки несколько пробирок и осушил их одну за другой. На лице Августа застыло недоумение. Конечно, в каждом бою всегда найдётся молодой и горячий герой, решивший, что пришёл его час получить заслуженную славу и признание, защитить кого-нибудь или отомстить кому-нибудь. Обычно подобные недалёкие личности быстро умирали или становились рабами. Вот только мальчишка был из знати и по умолчанию не должен был быть совсем уж безумен. Что бы он в себя не влил, Август был почти вдвое старше и опытнее, в полтора раза крупнее и на три ступени выше по рангу, а значит, повергнет выскочку быстро и неумолимо. С другой стороны, если у десяти человек с аристократом и был шанс его победить, то у девяти человек и мёртвого аристократа он отсутствовал накорню. Мужчина молча поднял меч и щит, занимая боевую стойку. Харальд с грустью наблюдал за действиями своих конвоиров. Вопреки слухам о низкой дисциплине солдат тёмных королевств, его персональная стражница вцепилась в него словно клещ, не отходя ни на секунду. Глаза девчонки горели тем самым пламенем, которое обычно затухает, стоит его юному обладателю, возомнив о себе слишком много, бросится в настоящую схватку. Однако эти глаза затухать явно не собирались. Харальд был связан, а в руках у девочки был внушительных размеров стилет. - Как тебя хоть в солдаты занесло? - спросил мужчина малолетнюю стражницу. - У тебя есть родители? Кто они? - Отец - редкая сволочь. Редкая потому, что я его так и не увидела. Ну а мать просто сволочь, - пояснила девочка, безразлично ковыряясь в носу. - Она всю жизнь меня гнобила, вбивала в голову мысли о чести семьи и высоком предназначении. Если бы сэр Озрик меня не взял в оруженосцы, я бы точно сошла с ума. Ненавижу семейное дело! - Сэр Озрик? - Парень, который тебя уделал. Правда, он классный? Такой молодой, а уже почти сотник! И так мастерски фехтует! И такой умный, - голубые глаза девочки заблестели, и Харальд осознал, что данный страж воистину неумолим и неподкупен. Не осознал он того, что начавшееся словоизлияние малолетней фанатки своего господина остановить уже никто не в силах. - Сэр Озрик - аристократ, но не такой, как другие. Всё, чего он достиг, он сделал сам, скорее даже наперекор семье: он начал с рядового, но я уверена, что эту войну он закончит генералом! Он так много тренировался! А ещё он знаком с самой королевой! Перечисление достоинств молодого человека продолжалось, вгоняя пленника в отчаяние. Спасли его несколько взрывов, окрасивших лоскутки неба синими и оранжевыми тонами. Вслед за ними последовал красный взрыв. - Сигнальные стрелы, - Фрида встрепенулась, вглядываясь в распускающиеся на небосклоне яркие цветы. - Мы такие не используем, в Параракской империи приказы отдаются с помощью дымового органа. Может, ты знаешь, что это значит? Нескольких секунд не хватило Харальду, чтобы убрать с лица довольную ухмылку. Опомнившись, он отрицательно замотал головой. - Не вздумай молчать! Если не расскажешь, я буду вынуждена применить силу! - взвизгнула девочка, угрожающе потрясая стилетом. Она прекрасно понимала, что надежда для пленника для неё и их отряда может быть только угрозой. - И что? Убьёшь меня? - связанный адьютант не выдержал и расхохотался. - Даже если решишься отнять человеческую жизнь, что об этом скажет Озрик? А твоя мама? Фрида остановилась, нервно обхватив себя руками. - Вот-вот, маленькие девочки не должны позорить своих родителей. Ты ведь будешь хорошей девочкой? - Буду, - буркнула под нос Фрида, - но ты не представляешь, как я это дело ненавижу. Приблизившись, она с размаху всадила стилет в ногу Харальда и принялась ворочать лезвие из стороны в сторону. - Аааа! Ты что творишь, сука?! - завопил мужчина. - Вытащи! Вытащи! Фрида послушно извлекла клинок, и в тот же миг его место занял её палец, целенаправленно что-то ковыряя в и без того кровоточащей ране. - Ты не переживай, как только расскажешь, что значит сигнал, я прекращу. И рану перевяжу. И промою, - на слове «промою» девочка достала из-за пазухи фляжку и щедро плеснула на ногу Харальда. В фляжке оказалась спиртовая. Полный боли крик отразился от стен двора замка. Тонкая струйка дыма тянулась вверх от трубки, женщина выдохнула, и воздух наполнился ароматом таинственных трав. - Чего это они там? - осведомилась она, пытаясь придать своему общеконтинентальному максимальную понятность. Сидевший рядом мужчина тоже затянулся, сжигая почти половину самокрутки. - Малышка Гудмен работает. Бедняжка столько сил потратила, чтобы уйти из семейного дела, но раз за разом вынуждена в него возвращаться. - Семейного? - Именно. Не знаю, как у вас в Великой степи, а в наших землях должность и ремесло палача обычно передаются по наследству. Мать Фриды придворный палач уже много лет и на единственную дочь имела большие виды. Воспитывала с малых лет, учила тонкостям дела. Малышка, впрочем, заботы не оценила, ей в голову крепко засела идея выбиться в аристократы, причём через армию. В общем, шансы её были невелики, придворный палач личность хоть и не уважаемая, но с ней считаются абсолютно все. Учитывая переменчивый нрав нашей императрицы, с палачом хорошо бы дружить. Как итог - единственным, кто рискнул взять к себе эту бунтарку, был Озрик. С одной стороны, ему самому хотели навязать надсмотрщика вместо оруженосца, дабы юноша не лез в самое пекло. С другой стороны, Фрида простолюдинка и прекрасно справляется с работой, не полагающейся благородному, вроде стирки и готовки. Это не считая мастерства дознавателя. Так и нашли друг друга наши малолетние герои. История прервалась очередным криком. - Вот уж простите, господин, - девочка раздражённо вправляла перебитый палец, - инструментов у меня с собой нет, приходится пользоваться подручными средствами, - отложив в сторону окровавленный булыжник, она извлекла из недр сумки набор портняжных игл. - Будешь засовывать их под ногти? - вздрогнул ещё сохраняющий самообладание мужчина. - Ах, господин, - устало вздохнула Фрида, - если б вы только знали, сколько у человека мест, в которые можно засунуть иголки! Очередной выпад прошёл неудачно: острие меча вонзилось в щит, однако цели своей - поколебать равновесие соперника - не достигло. В последний момент тот отступил назад, расслабляя руку, лезвие ушло в сторону, ответный удар скользнул по богато украшенной броне, срезав с неё несколько позолоченных украшений. Мальчишка с самого начала казался Августу подозрительным. Образованные аристократы редко бросают вызов превосходящему сопернику без веской причины, здесь же наблюдалась просто чудовищная авантюра. Подвох де Коли обнаружил слишком поздно. Уходя от очередного кривого взмаха мальчишки, он слишком высоко поднял щит, и крысёныш моментально воспользовался шансом. Его короткий меч был манёвренным оружием, и парень без особых усилий смог нанести удар в бок высокого аристократа. Разумеется, подобная атака была бессильна против его доспехов, но целью была отнюдь не жизнь. Подсумок с эликсирами жалобно дзинькнул, и сквозь расшитую узорами кожу на ковёр упали капли драгоценной жидкости. Август прикусил губу, снадобья стоили больших денег, а в бою имели жизненно важное значение. С их помощью он планировал вырваться из окружённого города. Но что гораздо хуже, сразу после уничтожения зелий его оппонент изменился. Пропала робость и неуклюжесть, щенок оказался даже не волчонком, а вполне состоявшимся молодым волком. В какой-то момент он даже усомнился в подлинности возраста мальчишки, ведь внешность и голос можно, пускай и не без труда, изменить с помощью магии. Но нет, подросток был самым обычным, де Коли чувствовал это в его движениях, чуть большую быстроту, чуть меньшую силу, напор, свойственный в юности и ему самому. Хотя мечом юноша владел явно лучше него в том же возрасте. Длинный клинок Августа с трудом поспевал за хлёсткими ударами короткого меча. Его оружие в целом было больше предназначено для боя, а не для дуэли. Массивные доспехи, башенный щит, меч на полторы руки - с этим можно превосходно чувствовать себя в горниле сражения, но столкнувшись с вёртким воином в просторном помещении он попросту не мог нанести удар достаточной силы и быстроты, чтобы надёжно достать врага. Озрик нападал, сжав губы в подобие улыбки, натянутой, надрывной, но всё же улыбки. Сейчас важно показать уверенность в себе и победе, благо лицо врага, как и его собственное, прекрасно видимо благодаря забралу из бесцветной стали. Он наносит очередной удар, принимает ответный на щит, делает шаг в сторону в попытке обойти противника и всадить острие клинка в наименее бронированный участок. Как и подобает вражескому командующему, тот ловко группируется, закрываясь щитом и массивным наплечником. Кто-то скажет, что Озрик малолетний дурак и в шестнадцать лет подобные выходки не приведут ни к чему, кроме прощания с головой. Сам парень считал иначе. Что бы ни говорили с обеих сторон, эта война станет последней. В смысле, конец! Континент уже разделён на две половины, больше нечего делить! Падёт ли Святой Астралор или Альянс Четырёх Ветров прикажет долго жить, высокому аристократу будет негде себя проявить, когда завершится эта война. Так-то Озрик и рад бы подождать лет пять, набрать пару десятков килограмм и накачать мышцы как у орка, но пяти лет у него нет. Зато есть доспехи и оружие, неприметные, но превосходного качества, одни из лучших, что можно сделать за деньги. К тому же он на самом деле очень хороший фехтовальщик. Как и большинство аристократов, он учился с малых лет, с той лишь разницей, что учили его и спаринговали с ним по-настоящему легендарные личности. О чём говорить, если Адриана - его меч - несколько раз скрещивалась со знаменитым ятаганом самого Джафара Багарди-Джамала, по мнению многих сильнейшего воина Континента. Свои силы Озрик оценивал хоть и высоко, но достаточно трезво. Словно в подтверждение его слов, острие клинка наконец нашло брешь в доспехах и, пробив зачарованную кольчугу, вошло в бедро жертвы. Ответный удар щита отбросил парня в сторону, но дело было сделано. Великий воин Озрик завершил работу, теперь работать будет великий воин яд! Фигура в золотых латах покачнулась, вздрагивая от нестерпимого жжения. Маленький мерзавец играл не по правилам. Одно дело зачаровывать оружие, но яд... Яд это удел черни, тех, кому победа важнее чистоты поединка и чести рода. Если бы не многочисленные зачарования доспеха, он даже мог бы умереть. Всё же фамильная броня была чем-то большим, чем снаряжение или семейная реликвия, ей было уже несколько сотен лет, и каждый носитель считал своим долгом добавить к ней новые руны и новые декоративные элементы. Последние, разумеется, в бою не помогали, скорее мешали, а вот обереги от отрав, ран и разнообразной магии всегда были кстати. Если подумать, то стоимость полной зарядки всех этих свойств приближалась к стоимости самого доспеха. К счастью, ещё ни разу не случалось, чтобы был израсходован весь запас хранящихся в рунах первоматерии. Бой продолжался. Острие меча соскользнуло с наруча, оставив на нём глубокую зарубку, полоснуло по кольчуге из бесцветной стали, но не смогло преодолеть её прочность. В который раз тщательно продуманная комбинация молодого человека не достигла желаемого эффекта. Озрик уже начал сомневаться в своей победе. Враг был максимально замедлен, отравлен и перегружен собственным вооружением. У параракчанина были все шансы, но, кажется, доспехи астралорского аристократа оказались слишком крепким орешком для его короткого меча. Да, в ножнах у него были ещё клевец, стилет и сабля, но с ними он управлялся не очень хорошо. Семейный боевой стиль предполагал именно короткий меч и щит. Озрик мысленно пропустил через мозг имена и вооружение знаменитых фехтовальщиков последних десятилетий: Хьюберт - Бристоль, в основном принимавший форму двуручного меча, Джафар - ятаган и небольшой щит, Всетемнейший Князь Алаара - двуручный меч, хотя он не брезговал убивать и голыми руками, Глэдис - тяжёлая трехгранная рапира и клинок в левой руке. Да даже у легендарного эльфийского героя прошлого, Гварнаэля Серебряного Меча была не какая-нибудь ковырялка, а здоровый палаш из лунного серебра. Всё это оружие неплохо прорубало броню, а его короткий меч - нет. Удар щита отбросил парня в сторону. Разумеется, он моментально отскочил, уходя от следующего взмаха, а вот ещё один удар щитом опять оттолкнул его. Плохо. Соперник осознал своё преимущество. Озрик был быстр и за счёт выпитых эликсиров так же силён, но катастрофически проигрывал в массе. Медленные и тяжёлые удары графа заставляли его отступать шаг за шагом, после каждого блока именно Озрик оказывался отброшенным. Мысли постепенно покидали молодого героя, их вытеснял звон ударов, скрежет метала, тяжёлая поступь кованных сапог, перезвон кольчуги. Он действовал с холодной головой, по-прежнему выверяя каждый удар, пытаясь найти в доспехах брешь, метя в подмышки и горло, натыкаясь на усиления из бесцветной стали и укреплённые магией участки. Несколько раз тяжёлый полуторник Августа доставал и его, съехав со шлема и врубившись в наплечник, нескольких колец лишилась кольчуга. Бой становился всё злее и отчаяннее, пока юный рыцарь внезапно не обнаружил, что на смену пламени факелов пришёл дневной свет. Он стоял на террасе, а за его спиной открывался вид на город, в котором уже разгорались уличные бои. По коже пробежали мурашки не то от страха перед безвыходностью положения, не то от гулявшего на улице ветра. Прохладный воздух свистел в ушах, забирался за воротник, щекотал закрытые кольчугой руки. Его враг подходил не спеша, уверенной походкой, стараясь перекрыть путь к отступлению, и теперь единственным вариантом избежать боя был прыжок вниз. Однако данный вариант Озрик не рассматривал. Закрывшись щитом, он вытащил из потайного отделения небольшой стилет и начал сближение с астралорским аристократом. Последний сильно удивился, когда удар его полуторника был заблокирован не щитом, а коротким мечом парня. По руке прошлась неприятная отдача от тяжёлого удара, но она не помешала наотмаш ударить врага щитом. Щиты обоих воинов с треском сшиблись, и более лёгкий щит Хайница отскочил в сторону. Впрочем, это и требовалось его владельцу. Воспользовавшись инерцией от удара врага и его открытостью, он с силой всадил сжатый в кулаке клинок в щель между нагрудными пластинами золочёной кирасы. Послышался треск ломающегося метала - зачарованная броня устояла даже против керниевого лезвия. Ответный удар пришёлся на левую руку, клинок аристократа расколол наруч, разбил несколько звеньев кольчуги и перебил Озрику кость. Толчок кованным сапогом, и юноша отлетает к краю пропасти. Эликсиры всё ещё работали. Он был в сознании, зелья оставляли чувство боли, но ослабляли его до уровня, позволяющего драться даже при тяжёлых ранах. Драться? Да. Победить? В возможности победы с перебитой рукой молодой человек искренне сомневался. Сейчас, глядя на приближающуюся к нему фигуру, он думал лишь об одном - берёт ли славный сэр пленных? Озрик ведь тоже аристократ, за него можно получить выкуп, причём куда больший, чем могло показаться на первый взгляд. Только что-то в выражение лица Августа говорило о том, что его прикончат. Нет, кажется, ему не стоило травить благородного сэра. Благородные сэры слишком ранимые существа, ты их ранишь, а они тебя убивают. Меч графа уже поднимался над головой, рука Озрика тоже поднималась, готовясь сложиться в жест милосердия. В этот самый миг длинная сосулька вошла в правый наплечник дворянина, прошивая доселе неуязвимую броню насквозь. Магия? Вскрикнувший от боли и неожиданности Август отскочил в сторону и обернулся. Его глаза с неверием воззрились на новых действующих лиц разыгравшейся драмы. Не менее удивлённо взирал на них и Озрик - строй из десяти воинов в чёрных доспехах с тяжёлыми двуручными клинками. Судя по грубому и неброскому виду снаряжения, оно было сделано лишь с целью защищать носителей и убивать врагов, никакой художественной или тем более родовой ценности, холодная функциональность во всём. В такой же чёрный доспех, только слегка украшенный митрильными вставками и серебряной чеканкой, был облачён стоявший перед строем мужчина. Высокий, почти двухметрового роста он был на половину головы выше любого в отряде, но в то же время очень худ. Сухое вытянутое лицо обрамляли длинные чёрные волосы, убранные в хвост и продетые сквозь прорези в богато украшенном шлеме. Шлем был единственной яркой деталью его брони, особенно бросалась в глаза роза ветров - герб Параракса - в кольце из рун. Последним из пришельцев была женщина, совершенно во всём контрастировавшая со своим окружением: прекрасные изгибы тела едва скрывались платьем из прозрачного газа, многочисленными украшениями из серебристого метала и прозрачными нитями, закреплёнными на теле. Её милому личику совсем не подходило выражение воинственности и азартный блеск, застывший в золотых глазах. На поле боя незнакомка смотрелась нелепо и чужеродно, но вместе с тем была опаснее любого из присутствующих в замке, возможно, опаснее их всех вместе взятых. Осознав происходящее, Август вложил всю силу в раненую руку, намереваясь завершить начатый удар. - Мадлена! - выкрик мужчины в посеребренных латах прозвучал резко, но златоглазой пояснения не требовались. Пальцы в белоснежных перчатках сложились в магический символ. Сосулька в плече в тот же миг раздулась, выпуская из себя сотни крохотных ледяных нитей, пронзая плоть и расползаясь по руке. Ещё одна сложенная руна, и разорванная на части конечность ошмётками падает наземь. - Едва не опоздал, - вздох облегчения сорвался с губ командира отряда. - Какого барлога, Озрик?! Если бы с тобой что-нибудь случилось, твоя мать меня бы убила! - Ваше Сиятельство, прошу меня простить! - паренёк вскочил на ноги, но лишь затем, чтобы упасть на одно колено. - Обстоятельства... О, он даже не надеялся отгородиться от произошедшего. Такого рода уловки не действовали на людей вроде Густаво. Густаво Ремильеро, известный в народе как Кровавый Сапожник, был самым доверенным из параракских генералов, лично Мизори Торвальд поставленный вести северную группу армий. Если задуматься о том, что императрица не принимала военных решений, не посоветовавшись с Великим шамхалом Джафаром, то можно сделать закономерный вывод, что в военном деле он был лучшим в Парараксе. Не обладая сколь бы то ни было знатным происхождением, Густаво поднялся от простого лучника-новобранца до главнокомандующего, полагаясь лишь на отвагу, расчёт, жестокость и чувство долга. В своих действиях мужчина руководствовался исключительно логикой, советами ветеранов и знаниями, почерпнутыми из книг, превращая военные компании в отлаженный механизм. Возможно, именно за это его и прозвали Кровавым. Откуда взялось слово «сапожник», солдаты уже не помнили - ни осталось никого из первой сотни Ремильеро, кроме разве что леди Греты, но та обычно лишь улыбалась, а в пьяном состоянии громко хохотала, стоило кому-нибудь из молодых офицеров поднять данный вопрос. Вот и ходили по армии слухи о том, что Густаво шьёт сапоги из кожи убитых врагов и красит их кровью. Август не мог не узнать вражеского главнокомандующего. События быстро сложились в чёткую картинку. Ремильеро знал, примерно какими силами обладает Варандаст, поэтому осознав, что стены держатся слишком долго, пришёл к выводу, что остальной город беззащитен. То есть, элитный отряд с магом могли без труда захватить ставку командующего, обезглавив защитников. Оставался последний вопрос - как им удалось пробраться в замок? Неужели отряд молодого рыцаря был разведчиками, которые должны были разнюхать обстановку и в случае необходимости задержать его? В любом случае, битва проиграна. Граф стоял на коленях, зажимая открытую рану, броня пока справлялась с лечением, но сражаться дальше правитель Варандаста не мог. Как только над замком взовьётся параракский стяг, его люди сдадутся. Он сделал всё возможное, чтобы предотвратить подобный исход, послал гонцов, чтобы отозвать войска, но враг оказался проворнее. Теперь остаётся умереть. Служители света не сдаются. Мужчина двигался осторожно, и пока мальчишка сыпал оправданиями перед генералом, успел добраться до края террасы, а потом бросился вниз. «Мой пленник!» - это были последние слова, что он услышал, вскоре его уши заложило от свиста ветра. Август пытался вспоминать свою жизнь, но вместо этого в голове кружились расчёты скорости, с которой он падал, и предполагаемая сила удара. Он не знал, сколько именно первоматерии осталось в рунах доспехов, знал только, что шансы выжить спрыгнув с башни гораздо выше, чем приняв бой с отборными воинами врага. Глаза открывались. Казалось, веки скрипели, словно плохо смазанные петли, остатки сознания плавали в океане боли. Он не мог пошевелить ни одним членом, даже пальцем, доспехи превратились в неподъёмный груз, полностью лишившись магии. И всё-таки Август остался жив. У него было около получаса. Если за это время ему дадут целебное снадобье, то он не умрёт, и хороший колдун сможет вернуть его в строй. Затуманенный болью взор устремился ввысь, утопая в затянутом дымом небе, замковые стены нависали над ним серым надгробием. Выживет? Или нет? Заклинание сорвалось с губ женщины, формируя в воздухе массивную ледяную глыбу, усеянную острыми шипами. Ещё секунда, и снаряд летит вниз, прямо на распластанный на земле труп дворянина, чтобы не оставить даже пригодных к опознанию останков. Мадлена со скепсисом относилась к вероятности того, что мужчина взаправду мог выжить, а Густаво по её мнению был редким параноиком, отдавая такие приказы. Впрочем, излишняя подозрительность не отменяла его статуса главнокомандующего, и как прикреплённый к армии маг, колдунья подчинялась. Одинокая стрела пропела свою едва слышную в грохоте сражения песню, а затем со звоном отлетела от шлема параракского латника. Сей звук на мгновенье отозвался в вытянутом ухе Изаринатаэля, а затем слух предводителя эльфов вновь погрузился в какофонию из грохота оружия, ржания коней, криков и магических взрывов. Так успешно развивавшееся поначалу наступление стало угасать. Подобно бритвенно-острой эльфийской сабле оно срезало кожу, рассекло мясо и остановилось, налетев на кость. Аристократия - ядро армии, в которой преобладают люди. Каждый уважающий себя род тщательно подходит к бракам, благодаря чему дети почти всегда рождаются сильными и здоровыми, их обучают с малых лет наукам и владению оружием, а когда те становятся чуть старше, обращению с зачарованным оружием и доспехами. Такие воины, находясь в зените своей силы, почти не уступают в мастерстве старым эльфам, а в снаряжении нередко превосходят. Изари с раздражением наблюдал, как вокруг рослых воинов собираются группы людей, щетинясь копьями и прячась за щитами. Эльфийские стрелы в бессилии отскакивают от забрал из бесцветной стали, а те, кто отваживается налететь на такой отряд, нередко оказываются выбитыми из седла и зарубленными тяжёлым мечом или секирой. Аристократов было немало, но кроме них были ещё чуть менее опасные сотники и оруженосцы, колдуны и тёмные эльфы, а самое важное - на стороне осаждающих был значительный численный перевес. Будь у эльфа сейчас несколько тысяч пехотинцев, всё было бы по-другому, но его пешие сородичи отстали на несколько недель от конного авангарда и никак не успеют к сражению. В этот раз Астралорской империи не одолеть параракского зверя. Впрочем, Изари и не собирался. Целью его атаки была не кожа или мясо и даже не мозг вражеской армии, его целью было её сердце. А, как известно, сердце войска это его желудок. Отряд эльфийского командующего лишь сковывал главные силы, а Тиринадэль только изображал попытку отбить крепость, главная задача была у отряда Касилнимартриэль - пробиться к обозам и сжечь припасы. Армия Параракса была огромна, не меньше десяти тысяч воинов, а провизии для людей и фуража для животных в окрестностях Варандаста в нужном количестве им не найти. Грохот сражения усиливался и жар его нарастал. Небольшие отряды в тёмно-синих накидках объединяясь друг с другом, постепенно зажимали остроухих всадников. Ещё немного, и их окружат. Именно в этот миг со стороны вражеского лагеря заструился дым. Чёрные столбы будто парадные знамёна возвещали об успехе операции. Больше кавалерии здесь делать нечего. Достав позолоченный рог, эльф протрубил отступление, прорываясь сквозь ещё не сформировавшийся строй пехотинцев и уводя свой изрядно поредевший отряд в сторону крепости. - Сэр Озрик! Сэр Озрик! - отряд попытался протиснуться в небольшую дверь, но поскольку порядка среди его участников не наблюдалось, застрял самым позорным образом. - Сэр Озрик! - чудом продравшаяся сквозь взрослых мужчин девочка шлёпнулась на пол. Подняв голову, она ошарашено уставилась на Густаво и его телохранителей. Быстро поняв, в чём дело, Фрида клюнула пол ещё раз, придавая взгляду максимально возможное раболепие. - Ваше Сиятельность Густаво, у меня чрезвычайно важные новости! - Нашли сокровищницу? - ответ мужчины сошёл бы за шутку, но от голоса веяло могильным холодом. Говорят, он был противником грабежей и разбоев во время войны. Грабить надлежит после окончания, когда сопротивление сломлено и несчастные не имеют ни шанса защитить свои жизни, честь и имущество. - Никак нет, Ваша Сиятельность! Сигнальные стрелы! Пленник рассказал, что это эльфийские сигналы. Здесь эльфы. И они намереваются атаковать Варандаст! - выпалила испуганная девочка и, почесав нос, добавила. - Сокровищницу нашёл отряд Марка. И без того бледное лицо генерала стало походить на полотно. Эльфы! Много эльфов! Иначе не решились бы напасть. В голове завращались многочисленные шестерни из вопросов, ответов на них и вероятных сценариев развития событий. - Сколько людей в штурмовом отряде сейчас могут сражаться? - вопрос был адресован Озрику. - Около полусотни. - Полусотня, - Густаво словно пробовал цифру на вкус. - У меня два десятка Храмовой Стражи, и с нами Мадлена. Если поднять мост, сможем удерживать замок достаточно долго. Зажмём эльфов в городе и перебьём по частям! - Ваше Сиятельство, подъёмный механизм вышел из строя. Выдержка позволила главнокомандующему сохранить безразличное выражение даже перед лицом грядущего приказа. Он повелел отступать. Беспорядочный поток солдат бросился к верхним этажам замка. Каждый из них уже успел захватить себе скромный сувенир: у кого-то в рюкзаке бренчали серебряные миски, кто-то тащил позолоченный канделябр или бутылку дорогого вина, что до Дмитрия и амазонки, то они волокли под руки полуголую эльфийку, поочерёдно подгоняя пленницу шлепками и пинками. На фоне этих победителей замыкавшие строй латники смотрелись дико, ведь даже сейчас они сохраняли подобие строя и не пытались что-либо стащить. Иной бы восхитился такой выдержкой, но шагавший подле Ремильяро и колдуньи Озрик прекрасно знал секрет их дисциплинированности. Когда дело дойдёт до дележа добычи, его людям достанется едва ли горстка серебра. Кровавый Сапожник никогда не упускал возможность наказать нерадивых солдат самой страшной карой - звонкой монетой. Как и предполагал Озрик, Дрейк висел в воздухе, сбросив несколько трапов на пологую крышу. Дрейк был единственным воздушным кораблём на Континенте, единственным за последнее тысячилетие точно. Ходили легенды, что в прошлом, когда континентов было несколько, а боги ходили среди смертных, подобных машин было много, что неболёты парили в облаках и поднебесье, принадлежавшее ныне лишь гигантским рептилиям, драконы делили с двуногими созданиями суши. Те времена прошли, предания стали мифами и легендами, до недавних лет, когда министр технических штук, ремёсел и изобретательства Параракса не то с помощью собственного разума, не то добыв древние чертежи, смогла построить неболёт, способный летать не только с обрыва. Корабль потреблял огромное количество первоматерии, что заливали в его котлы способные к синтезу маги. В бою же ему было сложно найти применение, до передачи в северную армию машина в основном использовалась императрицей Мизори для доставки себя, еды, алкоголя и массажистов к Тёплому морю. Набранные преимущественно из крестьян и ремесленников солдаты не без страха взирали на техническое чудо. Лезть в деревянное чрево машины им вовсе не хотелось. Однако осознание того, что скоро здесь будет армия эльфов, вовсе не одобряющих человеческие методы ведения войны и поведение солдат, способствовало прогрессивности мышления. Когда последний из них забрался внутрь, на борт поднялись главнокомандующий со Стражей. Команда из людей и гоблинов спешно принялась поднимать корабль. Замок медленно удалялся. Внизу, под толстыми стёклами пролетали городские улицы, по которым скакали отряды всадников. Город был потерян, и судя по поднимающемуся со стороны параракского лагеря дыму, потерян окончательно, по крайней мере на этот год. Озрик смотрел на все ещё бледного главнокомандующего, от которого ускользнула победа, обернувшаяся горьким поражением. Несомненно, оставленные в штабе генералы сделают всё возможное для сохранения армии, разгрома не будет, и они обязательно вернуться сюда, пополнив ряды и припасы, но здесь и сейчас Варандаст выстоял. - Готовьте горшки, - процедил Густаво сквозь зубы, наблюдая, как стайки гоблинов бросились исполнять приказы, стаскивая глиняные сосуды к небольшим люкам в днище неболёта. Подле них становились люди из обслуги корабля, каждый имел при себе пояс с инструментами, среди которых помимо прочего было огниво. - Начинайте, мессиры. Поблагодарим астралорских господ за тёплый прием. Искры поочередно падали в сосуды, поджигая плавающие в масле фитили, а затем и сами горшки падали вниз, находя свое пристанище где-то среди городских зданий. Корабль летел достаточно медленно, оставляя за собой полосу небольших костров. Чувствуя, что этого недостаточно Ремильеро, приказал Мадлене усилить пламя. Для владевшей водным элементом колдуньи было совсем не трудно создать дождевые облака, а затем обратить падающие водяные капли в горючую смесь из масла и спирта, после чего в небо устремились столбы чёрного дыма и копоти. Сидевший у одного из окон корабля Озрик провожал удалявшийся город и окончание своего первого сражения. Как любой мало-мальски знатный аристократ он мог оценить ход сражения и подвести его итог. Формальная ничья, ведь армии остались на своих позициях. Фактическое поражение, ведь Парараксу не удалось достигнуть своей цели - взять Варандаст и выдвинуться на Астралор. Лишённые продовольствия, они будут вынуждены отступить. Стратегический успех, ведь шедшие в Астралор подкрепления застрянут в сожжённой крепости, которая выведена из строя на годы, лишившись большей части построек, гарнизона и командующего. Юноша продолжал смотреть на город, а рядом на деревянной скамье ёрзала непоседливая Фрида, пытаясь зарисовать происходящее в небольшом блокноте. Неподалёку Густаво принимал сообщения от субтильной девушки-вампира, пальцы Кровавого Сапожника в бессилии сжимались, когда с бледных губ слетали слова о приблизительных потерях. Утром следующего дня армии Империи и Альянса разразились победными реляциями. Варандаст вещал о том, что враг разбит и изгнан, Густаво, что Северные Врата сожжены, а защитники уничтожены. Таким было первое крупное сражение Последней Войны на Континенте, одной из самых странных и страшных Последних Войн в истории.