Прощай, Темная Властительница!

Лес возвышался словно живая стена, поражая своим величием. Вековые, а то и тысячелетние деревья стояли ствол к стволу, переплетались ветвями и лианами. Эти первые сотни метров точно защитная оболочка прикрывал его нежную, уязвимую сердцевину с цветущими полянами, голубыми ручьями и рощами, полными грибов и ягод. Говорят, в его глубине таятся целые долины, и в это не трудно было поверить. Таким был Бескрайний лес - пожалуй, величайшее природное чудо Континента. И с этим чудом, вернее его отдельно взятой чащей, предстоит иметь дело захватчикам. Озрик нервно осмотрел отряды, выдвинувшиеся к деревьям. Орки и некроманты взирали друг на друга с нескрываемой неприязнью. Пусть даже последние недели они работали вместе, совместный труд не то, что не укрепил - напротив, больше отдалил столь разные в культурном плане народы. Традиционное общество орков едва ли не обожествляло своих предков, маги Империи Чёрного Круга считали тела и души павших лишь инструментов в руках живых, и Озрику пришлось проделать титанические усилия, чтобы найти у этих противоположных позиций точку соприкосновения. При всём уважении к мёртвым, войну во всех её проявлениях зеленокожие уважали больше. И если их павшие смогут нанести вред врагу, то что в этом плохого? Другой вопрос, что души их никто не тронет, они останутся в чертогах предков. Кости же останутся в земле, чтобы однажды под барабаны встать в последней битве и по воле бога-кузнеца Баца сразиться со всеми некогда жившими в мире расами, утвердив своё превосходство и отстояв титул перворождённых. Сейчас же в бой вступит их плоть, та самая, что обычно служит пищей червям и презренным насекомым. - Приступим же! - воскликнула Лизетта, обращаясь ко всем присутствующим, но некроманты лишь недовольно заворчали, а орки-шаманы вылупили глаза на стоящего возле лича Муна, ожидая его ответ. Воистину, в десятки раз проще было обучить орков некромантии, чем заставить её применить. - Делайте своё дело, шаманы! - зычно гаркнул Ло-Мун. - Выкурите этих длинноухих трусов из-под кустов, в которые они забились! Заставьте сражаться честно! Обрушьте на них гнев наших предков! На лицах пятёрки орочьих магов загорелась решимость. Один за другим они подходили к большой раскопанной яме, в которой валялись сотни орочьих трупов, и начинали чтение заклинаний. К ним постепенно присоединялись маги круга, Лиз была последней. Озрик тяжело вздохнул. Он до сих пор не смог принять новый облик женщины. Глядя на неё, он снова и снова видел Иристариснурисриэль, слышал её голос и вспоминал о том, что именно он отдал пленницу в руки наместницы Сандро. И ей, наверное, ещё повезло. Решение вопроса засевших в лесу эльфов пришло к Озрику не сразу. По чистой случайности он вспомнил одну из историй, рассказанных ему в детстве учителем Гуамоколатокинтом. Историю о Войне Трёхсот. В числе прочего говорилось, что выступив против народов Континента, маги комбинировали свои способности, многократно усиливая заклинания, и та же колдовская чума, которая раньше съедала десятки человек, могла убить тысячи. Разумеется, Озрик знал, что эльфы не болеют. Их организмы живут в гармонии с большинством возбудителей болезней, которые их никогда не убивают. С другой стороны, таким мастерам магии, как некромантам Чёрного Круга, не должно составить труда создать чуму, которая будет заражать и убивать эльфов. В качестве подопытных были использованы пленные, захваченные в храме Солара, и даже у много раз видевшего кровь и смерть Озрика тошнота подступала к горлу, когда он думал, что пережили эти несчастные создания прежде чем их покрытые язвами и нарывами тела были брошены в орочье захоронение. Ритуал продолжался. Стоящие у краёв маги продолжали вливать первоматерию в мёртвые тела, заставляя заразу множиться и разрастаться, превращая плоть покойников в бледно-серый прах, запах которого, казалось, мог убить в одно мгновение. Когда часть трупов была преобразована, к яме приблизились несколько воздушных элементалистов во главе с Александром. Лич гордо расправил руки в тяжёлых перчатках из шкуры грозового дракона. Данная модель сильно напоминала перчатки Торвальд, с той лишь разницей, что митрильные штифты внутри них были тоньше, что позволяло свободнее действовать пальцами. Складывались руны, читались заклинания, кто-то вращал барабаны посоха, складывая цепи трафаретов. Маги призывали ветер, и ветер откликнулся. Могучие потоки воздуха подхватывали могильный прах, унося его в сторону огромных деревьев, чтобы там его вдохнули лесные обитатели. Главным секретом болезни была её безопасность. Изменения, сделавшие её смертельной для эльфов, превратили её же в безвредную для прочих обитателей Континента. Таким образом, убийственная мощь, сравнимая по разрушительной силе с пожаром, оставит лес нетронутым и не причинит вреда самим заклинателям. Это было поистине великолепное орудие массового убийства. Ради создания подобного некроманты согласились работать вместе и обучить орков своему искусству, ради возможности выгнать эльфов из норы орки пошли на использование самой презираемой на Континенте магии. Прах всё летел и летел, оседая на некогда зеленых листьях, а центральной армии теперь оставалось лишь ждать. *** Темнело. Вино тихо журчало, заполняя стеклянный бокал, и этот звук отдавался в ушах молодого человека резкой болью. Его шатёр располагался во временном лагере магов, что был поставлен аккурат между армиями. Именно отсюда колдуны выступали, чтобы раз за разом повторять ритуал, и именно отсюда Хайниц наблюдал его последствия. Болезнь превзошла все ожидания. Уже на третий день из леса показались первые жертвы. Эльфийские женщины, нёсшие на руках больных детей. Многие из них были уже мертвы, да и сами матери, покрытые язвами, с трудом передвигали ноги. Странно и страшно было видеть вечно молодых и прекрасных эльфиек в подобном состоянии. Их гордость была так же сломлена, как и их жизнь, они молили вылечить хотя бы детей и были готовы сдаться. Увы, ничего для них сделать Озрик не мог. Чума имела магическую природу, действовала невероятно быстро и могла быть побеждена только магией. У некромантов было лекарство, но как пояснила Лизетта, ни у неё, ни у остальных духовных элементалистов круга не было желания тратить снадобье на недорослых или связанных узами брака эльфов. Вышедших увели в лагерь армии чернокнижников, а через несколько дней их препарированные тела свалили в яму и использовали для очередной чумной атаки. Спустя некоторое время из лесу вышли подростки. Этим повезло больше, если, конечно, можно было назвать везением то, что ожидает их в будущем. Жизнь в вечном рабстве у тёмных магов и продолжение рабства уже после смерти. Оставалось надеяться, что часть из них продадут на невольничьих рынках. Обычно молодые и не успевшие зачерстветь эльфы высоко ценятся среди среди любителей завести себе покорных и красивых рабов. День за днём рассматривая смертельно больных эльфов, покидающих лес, Озрик думал о том, сколько их умерло под корнями деревьев или тщетно пытаясь выбраться с другой стороны чащи. Наверное, местные маги сейчас вовсю пытаются найти лекарство. Лиз расхохоталась, когда он спросил её об этом. Шансов на успех не было. Чума была плодом работы десятка чародеев, обладавших огромным опытом в чёрной магии. Не знавшим некромантию, не имеющим книг по тёмным подвидам духовной и земляной школ эльфам не стоило даже пытаться отыскать лекарство. Всё, что они могут сделать - напрямую исцелять пораженных хворью сородичей. Да только скольких смогут вылечить десять, даже двадцать колдунов? Сотню в день? Две сотни? В лучшем случае, ведь надо ещё и себя лечить. Видимо, себя они и лечили. Ну, и лучшую часть воинов. Последние сами по себе были сильны и могли противостоять болезни дольше беженцев. Данную теорию подтверждали разведывательные группы орков, по-прежнему терявшие в лесу своих воинов. Но с каждым разом потери становились всё меньше, и близился день, когда в Медной чаще не останется никого, способного сопротивляться. - Я чудовище? - спросил молодой человек, опрокидывая очередной кубок. - Вовсе нет, сэр Хайниц. С чего вы решили? - тело Оксаны было прикрыто лишь несколькими кусочками ткани, скрывающими часть груди и лоно прекрасной химеры. За время, проведённое с ней, Озрик неплохо изучил его, хотя до сих пор восторгался работой некроманта, сумевшего столь умело скрыть следы своего вмешательства, не оставив на белой бархатной коже ни единого шрама. Девушка пришла к нему вскоре после того, как он покинул Лиз, и молодой аристократ был искренне благодарен личу за столь полезную прислужницу. Одного вина ему вряд ли хватило бы, чтобы заглушить вой совести и те картины, что мелькали у него перед глазами, едва опускались веки и разум проваливался в сон. Зелье заглушало чувства, но обостряло разум. Разум говорил Озрику, что по его вине совершилось и продолжает совершаться одно из самых страшных массовых убийств в истории Континента. Разум был согласен с тем, что цель оправдывает средства. И вместе с тем разум прекрасно осознавал те страдания, что претерпевали жертвы чумы перед смертью. - Мы могли хотя бы предупредить их и предложить вывести женщин и детей... - пробормотал Озрик, протягивая руку к бутылке. - Опять вы об этом, молодой господин, - химера выглядела не то удивлённой, не то рассерженной. - Неужели вы не понимаете, что эти эльфы - проклятые богохульники, дерзнувшие выступить против мастеров?! Их смерть вполне заслужена! Тем более, что плохого в смерти? Все мы всего лишь шестерёнки в механизме великого круга, мы рождаемся, проживаем жизнь, что выбирают для нас господа-маги, и возвращаемся в круг. Остроухие должны судьбе в ножки кланяться, что прожили так долго! Там, откуда я родом, любой крестьянин бы что угодно отдал, чтобы прожить столь прекрасную жизнь и умереть практически своей смертью. Этим негодяям ещё и души оставили! «Она была создана в качестве слуги, живого орудия в руках той, кому повезло родиться с даром управлять первоматерией», - подумал Озрик. Видимо, она и в самом деле не понимает, каково это - жить другой жизнью. А возможно, просто не хочет понимать. Он так не может. В голове невольно ожили воспоминания о Последнем договоре и инциденте в Идене. Мизори совесть тоже не мучила. Не мучила она Лиз, не мучила никого из некромантов. Сколько же надо умертвить своими руками, чтобы перестать ценить чужую жизнь? Спросить у Торвальд было стыдно. Видеть Лиз ему было по-прежнему больно. Не то, чтоб он сочувствовал Ирис, эльфийский капитан жалостью к побеждённым не отличалась и сама жалости не заслуживала, но быть заживо выпотрошенной и надетой словно костюм ради блажи скелета-колдуна даже для подобной мрази слишком. Поглощённый мыслями, он не заметил, как тянувшаяся к бутылке рука опустилась на левую грудь Оксаны. Там она и осталась, скользнув под ткань и нащупав дерзко оттопыренный сосок. - Другое дело, - девушка улыбнулась, подаваясь вперёд и сильнее выпячивая свои прелести. - Данная нам жизнь слишком коротка, чтобы думать о жизнях других, - промурлыкала она, запуская пальцы в штаны аристократа. «Рабы действительно на редкость скучны», - подумал про себя юноша, но в слух лишь недовольно хмыкнул. Лет через десять ему предстоит вступить в брак, и он уже дал себе зарок, что будущая жена точно не будет эльфийкой, химерой или, упасите боги, колдуньей. Когда в шатёр вломились Фрида и Линг, Озрик с Оксаной ещё скучали, проверяя на прочность центральную опору помещения. Промелькнувшее в зеркале отражение гостей совсем не обрадовало аристократа, заставляя отвлечься от подскакивающей груди девушки на совершенно неинтересные лица дочки палача и племянницы Ло-Муна. Большинство на его месте зашвырнули бы в пришельцев первый попавшийся предмет, но Озрик, помня что перед ним дамы, лишь увеличил темп, попутно приветствуя вошедших. - Я пыталась сказать, что вас нет, сэр Хайниц, но вы слишком шумели, - виновато пробормотала оруженосец, то закрывая глаза ладонью, то отводя руку в сторону. - Тогда я попыталась её остановить. Остановить орка? Ну конечно! Линг, на закорках которой располагалась молодая Гудмен, гордо приосанилась. Ни один человеческий аристократ её ранга не стал бы терпеть подобного поведения от простолюдина, но оркесса была чужда чванства и вместо того, чтобы стряхнуть девчонку и пересчитать ей рёбра, просто стояла столбом, выпучив жёлтые глазища. За несколько минут созерцания полового акта её мнение о людях в целом и Озрике в частности значительно улучшилось. - Если через пару лет тебе нужна будет жена - обращайся, - пробормотала дочь Линг-Цина, тщетно пытаясь вернуть лицу зелёный оттенок. - Ах, да, о чём я собственно. Дядя и остальные вожди устали сидеть перед лесом. Эльфов и так мало осталось, а если мы и дальше будем только мор на них насылать, то они так все от мора и перемрут. Воинам ни шкур на барабаны, ни ушей на ожерелья не останется! Так что завтра утром армия отправится в чащу на охоту. Вот я и решила, что ты захочешь в охоте поучаствовать. Спорим, я убью больше эльфов чем ты! - Идёт, - ответил Хайниц, натягивая штаны. Муна сложно было обвинить в милосердии, и скорее всего полномасштабное нашествие на чащу будет именно тем, чем объявляется - добиванием остатков укрывшихся в ней эльфов. С другой стороны, ещё не было в истории Континента ситуации, когда орочья воинственность была бы столь гуманна. Что до Озрика, то пойти с зеленокожими и избавить от страданий как можно больше эльфов было лучшим способом примириться со своим внутренним я. Покидая шатёр, он выдвинул из ножен меч, вновь рассматривая клеймо на лезвии оружия. В этот раз он в самом деле использует его для доброго дела. Главное, чтобы эльфийка об этом добром деле не узнала. *** С каждым часом, что они приближались к городу, тревога нарастала. Воздух Континента, пропитанный духом тайн и загадок, сегодня чувствовался особенно таинственным. Первое что бросалось в глаза - нарочитая радость окрестных жителей. Люди выглядели не просто радостными, а буквально сияли от счастья, словно караван со спиртовой рухнул с моста в местную реку. - А вы разве не слышали? Император, да благословят его боги, нашёл решение всех наших проблем! - восторженно воскликнул один из селян расположенной у самого города деревеньки. Яркие флаги на стенах Астралора, раскрашенная магией черепица и музыка, доносившаяся из каждой подворотни, тоже свидетельствовали о неком счастливом событии. Вот только каком? Изаринатаэль уже послал голубя с извещением о провале переговоров, в его понимании город должен был быть мрачнее тучи. Но грядущая угроза здесь, кажется, никого не пугала. - Штурм Астралора? Пусть приходят! Им же хуже! - выдал уличный стражник. - Это всё уже было описано. Они идут навстречу собственному краху! То, что называли решением всех проблем, путникам ещё предстояло увидеть. Проезжая центральную площадь на пути в императорский дворец, они наткнулись на столпотворение народа вокруг постамента, на котором громоздилась чёрная плита, испещрённая некими символами. - Изначальный язык? - эльф вздрогнул, хватило одного взгляды на знаки, чтобы узнать их. - Вы им владеете? - Йохан со скепсисом посмотрел на генерала. - Увлекался священными текстами, хотел читать божественные послания в оригинале, - отмахнулся тот, пристальнее вглядываясь в кружочки, палочки и рожицы. - Например, здесь начертано «уук ик йанкцорк». Издаваемые Изари звуки не остались без внимания - несколько эльфов из эскорта с удивлением смотрели на него, а из мусорного ящика высунулась гоблинская голова. Похоже, носач решил, что неподалёку его сородич. - Что в переводе означает «великая тьма придёт», - подхватил Штернмаер, после чего обратился к растерянным зевакам. - И не стоит удивляться звучанию, сограждане, на то он и древний язык. В конце-концов, это первый из языков Континента. Генерал одобрительно кивнул, продолжая изучать записи на плите. С каждой строчкой его всё сильнее начинал пробирать озноб. Здесь было выгравировано довольно точное описание событий последних пяти сотен лет и, что куда более важно, следующих пяти. Пророчество, не иначе. Первое пророчество с момента гибели богов! Существо без лица восседало на троне в окружении стражей и министров. В который раз эльфийский лорд был уверен, что под маской оно улыбалось. И как он сразу не разгадал его замыслов? Император отправил большую часть оппозиции вести переговоры, и как только его руки оказались развязаны, сделал всё, чтобы обеспечить продолжение войны независимо от их результатов. Сославшись на божественное волеизъявление можно было разорвать любой договор, даже самый выгодный и благородный, а уж с Тёмной Властительницей и подавно. Стыдно было признаться, но юнец его переиграл. - Ах, почтенный Изаринатаэль, - Император даже привстал с трона, приветствуя своего лесного собрата. - Искренне скорблю о вашей неудаче. Благо, нет худа без добра. Среди развалин одного из тёмных храмов мы нашли искру, сумевшую вновь разжечь огонь надежды в сердцах нашего народа. Гнусные жрецы тёмных богов скрывали от нас последнюю волю великого Солара. Отец всех эльфов предвидел ужасы, постигшие Континент, и оставил нам указания, что помогут преодолеть великие потрясения. - Насколько можно доверять посланию? - спросила леди Фэйт, - Известны случаи, когда божественные руны создавали чародеи. - Для создания одной руны необходимо по одному магу каждого элемента и от одного до нескольких дней работы в зависимости от их магического потенциала, - слово взял Штернмаер. - Учитывая размер плиты и количество текста, работать над ней должна была сотня магов посменно. Подобная работа исключает возможность проведения её в тайне. - Ну, а как насчёт вас, Йохан? - внезапно повернулся к волшебнику Изари. - Разве вы не способны использовать изначальную магию в одиночку? - Способен, - не без гордости ответил человек в белом. - И знаете, я смог бы создать плиту наподобие этой, - дождавшись, пока вздохи и перешёптывания среди собравшихся в тронном зале стихли, он добавил. - Это займёт около десяти лет. С перерывами - пятнадцать. Восхищение сменилось смешками. В конце концов, как бы велик и легендарен не был Штернмаер, он был всего лишь человеком. Да и уж кто, а он точно не был заинтересован в войне со своей старой подругой, войне с людьми, войне, которую предыдущий Император никогда бы не начал и не одобрил. - И коль скоро мы установили подлинность пророчества, я имею честь довести до вас, что его часть уже расшифрована. Увы, не вся, тем более, что изначальный язык допускает множество инотолкований. Одно можно сказать наверняка - наш солнцеликий отец предвидел ожидающее нас испытание, равно и нашу победу в войне. «Мир изменится, и свет Солара озарит утро новой эры». Так звучит последняя строчка, и думаю, здесь иных трактовок быть попросту не может. Люди, гномы и эльфы расходились, а вскоре и носитель адамантовой маски, встав со своего места, скрылся в одной из арок. - Было сложно? - спросил он, едва заслышав скрип отворившейся двери. Волшебник покачал головой. - Легче, чем ожидалось. Даже не пришлось инсценировать покушение на Торвальд. Достаточно было пары лёгких намеков, и она сама сорвала переговоры, при этом наш дорогой Изари так ничего и не понял. - Ох, много же с этим Изари мороки, - вздохнул Император, опускаясь в кресло, предварительно скидывая с него задремавшего там шута. Последний обиженно засеменил в угол. - Не дуйся, Зори, твой час ещё придет. Вот додавим оппозицию, и сделаю тебя лордом Бронзовой чащи или чем у нас правит это пацифист. - Не назвал бы мессира Изаринатаэлья пацифистом, - отметил Штернмаер. - Скорее наоборот, он слишком много воевал и посему слишком печётся о жизнях, что забирают распри. - Он слишком мало занимался политикой. Иначе давно уже перестал бы замечать кровь, - отмахнулся правитель, - И всё же, теперь даже он будет вынужден прикрыть свой рот и не тявкать. С божьей волей не поспоришь. Хотя он, кажется, что-то подозревает. А ведь я говорил, что «великая тьма придёт» звучит слишком расплывчато. - Думаешь, впиши я туда имя и фамилию Торвальд и укажи точные координаты Параракса, смотрелось бы менее подозрительно? Тем более, слишком много сил отнимает каждая руна. Йохан, заложив руки за спину, расхаживал по кабинету. Работа над пророчеством в самом деле отняла у него больше пятнадцати лет. И это была сама скучная работа во всей его жизни. Очень хотелось надеяться, что она будет достойно оплачена. Верховный магистр ещё раз посмотрел на эльфа - за тёмно-розовой маской нельзя было разглядеть эмоций, но холодные зелёные глаза казались чуть более радостными, чем обычно. Час его триумфа приближался.