Три правила для горничной

Слабыми пальцами Риза комкала простыни в руках, еле разлепив глаза. Всё тело ломило, словно от внезапно начавшейся болезни с температурой и насморком. Но не было ни того, ни другого, лишь тело, которое никак не может преодолеть силу притяжения. Она была в своей комнате, и как-то облегченно вздохнула от осознания, что в безопасности. Может, это был только сон? Она не ходила поздно ночью в подземелье, Рейджи не вампир, пьющий её кровь каплю за каплей. Да, однозначно приснилось. Но засохшая кровь на воротнике пижамной рубашки и ранка из двух отверстий на шее говорила лишь о реальности происходящего; о том, что Риза не может отрицать наличие в этом мире вампиров, как бы ни старалась, с каким бы юмором к этому не относилась, — это не поможет. Брюнетка взглянула время на старых часах на прикроватной тумбочке, поняв, что опоздала к началу своего рабочего дня, к завтраку, а может, даже к началу апокалипсиса — кто знает, что случилось за одну ночь. Теперь девушка ни в чем не уверена на сто процентов. Риза выглянула в окно, где яркими лучами било солнце, растущие в саду кусты роз были наклонены под неестественным углом после ночного ветра, и поморщилась. Рядом на тумбочке снова стоял пакетик сока. Брюнетка почувствовала внезапное странное беспокойство за свою жизнь. Такого не было даже, когда та жила с матерью и сестрами. Да, женская часть семьи — монстры воплоти, но они не вонзают клыки в твою кожу ночами. Ризе казалось, что останься она в этом доме, все ее принципы, личные правила и убеждения рухнут в один миг. Ей казалось, что останься она в этом вампирском месте, на ней не останется и живого места, ни одной лишней капли крови. Она думала, что сходит с ума. Столько лет обмана со стороны окружающих, уверяющих тебя в том, что вампиры — выдумки, легенды прошлого; они никогда не существовали, поэтому бояться нечего. Но Рейджи показал ей всю правду за одну только ночь, и сейчас ей было страшно. Риза не хотела умирать. Но что она может сделать тогда? Сбежать из этого дома? Но ведь другой работы может и не быть; Мари спокойно работает здесь, опасаясь братьев, даже не заикнувшись о ходившем здесь вампиризме, словно чуме, да и девушка не видела на ней никаких укусов, так что может, всё не так катастрофично? Она — простая горничная. Пусть она и остается простой горничной. С другой стороны, чего ей бояться? Рейджи просто хотел показать, как его раздражало её неверие в век вампиров и всю мрачную фигню, связанную с ними; раздражали её шутки на этот счет и беспечное отношение к возможной опасности. Но теперь он доказал ей всю серьезность ситуации, поэтому пора ли успокоиться? У них в доме есть кровь — бегает по особняку в розовых шортиках с крестиком наперевес, продолжая верить в Бога. Чем не прекрасная добыча? Кровь сладкая, как мёд; сопротивления — ноль, даже меньше. Ризе нечего бояться. Она не станет бояться. Не уподобится Юи Комори. Шесть вампиров на одну доходную? Им хватит, перебьются, подумала Риза, сжав покрывало в руках. Она будет работать здесь; накопит деньги, напишет книгу, уедет в другую страну, и больше никогда не услышит про вампиров. Разве нет? А сейчас будет выполнять дурацкие правила Рейджи и лишний раз не смотреть на него, но останется верной себе и своим желаниями, внеся только небольшие корректировки в своё мировоззрение. Брюнетка агрессивно выпила клюквенный сок, оставленный даже-знает-кем на тумбочке, и поднялась с постели. Не доставит удовольствия созерцать свой страх и неуверенность чертовым вампирам в этом доме. Риза переоделась в свою форму, обула мокасины и покинула комнату, потирая усталые глаза. Ей показалось, что она в разы побледнела; черные волосы только подчеркивали её усталость; голубые глаза стали на тон темнее — такое бывает, если брюнетка проплачет всю ночь напролёт; обескровленные губы не делали её ни на каплю привлекательней, но Риза оценила свой вид призрака в зеркале. Она зашла на кухню, чтобы хоть немного перекусить, пополнить запас сил, который был исчерпан за одну ночь, но пересеклась с Аято, поедавшего такояки с белой, фарфоровой тарелки — только приготовленные. Не произнося ни слова, Риза поклонилась на его кивок и взгляд зеленых глаз, и открыла холодильник, не зная, что ей сейчас хочется. Промелькнула мысль о том, что, возможно, лучше подождать, пока Аято доест, но почему-то её не заботила данная проблема. Она взглянула на медленное уничтожение парнем еды, про себя отмечая, что помимо крови, вампиры всё-таки едят человеческую пищу. Значит, всё, что она якобы знает о кровососах — ложь. Чем еще нужно заполнить Ризе пробелы в знаниях? Сакамаки — бессмертные создания; их не убить даже осиновым колом в сердце или оторванной головой? А существуют ли охотники на вампиров? Вопросов было море и маленькая лужа, но задавать их, Ризе показалось чертовски бесполезным и угрожающим жизни занятием, особенному кому-то настолько импульсивному, как Аято. — Что-то ты не больно разговорчивая сегодня, обморочная? — сказал парень, а его рука застыла над тарелкой с едой. — Думаете? — риторический вопрос, и брюнетка снова затихла, гремя посудой. — Ты так странно пахнешь, — не отстал с разговорами парень, отодвинув от себя тарелку. Риза кинула напряженный взгляд на него, но после продолжила передвижения по кухне. — Кто тебя укусил вчера? — Аято втянул носом воздух и взглянул на ее шею, прищуриваясь. — Рейджи. — Не спрашивает — констатирует факт. Девушка удивилась. Неужели они различают, где, чей укус? Эта какая-то суперспособность Сакамаки? — Наш посудочный отаку нарушил свои же правила? — парень засмеялся. — Какие? — не смогла удержаться от вопроса Риза, потому что от одного упоминания имени Рейджи вздрогнула, будто ударили током. — Не трогать прислугу. Ну, раз уж он нарушил его, — Аято усмехнулся и поднялся из-за стола, — значит, и я вполне могу. Брюнетка подняла взгляд с приготовленной тарелки тостов с джемом и обернулась к парню. Только этого не хватало, подумала Риза. Она не хотела снова ощущать, как острые клыки разрывают ее кожу, впиваются в артерию; более того, она не хотела быть сосудом с кровью для всех в этом доме, как шлюха-донор, черт бы их побрал. Девушка дернулась в сторону, отойдя на шаг назад, что развеселило Аято. — Что уже бежишь? — он улыбнулся. — Я думал, ты посмелее, нежели Блинчик. Если он сравнивает ее с блинами, то самое время ему вдарить, но тело Ризы сковало напряжением и, не будет отрицать, что страхом. Почему всем так хочется засунуть свои клыки ей шею? Она бы поняла, если бы это был язык в рот, а они подростки со всплеском гормонов — но сейчас, в этом доме, всё серьезней. — Что ты тут устроил? — Голос Рейджи зазвучал на кухне слишком неожиданно. Даже Аято дернулся, поднимая взгляд на брата. — Хочешь новое правило? Пожалуйста. К ней и пальцем не прикасаешься; надеюсь, это понятно? Длинные пальцы Рейджи, обтянутые белой перчаткой, обхватили плечо девушки и болезненно сжали, но свой дискомфорт Риза ничем не показала. Аято стрельнул в брата злостным взглядом и фыркнул. — Великий Я не опустится до твоего уровня, чтобы питаться прислугой. — После этих слов Аято покинул комнату, оставляя пару в одиночестве. Риза бы оскорбилась, не будь она так рада его уходу. Рейджи глянул на брюнетку из-за оправы очков, не убирая руку с ее плеча. Девушка не оборачивалась. Сейчас она ужасно злилась на него. За то, что пил кровь до потери ею сознания. За то, что разрушил все её убеждения одним только укусом в шею. Брюнетка думала, что, увидев парня, она будет дрожать от страха перед его высокой фигурой, но сейчас она лишь злилась, не чувствуя ужаса перед его острыми клыками. Риза не хотела встречаться с Рейджи взглядом, пока могла контролировать своё напряжение и злость, которую испытывала. Иначе она лишится работы, крыши над головой, а может, даже жизни, чего уж ожидать, — лучше помолчать. Девушка вырвала своё плечо из крепкой хватки парня, и принялась убираться на кухне, так и не съев приготовленный для себя поздний завтрак. Парень удивленно взглянул на резкость, с которой девушка дернулась. Не такое он ожидал увидеть поутру. — Твоё первое правило, — Рейджи нарушил тишину, наблюдая за передвижениями Ризы по кухне. Она не бежит с воплями от него, не дрожит от страха. Либо сумасшедшая, либо дура, подумал он, в который раз. — Ты должна во всем меня слушать и подчиняться. Если хочешь остаться в живых, — он надавил на последнем предложении, и тогда брюнетка перевела на него взгляд. Он ясно дал понять, что ожидает её за ошибки или непослушание. Рейджи готов был увидеть всё, что угодно, посмотрев на неё, но не злость, медленно тонувшую в омуте голубых глаз. — Это из-за правила о неприкосновенности прислуги? — это правило зацепило Ризу. Вот почему на Мари нет никаких отметин или укусов. Рейджи позаботился о сохранности своей прислуги, но вот девушку это правило почему-то обошло стороной, а она больше не хотела быть исключением. — Да. — Короткое согласие и внимательный взгляд малиновых глаз заставили ее тихо выдохнуть. Риза кивнула, соглашаясь с ним и его условием — первым особым правилом для нее. Потому что не было выбора.