Три правила для горничной

В его кабинете горел верхний свет, а весь журнальный столик был завален книгами, тетрадями — вещами, которые Риза не хотела больше видеть. Она стучала концом ручки по практически чистому листу бумаги, где было написано лишь одно уравнение, словно ритмичный стук мог бы ей как-нибудь помочь решить поставленную задачу. Рейджи сидел рядом, и его раздраженный взгляд говорил сам за себя. Парень всё чаще думал, а сильно ли ему нужна эта девушка — каждые пять минут он прокручивал этот вопрос в голове, колеблясь между желанием прокусить ей шею и привязать к изголовью своей кровати и пытать. Собственная затея с этим экзаменом перестала ему нравится, как перестают нравиться «Сумерки» после тысячного просмотра или песня Тейлор Свифт после целого дня прокрутки на радио. Он же сам себя мучил этим, издевался над собой, хотя рядом сидела потенциальная жертва с неспособностью закрыть рот в нужный момент. И зачем он в это ввязался? Что пытался себе доказать? Что способен сделать из нее кого-то, кем она не являлась — не хотела являться? Или проводить с ней больше времени? Нет уж, у него и так дел много. Сакамаки слишком занятой человек, чтобы тратить своё драгоценное время на глупую взбалмошную девчонку. Девчонку, которая почему-то не покидает мысли, черт бы ее побрал. И никак нельзя понять, чего хочется больше: убить, унизить или взять прямо на рабочем столе. — Я так больше не могу! — простонала Риза, опрокидывая свою затекшую спину на мягкий диван. Она закинула одну ногу на колено Рейджи, а тот лишь удивленно выгнул бровь. Да что она себе позволяет? Он смотрел на худую ногу, обтянутую чёрными, плотными чулками, а желание укусить ее за внутреннюю часть бедра только усилилось, когда платье задралось. Он ведь не железный, да еще и вампир. Она не понимает или тупая? — Прошло только двадцать минут, как ты пришла, — сказал Сакамаки спокойно, поправив очки. Ногу не скинул. — У меня маленький запас жизненных сил. Я не могу тратить ее на учебу. — Это двадцатиминутное бесполезное раздумье над одним из самых легких уравнений, которые тебе попадутся, нельзя назвать учёбой. — Я же не такая умная, как Вы. Рейджи только хмыкнул. Да, она не такая умная, как он, и никогда не станет, при таком «рвении». Ризе стало интересно, а с Юи здесь тоже так носятся? Привилегий у блондинки больше раза в два, что с мозгами — пока неизвестно. Но наверняка у Комори больше способностей к обучению, нежели у брюнетки. Мешками с кровью ведь не становятся абы кто! Наверное. — Хватит валять дурака, возвращайся к математике, — грозно сказал вампир, когда бездействие и лень нерадивой ученицы стало раздражать. — А может, математика хочет посмотреть со мной фильмы и поесть попкорн? — Нет, не хочет. — Математика такая бессердечная. — О, ты даже не представляешь, как ты права, — усмехнулся парень. — Ну, хоть в чем-то. Девушка поднялась, кинув показательно-грустный взгляд на вампира. Не для того она сбежала из дома, бросив семью и учёбу, что заниматься здесь алгебраическими уравнениями. Конечно, она убегала и не для того, чтобы работать горничной, но это уже совершенно другая история. Она вернулась к своей тетради, а Рейджи вернулся к пристальному разглядыванию ее немного отросших за этот месяц волос, худых плеч и острых коленок. За это время он стал слишком внимателен к горничным, точнее, к одной из них — несерьезной и слегка ветреной. Услышав громкий стук в дверь, Сакамаки оторвался от разглядывания девушки. Он не был похож ни на один вежливый стук, который Рейджи любит слушать, когда человек уважает личное пространство и правила хорошего тона. Это как внезапный апокалипсис — громкий и неуважительный. Удар в дверь с ноги, и вряд ли адекватный человек стал бы так поступать. Но даже Риза знала, что про адекватных людей можно забыть навсегда, если живешь в этом доме. Брюнетка резко подскочила на месте, а Рейджи недовольно перевел взгляд на дверь. Он поднялся с места, а девушка проводила его встревоженным взглядом. Снаружи стоял Райто. Даже не контактируя — никак не общаясь и не видясь, Риза знала о каждом всё. Отчасти потому, что горничные говорили о них, а брюнетка не могла заткнуть уши. Было ведь в какой-то степени интересно. Вампир уже было хотел шагнуть в комнату, но Рейджи остановил его взмахом руки и вышел из комнаты. Риза не могла это игнорировать. Сейчас ей хотелось знать, о чем разговор больше, чем решать уравнение, которое она не понимает. Она поднялась с места и сразу припала правым ухом к двери. Снаружи говорили не громко, но обрывки каких-то фраз брюнетка всё же различала. Сейчас она чувствовала себя, словно шпион, который хочет узнать государственную тайну и спасти мир от опасности. — Запах… Наверное… Серьезно… За Юи. — Если… Мы… Готовы. Да Риза ведь ни одного предложения составить не может из этих слов. Трудно было понимать, еще труднее расслышать что-то, но девушка упорно стояла на месте, подставляя то правое, то левое ухо. Чей запах, и что с Юи? К чему будут готовы вампиры и чего ждать от этого именно брюнетке? Наверняка, Комори во что-то вляпалась; другого объяснения нет, раз уж её имя отличительным возгласом прозвучало за дверью. — Ладно. Разговоры стихли, а любопытную горничную с легкостью подвинули в сторону открытой дверью. Она удивленно посмотрела на Рейджи, закрывшего за собой дверь. — Ты что подслушивала? — в его голосе не было удивления, только хорошо различимая насмешка. Словно он хотел увидеть, как Риза будет выкручиваться и как далеко готова зайти во лжи, чтобы выгородить себя. Девушка оскорбилась, положив ладонь на грудную клетку. Если и врать, то мастерски. — Я? Конечно же, нет! Я тут… дверью любовалась. Вы только посмотрите, какое дерево, — она потрогала руками белую деревянную поверхность, — какая роспись. Вы совершенно не цените такую красоту — хлопаете дверью, как заблагорассудится. Что она несёт? Отведя взгляд и руки в стороны, Риза скривилась от собственных слов. Сакамаки ведь не настолько ненормальный, чтобы поверить. Поэтому она с каким-то волнением ожидала, пока вампир скажет хоть слово. Хотя, ей казалось, что будущий конфликт куда лучше трехчасового занятия с ним. — Лучше ничего не придумала? — парень скептически поднял брови, но спокойно взглянул на Ризу. Странный взгляд для странного нечеловека, брюнетка бы не удивилась, не будь Рейджи таким… таким легко раздражающимся. — Для хороших идей нужно время, — пробормотала девушка, стыдливо взглянув ему в глаза. Сакамаки прищурился. Так, если бы рентгеновским взглядом прошелся по всему напряженному телу. Что он пытался в ней увидеть? Какую-то вину? Нет, сожалениями здесь и не пахло — Риза делала то, что хотела, что считала нужным, и извиняться за это искренне никогда бы не стала. Это ему в ней нравилось и раздражало одновременно. С таким человеком доминировать тяжело, потому что в этом доходном теле сопротивления больше, чем в десяти девственницах во время изнасилования. Рейджи поймал ее в кольцо своих рук, нависая над девушкой, но та только инстинктивно сжалась, чувствуя себя больше, чем не комфортно в роли загнанного в угол хорька. «Хищник» мог прикончить её и глазом не моргнуть; выпить кровь из её запястий, но вампир лишь улыбался, прищуренным взглядом поддерживая зрительный контакт. Он наклонялся к её лицу всё ближе, и брюнетка невольно задержала дыхание. Сакамаки выглядел, как пантера перед прыжком, и Ризу это не могло не напугать. Но она поймала себя на мысли, что когда подобное происходит; когда парень в паре сантиметров, а прикоснуться к нему — опасная необходимость, она ждёт. Ждёт от парня какого-то особенного шага, сама не понимая почему. Сакамаки наклоняется к её губам, и девушка ощущает его теплый выдох — такой человеческий, что горничная на миг забывает о жажде крови и его садистских наклонностях. Но Рейджи минует приоткрытые губы, словно игнорирует с каким-то усилием, проводит носом по шее. Её кожа покрывается мурашками, а в висках стучит кровь. Риза уверена, что всё должно происходить не так, а вампир только разрушает правильный сценарий для некоторых моментов её жизни. Её кровь для него привлекательней, чем она сама, и подобное до ужаса злит. Мысль о том, что Сакамаки проявляет к ней интерес и нетрадиционную заботу только из-за второсортной крови, слишком обидна, даже для нее — для человека, которому обычно плевать на мотивы окружающих. Риза с недавнего момента, что очень странно для нее, ждала от парня совершенно другого, забывая, что он вампир с замашками психа и ни на что нормальное/человеческое не способен. Рейджи Сакамаки — не предмет для мечтаний, каким бы красивым, умным и интеллигентным он не был, а Риза — не сосуд с элитной кровью или, например, не самая красивая и кроткая современная принцесса. Они такие разные, невозможные, что желания брюнетки остаются при ней, а желания парня понятны и без слов. Что с ними не так? Обидно, что даже Комори нашла в этом доме, кишащем кровососами, заботу и любовь — еще пару дней назад Ризе повезло увидеть это своими глазами и недовольно фыркнуть. Случай, где Аято не такой уж и самовлюбленный, а Юи — не жертва, можно увидеть только раз, как показалось девушке, ведь это не для лишних глаз. Но ей хотелось расклеить фотографии, постеры, баннеры, снять видео и прокричать «Премьера! Смотрите во всех кинотеатрах!». И она не стала бы отрицать, что где-то в глубине души завидует. Ведь что Риза? С Ризой играют, она — месячное развлечение, пока не надоест; она — глупый, стереотипный человечешка, который не поверит на слово, а лишь своим глазам. Для вампира она была интересна, но это совершенно не тот интерес, который хотелось бы у него вызывать. Рейджи обещал, что его братья больше её не тронут, но себя он, как обычно, обошел. Риза понимала, что согласилась на его условия только потому, чтобы не ощущать клыки в своей коже, но догадаться о том, что тот раз всё равно не был последним, мозгов хватило только сейчас. Его клыки проткнули тонкую кожу на шее, удачно обогнув сонную артерию, и брюнетка вскрикнула настолько тихо, что даже подставив громкоговоритель к её губам, никто бы не услышал. Она ожидала, что это случится, впрочем, как и всегда. Парень хотел показать, что за наглое любопытство наказывают, но показал лишь, что его обещания не имеют вес. И где же его показательное джентльменство? Исчезло. Рейджи обхватил девушку за талию и прижал к себе, пока она медленно лишалась крови. Риза выгнулась под неестественным углом, словно какой-то дядя-здоровяк решил обняться после долгой разлуки и не рассчитал сил. Ей бы могло показаться это милым, если бы не ситуация. Боль разливалась по всему телу, начиная от места, где клыки прорвали кожу, заканчивая кончиками пальцев на ногах, — в каждом миллиметре тела Риза ощущала присутствие боли, словно она была нежеланной и надоедливой гостьей. Её руки не двигались в попытках оттолкнуть или обхватить вампира покрепче, будто боялись. Девушке не было страшно, но тело, казалось, существовало отдельно, и оно было в ужасе. Риза закрыла глаза, мечтая, чтобы это быстрей закончилось. Она плохо помнила, сколько это продолжалось. Она закрыла глаза и больше их не открывала — сознание покинуло её на несколько часов.

***

Риза прогуливалась под затянутым тучами небом в саду. Вчера она смутно помнила, что было после укуса Рейджи, но меньше материть его от этого не переставала. Проснулась брюнетка уже утром с пластырем на шее, переодетая в пижаму. Ну, хотя бы позаботился о её комфорте, и то хорошо. Ее злило, что такие моменты повторяются каждый раз, когда Риза ошибается, оступается или просто не умеет вовремя выйти из конфликта. Но ведь это не в её власти, и что теперь страдать? Она сама по себе ничегошеньки не знает о субординации и каждый раз сама становиться виновницей подобного отношения. А у Сакамаки, видимо, других методов наказания нет. Так может, не она виновата, а этот парень? Сколько бы денег девушка не получала, сколько бы удовольствия не приносила жизнь в богатом особняке, пусть и в роли горничной, так продолжаться не могло. Риза — не станет еще одной Комори в готическом замке с древними вампирами; она не хочет стать запуганной серой мышью. Порывы ветра путались в ветвях деревьев, от чего те трещали, шумели, заглушая все остальные звуки. Девушка оглядывалась в поисках хоть одной живой души, но вокруг никого не было — только она, огромный особняк и живущие в нём кровососы. Отчего-то Ризе было одиноко, потому что ни общение с другими горничными, ни с Рейджи не заменяло умершего отца или хотя бы какое-то ощущение домашнего уюта. Может, зря она сбежала из дома? Оставалось всего три месяца учебы — можно потерпеть и тираншу-мать, и стервозных сестёр. Но что сделано, то сделано, именно поэтому брюнетка теперь пытается прогибаться под правила Рейджи и не умереть от кровопотери. За своими мыслями Риза и не заметила, как сзади тихой, бесшумной тенью за ней двигалась фигура, лицо которой было скрыто под капюшоном. Сильный ветер, шум листвы и веток, бьющихся друг об друга, заглушал аккуратные шаги незнакомца, именно поэтому девушка обнаружила еще одного человека на улице, кроме себя, лишь когда руки в черных перчатках коснулись её лица. Закричать от испуга она не смогла: широкая ладонь закрыла её рот, второй рукой перехватывая за талию и поднимая над землей. Риза не сразу поняла, что происходит. Внутри всё резко похолодело, оборвалось, когда она увидела, что ее тащат по направлению к лесу, и это даже не шутка или проверка Рейджи. Всё происходит реально, и если брюнетка ничего не сделает, то её нормальная жизнь, возможно, оборвется навсегда, так и не начавшись. Она брыкалась, выгибалась, лишь бы чужие руки не трогали её. Риза вертела головой, в надежде выпутался из плена обтянутой перчаткой руки и закричать. Настолько громко, насколько возможно. Она ударила чужака по ногам, и они вместе повалились на землю. Боль обожгла ее левый локоть, но брюнетка не обратила на это внимание, пальцами отталкиваясь от земли, поднимаясь на ноги, начиная бежать. Быстрее в дом, где она, возможно, будет в безопасности. Но незнакомец вновь повалил её на землю, где завязалась борьба. Риза взглянула ему в лицо, в лицо мужчины, а он лишь как-то боязливо встретился с ней взглядом и резко ударил по лицу. Девушка простонала, хватаясь за щеку. В глазах всё плыло, и на секунду она утратила связь с реальностью, таким сильным был этот удар, какой-то отчаянный. Ризу схватили на руки и пронесли через живую изгородь, дальше в лес. Мантия, в которой был мужчина, иногда зацеплялась за ветки и колючки, отрывая вид на туфли, а девушка всё еще не оставляла попыток вырваться из сильной хватки. Ей стало страшно, что слёзы сразу брызнули из глаз, а плечи начали сотрясаться от рыдания. Он физически сильнее. Он унесет её подальше от этого дома и никто не поможет. Потому что всем плевать. Брюнетка вдруг осознала, что у нее нет человека, которого она может позвать на помощь, потому что даже Рейджи думает только о себе. Внезапно Ризу вместе с похитителем откинуло в сторону. Не успели они выйти в лес, как девушка приземлилась в кусты цветущих роз, а незнакомец и вовсе пропал из поля зрения. Всё тело пронзило резкой болью, и, кажется, брюнетка сломала руку, но в состоянии шока боль была не столь сильная, сколько страх за свою жизнь. Риза не хотела умирать. С трудом приняв сидячее положение, девушка осмотрелась, резко подскочив на месте. Рейджи стоит в пару метрах от нее, держа на одной вытянутой руке неудавшегося похитителя. Его лицо, перекошенное от злости, вызвало у Ризы холодок по коже. Вампир что-то говорил, но брюнетка не слышала, словно кто-то выключил звук. Слова можно было разобрать лишь по губам, но даже этого она не смогла. Незнакомец молчал, боязливо смотря на парня, а капюшон, до этого скрывавший его лицо, был откинут назад. Девушка увидела темноволосого мужчину средних лет, слишком ухоженного или, как правильнее сказать, презентабельного, чтобы быть преступником. Сакамаки задавал вопросы, но ответов не получал. Поэтому на весу вампир свернул шею чужаку, и его бездыханное тело упало на землю. Риза смотрела, как мужчина медленно падает, как в замедленной съемке, и ее резко начинает тошнить. Он же убил его. Убил, убил, убил… Девушка резко почувствовала облегчение, что опасность для нее миновала, но от вида мертвого тела с повернутой назад головой, его мертвых, стеклянных глаз она испытала еще один прилив ужаса. Ризу вырвало. Сакамаки с холодом во взгляде взглянул на труп, а после на девушку, которая стояла на четвереньках, отплевываясь от рвоты. — Так это ты? — только и спросил Рейджи. Что означал этот вопрос, Риза даже не захотела знать.