***
— Господин, пора вставать. — ласково произнесла горничная, раскрывая тяжёлые портьеры, позволяя слабым солнечным лучам резвиться на шелковистых волосах мальчика. Граф с огромным трудом встал с кровати и не спеша открыл свои сонные очи, дремота не хотела покидать его, поэтому, его глаза, под давлением огромной тяжести, всё время закрывались. Девушка улыбнулась, смотря на эту милую и в тоже время забавную картину, казалось, что она вернулась в прошлое, и сейчас наблюдает за обыденной картиной пробуждения мальчика. Казалось, что она вернулась в те счастливые дни, когда его душа не была покрыта скверной и кровью; когда в его сапфировых глазах сияли огоньки счастья, доброты и веры во всё хорошее, а не злобы, ненависти и жажды мести; когда его улыбка была такой искренней, а не пропитанной злорадством и надменностью. «Почему я не смогла защитить то, что мне дорого? Почему я не была с ним в самые трудные минуты? Почему?..» — так и метались эти вопросы в её голове, как долго она уже мучает себя этими вопросами, как долго она терзает себя этим ужасным чувством вины… «Мне не следовало уходить тогда! — так и кричал её внутренний голос, — если бы я не ушла, всего этого не было бы!» — Катрина, а где Себастьян? — спросил граф, смотря в одну точку. — Возможно, он готовит чай, поэтому и задержался. — тихо ответила девушка, выходя из комнаты. — Постой. — Вам что-то нужно? — Спасибо, что помогла мне уснуть… — еле выдавил из себя Фантомхайв и тут же залился лёгким багрянцем. — Я всегда буду охранять Ваш сон, господин…***
— Бард, я только вчера купила продукты, а ты умудрился их все испортить. Пойми пожалуйста, что нельзя использовать оружие при готовке! — произнесла горничная стараясь не убить повара-подрывника, который уже порядком раздражал своей бараньей упёртостью. Вояка стразу же стал оправдываться и плести околесицу, про то, что он больше не будет зря переводить продукты, что научиться готовить… и в конечном итоге, превзойдёт её и Себастьяна по готовке. Как только, закончив свои великие изречения, он принялся искать благодарного слушателя, но от неё и след простыл. Солнце вновь скрылось за громоздкие тучи, как будто прячась от этой скверны, которая исходила практически от каждого человека. Горничная не спеша шагала по дороге, перед её глазами так и мелькали такие незначительные и обыденные воспоминания, которые оставили за собой лишь еле заметный шлейф, который со временем выветривался из памяти, просто исчезал… становился невидимым. Хотелось вновь пережить эти счастливые моменты, хотелось ощутить ту теплоту и счастье, которые они дарили. Почему всё хорошее и счастливое так быстро забывается, а всё плохое и грустное проникается в потайные уголки разума и заседает там на веки вечные?.. На этот вопрос и сама героиня так и не смогла найти ответа. Девушка и не заметила, как зашла в пугающий и тёмный переулок, в её нос ударил запах боли и слёз, чего-то неизбежного и безвозвратного, отчаянья и горя — запах самой Смерти. Внезапно по её щеке прошлось острое лезвие секатора, алые ручейки спешно заструились по её бледной коже, падая на каменную плитку и разбиваясь на сотни осколков, а потом вновь соединяясь во едино и продолжая свой путь по маленьким расщелинам между плитами. Она подняла свои глаза и перед её взором предстали два жнеца, которые с неким высокомерием и усмешкой осматривали её, особенная ненависть и отвращение исходила от шинигами, что был облачён в строгий деловой костюм, они спрыгнули с возвышенности и стали направляться в сторону горничной. — Значит ты и есть тот самый паразит, из-за которого нас загрузили работой?! — злобно спросил аловолосый жнец. — Мало того, что возможно ты хочешь отбить от меня Себастьянчика, так ты ещё и смеешь мне проблемы доставлять! — крикнул Саттклифф и приведя своё оружие к бою, направился в атаку. Его примеру последовал и Т. Спирс. — Глупо… — тихо прошептала девушка и на её устах растянулась безумная ухмылка, повязка, что скрывала её изъян тут же превратилась в прах, который стремительно разнёсся ветром. — Что за?!.. — было бы хотел произнести Грелль, но его фразу прервал неожиданный удар. Жнец отлетел на весьма приличное расстояние и не слабо приложился головой о стену. — Так ты порождение того демона? Не мог и подумать, что он спуститься до такого… — сказал Уильям, стараясь как можно быстрее уничтожить корень всех зол — Катрину. — Что? — горничная опешила и именно это промедление стало роковым. Коса смерти пронзила её грудь, казалось, что капли крови застыли в воздухе, как будто всё остановилась… лишь старые киноплёнки, словно змеи, мгновенно проигрывались перед её глазами. — Позволь, мне просмотреть твою киноплёнку…