Все сплошной туман, все сплошной провал и бездна, мы навеки прокляты и всегда останемся такими... Раньше надо было думать, раньше менять и себя, и мир. Разве что-то можно изменить теперь, хоть как-то исправить старые ошибки? Теперь, когда механизм человеческого распада уже приведен в боевую готовность, все это окончательно потеряло всякий смысл.
***
Удача ускользала из его рук уже не раз, но в столь отчаянном положении Максу не приходилось бывать уже давненько. Ни еды, ни воды, ни друзей, ни надежды. Лишь ломящее тело и сверлящий желудок, да горстка крышек, которые ходили в пустоши за деньги. Да, да, как бы глупо это ни звучало, но простые крышки от популярного довоенного напитка "Nuka-Cola" сегодня служили основной валютой, наравне с древними бумажными деньгами, коих сохранилось совсем немного. Их, кажется, называли Амеро или ново американскими Долларами. Возможно, что где-то среди песков цивилизация поднималась из пепла, но каких-либо признаков этого встречать до сих пор не приходилось. Большинство уцелевших жили одним днем, словно их предки тысячи лет назад. Они промышляли охотой и собирательством, медицина опустилась до уровня знахарства и даже шаманизма, редко когда их руки доходили до банального земледелия, ибо земля мертва, а вода отравлена... "Вода... Как хочется пить..." - прошептал Рокатански. С трудом сопротивляющийся радиации организм истощился, а жар взошедшего солнца только усугублял страдания героя. Ему не удалось спокойно уснуть из-за внезапного недуга и только сейчас "пустошная ломка" отступала, давая волю ясности мыслей. Только счастливчики не сталкивались с этой болезнью и еще недавно Макс был одним из таких. Мир погряз в радиоактивном пепле уже много лет назад, в то время, как индивидуумы одичали... Пустые человеческие оболочки, зачастую даже не владели примитивными знаниями о "дьявольских лучах", что их губят. Те же, кто знал, что такое радиация и как выглядит лучевая болезнь старались остерегаться свалок, подземелий, руин похороненных в песке городов, но только до тех пор, пока верх над рассудком не возьмет обыкновенный человеческий голод. Воин дороги двинулся в путь в никуда еще до восхода. Куда он идет, зачем, почему он не может просто прекратить эти напрасные мучения? Почему не может отправиться к своей семье?... Странник достал мятую сложенную вчетверо и выцветшую от бесконечного времени фотографию. Миловидно улыбающаяся девушка смотрела на него ярко-голубыми глазами, в руках у нее нежно притаился малыш. - Джесси, Спрог... - выдавил из себя изможденный человек. Бывший патрульный, у которого отняли все, кроме его собственной жизни. Лицо его скривилось, из глаз потекли бы слезы, не будь тело столь обезвоженным, но не прошло и мгновения, как горечь пропала и взгляд Макса снова стал холодным, безмолвным и не выражающим ни капли раскаяния. Все это осталось в той далекой жизни, когда люди еще пытались сохранить рассудок и поддержать порядок, образуя поселения и общины, преодолевая кризис минувшей войны. Прошлое осталось позади, было стерто временем и вычеркнуто из истории человечества. Потому что во всеобщем котле кипящего безумия сохранить в себе то, что делает тебя человеком, гораздо сложнее, нежели очерстветь, ожесточиться и превратиться в безнравственное животное. - Нужно двигаться дальше, найти воды и припасов, - решил Макс, ведь печаль горю не поможет. Хочешь жить - живи и иного не дано.***
Ноги бесформенно плелись по раскаленным пескам, уже несколько раз странник припал на колено, но теперь силы покинули его, голова налилась свинцом, рассудок затуманился, пески расплылись... Макс упал. "Нужно найти в себе силы подняться и продолжить нелегкий путь", - неслись в голове блеклые мысли. "Либо идти вперед, либо лечь здесь и умереть, а ночью стать легкой добычей стервятников или рейдеров - людоедов...", - пожалуй, это было самой уродливой картиной, которая могла бы возникнуть в голове, - быть съеденным, словно жалкая падаль. Нет, гордость не позволит ему этого. Пока не позволит... Вот он собрался с силами, поднялся и взошел на невысокий бархан. В очередной раз переведя дух, Рокатански достал сохранившуюся половину старого военного бинокля, чтобы оглядеть местность на несколько миль вперед. Заглянуть за горизонт надежды. И кажется она оправдалась! Похоже, что в паре-тройке миль сохранилась металлическая развалина, а пески сходили на нет, уступая место сухой каменистой земле. Рядом даже уцелели куски древних автомобилей, ржавые и непригодные, они, все-же, блестели в лучах беспощадного солнца. - Не может быть... - промолвил Макс. Слипшиеся от грязи, вперемешку с вездесущим песком, пальцы, крутили механизм агрегата, меняя его резкость, приближая и удаляя это скромное укрытие, которое раньше было чем-то вроде небольшого складского ангара. Предвкушая поживу и какую-никакую крышу над головой, скиталец с удвоенной скоростью направился к намеченной цели.***
Нога, облаченная в изношенный рваный сапог, обмотанный изолентой по основанию, безо всякого сожаления раздавила пробегающую мимо коричневатую ящерицу. Макс жадно схватил убитое им двухголовое существо, очистил от песка и оглядел. Вторая голова, отличная по размеру и слегка недоразвитая - типичная мутация вызванная радиоактивными осадками. То, что выжившим после судного дня пришлось приспосабливаться к новым условиям касалось не только человека, многие виды вымерли, но другие - мутировали, это относилось и к насекомым, несоразмерно выросшим в размерах, но и значительно поубавившим в численности. Это к счастью, ибо иначе они бы уже давно покончили с отсталыми остатками человечества, которое когда-то считало, что может решить все свои проблемы атомными и водородными бомбами. Макс пристально следил за муравьем футах в двухстах, шустро перемещающимся по просторам мертвых земель. Обычно даже взрослые особи не нападают в одиночку, а этот, судя по слабой оранжевой окраске , еще совсем юнец. С возрастом они темнеют, покрываются бордовыми пятнами, их хитин утолщается, таких простой дубинкой не забьешь... Любимая тактика этих насекомых - хищников атаковать маленьким выводком, где во главе взрослая матерая особь, а молодняк выступает скорее ради поддержки. Укрытие рядом. Ноги так износились, а тело устало, что среди дня уже клонило в сон. Зато будет питательный ужин, чистый белок, который так нужен, найти бы еще и воды. За время странствий бывший патрульный слегка исхудал. Его лицо возмужало, покрылось густой щетиной, а по вискам прошлась заметная седина. Тело подсушилось, стало поджарым и прочным, а мышцы, пускай и не особо внушительные, придавали герою очень даже атлетичный вид. Выживали только самые проворные и подвижные, внушительные габариты могли позволить себе лишь главари особо крупных банд, которые жадно объедали своих собратьев, ну или зажиточные торговцы из редких закрытых поселений. И если первые внушали страх и трепет всему живому, словно огромное мускулистое животное - вожак стаи, то вторые, скорее, своим видом вызывали одно только отвращение в эти засушливые голодные годы. Вот и оно, долгожданное укрытие. Место, где можно перевести дух и обождать до завтра, восстановить силы, а возможно и живительная влага найдется, хоть немного... В поисках поживы Макс обыскал несколько ржавых машин. Пусто, кто-то явно опередил героя. В одной из них лежал закутанный в тряпки трухлявый скелет. Не моргнув и глазом, воин жадно оторвал кусочек старой ткани, - пригодится костер разводить. Пара - тройка мощных ударов ногой и ржавые петли не выдержали, а ветхая дверь в убежище распахнулась, не смотря на висевший на ней замок. Поднялась плотная пыль. Здесь, внутри обвалившегося ангара нога человека не ступала уже давно. Рокатански прикрыл лицо воротником кожаной куртки, в надежде не наглотаться стоячей пыли, она, как и все остальное, могла быть радиоактивной, а дело с этим и без того худо. Впрочем, что ему оставалось терять? Мрачно и тихо... В этой безмолвной тишине глухим стуком отдавался каждый шаг. Консервные банки, куски ржавого лома, битые стекла и выцветшие старые газеты, казалось бы, больше здесь ничего нет, но закрытые комоды без внимания не остаются... Бывший патрульный попинал его, а затем поднял над головой и обрушил на землю. Деревянный ящик разлетелся вдребезги, обнажив содержимое. А вот и долгожданные "сокровища": целехонький зажигательный фонарик, спички, газовый ключ, клей, изолента, нитки с большой толстенной иглой и полоски старой пыльной кожи. Неплохие пожитки и весьма полезные. На счастье, в углу, возле картотечных шкафов, нашелся и по сей день пригодный керосиновый фонарь. С щелчком спичечная головка чиркнула о коробок, смесь бертолетовой соли с серой вспыхнула и озарила темноту, а следом зажегся и фитиль фонаря. Запахло керосином, интересно, сколько его там? Хватит ли на ночь? В любом случае, это намного лучше, чем разводить костер среди комнаты, дым от которого не даст спокойно спать, да и привлечет внимание. Солнце вышло из зенита. Дышать стало легче, даже воздух посвежел. Герой перевел дыхание, почувствовал прилив бодрости и сил. Свой ужин - двухголовую ящерицу, он зарыл в раскаленный песок, оставив заметную горку, дабы не забыть место. Оставалось найти воды, без нее - никак. Но где?..