***
Звон поднятых в тосте бутылок пива вывел меня из задумчивости. — Земля вызывает Макса, прием! — эффектная брюнетка пощелкала пальцами перед моим носом. — Чего опять в астрал ушел? Для кого мы тост говорили? — Да так, задумался, — я вообще любил поразмыслить, зависая при этом иной раз аки древний компьютер. — Ла-а-адно, а то мы с Андреем тут столько гадостей про тебя наговорили, — и она толкнула локтем сидящего рядом парня, улыбнувшись. Андрей, коренастый блондин, покивал и рассмеялся. Я ухмыльнулся в ответ: «Ну да, если лучшие друзья гадостей про тебя не скажут, то кто тогда? Самому как-то не так!» — я поднял бутылку в издевательском салюте и сделал большой глоток пива. Я знал Андрея и Марину с детства. Наши родители дружили очень давно, и со временем их дети, то есть мы, тоже стали близкими друзьями. — Как прошла встреча с редактором? Контракт покажешь? — спросила Марина, отпив немного пива и закинув в рот маслину. — Слышь, ты не в офисе, чтобы думать о работе. Вот трудоголик, — недовольно проворчал Андрей. — Ой, не начинай! Я же для Макса, а не по работе! — немного обиделась Марина. — Потом побудешь адвокатом, сейчас мы отдыхаем, — парировал Андрей, — а не то… не то, укушу! Марина в притворном ужасе отпрянула назад, не выдержала и рассмеялась. Я подпер лицо кулаком, задумчиво наблюдая за перепалкой друзей, лениво потягивая пиво. Мне было хорошо. — Макс, а что ты думаешь об, — тут она прервалась и в ужасе уставилась куда-то мне за спину. Громогласные выстрелы в вперемешку с криками на непонятном, тягучем языке заглушили шум ночного города. Через мгновение раздались первые крики страха и паники. Обернувшись, я увидел двух безусых, бородатых мужчин, вооруженных автоматами. Они что-то кричали на непонятном языке и стреляли короткими очередями по убегающим. Окружающее выглядело как сцена из голливудского боевика или компьютерной игры-стрелялки. Бегущие люди падали один за другим, как марионетки, у которых оборвали нити, а бородатые террористы — а это явно был теракт — с энтузиазмом стреляли и что-то орали им вслед. — Че за хрень? — я замер в шоке от происходящего. Как можно вот так просто убивать? Я не мог оторваться от жуткой картины, открывшейся передо мной. Первым в ситуации разобрался Андрей. — Макс! Бегом отсюда, быстро! — гаркнул он. — Мариш, ты тоже! — А ты? — Я? Я останусь. Никогда не видел Андрея таким собранным, сосредоточенным. Прищурившись, он напряженно следил за происходящим. — Что значит останешься? — А то! Иди уже! — зарычал Андрей, и, полуобернувшись, раздраженно махнул рукой, и после краткой паузы продолжил. — Вы тут только мешать будете. — Ты собираешься… — Да! — ответил на мой недосказанный вопрос Андрей. Я, конечно, знал что он служил, но он всегда отказывался говорить о своей службе, обычно отшучивался или отмалчивался, когда разговор заходил о деталях. Если я был настойчив, то он мрачно заявлял что-то вроде: «Ты не хочешь это знать». — Может, с нами? — предложила Марина, потянув его за рукав. В уголках ее глаз блеснули слезы. Андрей мягко, но решительно ее отцепил. Он внимательно посмотрел по сторонам, оценивая ситуацию. — Не нужно, — прошептала Марина, вытирая слезу тыльной стороны руки. В ответ он только грустно улыбнулся, быстро ее обнял, а затем, отстранившись, держа подругу за плечи, долгое мгновение смотрел ей в глаза, словно прощаясь. Наконец он тихо сказал: «Если не я, то кто?» Со стороны мне показалось, что время замерло. «Порви их там!» — наконец прервала паузу Марина. Ее голос еле заметно дрогнул. Обычно добродушные глаза Андрея блеснули металлом. — Так, я пошел, береги Марину, слышишь! — попросил, но звучало это скорее так, словно Андрей отдал мне приказ, и двинулся в сторону выстрелов, пригибаясь и прячась за перевернутыми столиками и стульями ресторана. Стыдно признаваться, но я был немного рад, что он не попросил меня идти с ним. Хотя, если подумать, чем я мог ему помочь? Я и дрался-то всерьез в последний раз еще в школе… В старших классах я серьезно занимался боксом, что укрепило мое и так от природы крупное тело. В итоге после пары разбитых носов и некоторого количества выбитых зубов, к концу школы со мной просто предпочитали не связываться. Так и повелось. Крупные габариты и тяжелые кулаки оставляли мало желающих подраться. Не то чтобы я сильно расстраивался по этому поводу, я вообще не большой любитель насилия. Я вздохнул, и осмотрелся в поисках убежища, и увидел недалеко от нас опустевший ресторан — там никого не было. — Бежим! — и я потащил Марину за собой. Пули провизжали над головой, и мы инстинктивно пригнулись. Совсем как в каком-нибудь боевике — пронеслась отрешенная мысль. Я и не думал, что пули могут так звучать, когда пролетают рядом. Только вот я отнюдь не герой боевика, даже стрелять толком не умею. Откуда-то сбоку раздались еще выстрелы. Бежавшая впереди меня Марина с криком упала и схватилась за ногу. Из-под её ладони на бедре по штанине расплывалось красное пятно. Я ругнулся, подавив приступ паники. Подняв стонущую Марину, я поддержал ее, и мы наконец зашли внутрь ресторана. Я устроил ее за барной стойкой. Благодаря матери, опытному врачу, я знал, что делать. Кое-что она сумела мне вдолбить в голову, да. Хотя в то время я не горел желанием выслушивать бесконечные мамины лекции. Зря, наверное. Оторвав от своей рубашки длинную полосу ткани, я положил вытянутую ногу своей подруги на ящик из-под пива и туго перевязал рану. Осмотрев результат, я выругался. Кровь насквозь пропитала повязку и совершенно не думала останавливаться. Возможно, задета артерия? — Посиди пока и не прекращай давить на повязку. Ясно? — Марина кивнула, и обхватила бедро руками, зашипев от боли. — Я пока пойду поищу помощь. Тебе срочно нужен врач. Марина схватила меня за руку: «Макс, не уходи, мне страшно. А что если они сюда придут?» Словно иллюстрация к ее словам, с улицы слышались выстрелы и доносились крики. Были слышны отдаленные звуки сирен. — Я не могу спокойно сидеть и ждать, пока ты истечешь кровью! И вообще, зачем им сюда приходить? Тебя снаружи не видно, и вроде никого здесь нет. У них больше целей снаружи бегает. А я быстро сбегаю, посмотрю, если смогу найти полицию или каких-нибудь медиков. Я старался выглядеть и говорить уверенно, хотя на самом деле я был в ужасе. Что я делаю? Как выйти на улицу, когда там какие-то уроды устроили соревнования по стрельбе? Но без профессиональной помощи Маринка вполне могла потерять слишком много крови. Аккуратно высвободив руку, я метнулся на кухню, на всякий случай схватил большой нож и направился наружу. Выглянув за дверь, я огляделся и заметил одного из бородатых террористов неподалеку. Он выстрелил несколько раз в какого-то мужика, отбросил опустевший магазин и начал рыться в своей сумке в поисках патронов. Сердце билось учащенно, кровь пульсировала в висках. Возле этого гада лежало несколько людей в огромной, казалось, уже бескрайней луже крови. Вот же ублюдок! «Это мой шанс добежать до переулка, пока он занят своей сумкой», — подумал я. Кроме этого урода, поблизости стрелков больше не было. Мысли вернулись к Марине и её состоянию. Нужно было срочно привести помощь, иначе она могла и не выжить… С такой раной невозможно сказать, сколько у нее времени, так что стоило предполагать и худший вариант событий. Я сорвался с места, надеясь, что меня не заметят. Переулок недалеко, возможно я смогу добежать? Нет, все-таки не успел. Выстрелы показались мне громом среди ясного неба. В грудь что-то ударило, раз, второй, третий. Каждое попадание отзывалось новым взрывом боли. Я увидел стремительно приближающийся асфальт. Затем наступила тьма.***
Сознание медленно возвращалось. Все мышцы ныли, как после хорошей пробежки. На груди словно гиря лежала — каждый вздох давался с трудом. Голова раскалывалась от боли. — Кажется, я живой, — отрешенно подумал я. — У мертвых голова болеть не может. Или может? И вообще, где я? Разлепив глаза, я офигел: мало того, что я плавал в мутноватой воде с какой-то дыхательной маской, так еще и вроде сильно похудел — при беглом самоосмотре у меня обнаружились худые плечи и не менее худые руки. При более внимательном рассмотрении выяснилось, что в наличии у меня тонкие длинные пальцы, узкие ладони и что к чертовой бабушке это такое? Было сложно рассмотреть из-за дыхательной маски, но на моем торсе сквозь какие-то бинты угадывались очертания небольшой женской груди. Да и руки были не худые, как мне показалось поначалу — руки хоть и были изящными, но хорошо очерченные мышцы все-же присутствовали — такими мышцы бывают после многолетних занятий легкой атлетикой. Я пошевелил ногами. Довольно крепкие, с развитыми мышцами они выглядели гладкими и вполне изящными, даже, я бы сказал, женственными. Мда. Сказать, что я был удивлен, это не сказать ничего. Нет, скорее, я даже охренел. Женская грудь, явно худощавое телосложение, и непонятный аквариум, в котором я бултыхаюсь — получается хрень какая-то. Этого же не может быть, не может! Затаив дыхание, я пощупал между ног и кивнул сам себе, глупо хихикнув. Да, логично — все вполне соответствуют внешности. Моей (моей!) внешности. «Бред какой-то!» — я не удержался и сказал это вслух, и опять удивился, потому что мой голос тоже был другим. Звук моей речи гулко прозвучал в воде, окружавшей меня. А вода ли это? И вообще, где я? И что происходит? Почему я здесь? Где Андрей и Марина? Что с ними? Паника уверенно вела блицкриг против моих серых клеток и побеждала. Сделав глубокий вдох и выдох, я взял себя в руки, немного успокоился и задумался, пытаясь осмыслить происходящее. Во-первых, что произошло вчера? Я был как минимум ранен. Если так, то почему я не в больнице? Или все-таки в больнице? Но это совсем не похоже на больницу! Этот аквариум, он напоминает мне что-то. Вот только что именно? А ладно, сейчас это не важно. Дальше. Не знаю уж как и почему, но я теперь сам не свой, в буквальном смысле. Как такое возможно? Сон? Вряд ли, слишком все реально. Если не сон, тогда что? Пока непонятно. Ну что же, не буду спешить. Рано или поздно на все вопросы находятся ответы. И вообще, где все-таки я нахожусь, и почему в аквариуме аки ихтиандр какой? Я с любопытством огляделся. Любопытством я вообще отличался с детства. Комната была небольшой, утилитарной, с белыми стенами, на одной из которых был огромный экран со схематичным изображением человеческого тела. Сама схема была зелёной с оттенками красного в районе торса и головы. Экран пестрил бегущими надписями с непонятными мне иероглифами. Хм, алфавита я не узнал. И вроде не походило на азиатские закорючки. Скорее, клинопись. Дааа, вопрос «где я?» становился еще более актуальным. Легкое шипение привлекло мое внимание. Напротив меня открылась дверь, и в нее вошел робот. Он имел вполне гуманоидную внешность: две руки, две ноги и голова с двумя глазами-лампочками. Это какая-то экспериментальная больница? Я с удивлением и любопытством наблюдал за роботом. Он подошел и что-то нажал на приборной панели аквариума. Мерное гудение аквариума немного изменилось. Робот поднял голову в мою сторону и заговорил приятным женским голосом: — Добрый день, пациент Сола. Вы пришли в сознание на 26 часов и 11 минут раньше расчетного времени. Как самочувствие? — Эээ, а ты кто? — О, прошу прощения, я не представилась. Наверное, барахлит последнее обновление модуля социализации… Я один-зэд, мед-дроид второго поколения. — Мед-дроид? «Мед» — в смысле медицинский? — Да, я дроид-хирург. Мои брови поползли наверх. Нет, это уже за гранью современных технологий. Значит, это больница. Где, к чертовой бабушке, есть больницы с роботами? — Пациент Сола, как ваше самочувствие？ — Что？Ах, да. Вроде ничего так, голова болит немного и мышцы ломит. — Симптомы обычны для посттравматической, послеоперационной терапии. Корректировка курса лечения не требуется. Рекомендую сон до конца бакта-терапии. Могу помочь заснуть. Бакта-терапии? Я моргнул от удивления. Не может быть. С легким шипением дверь комнаты открылась вновь, в нее вошел темнокожий мужик весьма сурового вида. Он показался мне смутно знакомым. Оглядев его, я отметил явно военную выправку, большой черный пистолет на поясе и жесткий, цепкий взгляд. Вот только форма какая-то странная. Вроде не похоже на армейскую форму, но… где-то я это уже видел. Нет, не может быть. Этот мир выдуман. Это какое-то совпадение. Или розыгрыш — это могло бы объяснить многое — и дроида-хирурга, и аквариум бакты и этого мужика в странной форме. Он же одет в форму Сил Безопасности Набу! И фуражка похожа. Но кому я нужен чтобы тратиться на сумасшедший розыгрыш с очень продуманным косплеем? Или я действительно оказался в выдуманном мире далекой-далекой галактики? А если подумать, то, исходя из Бритвы Оккама, это отнюдь не розыгрыш. Что же, пока я не докажу обратное, думаю можно принимать за рабочую версию, что все это реально. Иные объяснения еще более невероятны, чем путешествие между мирами. Мда. Я всегда уважал фантастику как жанр, и мне доводилось читать про путешествия между мирами, но я никогда не думал, что сам окажусь таким путешественником. Если это действительно другой мир, это объясняет многое. Да что там, это объясняет все. Афро-набуанец изучающе посмотрел на меня и жестом отослал мед-дроида, который производил загадочные манипуляции у основания моего аквариума. Я задумчиво посмотрел вслед удалявшемуся роботу. Он двигался как-то отрывисто, словно марионетка в руках неумелого кукольника. Вроде до этого он двигался немного по другому. М-да, странно. Но тут мои мысли прервались внезапным странным ощущением покалывания по всему телу, словно кожу царапали тысячи маленьких иголок. Что за хрень? Возможно мои мышцы застыли без движения? Я пошевелился, поводил руками и ногами. Вроде немного легче. Может, это так бакта действует? — Я, признаться, уже думал, что мы тебя потеряли, — набуанец улыбнулся уголками губ. Немного помявшись, он продолжил: — Они хорошо тебя отделали. Еще немного — и мы бы тебя потеряли. — Кто это «они»? — недоуменно спросил я. Мой голос из-под маски прозвучал глухо. Горло саднило. — Судя по татуировкам, это были боевики Черного Солнца. Причем не простые боевики, их не было в наших базах данных. Возможно, наемники. Скажи честно, Сола, ты вляпалась в какую-то историю? Я моргнул, переваривая информацию. Это он ко мне что ли обращается? — Эээ, не знаю, — я ответил вполне искренне. Что за Черное Солнце? Кажется он назвал их боевиками — террористы что-ли? Только их называют боевиками, по-моему. — Ладно, разберемся, — веско сказал мой собеседник. — Эти банта пуду совсем страх потеряли — уже на моих следователей нападают! Нужно им напомнить правила поведения в приличном обществе. И побыстрее. Я нахмурился, обдумывая сказанное. Получается, что он говорит про меня, то есть про предыдущую обитательницу тела. Значит, она была следователем? Раз бандиты, то полицейским следователем? Хм, а как он отреагирует если узнает, что я не Сола? А стоило ли вообще рассказывать? Не уверен. — Да, не стоит никому рассказывать, кто ты на самом деле, если хочешь жить, — услышал я тихий шепот, — в противном случае тебе очень не понравится результат. Я осмотрелся, но ничего и никого не заметил. Ну-ну, теперь я слышу голоса, все лучше и лучше. — Я не глюк, — прошелестел голос. — Очень скоро ты это поймешь. Ага как же. Я невольно улыбнулся под маской. Глюк, убеждающий, что он не глюк. Оригинально. — Так все-таки, что случилось в ту ночь? Что же ему сказать? Что понятия не имею? М-да. Ладно, думаю не повредит разыграть карты амнезии. Хуже уже точно не будет. Призвав все свое несуществующее актерское мастерство, я сделал небольшую паузу прежде чем ответить. —Я, я не помню, — медленно сказал я. — Все как-будто в тумане. Покалывание постепенно переросло в жжение, отдававшее по всему телу. Мне это напомнило последний отдых на Средиземном море, пришедшийся как раз на сезон медуз. Так жглась вода в разгар сезона, когда медузы в большом количестве разбивались о волнорезы, настолько наполняя прибрежные воды своими жгучими останками, что сама вода уже начинала обжигать. Хм. Похоже, что источник раздражения в жидкости. А так должно быть? Если бакта заживляет, то, может, это нормально? — Ничего, вспомнишь еще, они тебя хорошенько по голове приложили. Когда мы тебя нашли, мед-дроид эвакуационного спидера оценил твои шансы выживания в двенадцать процентов, представляешь? Знаешь, я рад, что мед-дроид ошибся, — вздохнул Панака и устало улыбнулся. — Твой отец, не простил бы мне, если бы я тебя не стало. Отец? Мой отец? Мне уже начало надоедать удивлятся. Получается, я выжил после какого-то ранения. Хм. — А уж как я рад… рада, — осторожно ответил я. Немного подумав, я добавил: — Так… а что нам известно? — раз я следователь, как сказал этот мужик, то можно рискнуть и задать «следовательский» вопрос. Информация — это сила! — Вот неугомонная! Только очухалась же! — ворчливо отозвался мой собеседни — Выйдешь отсюда, припашу, не волнуйся, и тогда все узнаешь, а пока отдыхай. Я улыбнулся в маску. Неугомонная, да? Его ворчание весьма комично контрастировало с его серьезным тоном и выражением лица. — Ты же знаешь, что я не успокоюсь? — Ага, знаю, — улыбнулся он уголками губ, — но боюсь, пока курс бакта-терапии не закончен, тебе будет немного неудобно читать. Комната потихоньку закружилась, поплыла. Я пару раз моргнул, но четче видеть не стал. Ощущение жжения усиливалось, мне стало как-то горячо, как будто жидкость вокруг меня становилась все более горячей. На экране в стене надписи сменились другими, красными. На схематичном изображении тела район головы и торса замигал ярко красным. Тревожно запиликал какой-то сигнал. Оглянувшись, мужчина пару мгновений смотрел на экран. Когда он посмотрел обратно на меня, его выражение лица изменилось. Он глядел с тревогой и какой-то злобой, внезапно проступившей на его лице. — Сола, как ты? Ты какая-то бледная! — Не знаю, — с трудом ответил я. Становилось труднее дышать, как будто приток кислорода в маску сильно уменьшился. — Такого не должно быть, — обеспокоенно сказал он, — бакта не дает такого эффекта. Он подошел к экрану на стене и что-то нажал. Мир вокруг меня начал меркнуть, в глазах потемнело. — Держись, Сола! Я вызвал мед-дроида, сейчас тебе помогут! — Спасибо, — вяло пробормотал я, прежде чем окончательно провалиться во тьму.