Смерть Энтерпрайз

2270 год, Земля       — Все прошло хорошо?       — Удовлетворительно. Мистер Скотт, ваше присутствие на лекции в качестве равноправного участника наших открытий существенно облегчило было бы мне задачу.       Скотти весело хмыкнул и посмотрел на Спока чуть ли не насмешливо:       — Спок, мы с тобой свои задницы с того света едва вытащили. Причем, уж прости, буквально. Так что одно твое постоянное формальное обращение ко мне отбивает желание разводить вместе объяснения на лекциях.       Спок молчал. Потом, подавив нелогичное, но ожидаемое по-человечески вздохнуть, ответил:       — Если бы я в полной мере считал себя принадлежащим к человеческой расе, я бы сказал так: Скотти, в экстремальной ситуации твоя помощь была незаменима и благодаря твоим идеям мы смогли вернуться домой, но сейчас ты нужен мне не меньше.       — Вот это уже другой разговор! — широко улыбнулся Монтгомери и только хотел дружески хлопнуть вулканца по плечу в знак своего особенного расположения, как взгляд Спока предупредил его о том, что этого делать не следует. На физиономии Скотти изобразилось понимающее выражение, и он, немного подумав, спросил:       — А с остальными ты еще не виделся? Мы же с самого возвращения сначала по штабам и по консилиумам, потом по лекториям, объяснять миру, как так вышло, что Энтерпрайз с рассчитанным на месяц запасом продовольствия вернулась на Землю спустя три года.       — Нам повезло, что спустя всего две недели мы нашли выход в свою реальность. Но, если продолжать говорить человеческим языком, наше везение закончилось тогда, когда мы поняли, что за наши две недели здесь прошло три года, — Спок замолчал, но пауза после его последних слов оказалась слишком гнетущей, и он продолжил: — Пока я виделся только с мистером Чеховым. Он единственный из прошлого командного состава Энтерпрайз, кто сейчас на Земле.       — Не единственный, — резко возразил инженер.       — Кто еще здесь? — ровным тоном спросил вулканец, приподняв бровь. — Я говорил об этом с адмиралом Арчером два дня назад.       — Нийота. Она звонила мне по коммуникатору вчера. Хотела встретиться с нами обоими.       — Когда ты ее пригласил?       — Ты так уверен, что я согласился на встречу? — в голосе Скотти зазвучало сильное напряжение, появившееся там при имени Нийоты.       Спок непонимающе нахмурился:       — Да. Будет логично встретиться с ней. Особенно для нее — она не видела тебя так давно.       Скотти отвернулся, рассеянным и раздраженным жестом провел рукой по губам. Он посмотрел на Спока и наконец спросил:       — Ты знал, что у нее есть ребенок?       Вулканец замер. Потом медленно покачал головой. Скотти шумно выдохнул.       — Господи, я надеялся, что после той последней миссии мы сможем поговорить. Я надеялся, что все будет по-другому! — его голос задрожал. — Я не думал, что у них с Альфредом все настолько серьезно. Я думал, что еще тогда ее можно будет вернуть… Спок, какой мне прок от всемирной известности покорителя времени и пространства, если я опоздал на три года на разговор с женщиной, с которой хотел построить свое будущее?..

***

Месяц спустя       Спок встречал их по одному. В самом начале их возвращения на Землю он встретился с Пашей. Чехов за время их отсутствия возмужал, похорошел и, кажется, стал серьезней. Спок был искренне рад его видеть. Все вопросы, которые навигатор вывалил на него по поводу черной дыры и их провала в другое измерение, вулканец благополучно переадресовывал Монтгомери, благо тот был совершенно не против. Было видно, что эти два гения скучали друг по другу. Следующим из бывшей команды Энтерпрайз, с кем Спок встретился, оказался Маккой. Они много говорили, но и о многом умолчали. Их триумвират был неполон, и в тот момент Спок ощущал это особенно отчетливо, как и Леонард. Кирк был разжалован до лейтенанта и сам подал прошение о назначении на дальнюю миссию. Потом на еще одну. И еще. Маккой сказал, что последняя из них затянулась, и он не знал, когда Джим вернется на Землю, но они оба понимали, что с одинаковым нетерпением ждут встречи со своим бывшим капитаном.       Потом потянулись свидания с Чапел, Сулу, приведшим с собой подросшую дочку, и Джейлой, совершенно освоившейся в Звездном Флоте. Конечно, Спок вместе со Скотти встретились с Ухурой. Она казалась уставшей, менее скованной, чем Спок ее помнил, и невероятно счастливой. Она много говорила и улыбалась, и вулканцу было с ней хорошо и спокойно — ее внимание всегда чудесным образом действовало на него, а сейчас он был особенно рад за нее. Скотти ни разу за их встречу не выказал того отчаяния, которое видел Спок в нем до этого, и даже поспешно и с радостью согласился, когда Нийота предложила на общую встречу прийти с мужем и ребенком.       Спок продолжал проводить лекции и публиковать свои разработки, только сейчас к нему все-таки присоединился Монтгомери. С угрюмой сосредоточенностью инженер уходил в работу, закрываясь от Спока, от реальности и от самого себя. Нелегко было вернуться в знакомый мир и узнать, что твои часы отстают на три года. Сам Спок старался не признавать того, что пугало Скотти — того, что их место здесь совершенно не определено.

***

      Всем было весело. Спок не чувствовал себя таким расслабленным и удовлетворенным уже давно.       Весь бывший командный состав Энтерпрайз и их друзья, исключая до сих пор не вернувшегося из последней миссии Кирка, собрался в новой просторной квартире вулканца. Они праздновали их возвращение, возвращение сотен людей экипажа Энтерпрайз домой, праздновали удачные выступления и публикации научных трудов Спока и Монтгомери о времени и пространстве. Они праздновали — вместе. И Спок в какой-то момент этого теплого, счастливого вечера начал понимать, что три года, прошедшие здесь, прошли и в нем самом, где-то глубоко в его сознании и душе, навсегда связанных с этой вселенной. Проходя между гостями, разговаривая с бывшими коллегами, заглядывая в лица людей, ставших ему ближе всех прочих, он все больше понимал, что его дом — не Земля и не погибший Вулкан, а эти люди, отношение которых к нему осталось прежним, несмотря на долгое расставание. Он знал, что их общество не будет постоянным, но сейчас все его мысли и чувства были так полны этим… Его размышления были прерваны нарядной, румяной и красивой Нийотой, вдруг вскочившей со своего места и с расширенными от восторга глазами воскликнувшей:       — Джим!       Джим Кирк, улыбаясь, стоял на пороге.