Золотая шерсть/A Coat of Gold

      Он услышал, что мейстер Ломис идёт, задолго до того, как увидел его.       У Ломиса были громкие шлёпающие шаги, знакомые ему ещё с детства. Мейстерская цепь звенела подобно сотне маленьких колокольчиков на ветру.       — Лорд Уиллас, — позвал его старик. — Лорд Уиллас! Милорд!       Ломис был уже на верхних ступенях, и Уилласу пришлось обернуться.       У мейстера были красные рубцы на ладонях и припухлости на предплечьях, лоб в морщинах, а щеки покрыты мазью молочного цвета. «Снова он собирал крапиву», — догадался Уиллас. Мейстер постоянно говорил, что в Хайгардене под солнцем и дождями она растёт лучше всего, и часто его можно было найти стоящим на коленях посреди колючих пучков травы, тянущим за крепкие стебли золотисто-жёлтых цветов. Он не обращал внимания на боль, которая с лёгкостью могла согнать старика в могилу.       — Да, мейстер, что такое?       — Ворон… от сира Гарлана. Прибыл минуту назад. Я сразу же поспешил к вам.       — И?       — Ох, — мейстер в отчаянии покрутился вокруг себя. — Должно быть, я забыл взять письмо, милорд.       Уиллас не смог сдержать улыбки. Это случалось уже не в первый раз.       — Письмо было запечатано?       — Да, милорд. Печатью вашего брата. Две розы на зелёном воске.       — Я знаю печать своего брата, мейстер.       — Конечно, милорд, — кивнул Ломис и направился к лестнице. — В таком случае, пойдёмте?       — Разумеется… а вам не следует быть рядом с леди Лионеттой, раз уж её срок так близко?       Мейстер с улыбкой покачал головой, продолжая путь вместе с Уилласом.       — Лорд Фоссовей прислал своего личного мейстера Рэнмора следить за здоровьем его дочери, тем не менее, мне до сих пор любопытно, как они справляются в Сидрхолле… в любом случае, мейстеры Гормон и Келлис также находятся с леди Лионеттой, и вряд ли ребёнок появится на свет в ближайшие пару часов. Должен сказать, со стороны Цитадели было очень великодушно прислать двоих мейстеров на принятие родов.       Уиллас знал, что Цитадель не имеет с этим ничего общего. За двоих мейстеров стоило благодарить лорда Лейтона из Староместа. Хоть это и казалось странным, ведь он никогда не покидал Высокую башню. Наверное, постарался один из из его дядей. Вероятно, по просьбе его леди-матери.       — Когда были ваши роды, мейстеры прислали пять человек, — продолжил мейстер Ломис. — Я тонул под потоком умных речей этих пятерых. Половина считала лучшим одно, половина — другое. Говорят, двое поваров и бульон испортят, и, скажу я вам, это чистая правда. Когда рождались ваши братья и сёстры, я запретил вашему отцу посылать за другими мейстерами, но, видимо, моё мнение отвергли и в этот раз.       «Но я был рождён наследником Хайгардена, и, если у меня нет сыновей, однажды Гарлан будет править Простором, а после него — его сыновья». Эта мысль была на удивление горькой, однако ни одна женщина не решится выйти замуж за человека, который не сможет сражаться за её честь, а лишь хромать вслед, опираясь на трость.       Говорят, что зима близко, но до Хайгардена ей было далеко. Даже в самые холодные, мрачные дни, когда северные земли атаковали метели, а Королевская Гавань страдала под суровыми ливнями, в Хайгардене листва на деревьях пестрела зелёным, рыжим, красным, ветви ломились от плодов персиков и огнеслив, клубника плодоносила круглый год, а река Мандер не замерзала, величественно спускаясь по крутым склонам Простора. Ползучий плющ медленно крался по стенам и мраморным колоннам замка, пробираясь всё выше — туда, где мир не скрывался в тени, и розовое сияние закатного солнца превращало реку в мерцающую серебристо-голубую полосу, исчезающую за горизонтом.       Внизу виднелись речные ворота Мандера и подъёмный мост, пересекающий реку к симпатичному поселению с розовыми крышами у замка, построенному из самых простых материалов — плетня и мазанки. За городскими стенами на бесконечные мили простирались зелёные луга, на которых Уиллас мог наблюдать за радостно скачущими лошадьми, пасущимися коровами и играющими в тени одного из величайших дубов детьми из поселения. Давным-давно он тоже играл с ними, а недавно — и его родственники. Они играли даже чаще, так как не были обременены теми же обязательствами, что и будущий лорд, коим он являлся.       Спустившись с одной башни, он пересёк зубчатые стены, направляясь к следующей. Внизу во дворе Уиллас заметил капитана гвардии Айгона Вирвела. Он посвящал в тонкости владения мечом небольшую толпу знатных мальчишек. У них были такие имена, как Расселл Мерривезер, Эдрик Футли и Алестер Фоссовей. Все они были наследниками нескольких великих домов Простора и «хранителями» Хайгардена. Эта идея принадлежала самому Уилласу, и казалось сомнительным в таких условиях, что их отцы решат нарушить клятву верности, данную дому Тиреллов. И однажды благодаря этому мальчишки станут рыцарями.       Несмотря на тепло солнца, в воздухе всё же чувствовалась прохлада, из-за которой кожа Уилласа покрылась мурашками, когда они поднялись в башню мейстера. Он сильнее запахнул зелёный плащ, но в этом не было необходимости, так как в покоях мейстера Ломиса в очаге пылал огонь. Пламя освещало комнату глубокими цветами: красным, золотым и янтарным. Огонь поддерживали любые бумаги, ставшие мейстеру ненужными. Прямо на глазах у Уилласа Ломис швырнул увесистую пачку выглядящих важными документов в очаг, и языки пламени радостно поглотили их.       — Ах, вот оно, — произнёс мейстер, протягивая письмо, — прошу, милорд.       Прежде чем сорвать печать, Уиллас поудобнее устроился в кресле у очага. Письмо было написано шифром, используемым его семьёй, но он не видел причины, для чего — ничего такого важного в нём не было, разве что…       — Он возвращается домой! — почти что выкрикнул Уиллас.       Мейстер Ломис медленно кивнул, будто и так уже знал об этом, но Уиллас сомневался, что это было правдой. Ломис постоянно выглядел так, словно его подняли, но забыли разбудить… и то, в случае крайней бдительности. Что уж говорить о спокойном времени.       — Гарлан возвращается домой, — продолжил Уиллас. — Он пишет… пишет, что одержал верх над людьми Эурона Грейджоя, по крайней мере, на Зелёном и Южном щитах, но им пришлось оставить Дубовый щит до одержания победы. Он оставил лорда Пика за главного, чтобы избавиться от Харраса Харлоу и остатков его людей на Сером щите.       — А, позвольте узнать, как много их там осталось, милорд?       Уиллас прошёлся взглядом по письму.       — Примерно две с половиной тысячи железнорождённых, а количество наших войск, по крайней мере, в три раза больше, мейстер. Восемь или девять тысяч, кажется, хотя это зависит ещё и от того, скольких Гарлан заберёт с собой домой, — он улыбнулся как перевозбуждённое дитя. — Как вы считаете, он успеет вовремя?       — Если будет скакать быстро, то доберётся до Хайгардена за два дня, а если письмо было отправлено этим утром… я почти уверен, милорд, что Гарлан будет здесь уже завтра к этому времени.       — Что ж, в таком случае, — произнёс Уиллас, — полагаю, следует организовать небольшое торжество.       Обычно Уиллас не был склонен к устраиванию различного рода празднеств, но если и был достойный повод, то как не этот? И брат, и племянник. Или племянница. Если всё же родится девочка, даже у леди Оленны будет повод для торжества. Она прислала ему, по крайней мере, с десяток воронов, требуя, чтобы он «шевелил своей сраной жопой в Старомест», а он отправил примерно столько же, требуя, чтобы она «шевелила своей сраной жопой в Хайгарден». Для обоих процесс написания писем был пустой тратой времени. Королева Шипов была не той, кем можно было управлять, поэтому Уиллас полагал, что его письма были брошены в огонь.       В то время как Маргери в своих письмах делилась случайными байками и сплетнями, а их отец отправлял ему красноречиво сформулированные тирады ни о чём в особенности. Много раз он изводил Уилласа, прося его прибыть в Королевскую Гавань, чтобы служить в Малом совете, но у Уилласа не было ни капли желания снова возвращаться в это крысиное гнездо, которое они зовут столицей.       Снаружи послышался громкий и раздражённый птичий крик. Это был ворон с привязанным к лапке свитком. Мейстер Ломис с борьбой затащил птицу внутрь и заточил её в воронятник. Уиллас наблюдал за происходящим с удивлённой улыбкой.       — Сложная птица?       — В особенности, — ответил Ломис.       — Тогда, наверное, он прибыл из Королевской Гавани. От бабушки?       Он был неправ лишь наполовину — на письме была печать Маргери. В нём значилось:       Дорогой брат,       надеюсь, это письмо застанет тебя в здравии. Пошли мою любовь матери и леди Лионетте. Она, должно быть, уже на сносях…       Бабушка ворчит на новое платье леди Мерривезер из-за малого количества ткани…       Лорд Тарли на пути в столицу, но бабушка считает, что лорд Тайвин собирается отправить его к тебе, а затем — в Старомест…       Вчера король отбыл в Риверран, хотя я сомневаюсь, что буду по нему скучать…       Он оказался не таким податливым, как мы надеялись…       Мне приходится надевать ещё более тонкие платья…       Раны Лораса настоящие, но наши кузены могли серьёзно приукрасить произошедшее, так что не верь всему, что тебе рассказывают…       Бабушка хочет знать, когда ты отправишься в Старомест…       Уиллас вздохнул на этой последней части и сложил письмо так, чтобы его можно было спрятать в карман.       — Который сейчас час? — спросил он у мейстера.       — Пожалуй, час до восхода луны.       Он кивнул.       — Прошу прощения, мейстер, но матушка ждёт меня на ужин.       Мейстер улыбнулся. Возможно, он был рад остаться один в башне. Уиллас снова пересёк двор и увидел, что мальчишки играют уже внутри. Обычно они с матушкой бы отужинали в Великом Чертоге рядом с троном лорда Хайгардена, но, вместо этого, Уиллас направился в покои леди Тирелл и застал её с собеседником.       Леди Алерия и Тучный Гарт были как мел и сыр. Она была высокой и грациозной. Её волосы струились серебром в утончённой манере, в которой она делала всё. Среди серых лунных камней Алерия носила зелёные — того же цвета, что и её бархатное платье. В отличие от неё, Гарт был толстым, лысеющим и обильно потеющим сквозь шелка мужчиной. Он часто чрезмерно душился, пытаясь скрыть неприятный запах. Среди крашеной козлиной бородки пробивался седой волос. Сколько себя помнил, Уиллас считал эту козлиную бородку совершенной нелепостью, и ничего не поменялось.       Когда Уиллас сел, матушка нежно поцеловала его в обе щёки, а Гарт издал непонятный звук, чем-то напоминающий приветствие.       — О, Уиллас, ты уже слыхал? — вздохнула леди Алерия. — Гарлан к утру возвращается домой.       — Мейстер Ломис сказал мне.       — Ох, ну разве это не чудесно?       — Чудесно, — сдержанно кивнул Уиллас.       — Лорд Пик не присоединится к нам? — спросил Гарт.       Леди Алерия покачала головой.       — Не сегодня, сир. Полагаю, лорду Пику нужно разобраться с некоторыми делами прежде, чем он вернётся в Священный чертог. И он также пожелал отужинать сегодня со своим сыном.       — Хорас, или как его зовут?       — Нет, Хорас — сын лорда Редвина. Сына лорда Пика зовут… кажется, Гаррольд. Следует узнать у леди Крейн завтра утром. Я уверена, что Мерри влюблена в бедного паренька.       Наряду с сыновьями и наследниками, несколько дочерей Простора были привезены в Хайгарден, чтобы служить служанками его матери, что было еще одним замыслом Уилласа. «Мирные жители — залог спокойствия государства».       И тогда отворились двери. В конце коридора была слышна какофония из голосов, похожая на птичью перепалку, пока Уиллас не расслышал слов.       — Не смей начинать без меня, Уиллас Тирелл! Я проделала долгий путь, и сейчас для меня первое необходимое — это пища! — невероятно, но в покои вошла, выглядящая возмущённее обычного, леди Оленна Редвин Тирелл. — Прикрой свой рот, Гарт, — рявкнула она. — Ты и без того достаточно гадкий. Что ж, — пожилая женщина громко хлопнула в ладоши, — я просто ненавижу терять время на ненужные детали о том, как я, например, сюда добралась. Приступим к ужину.       Она заняла своё место так, будто ничего не произошло. Слуги принесли гороховый суп с ветчиной для начала, а к нему — толстые буханки черного хлеба, обильно намазанные свежевзбитым сливочным маслом. Уиллас налил из графина арборского золотого для себя и своей леди-матери. Леди Алерия сделала изящный глоток своего супа, пока Гарт громко хлебал из тарелки. В коричневом лесу его кустистой бороды исчезали зеленоватые струйки.       — Повезло, что это я тебя удивила внезапным визитом, а не наоборот, — сказала леди Оленна. — Если бы ты так заявился, моё сердце выпрыгнуло бы из груди от шока.       Гарт выдавил смешок.       — Конечно нет, миледи. Если бы вы покинули Хайгарден, Семь Королевств пали бы.       — Ну не драматизируй, дорогуша, — скривилась Королева Шипов. — Кроме того, я никуда не собираюсь. О нет, даже после смерти я явлюсь в этот замок призраком.       — В таком случае, я сожгу его дотла, — пробормотал Уиллас.       — Ну разве не здорово? — поинтересовалась леди Оленна. — Сидим тут в узком кругу за обеденным столом, ведём цивилизованную беседу. Правда, полагаю, скоро наш ужин подойдёт к концу, ведь Уилласу пора в Старомест, и всё такое.       Уиллас ухмыльнулся.       — И кто тогда присмотрит за замком?       — Я снова и снова доказывал, что более чем подхожу на эту роль, — вмешался сир Гарт.       — Конечно, да-да, несомненно, — протянула Оленна. — Оставь безопасность замка лорду Тучному, — она обернулась на вышеупомянутого человека. — Ну, Гарт, я конечно позволю себе некоторые вольности. Вряд ли меня прогонят из собственного дома.       — И речи об этом не шло, ми…       — Да ради богов, ешь поживее, Алерия! Я проделала такой долгий путь не для одного лишь супа.       Уиллас нахмурился, а его матушка сказала:       — Я беспокоюсь о Мейсе. И Гарлане, — продолжила она. — О Маргери и Лорасе.       — Тьфу! — скривилась Оленна. — Единственный человек, с которым Мейс сможет вступить в бой, — это, разве что, его собственное отражение. Гарлан уже неоднократно проявлял свои способности в военном деле, кроме того, он ведь возвращается домой, разве не так? Маргери под защитой кровной Королевской стражи, как и Гарлан и этот её маленький король со своим помпезным мечом, если уж случится самое худшее. А Лорас…       — Лорас? — переспросил Гарт, поднимая брови. — Н-но, миледи, разве он не был ранен при осаде Драконьего камня?       Леди Алерия прикусила губу, а Оленна заявила:       — Не будь дураком, дорогуша. Конечно нет. Где бы мы его всё это время скрывали? Если тебе так интересно, Лорас уехал по семейным делам, дабы обеспечить долговечность Хайгардену единственным известным ему способом, ведь два члена вместе…       — Бабушка! — воскликнул Уиллас, ибо больше некому было.       «Странно, что она хоть изредка затыкается в последнее время, — подумал он. — Как только заведётся, её не остановить».       — Да, Уиллас? — вежливо откликнулась она.       — Что… зачем ты здесь?       — Мне нельзя приехать в собственный дом?       — Тебе следовало быть в Королевской Гавани.       Она рассмеялась.       — Я буду делать то, что мне, пекло тебя задери, заблагорассудится. И в этом случае я хочу присутствовать при рождении своего правнука и молиться, чтобы он или она не унаследовал тупость Мейса.       Сидя напротив неё, Тучный Гарт тяжёло дышал, наблюдая, как слуги выносят следующие блюда: рёбра дикого кабана, окорок оленины, приготовленный в сливовом соусе, пирог с фазаном, начиненный беконом, морковью и луком и наполненный сливочным соусом; суп из пастернака и зелёного горошка в масле, припорошённый мелко нарезанным луком. На протяжении второй части ужина разглагольствования леди Оленны были, по большей степени, несущественными, и Уилласу удалось пообщаться с Гартом на тему его двоих сыновей-бастардов, Гарса и Гарретта, которые служили офицерами в городской страже Королевской Гавани. Уиллас заметил, что его матушка довольно скудно ела и, кажется, вела значимую, но очень тихую беседу с леди Оленной.       Наконец принесли лимонные пирожные: лёгкие и воздушные, покрытые сладким жёлтым кремом по центру и финиками, тушёнными в сахаре и мёде.       — Лимонные пирожные, — произнесла Оленна. — Я слышала, что их любит одна девушка.       — Что? — переспросил Гарт.       — Санса Старк, — сказала Королева Шипов. — Я знаю, где она.       Уиллас поднял бровь.       — В столице, — объяснила его бабушка. — С Мизинцем. У меня была мысль выкрасть её и привезти сюда, чтобы выдать за тебя замуж, Уиллас, но я обычно стараюсь не быть настолько прямолинейной, в отличие от Серсеи Ланнистер. В её темнице уже две недели заперт Красный Змей, ты знал? Не понимаю, как Доран Мартелл…       — Как Маргери? — перебила её леди Алерия.       Леди Оленна отмахнулась.       — Ой, она в порядке. У неё и леди, и рыцари, и всё такое, а этот её скучный королёк свалил в Риверран, чтобы стать ещё больше похожим на Тайвина Ланнистера. Я молюсь за её душу, чтобы мальчишка стал таким же тупым, как, ну, кусок хлебушка. В любом случае, вернёмся к Сансе Старк. Тайвин, скорей всего, вынудит её консумировать брак с этим жалким карликом, а новый Верховный септон уже у него в кармане. Ты знал, что в Королевской Гавани теперь есть «Его Воробейшество»? Ему по душе кидать камни в грешников, брать бордели в осаду, и у него уже сотни последователей. Маргери время от времени ходит среди его людей, протягивая руку помощи, и ей повстречался, вроде как, приятель «Его Воробейшейства», поэтому нам не следует бояться птичьего помёта, который упадёт на голову Ланнистерам. Но жениться на Сансе ты не можешь…       — Я не могу жениться на ней, пока она остаётся замужем за Тирионом, — закончил её мысль Уиллас.       — Это правда, но я не думаю, что Бес желает этого брака. Не больше, чем сама девушка, учитывая отсутствие консумации. Маргери должна скоро встретиться с девушкой. Может, удастся отправить её сюда, но Тайвин тоже положил на неё глаз.       — Почему бы просто не убрать лорда Тайвина? — спросил Гарт.       Леди Оленна лишь пожала плечами.       — Дорогуша, это не так просто, как кажется. Так, о чём это я? Ах, да. Если тебе однажды посчастливится встретиться с леди Сансой, лимонные пирожные — отличный путь, чтобы завоевать её симпатию. Они её любимые, и у каждого должно быть что-то любимое, ты так не думаешь? Любимая еда, любимое место, любимый ребёнок… не надо изображать такое удивление, Алерия, а то твои морщины стало лучше видно.       — Мама! — воскликнула леди Алерия.       — Я не твоя мама, — буркнула пожилая женщина. — В любом случае… я не об этом говорю…       Её перебил один из стражников, Эррик или Аррик, вбежав в покои. Леди Оленна называла их Левый и Правый, так как не могла различить друг от друга. Кто бы из них это ни был, он склонился над ухом старушки и прошептал что-то, заставив её вскочить на ноги.       — Кажется, леди Лионетта на финальной стадии родов, — сказала она. — Пойдём, Алерия, у нас нет времени. Уиллас, либо развлекай здесь себя сам, либо жди снаружи родильных покоев.       Уилласа не прельщал вечер в компании Тучного Гарта, поэтому он встал из-за стола и последовал за ними, опираясь на трость. Королева Шипов передвигалась быстрее, чем он мог себе представить, и ему пришлось поднапрячься, чтобы успевать за ней. Матушка куда-то исчезла. Когда он добрался до родильных покоев, он увидел лишь повитух и мейстеров, толпящихся у постели, а потом перед его носом закрыли дверь.       В итоге он ушёл, потому что не видел смысла в бесцельной трате нескольких часов. Вместо этого он поковылял в библиотеку — высокую башню, забитую от пола до каменного потолка книгами, свитками и тысячелетними манускриптами, собранными лордами Тиреллами и королями Гарденерами, что были перед ними. «Мы стюарды, — напомнил сам себе Уиллас. — В первую очередь, стюарды».       Теперь снаружи было темно, слышалось уханье ночных сов и жужжание светлячков в углу библиотеки. Тихо сняв масляную лампу с крючка и поставив её на стол, он достал сложенный клочок бумаги из кармана, расправил его и снова принялся читать.       Вы были правы, милорд. Мейстер, которого серые овцы называют Магом, несколько дней назад проезжал через Дощатый город, и его корабль направлялся в Миэрин. Не знаю, что Цитадель может предложить Дейенерис, однако, без сомнений, это не будет выгодно, в частности, её драконам. Учитывая особую неприязнь Цитадели к этим существам. Сарелла больше ничего не узнала на этот счёт.       Я размышлял над тем, чтобы отправить Квентина одного в Миэрин, дабы показать Дейенерис, что юг может ей предложить, но железнорождённые уже окружили город к тому моменту, и мне показалось более подходящим встретить её на полпути где-то рядом с Лисом. Молюсь, чтобы сир Барристан прислушался к голосу разума и привёл её к нам. Увы, кажется, девушка исчезла, по крайней мере, по словам Пламма. В Асшае поговаривают о драконах, как и в Кварте, и в далёких краях восточных земель И-Ти, хотя последнее, скорее всего, не более, чем слухи. Всё же я бы не стал игнорировать остальные наблюдения. Твой отец и Оберин тоже прекрасно играют свои роли. Лорду Мейсу не составит труда взять под контроль регенство, особенно с возращением в столицу Рендилла Тарли. И особенно учитывая то, что лорд Тайвин привык его недооценивать. Оберин тоже намерен отправиться на восток, но я боюсь, что его могут перехватить по пути.       Что касается Арианны, я не уверен, что сейчас подходящее время. Когда Оберин уедет, Тристан собирается отложить свою женитьбу на Мирцелле, убрав тем самым все наши обязательства перед Ланнистерами. Но было бы очень кстати, если бы королеве удалось помочь нам в этом отношении. Мы играем в долгую игру, милорд, и мы должны бросить Ланнистерам кость и надеяться, что они схватят её в пасть прежде, чем разорвут на куски. Проблем возникнуть не должно, как только не станет Старого Льва, так как Серсея не может похвастаться большим терпением. И всё же нам необходимо подождать, и, кроме того, вам понадобится сын вашей сестры, чтобы заявить права на награду, коей вы жаждете.       До тех пор пусть солнце и роза тайно ненавидят друг друга.       — Драконы, — произнёс Уиллас одними губами в полумраке. — Пламя и кровь.