Только ночи страшны от того, Что глаза твои вижу во сне я...

Целый мир на мгновенье Перестанет вращаться И смотреть - не насмотреться И дышать - не надышаться Не нарушив молчание Излучая сияние… (с) Flёur В красной с золотом гриффиндорской спальне раздался первый вздох пробуждения. Гермиона лениво потянулась и зарылась поглубже в одеяло, этим утром ей не хотелось просыпаться. Сегодня была та редкая ночь, когда ей не снились кошмары, и как обычно, она закончилась слишком быстро. Было так приятно не видеть загадочную жутковатую арку, женщину с густыми черными локонами и безумными фанатичными глазами, чем-то неуловимо напоминающую Сириуса, и самого Сириуса, смеющегося, с легкостью уворачивающегося от красных лучей, словно танцующего между вспышками света. Не видеть его лицо, с улыбкой, отчасти такой же безумной, как у его соперницы, и так не подходящей к удивлению, застывшему в глазах. Не видеть, как он медленно исчезает за легкой завесой арки, не слышать отчаянные крики Гарри, зовущего своего крестного, но подсознательно уже знающего, что он никогда не вернется. Сегодня эти кошмарные сновидения обошли ее стороной, поэтому девушка не хотела вставать и возвращаться к реальности, в которой всегда такой теплый и гостеприимный Хогвартс был пропитан атмосферой несправедливости и уныния. Оно, казалось, витало в воздухе, опускаясь на студентов, заваленных кучей домашних заданий и подготовкой к предстоящему С.О.В. На душе у Грейнджер было неспокойно, чем больше проходило времени с начала учебного года, тем более нервной и агрессивной она становилась. Она объясняла свое состояние волнением перед самым важным экзаменом, тиранией генерального инспектора, напряженными отношениями с Роном, но как бы она не пыталась обмануть друзей и саму себя, истинная причина была в разлуке с Сириусом. Порой ей хотелось свалить острую потребность в нем на браслет, ведь на четвертом курсе ей было намного легче заставить себя не думать о Блэке. Но она понимала, что в прошлом году еще страдала от наивной подростковой влюбленности, а теперь, познав всю глубину своих чувств, раскрывшихся этим летом на Гриммаулд Плейс, было уже невозможно обходиться без насмешливых синих глаз, поражающих своей глубиной, без хриплого шепота, внезапно раздающегося в тишине, без сильных, но таких ласковых рук, без быстрых обжигающих поцелуев, без непредсказуемого и недостижимого Сириуса Блэка. Приближалось Рождество, но и оно не радовало Гермиону. Как и предстоящие каникулы. От Сириуса вестей не было, он не приглашал на Гриммаулд Плейс ни ее, ни даже Гарри. Девушка с болью думала о том, что ему придется справлять Рождество в одиночестве. Хотя какое там справлять… он тогда даже палочкой не пошевелит лишний раз, если только чтобы призвать из своих неисчерпаемых запасов очередную бутылку огневиски. Гарри собирался в Нору вместе с Роном. Ее и туда никто не звал, хотя этого следовало ожидать. Миссис Уизли явно показала свое отношение к их так называемой «помолвке» с Сириусом, который, кстати, уже наверняка придумал, как избавиться от этого нелепого фарса с наименьшими потерями. От таких рассуждений ей стало совсем тоскливо, и девушка встряхнула головой, прогоняя невеселые мысли. Она с сожалением поднялась с кровати и начала собираться на завтрак, попутно расталкивая не желающих просыпаться соседок по комнате. В гостиной Гриффиндора не было ни Гарри, ни Рона. Гермиона удивилась тому, что они ее не подождали, и отправилась в Большой Зал в одиночестве. Но мальчишек не обнаружилось и за столом. Когда они не появились к первому уроку, девушка запаниковала. Она уже собиралась совершить невиданный с ее стороны поступок – прогулять занятие и отправиться на поиски, как к ней подошел весьма утомленный Дамблдор, отвел ее в сторону и рассказал, что у Гарри было видение, в котором огромная змея укусила Артура Уизли. Что это видение оказалось правдой, и Артур теперь находится на попечении лучших целителей больницы Святого Мунго, а его дети и Гарри в гостях у Сириуса ждут известий о состоянии раненого. - Профессор, позвольте мне отправиться к ним, - тут же попросила Гермиона. - Не сейчас, мисс Грейнджер, нужно дождаться хотя бы окончания занятий. Тем более, разве Вы не хотите попасть на Рождественский Бал? – чуть насмешливо произнес старый волшебник. - Нет, сэр. Спасибо. После последнего занятия в этом году я буду готова. - Молодежь, - шутливо пробурчал директор вслед быстро удаляющейся фигурке девушки. А Гермионе было совсем не до занятий, ее терзали противоречивые чувства. Она очень расстраивалась из-за мистера Уизли, переживала за Гарри, которому явилось такое реальное видение, жалела Молли и младших Уизли, мучавшихся от неопределенности, неуверенных выживет ли родной человек. Но ни с чем не могло сравниться радостное волнение от предвкушения встречи с Сириусом, у нее в душе распускались цветы, и бабочки нежно щекотали ее своими яркими крыльями. Из-за этого девушку мучило чувство вины, вины за то, что она так счастлива, когда другим плохо. И вот чемоданы собраны, бабочки в животе кое-как успокоены, Гермиона садится в потрепанный волшебный автобус, носящий гордое название «Ночной рыцарь» и говорит прыщавому кондуктору заветный адрес: «Гриммаулд Плейс». Автобус трогается с места, визжат шины, фонарные столбы и деревья на обочине отпрыгивают в сторону во время крутого виража. Недовольные пассажиры бормочут: «Нельзя ли поаккуратнее! Не на пожар торопимся!», но Гермиона только заливисто хохочет, ведь каждый рывок автобуса приближает ее к Сириусу. Дом номер 12 встретил ее тишиной. В холле было сумрачно, и девушка осторожно выбралась из пальто и на ощупь пристроила его на вешалку, стараясь не создавать лишнего шума. - Вернулась-таки… – скептически процедил голос за ее спиной. Девушка вздрогнула и выронила сумку, которая шумно грохнулась об пол. Как ни была велика библиотека Блэков, но книг прилежная гриффиндорка все равно набрала огромное количество. Она обернулась и увидела миссис Блэк на своем мрачном портрете, лениво крутящую в руках волшебную палочку. - Простите? – неуверенно произнесла Гермиона, не понимая, что имеет в виду непредсказуемая старая женщина. - Ты обещала спасти моего сына, а сама трусливо сбежала, - пояснила Вальбурга. - Но я… Мне нужно было учиться… Женщина на портрете презрительно скривилась, приподняв свое черное платье, словно боясь испачкаться: - А я думала, гриффиндорцы всегда исполняют свои обещания, ведь они так пекутся о своей чести… - Да что вы себе позволяете! Я обещала его спасти, и я найду способ… - Девочка, - перебила ее Вальбурга снисходительным тоном, - чтобы спасти его жизнь, для начала надо, чтобы он ЗАХОТЕЛ жить, иначе все будет бесполезно. - Но что я могу… - О, ты можешь, не сомневайся, - начала миссис Блэк, но заслышав шаги на лестнице, замолчала и задернула портьеры. Гермиона растерянно посмотрела на скатившуюся по лестнице Джинни Уизли. - Гермиона, слава Мерлину! Ты приехала! Пошли скорее, нам нужна твоя помощь, - затараторила она. - Гарри отказывается разговаривать с нами, он заперся в комнате с Клювокрылом и никого не пускает. Видишь ли, он считает, что Волан-де-Морт проник в его сознание и заставил напасть на нашего папу! - Что за бред?! - Пойдем, - она потянула Гермиону за руку, - по дороге все объясню. Как оказалось, Гарри был полностью убежден в том, что он во всем виноват. Впрочем, как и всегда. У парня уже выработался огромный комплекс вины, в этом он похож на своего крестного, тот тоже винил себя во всех произошедших бедах. Что скажешь, родственные души. Гермионе казалось, что такими темпами они скоро будут уверены в том, что Волан-де-Морт развязал войну, да и вообще появился на свет, только по их вине. В конце концов, им с Роном и Джинни с большим трудом удалось убедить Гарри в том, что он ни на кого не нападал, а только видел и чувствовал замыслы Волан-де-Морта. Гарри нерешительно улыбнулся друзьям, и тут за дверью раздался бодрый стук шагов и знакомый голос, напевающий: «Храни тебя Господь, веселый гиппогриф». Гермиона смогла спрятать под мантией внезапно задрожавшие руки, но скрыть счастливую улыбку ей уже не удалось. Она увидела Сириуса, когда шла из кладовки с корзиной фруктов, которые ее послала отобрать к обеду миссис Уизли. Он был уставший, небритый, с заметно отросшими волосами, но радостный и, как всегда, до боли притягательный. Они застыли на расстоянии метра, затаив дыхание, впиваясь друг в друга глазами, не решаясь пошевелиться. Блэк был явно удивлен, увидев ее, видимо, Дамблдор не счел нужным предупредить о ее прибытии. Гермиона, как пьяная, сделала неуверенный шажок вперед, затем еще один. Мужчина протянул руки ей навстречу, и она, выронив корзину, бросилась в его объятия, прижалась щекой к колючему свитеру, вдыхая легкий запах одеколона и сигарет, пьянящий вернее огневиски. Фрукты рассыпались по полу и, весело подпрыгивая, скатывались с лестницы, пугая вышедшего прогуляться Живоглота, но девушка уже не замечала этого. Она чувствовала, как сильные руки сомкнулись на ее талии, теснее прижимая ее к теплому телу, и хотела только одного – чтобы он никогда ее не отпускал. Она не знала, сколько они стояли, обнимая друг друга, в молчании, понятном им одним, соприкасаясь не только телами, но и душами, прежде чем Сириус хрипло прошептал, зарываясь лицом в ее волосы: - Сирень… твои волосы пахнут сиренью. Сколько раз мне мерещился этот щекочущий ноздри запах, когда я сходил с ума от одиночества в этом проклятом доме… - Сириус, - выдохнула она, поднимая голову, и теряясь во взгляде глубоких как море глаз, - я так скучала… - Мне нужно рассказать тебе кое-что. Встретимся в библиотеке после ужина, - сказал он, нежно поправил ее растрепавшиеся волосы и отпустил из своих объятий. Гермиона мечтательно смотрела на его удаляющуюся спину, когда ей под ноги закатилось яблоко. Она охнула, взглянув на рассыпавшуюся корзину, и через секунду увидела, как фрукты летят по воздуху, собираясь обратно, только слегка помятые. Блэк опустил палочку, растянул губы в ухмылке и, виновато пожав плечами, скрылся за поворотом. Девушка еле дождалась вечера, размышляя о том, что же хочет сказать ей Сириус. После ужина она нетерпеливо расхаживала по библиотеке, ожидая его. Вскоре он пришел, плотно закрыл дверь и галантно отодвинул для Гермионы кресло возле стола. - Я думал над причиной твоих снов и пришел к одному выводу, - начал он. - Они могут быть связаны с тем, что ты очень долго пользовалась Маховиком Времени. Он мог повлиять на твое подсознание таким довольно странным образом. Не знаю, как директору пришло в голову отдать его в твое распоряжение. Конечно, нет никаких доказательств, что Маховики опасны, так как они недостаточно хорошо изучены, но то, что их частое использование не приносит пользы, это точно. Сириус встал и прошелся вдоль книжных стеллажей, отыскивая какую-то книгу, проводя пальцами по корешкам. - Я совершенно не жалею, что профессор Дамблдор разрешил мне пользоваться Маховиком, ведь без его помощи мы с Гарри не смогли бы освободить тебя. - А вот тебе и вторая причина, - сказал Блэк, наконец отыскав книгу и кладя ее на стол перед Гермионой. - Последнее и самое длительное по времени перемещение было для того, чтобы спасти меня. Поэтому твое сознание подсовывает тебе такие же ситуации из будущего, ситуации, в которых ты можешь меня спасти. Ну и кое-что важное о Гарри, так как он перемещался вместе с тобой. Точно ничего нигде не описано, но в этой книге говорится о похожих ситуациях. Он раскрыл книгу ближе к середине и оперся локтями на столешницу рядом с девушкой. Его рассуждения казались Гермионе вполне логичными, но когда его лицо оказалось так близко от нее, она не смогла сосредоточиться на чтении, черные буквы прыгали на пожелтевшем от времени листе бумаги, не складываясь в привычные слова. Грейнджер беспомощно подняла голову и посмотрела на Сириуса, отметив, что такое близкое соседство для него также не прошло бесследно. Его скулы были напряжены, а дыхание чересчур размеренно, словно он старательно сдерживался. Она лихорадочно вдохнула и приоткрыла губы, пытаясь что-то сказать, но мужчина, что-то невнятно простонав, накрыл их своими губами. Девушка закрыла глаза и страстно ответила на поцелуй, погружая руки в его волосы, задыхаясь от волнующих ощущений. Как же ей не хватало его, как она могла думать, что сможет быть с кем-то другим… Никто и никогда не сможет заменить ей Сириуса Блэка, без него все становится бессмысленным, серым и пустым. Она вложила в поцелуй всю свою любовь и нежность, всю тоску по нему, накопленную за долгие месяцы разлуки. И он почувствовал это, его руки сильнее сжали ее плечи, выдергивая ее из кресла, прижимая к себе, губы и язык терзали ее все настойчивей, отчаяннее, словно пытаясь наверстать то, чего они так долго были лишены. - Девочка моя, я тоже скучал по тебе, - признался он, наконец оторвавшись от ее губ. Гермиона счастливо вздохнула и уткнулась лицом ему в грудь. - Я беспокоюсь за тебя, - добавил он. - Ты должна рассказать Дамблдору о своих снах и о том, как это может быть связано с Маховиком. Она кивнула, совершенно не собираясь этого делать. Ей нужно было подумать и разобраться во всем самостоятельно. - И может тебе стоит попить Зелье сна без сновидений? – задумчиво протянул Сириус. - Хорошо, - снова неискренне согласилась девушка и уселась в кресло, взяв в руки книгу. Он пристально посмотрел на нее, наверняка не поверив ее словам, и вышел из комнаты. До конца каникул Гермиона больше не оставалась с ним наедине. Они весело проводили время втроем с Гарри, или в компании Люпина и Тонкс, но никаких нежностей Блэк себе больше не позволял. Только легкое объятие и невесомый поцелуй в висок на прощание перед отбытием в Хогвартс…