Tenebris silvam

       Казалось, всем кому не лень стояли у двери дома Шастра. От матери — Каи, до трижды побледневшей, покрасневшей и позеленевшей Милрас, которой довелось упустить рыжеволосую бестию. Таким образом почти все знали о нелегкости отношений в молодой межвидовой семье; кои в недовольство всем держащим свечку, уже второй час дрыхли в обнимку. Не подумайте, не от большой любви такие действия, просто: — Ты вся трясешься от холода. Может будешь разумней и придвинешься? — Обойдусь… — сдвинулась она еще больше к краю кровати чуть ли не падая с нее. А приоткрытое окно давало о себе знать сквозняком. — Заболеешь и умрешь. — И тебе спокойной ночи. — скривила она. — Спи давай!!! — сжал он ее без особой нежности. Еще немного и хруст ее позвоночника станет громче его недовольного урчания. А девушка не могла не видеть эту улыбку. «Все-таки мужчины любят доминировать, даже если это змеюки подколодные. Нужно взять на заметку. Черт. Его чешуя колется! И еще этот укус. Совсем не болит, но немного тянет. Надеюсь, это не яд какой-нибудь.» — думала она, передвигая его руки со своего тела на подушки. Его волосы пахли чем-то очень вкусным, а тело источало приятный запах: такой же, как слегка подпаленный сахар с пряностью — корицей. Видимо у них у всех есть свой собственный запах. Часы пробили полночь, когда рыжеволосой все-таки удалось уснуть.

***

      Люди уже подходили к границе леса. Виднелись высокие колосья ржи и далекое необъятное поле. — Дальше вы сами. — на ломаном человеческом с присутствием невербальных знаков объяснился наг. — Обещайте, что спасете Савелию!!! Поклянитесь!!! — плакал Лим. Наг сложил пальцы в излюбленном жесте купечества и мореплавателей, что означал «дело в шляпе» или «все отлично». Наги вообще часто заимствовали разные вещи и идеи у людей. Так их женщины узнали о косметике и довели это дело до бóльших высот, нежели даже невиданные никем китаянки, о которых только и треплются дамы из высшего человеческого общества. А змеиные мастера ухитряются изготавливать сложнейшие механизмы по чертежам европейцев.        Войско вошло в город. Все жители ликовали и радовались. Начался пир. Монтег восхвалял себя, свое войско и Белора. Алкоголь лился рекой за комплиментами. Лим не понимал, что происходит. Они же проиграли!!! Позорно ушли, оставив в оплату за их жизнь девчонку, которая и то была смелее всего войска. И хотя в его сердце бились чувства: непонимание, ревность и страх, он молчал. Эта несправедливость и не могла быть понятна Лиму. Откуда ему, мальчишке с недостижимыми идеалами, принять подлость и трусость? Нет. Только не он. — Лим!!! Здравствуй! Я так рада! Так рада! — кинулась вдруг Элизабет ему на шею, выбивая из мысли. — О, Элизабет. Мы так давно не виделись. Я уже и забыл, как ты выглядишь. — Пойдем скорее!!! Подальше ото всех. — красивая юная девушка в платье с рюшами и оборками тащила Лима в замок. — Эм… Хорошо. Они пронеслись незаметно в задний двор. — Ну рассказывай!!! Как там все было? — она источала любопытством; не пытаясь перечить своей мечтательной натуре. — Мне нечего рассказывать. Паренек явно был чем-то расстроен. Он не мог ни о чем думать, внутри была пустота. Не хотелось признавать жестокой правды жизни: вранья, жалости к себе, этой мерзкой лжи. — Как? Вы же убили целое полчище этих гадюк! — Никого мы не убивали, Лизи. Нас вышвырнули как беспородных шавок из леса, пока мы умоляли оставить нас в живых. — Что?! — глаза ее расширились и наполнились удивлением. — То. Мы проиграли. — А где же эта рыжая девушка? Как там ее?.. — она сделала вид, что позабыла имя соперницы. Лим опустил руки на голову и закрыл глаза. — Они ее забрали. Их лидер забрал. — сквозь боль сказал он: в сердце будто росли стальные иглы. — Лим, я уверенна, что с ней все хорошо. Они же не убили ее. Значит… — Лучше бы убили. Я не знаю, зачем она ему. Что он сделает с ней?! — Пойдем, Лим. Пойдем за мной. Я приготовлю тебе чай, а потом умою тебя теплой водой. — она улыбалась. Вся светилась изнутри. Словно страшная птица гриф радовалась смерти слабого животного. — Да… Они шли в его комнату. Ее черные кудри пружинили от каждого стука каблучков по полу. Она праздновала победу чашкой чая…        Утром Савелия проснулась от громкого пения птиц, которое она обозвала пернатой истерикой. И действительно, птицы кричали невероятно громко. Вокруг было тепло, и последнее чего хотелось — это открывать глаза. Но девушка, поморщив свой веснушчатый носик, не нашла Шастра рядом. В заинтересованном состоянии она все же проснулась.       На кровати никого постороннего не было. Из недалекого высокого окна было видно, что на улице только только начиналась утренняя заря, но в общем было совсем темно.       Савелия вся словно в гнезде была обложена одеялами и укрыта. Рядом стояло уже изученное ею хитрое устройство: вытянутая металлическая блестящая клетка, оплетенная снизу и сверху на ширину двух ладоней огнеупорной тканью, посередине между тонких прутьев висели небольшие стеклянные игрушки; в середине клетки горели ветки и поленья. Такое приспособление давало свет и тепло на весь дом. Савелия села поближе к нему и начала рассматривать. Шастр позаботился о ней, что не могло быть неприятно. На столике близ кровати стояли пара чашек. Девушка с осторожностью понюхала горячий напиток. Это «зелье» напоминало чай, только безумно приторный. Во второй чашечке, которая была шире и площе, лежали выпечка, ягоды и орехи. Так так выпечку тоже было невозможно есть из-за сладости, то Савелия обошлась только парой гроздей ягод. Она понимала, что рано или поздно надо будет заявить о себе. И вот она встала на пол. Он на удивление оказался теплым и гладким. И неожиданно, что-то или кто-то закряхтел под потолком. Небольшая птица явно хотела слететь вниз, но видимо зацепилась за что-то и феерически приземлилась на ковер. — Еще скажите, что они птиц как кошек заводят… Культ какой-то. Птица курлыкнула и смешно запрыгала к девушке, весело чирикая. Пернатое создание было темного тона с древесного цвета крыльями, хвостом и головкой. Клюв был не длинный. В общем птица напоминала сокола, но поменьше. — Не надо ко мне идти! Не, не, не! Фу, птичка! У птицы только загорелось любопытство и та запрыгнула на Савелию. Она конечно не робкого десятка, но пернатые террористы на нее еще не прыгали. — АААААА!!! ШАСТР!!! СПАСАЙ!!! И кажется ее вопли услышали. Святая троица чуть не выбила дверь. Шастр и его, как показалось тогда, товарищи с головы до кончика хвоста вооруженные пришли на помощь слабой женщине, отбивающейся от домашнего любимца. — А ну-ка брысь, Луки!!! — шикнул Шастр, на что вышеупомянутый Луки виновато отошел от рыжей девушки. — О, Господи, за что мне эти мучения, а? — закатила она глаза в попытке отдышаться от безумной битвы. — Ты в порядке? — отряхнул Шастр девушку. — Вы чего птиц дома держите? — Ну да… они мышей ловят. — как само собой разумеющееся ответил он. — А мы уже думали, что на нее кто напал. А тут… Тьфу. — обозначился наг рядом. — Вы идите, а мне тут поговорить надо. — обернулся Шастр…