***
Белые точки плясали перед глазами от усталости. Я задержалась на несколько минут на лестнице, чтобы не упасть. Нельзя давать себе слабину, нельзя. Я здоровая и сильная, а наверху меня ждут больные, слабые дети. Сейчас я пока медсестра, но в будущем, я врач, которая должна помогать людям. Я поднялась в инфекционное, ещё издалека услышав надрывный кашель ребёнка. Плохой, сухой, но пока не имею права вмешиваться в лечение. В общем, моя задача помогать врачам, которые дипломы в переходе купили, и страдают люди. На моих глазах от такого «лечения» умер не один человек. Каждая смерть для меня — личная трагедия. Так, осталось последнюю капельницу поставить, и я свободна. По дороге домой я думала о том, что случилось со мной по дороге из института. Мне все время мерещился тот мужчина, Андрей. Он не мог идти за мной, потому что, скорее всего, у него ещё шли пары. Да и с чего бы ему идти за мной? Мы виделись всего пару раз, и то в первый раз он был в невменяемом состоянии, даже посчитал меня галлюцинацией. Идиот. Почему-то именно это и задело меня. Когда я вернулась домой, хозяйка уже устроила там притон. Кто-то орал матерные частушки прокуренным голосом, а я быстро скользнула к себе в комнату, заперев комнату на ключ. Нередко бывало так, что пьяные «посетители» ломились ко мне, желая поразвлечься. Я старалась не плакать, долго старалась, уговаривая себя тем, что, в конце концов, могло бы быть и хуже, гораздо хуже. Но всё-таки не выдержала. Да куда хуже? — Мамочка, родная моя мамочка, где же ты, когда ты так нужна мне? — всхлипывала я. — Стас, сволочь, как ты мог умереть? Как ты мог оставить меня? — потеря брата оказалась для меня тяжелее, чем потеря отца. Я уткнулась в подушку, сотрясаясь в бессильных рыданиях. Так и уснула.На следующее утро голова болела жутко. Ну, оно и неудивительно. Едва я вышла из комнаты, в нос ударил резкий неприятный запах. Я взяла свою порезанную сумку, которую по глупости тут оставила. Хорошо, пустая была. А вот вещи в руках носить — это плохо. Другой у меня нет, а финансы не позволяют купить новую. Что ж, сама виновата. Я вышла на улицу, вдыхая свежий воздух. Да, стало несколько легче. Я пошла по тротуару, который весь размяк и стал ни на что не похож из-за грязи. Когда зашла довольно-таки далеко, мимо с шумом проехала машина, обдав меня с ног до головы брызгами. Я поняла, что зря никогда не застегиваю куртку. Рубашка вся уделана, как теперь домой идти? И не застирать толком, разве что в ближайшей луже. — Урод, — раздался спокойный голос рядом со мной. — Да уж, — проворчала я. — Ну и как теперь домой пойдёшь, вся сырая? Идти далеко. — Андрей, вам какое дело? И вообще, я галлюцинация. Так что идите. Давайте, пока-пока, — я многозначительно помахала ручкой. Но меня просто схватили за руку и потащили к многоэтажкам. — Отпустите меня! — Упиралась ногами в землю. — Я закричу! — Да ты и так орешь. Прекрати! Просто высушим твою рубашку, и пойдёшь домой. Я ещё немного поупиралась для приличия, но идея неплохая. Дома я смогу заняться рубашкой не скоро. Квартира мне понравилась. Похожая была когда-то у нас… Мужчина порылся в шкафах и вытянул из недр красивую нежно-розовую блузку. Наверное, это его девушки. Вряд ли ей это понравится… — На, а эту мокрую тряпку, что на тебе, можешь выкинуть. — Не думаю, что это понравится… — У тебя выбор-то небольшой. Переодевайся, я выйду. Я подержала блузку в руках. М-м-м, какой материал. Раньше у меня много таких было. Когда надевала блузку, я оступилась и ударилась головой о полку. Чёрт, больно. Какая-то тетрадь в твердом кожаном переплете свалилась на меня, многострадальную. Оказалось, что это альбом. О чём я думала, когда открывала его? Яркий снимок беловолосой девушки бросился в глаза. Совсем молоденькая, в белом фартучке стоит на выпускном. Кто это? Его дочь? Вряд ли, он молодой для такой взрослой. А, нет, очевидно, это его девушка. На следующей странице он обнимал эту самую девушку, только там он моложе. Везде была она, она, она. А вот она уже с животом. Всё, на этом снимки резко обрываются. Много пустых страниц. Я уже думала, что всё, больше ничего нет, но я ошиблась. Не менее красочный снимок словно ударил по глазам. На этот раз девушка была с шоколадными волосами и с такими же глазами. Боже, какая же она… Я даже слова подобрать не могу. Светлая, что ли? Дальше снова шли её снимки. Альбом резко вырвали у меня из рук. — Что. Ты. Делаешь? — Кисляк старался скрыть свою злобу. — Кто эти девушки? — Немеющими губами спросила я. Почему-то особенно заинтересовала судьба последней. — Зачем ты это взяла? — Что с ними произошло? Мужчина убрал альбом обратно. — Первая — моя жена Кристина, которая умерла много лет назад. Вторая — жена моего лучшего друга. Довольна? Я несколько облегченно выдохнула, даже не знаю почему и резко почувствовала себя виноватой. — Простите, просто я налетела на полку, альбом упал на меня, и я… — Сильно ударилась? — перебили меня. — Что? — потрясенно выдохнула я. — Не больно, говорю? — Нет. И кстати, мне пора уже. — Иди. Я ушла, но остался какой-то непонятный осадок, а ещё в голове то и дело всплывал образ нежной девушки с шоколадными волосами.«И почему мы всегда такое большое значение придаём первой любви? Ведь на самом деле важнее всего последняя». Тони Парсонс