Глубины души

— Это кольцо? — удивленная Яна растерянно смотрела на раскрытую бархатную коробочку. — Нет, это удавка, — Денис сложил руки на груди и улыбнулся. — Конечно кольцо, ну что ты. Не нравится? — Нравится конечно, — восхищенно выдохнула девушка, обрадованная больше неожиданным знаком внимания, чем самой драгоценностью. Васильев задумчиво посмотрел в окно. В последнее время он никак не мог понять, что с ним происходит. Прошлое смешалось с настоящим, что сильно отражалось на эмоциональном состоянии. Прошлое требовало разорвать и уничтожить жену, а настоящее настойчиво шептало, что девушка ни в чём не виновата. Очень часто прошлое брало верх над ним, заставляя делать исподтишка гадости и портить документы, что сказывалось на состоянии компании. Но как только она оказывалась рядом с ним, Денис не мог вредить ей. Девушка ещё не знала, что память вернулась к нему и видеть, как она сдержанно улыбалась, как ловким движением руки закидывала волосы на затылок и наблюдать за другими её привычками было невыносимо. Невыносимо было делать ей подарки лишь ради отвлечения внимания. Васильев не хотел чего-то плохого Яне, он хотел лишь получить то, что ему не принадлежало и получить ещё большую мощь в бизнесе. Но ещё хуже было знать то, что совсем скоро жена возненавидит его с новой силой. Потому что совсем скоро ей придётся уехать в другой город, а жизнь Егора оборвется.

***

Настойчивый стук в дверь повторился снова, но Васильева не отреагировала. Она уже знала, кто там и совсем его не ждала. — Может, откроешь уже? — склонил голову вбок Максим. — Нет, — спокойно ответила девушка. — А вдруг кто-то из подчиненных? Ты не дома всё-таки, а на работе. — Рабочий день закончен. Как у моих рабочих, так и у меня. Даже если кому-то невтерпеж, это может подождать до завтра. — Злая ты, Янка, — неодобрительно сказал друг. — Ты зато добрый, — огрызнулась она. — Позавчера он три часа постоял под дождём, но ты так и не впустила его. Вчера ты «случайно» опрокинула на него стенд из бухгалтерии, лишь бы он ушёл. А сегодня он весь день как дебил простоял под твоей дверью на глазах у своих подчиненных. — Бывших подчиненных. Вдруг Максим грустно улыбнулся, а его глаза наполнились печалью и тоской. Не заметить таких перемен в лице друга Яна не могла, а потому, проведя рукой по шевелюре друга и обняв за плечи, спросила: — Эй, ну ты чего? — А я ведь другой тебя помню… — прошептал он. — Совершенно другой. Мне слишком грустно от того, что тебе приходится заниматься не тем, чем ты мечтала, жить не с тем, кого любишь. Грустно от того, как ты изменилась. Ты же мне родной уже стала, Янка. Янка-обезьянка, — горько усмехнулся Максим, вспомнив, как раньше называл её, и как девушка сначала обижалась на подобное прозвище, но потом привыкла. Васильева уткнулась ему в плечо. — Для тебя я так и осталась Янкой-обезьянкой, — улыбнулась она. — У тебя есть замечательная дочка, Максим. Никогда не допускай того, чтобы она так менялась. — Впусти его, — попросил мужчина, словно бы не услышав её последней фразы. Не дождавшись каких-либо действий с её стороны, сам открыл дверь и вышел. Щукин несмело прошёл в кабинет и опустил глаза в пол, зная, что Яна его не ждёт. — Мне такое же в наследство досталось, — кивнул Егор на семейное кольцо Саши, которое Яна носила до сих пор. — Только у меня из белого золота, а не из желтого. Повисло молчание. Егор не знал, что сказать ей, а Яна знала, что на любую его фразу ответит одно и то же: «Нам нельзя быть вместе, это плохо закончится». Едва Щукин подошёл к девушке и невесомо коснулся её руки, щекотя дыханием шею, как откуда-то снизу донеслись грохот и женские крики: «Что вы делаете!» В кабинет влетел взбудораженный Максим. — Там Денис с придурками своими! Бежать надо, но они на подходе уже! У Васильевой расширились глаза от ужаса, понимая, что сбежать Егор уже не успеет, все пути отрезаны, а Денис задумал что-то ужасное. Она распахнула окно. Второй этаж… Но Щукин уже высунулся в окно и скатился по гладкому навесу и, оказавшись на земле, быстро скрылся за небольшими пристройками. Яна облегченно вздохнула. — Сядь, — напряженно сказал Максим, вслушиваясь в топот на лестнице. — Делай вид, что спокойна.