Got the sunshine on my shoulders

Питер добирается только в районе шести. Он хлопает Гарри по плечу, вежливо представляется его маме и заявляет, что собирается разбить палатку в саду, если никто не против. - У нас есть свободная спальня, можешь расположиться там, - заверяет его Энн, с сомнением глядя на походный рюкзак, что мужчина держит в руках. - Нет, миссис Твист, это совсем не обязательно. Мне будет спокойнее снаружи, там я смогу убедиться, что потенциальные злоумышленники не проникнут в дом через окна. Да, и есть ли у вас сигнализация? Гарри слегка улыбается, наблюдая за ними: его мама весьма озадачена, а Питер невозмутимо поигрывает мускулами, затянутыми в ярко-зеленую футболку. Он привнес одним своим видом капельку привычной жизни Стайлса, и, оказалось, что это именно то, что ему нужно. Гарри помогает Питеру распаковать то, что тот считает «необходимым оборудованием» – Господь праведный, у телохранителя целый ящик всяких примочек, и в саду он наглядно объясняет, что все цветочные кусты теперь вне досягаемости неприятелей. Гарри уже не чувствует себя как на ладони, да и жуткое ощущение, будто у каждой травинки есть глаза, которые смотрят ему в затылок, проходит. - Как дела, мистер Стайлс? – между делом спрашивает Питер, когда начинает ставить палатку. Гарри долго бился, чтобы тот звал его просто «Гарри». - Я в порядке, спасибо, Питер. И спасибо, что приехал так быстро. Я реально надеялся, что этого не потребуется… - Не стоит, мистер Стайлс. Это опасная ситуация, ее нельзя недооценивать. Гарри просто улыбается. Ему бы хотелось сделать что-нибудь еще, кроме бесполезного вращения в руках стоек для палатки. Раньше они останавливались в кемпингах, но Луи всегда оставлял строительные моменты за собой. - Я определенно чувствую себя безопаснее, когда ты здесь, - признается Гарри. Питер улыбается из-под брезента. - Значит, я делаю свою работу как надо, - довольно говорит он. Гарри садится в траву и срывает одинокий одуванчик, заправляя его за ухо. Он звонит Найлу, чтобы доложить, что Питер благополучно добрался, и наблюдает, как солнце медленно ныряет за дальнюю сторону забора. В доме загорается свет, и почти все окна ласково мерцают, когда окончательно опускается темнота. Парень вспоминает, что Джемма уже вернулась в Манчестер, а завтра и мама с Робином выйдут на работу, оставив его дом в полном одиночестве. Ладно, вообще-то с Питером, но Питеру он платит, чтобы тот приглядывал за ним. По возвращению домой ему обычно хочется побыть в одиночестве, но все равно вездесущий шум, голоса и шаги, которыми полнится город, добираются и до него. Но прямо сейчас – в доме, окруженном полями, где безликая угроза бродит на свободе, Гарри отчаянно нуждается в компании. - Эй, Питер, - окликает он охранника и поднимается, отряхивая джинсы. – Как ты смотришь на том, чтобы выпить? - Все, что угодно, мистер Стайлс, - отзывается Питер из палатки. – Просто дайте мне пару минут, чтобы устроить здесь все. Гарри кивает и скрывается в доме. Он успевает попить, съесть банан, собрать свои непослушные кудри в пучок, и незадолго до семи они выходят. Стайлс ведет их по извилистой маленькой улочке к бару Джей. Ну, возможно, Джей. Или Луи. Ему не особо хочется задумываться. К счастью, несмотря на то, что всего лишь вечер четверга, бар забит под завязку. Гарри успешно пробирается к барной стойке, где незнакомая женщина протягивает посетителям пиво за пивом. Постоянное присутствие Питера позади него расслабляет. - Джин с тоником, пожалуйста, - заказывает он с улыбкой и садится. Спустя три часа кудрявый случайно опрокидывает собственный стул на пол и отправляется на выход, врезавшись как минимум в троих по пути. - Вы уверены, что это дорога к вашему дому, мистер Стайлс? – невозмутимо уточняет Питер, когда наполовину висящий на нем Гарри тянет его вниз по улице. - Абсолютно, - пьяно усмехается Гарри. Прохладный ночной воздух, кажется, скрипит на зубах и липнет к языку. А еще щекочет горло, заставляя парня хихикать. – Мы идем домой. - Хорошо, - вздыхает Питер, но улыбается. Он привык сопровождать своего клиента с мероприятий слегка подвыпившим, хотя сегодня Гарри прошел эту стадию еще часа два назад. «Ты второй раз нажрался меньше чем за две недели», - нехотя мелькает у самого парня, но он тут же отвлекается. - Ага! – вопит он, когда видит знакомый поворот и прилагает все усилия, чтобы двигаться в этом направлении. Питеру разве что нужно ему немного помочь. - Ты слышишь цикад? – шепчет Гарри, когда они выходят на темную дорогу. Немного лунного света пробирается сквозь кроны деревьев, но по большей части все вокруг них окутано тенью. - Что с ними? - Они кричат, - снова шепчет он, а затем опять срывается в хихиканье. Он спотыкается о пенек, и Питеру приходится крепче обхватить его за плечи и подтянуть вверх. - Знаешь, что мне кажется, - продолжает Стайлс, - мне кажется, что они боятся темноты. Задумайся об этом, Питер. - Обязательно, - телохранитель смеется. Гарри глубоко восхищен – Питер редко позволяет себе даже легкую улыбку во время работы. – Думаю, это весьма интересная точка зрения. - Благодарю! – восклицает парень, делая рывок от Питера и вспугивая с дерева птицу. Он собирается подискутировать еще немного, но видит свет в отдалении. - О, вот мы и на месте, - торжествующе бормочет он. - Мистер Стайлс, вы уверены, что это… - Тшш, - прерывает его Гарри, неуклюже поднимая руку и прикладывая ее к губам Питера. – Люди. Все же спят. Питер позволяет ему самостоятельно подняться по лестнице и оглядывается по сторонам, пока парень достает ключи из кармана. Раз, два, три. Самый длинный для входной двери. Гарри удается воткнуть ключ в замочную скважину, но при попытке повернуть его – никакого движения. Он скулит у двери и толкает ее, но безуспешно. - Мистер Стайлс, может быть, нам стоит… - Подожди, - шепчет Гарри и испытывает другой ключ. Ничего не происходит. - Давай же, - бормочет он, стараясь протолкнуть в скважину следующий ключ, а затем снова первый, пока вся связка не проскальзывает между его пальцев и не хлопается на ступеньки. Гарри вздыхает. - Питер, помоги мне, - он шепчет потерянно. – Мне нужно войти. Питер движется к нему, но прежде чем успевает подняться по лестнице, дверь распахивается. И это… в проеме стоит Луи. Даже если он не спал, то определено уже был в кровати – волосы с одной стороны торчат, явно примятые подушкой. Свет фонаря над дверью обряжает его в золотой нимб, и завороженный Гарри какое-то время бестолково таращится на него. - Какого черта? – возмущается Луи. И сонно моргает. Наблюдая за раздраженным выражением на его лице, Гарри слабо хихикает. Он покачивается на месте и цепляется за дверной косяк, чтобы удержаться в вертикальном положении. - Лу, - выдает он шепотом. – Луи. Что ты делаешь в моем доме? - О Господи, ты пьян? Это мой дом. Гарри икает и теряет равновесие. Он опасно накреняется вперед, и Питер торопится к нему, но Луи реагирует быстрее, протягивая руки и поддерживая выпивоху. Внезапно они оказываются близко. Слишком близко. Гарри хмурится. - В смысле, это твой дом? Луи слегка встряхивает его. - Гарри. Это мой дом. А до дома твоей мамы десять минут пути. Гарри хлопает глазами. Затем все-таки оглядывается по сторонам и осознает свою ошибку. Конечно, это дом Луи. А он остановился у мамы. Здесь он больше не живет. - Боже мой, - поражается парень. Он уверен, что его рот остался открытым, но не может заставить себя его закрыть. – О нет, мне так жаль. Луи смотрит на него, и его глаза кажутся более голубыми, а выражение их более мягким, чем обычно. - Что ты… зачем ты сюда пришел? Он все еще держит Гарри. Его руки такие теплые, и если бы не они, Гарри присел бы на землю и немного поплакал. Ну, ему так кажется. По крайней мере, его глаза «за». - Я не понимал… - он качает головой и продолжает ей качать, пока вновь не спотыкается на ровном месте. – Я просто… я не понимал. Я пришел домой. Луи резко вздыхает и опускает глаза вниз. Его ладони сжимают локти Гарри. - Ты здесь больше не живешь, - спокойно говорит он. – Больше нет, ладно? У тебя есть дом где-то еще. Он не злится. Это было бы справедливо, но почему он не злится? - Прости, Луи. Прости за все, я… - Мистер Стайлс, - раздается голос Питера откуда-то позади. Он тоже говорит тихо. – Пойдемте домой. - Нет, - оживает Луи. Гарри пытается сфокусироваться на нем. – Он может… все нормально, он может остаться здесь. Он едва может идти, тебе не стоит тащить его через весь город. - Мистер Томлинсон, я полагаю? – спрашивает Питер. Он прилагает все усилия, чтобы не показаться Большим Грозным Телохранителем Гарри. Как мило. - Это я, - соглашается Луи. – Приятно познакомиться…? - Питер, - представляется мужчина и протягивает руку. Странный он, этот Питер. Луи осторожно освобождает одну из рук от Гарри и энергично встряхивает руку телохранителя. - Рад знакомству, Питер, - говорит он, и звучит довольно правдоподобно. – Не стоит беспокоиться. Очевидно, что ты тоже остаешься. - Мистер Стайлс, - вздыхает Питер, тяжело опуская руку на плечо своему клиенту. Тот слегка оборачивается, чтобы заглянуть ему в лицо. – С вами все в порядке? Я могу отнести вас обратно, если хотите. Это не проблема. Он такой серьезный внешне, но в глазах у него вспыхивают искорки смеха. Гарри, несмотря на пучину грусти, что, казалось, окутала его, не может не хихикнуть. - Я в порядке, Питер. Если только Луи не возражает. Тогда я в порядке. Есть что-то – какая-то причина, запрещающая ему остаться у Луи. Он точно это знает, червячок сомнения гложет его в глубине души, но мозг слишком затуманен алкоголем, чтобы парень мог разобраться с ним. Питер кивает. - Моя машина припаркована на площади, пойду спать в ней. Отсюда до нее всего пять минут. - Тебе действительно не обязательно уходить, - спорит Луи. Когда Гарри поворачивается к нему, он хмурится. – В доме только я, там полно места. - Это очень мило с вашей стороны, но я предпочитаю остаться на улице. Положение не настолько серьезное, чтобы я вмешивался в вашу личную жизнь. - Положение? – Луи приподнимает брови. Гарри тянет к нему руку, чтобы отвлечь. - Это долгая история, - бормочет он, касаясь пальцами лица Луи. Тот обхватывает его запястье и убирает от себя. - Хорошо, - вздыхает Томмо. – Давай. Заходи. Он позволяет Гарри войти и заходит следом. Стайлс топает в сторону гостиной и успевает продвинуться достаточно далеко, чтобы увидеть первые фоторамки и вспомнить, что они с ним сделали в прошлый раз. А затем он путается в собственных ногах и снова начинает падать. И снова Луи приходится его ловить. Он кладет руку на талию Гарри, тот закидывает свою ему на плечи, и вместе они нетвердыми шагами пробираются в гостиную. Кудрявый падает на диван, как только его видит, не дожидаясь приглашения. Мебель все та же: достаточно удобные подушки и покрывало под пальцами кажется знакомым. - Господи, подожди минутку, - слышит он голос Луи, но уже закрывает глаза и сворачивается клубочком. В доме тепло и не пахнет мочой, как в баре. Сон медленно окутывает его, а Гарри и не сопротивляется. О многом ему придется пожалеть, когда он проснется утром. - Не засыпай, - ворчит Луи, видимо, возвращаясь в комнату. Гарри честно пытается не спать, чтобы подольше слышать его голос. Наконец, в тоне Луи нет никакого гнева. Он чувствует руку на предплечье, на котором вообще-то покоилась его кудрявая макушка. Гарри приподнимается, щурясь в темноту, а Луи пользуется возможностью, чтобы подсунуть ему под голову подушку. - Спи на этом боку, - напутствует Томмо, когда парень валится, как глыба. – Или задохнешься посреди ночи от рвоты. - Меня не тошнит, - бормочет Гарри в подушку, но делает все, как говорит ему Луи, прижимаясь спиной к спинке дивана. Ему хочется открыть глаза, посмотреть, как далеко от него Томлинсон, что он делает, но веки слишком тяжелые. Парень балансирует на краю сознания, прислушиваясь, как звуки вокруг него затихают. Ему кажется, что он слышит голос Питера, кажется, что он слышит смех Луи, а затем наступает тишина. - Ты спишь? Я делаю чай, - говорит Луи из дверного проема. Голос слишком тихий, будто парень не уверен, хочет ли, чтобы Гарри его услышал. Он согласен на чай и пытается кивнуть, но только плотнее сворачивается клубком, подтягивая колени к груди. Луи вздыхает. Гарри ждет, что он уйдет, но половицы в гостиной скрипят – медленно, нерешительно, но все ближе и ближе. - Как всегда, - бормочет Луи. Затем следует порыв воздуха, будто он взмахнул чем-то. Секунду спустя на Гарри опускается мягкое одеяло, сразу же окутав его теплом. Парень приоткрывает один глаз, чтобы увидеть, как Луи замер над диваном с вытянутыми руками. Словно в замедленном темпе Гарри наблюдает, как он протягивает к нему руку, мягко касаясь упавших на лицо волос и заправляя их ему за ухо. Кожа в месте прикосновения покалывает, а затем и вовсе вспыхивает. Палец почти невесомо ведет по кончику уха Гарри, и это все… Кудрявый не может шелохнуться. - Спокойной ночи, love, - шепчет Луи дрожащим голосом, а затем разворачивается и почти убегает. Сердце Гарри спотыкается, затем проваливается и разбивается о грудину, как волна прилива о берег. Как и положено океанической воде, она ледяная и болезненно отрезвляющая. «Love» – бесконечно отзывается в ушах, Гарри хочет сохранить это в памяти, разве что исключив то, что голос Луи ломается посреди обращения. «Love» – отзывается его собственный внутренний голос, и эхо отражается от стенок черепной коробки, пока парень не чувствует, что она вот-вот взорвется. «Love» – хрипят легкие, стоит Гарри положить руку на грудь в попытке восстановить дыхание. «Love» – шепчет его кожа мягкому флису одеяла. «Love». Гарри зажимает уши ладонями, поворачивается спиной к комнате и засыпает. * * * Гарри будит шум, подобный реву горного водопада, в его же голове. Он стонет, переворачивается на спину и только тогда вспоминает, где находится, едва не падая с дивана. В комнате невыносимо светло, но парень все равно открывает глаза и упрямо щурится на окно с широко раздвинутыми занавесками. Еще несколько секунд уходит на то, чтобы распознать свист чайника. Кто-то – а это может быть только Луи – гремит на кухне, хлопая шкафчиками намного громче, чем необходимо. Гарри оборачивает одеяло вокруг плеч, осторожно садится и пытается припомнить все, что произошло прошлой ночью. Что удается не особо успешно. Парень помнит, что приехал Питер. Помнит, что вытащил его в паб. Помнит, что оказался дома у Луи вместо собственного, как полный идиот. «Я пришел домой», - звучит в голове его голос и всплывает растерянное лицо Томлинсона. «Глупый, какой же ты глупый». Почти все после этого размывается, превращаясь в смутные беспорядочные обрывки воспоминаний, которые не имеют смысла, сколько бы Гарри ни пытался их расшифровать. Но он все еще чувствует пальцы Луи на своих руках, но сделать из этого выводы не получается. - Эм, доброе утро, - говорит Луи с порога, прежде чем Гарри удается найти свою обувь и по-тихому выскочить из дома. – Надеюсь, я тебя не разбудил. Он слегка ухмыляется, обнимая ладонями чашку. - Нет, - тихо отвечает Стайлс. Он сильнее сжимает в кулаках одеяло, закрываясь им как щитом. Это не сильно напоминает приятный разговор. Особенно когда он едва помнит, что делал вчера. – Нет, все хорошо. Похоже, его реакция немного сбивает озорное настроение Луи. Он проходит в комнату, не обращая внимания на разбитое состояние Гарри, и прыгает в одно из кресел. Стайлсу он кажется таким домашним и уютным в толстовке с капюшоном и спрятанными в рукавах руками. Загорается экран телевизора, транслируя нечто, похожее при выключенном звуке на повтор «Эммердейла»*. Луи смотрит так, будто это самое захватывающее зрелище в мире. Его взгляд не переходит на Гарри, даже когда тот начинает надрывно икать, жмурясь от звездочек, чиркающих по глазам каждые несколько минут. Любое движение отдается болью в похмельной голове. - У тебя есть парацетамол? – хрипит он. Кажется, будто горло царапает наждачка. Луи выдерживает несколько секунд, прежде чем отрывает взгляд от телевизора. Взгляд довольно равнодушный – не сердитый и не ласковый. Никакой, скажем так. Пустой. - И что мне за это будет? – спрашивает он. Ему удается удержать серьезное выражение на лице не дольше секунды, а потом, похоже, уже нельзя противостоять легкой улыбке, приподнявшей один уголок его губ. – В смысле, если я одолжу тебе таблетки. Гарри растерянно смотрит на него. Его глаза буквально молят о передышке, и Луи сжаливается над ним. - Ладно, подожди, - бросает он и выходит. Возвращается парень меньше чем через минуту с пачкой таблеток, что запускает через всю гостиную. Гарри не успевает среагировать, когда упаковка врезается ему в лоб. - Извини, - Луи закусывает губу. – Давай представим, что ты поймал их. Он ставит стакан воды на журнальный столик, выглядя почти виновато. - Шевелись, Гарри. Кудрявый медленно тянется к парацетамолу, хватаясь за него как за спасательный круг. Луи садится рядом с ним и нарушает целостность его гнезда из одеяла, проскальзывая под свободный конец. Мозг Гарри отключается. У него не остается ни одной связной мысли. Луи просто подошел и сел рядом с ним, и его даже никто не заставлял. Парень наклоняется вперед, чтобы добраться до воды, и держит ногу на весу, чтобы случайно не коснуться Томлинсона. В случайных прикосновениях нет ничего плохого, но на всякий случай лучше их избегать. Гарри проглатывает свои таблетки и допивает воду. Затем воцаряется молчание. Луи преспокойно возвращается к телевизору. Черты его лица выдают настороженность, но все остальные части тела кажутся расслабленными. Он откидывается на подушки и подтягивает ноги под себя, расправляя плечи. Гарри думает о том, что, возможно, впервые видит его таким с момента возвращения. - Прости, - говорит он вынужденно, надеясь, что Луи примет его извинения. – За то, что пришел сюда. Я бы никогда не поставил тебя в такое положение, если бы… ну… - Был трезв? – предлагает вариант Томмо. Он поворачивается к Гарри всем корпусом, не только лицом. Просачивающийся в комнату яркий свет подсказывает Гарри, что еще очень рано. Солнечные лучи подхватывают кончики волос Луи, выглядывающие из-под капюшона, и превращают их в чистое золото. - Да, - смеется Гарри. Смеяться больно, и он уверен, что рухнул бы на пол, поднимись он сейчас на ноги, но, к счастью, он сидит. Одной причиной для беспокойства меньше. – Да, я… я себя чувствую ужасно. - Питер сказал, что ты справился с одиннадцатью коктейлями, - хмыкает Луи, выгибая бровь. Гарри прячет лицо в ладонях. - Господи… Никогда больше не смогу взглянуть ему в глаза. - Эй, да все было не так уж плохо, - сообщает Томмо. – Ты даже мог держаться на ногах. Немного. Гарри подтягивает колени к груди. Все его лицо горит. - Мне так жаль, Луи. На самом деле. Луи качает головой. - Все в порядке. Это всего лишь диван. Он снова отворачивается к телевизору, но его спина напрягается. Тем не менее, Луи остается на месте, достаточно близко, чтобы Гарри мог почувствовать его тело под одеялом. Он знает, что это неправильно. И не может припомнить время, когда они сидели бы вместе на диване, но в то же время так далеко друг от друга. - Ты мог бы просто выставить мою задницу за порог, - замечает парень. – Если бы я понимал, где нахожусь, то не сомневался, что ты так и поступишь. - Знаешь, я не настолько жесток, - отзывается Луи. Он не смотрит на Гарри, но костяшки его пальцев, сжимающих чашку чая, бледнеют. - Я знаю, - кивает тот. Теперь он смотрит на Луи, даже не замечая, что придвигается к нему. – Это не то, что я имел в виду, и ты это знаешь. Ты сам сказал, что наши жизни больше не имеют никакого отношения друг к другу, и так все и должно оставаться. Вряд ли ты хотел видеть меня в этом доме. Луи делает глоток чая. После него на лице остается горькая улыбка. - Вообще где-либо, где есть я, - уточняет он. – Я просто… этого слишком много. Всего этого. Понятия не имею, как бороться с этим, я… - Ты же знаешь, что я могу уехать хоть завтра, - прерывает его намеком Гарри, но за этим предложением уже не так много рвения, и когда оно успело так поменяться? Луи смотрит на него. И в его глазах плещется что-то вроде тепла. - Прямо так и уехал бы? Готов поспорить, ты остался бы той еще занозой в заднице. Гарри заглатывает наживку и весьма охотно. Все может быть куда проще, когда они разговаривают вот так, а Луи не бесится от одного взгляда на него. - Ты слишком хорошо меня знаешь, - хмыкает Стайлс, пораженчески поднимая руки. – Не могу поверить, что ты раскусил мой план, прежде чем я довел его до ума. - Ты никогда не мог ничего от меня скрыть, - соглашается Луи. – Наверное, я знал, что ты в меня влюблен, прежде чем ты сам это понял. – Он замирает и хмурится. Вздыхает. – Не знаю, какого черта я это сказал. Гарри почти не слышит, что он говорит. Кроме одного слова, что стрянет в голове и зацикливается на повторе, возвращая к событиям прошлой ночи и выстраивая воспоминания в хронологическом порядке – love, love, love. Так Луи его назвал. Когда думал, что он спит. Этот прекрасный пробник мира между ними дрожит в воздухе, но Гарри все равно открывает рот, намереваясь спросить, зачем и в какие игры Луи играет… - Привет? – прерывает их голос извне. Он громкий, безумно встревоженный – и определенно принадлежит маме Гарри. – Мальчики, вы тут? Луи сразу же настораживается и слетает с дивана, прежде чем Гарри различает, что спрашивает Энн. Он просто сидит посреди гостиной и наблюдает, как Луи безумно мечется по комнате и только потом идет открывать ей дверь. - Энн? - Ну слава Богу! – восклицает она, врываясь в холл. На ней вчерашнее платье, и волосы в полном беспорядке – шпильки во все стороны торчат из того, что раньше было аккуратным пучком. – Гарри здесь, да? Луи берет ее руки в свои, пытаясь успокоить. - Он здесь, с ним все в порядке. Что случилось? - Мам, я тут, - слабо отзывается Гарри, путаясь в одеяле и пытаясь добраться до нее. Внезапно в его голове разворачивается миллион мрачных сценариев: кто-то направляет следующую записку с угрозами его маме, и она с Робином несется домой со всевозвожными превышениями скорости, чтобы заглянуть в комнату к сыну и убедиться, что он на месте. – Я тут! - Мой мальчик, - шепчет Энн, протягивая к нему руки. Парень слегка спотыкается, но благополучно добирается до ее объятий. Она сжимает его слишком крепко, чтобы все было в порядке. - Мам, - бормочет Гарри ей в плечо. Окружающий мир вращается после того, как он встал так поспешно, а похмелье прицельно бьет в голову, раскалывая ее напополам. – Мам, что случилось? - Ох, - шепчет она, суетливо поправляя его волосы и все еще обнимая. Тревога в Гарри только растет. – Ох, Гарри… - Ты меня пугаешь, - прямо говорит парень, но послушно обнимает мать в ответ и похлопывает по спине, пока дрожь ее не оставляет. - Наш дом… - вздыхает она. – Часть водопроводных труб в потолке лопнула, пока нас не было. Гарри в шоке отрывается от нее, пока ему не удается привести свои мысли в порядок. – Я думал, такое только зимой случается? - Я тоже так думала, - фыркает Энн. Кажется, она только осознала, что сын у нее в руках, так что торопится ощупать его шею и рассмотреть ее со всех ракурсов, будто проверяя на наличие травм. – Думаю, что это из-за мышей. Я уже позвонила водопроводчику и в страховую компанию, Робин остался дожидаться их, но я должна была убедиться… - Господи, - бормочет Гарри, внезапно пораженный догадкой. – Меня там не было. Я мог бы вызвать службы сразу… - Нет, - мама яростно качает головой. – Я рада, что тебя не было дома, ты мог пострадать. Ущерб не так велик, как мог бы быть, вероятно, все случилось всего пару часов назад. - Но мам… - стонет он. - Нет, - твердо повторяет Энн. Ее голос становится не таким испуганным, когда она начинает кого-то ругать. – Не хочу этого слышать, Гарри. Я рада, что ты здесь, а не где-нибудь еще. – Гарри нервно сглатывает, внезапно вспоминания о присутствии Луи прямо позади него. – И раз ты в порядке, все будет хорошо. Он кивает, обнимая себя руками. - А как же дом? Насколько все плохо? Энн смотрит на него, но молчит. - Мам, - серьезно повторяет парень. У него по-прежнему все плывет перед глазами, но он все равно замечает страх в ее глазах. – Мы можем оставаться в нем? Женщина тихо качает головой. - Пострадала наша спальня, и твоя, и немного ванная комната наверху. Часть воды стекла по стене на кухню, и все ковры пропитаны… - Черт! – выдыхает Гарри и слышит такой же выдох за спиной, понимая, что Луи синхронно сказал то же самое. Быстрый взгляд через плечо показывает, что Томмо стоит, приложив руку ко рту и широко распахнув глаза. – Что мы будем делать? - Я не знаю, - отзывается Энн, и у нее снова наворачиваются слезы на глаза. Тем не менее, присутствия духа она не теряет. Гарри как всегда переживает момент восторга от мысли о том, насколько она сильная. – Нам нужно постоянно находиться поблизости от дома. Там будут представители страховой компании и подрядчики, они сказали, что воспользуются осушителями, а это все нужно проконтролировать, но я реально… я не знаю. Потребуется как минимум два месяца, чтобы все просохло. - Два месяца? Мама кивает. - Это еще позитивный прогноз, - говорит она. – Они сказали, что будь последствия более серьезными, восстановление заняло бы до года. Мы можем… Думаю, у Робина есть знакомый владелец дома отдыха в Нортвиче, мы можем остаться там… - Энн, - снова раздается голос Луи, немного дрожащий, но решительный. – Ты можешь остаться здесь. Наконец она отпускает сына, и они вместе поворачиваются к Луи. Гарри натягивает одеяло на плечи. - Ох, дорогой, - бормочет Энн, протягивая руку к сыну названному. – Я не могу тебя просить об этом. Томлинсон качает головой и смотрит на нее с улыбкой. - Ты ни о чем меня не просишь, - спорит он. – Я сам предлагаю. - Это… - она бросает быстрый взгляд на Гарри и возвращается к лицу Луи. – Это слишком много. Мы бы не хотели побеспокоить… - Энн, - прерывает ее парень. – Мама. Мы – семья, помнишь? – спрашивает он, и она неуверенно улыбается ему. – Я, наверное, половину своего детства провел в твоем доме. Теперь у меня есть этот большой полупустой дом, а тебе нужно где-то остановиться. Я никуда тебя отсюда не пущу. Не иначе как он болен, раз предлагает такое. Наверняка он вспоминает то же, что и Гарри: они. Они, шепчущиеся во всех уголках дома его мамы, крадущие друг у друга поцелуи, смеющиеся вместе, взрослеющие вместе и медленно забывающие, где заканчивается один из них и начинается второй. - Ну, если ты так уверен, - говорит Энн, все еще колеблясь. – Но пообещай мне, что в тот же миг, как мы покажемся слишком шумными и надоедливыми, ты нас вышвырнешь. По какой-то причине она оглядывается на Гарри, говоря это. - Само собой, - хмыкает Луи. – Я абсолютно уверен. Что не вышвырну тебя… - Женщина вздыхает, чтобы выразить свой протест, но он качает головой, - но я попрошу уйти. Вежливо. Но не особо рассчитывай, что это случится. Мама качает головой и даже смеется. - Что бы мы делали без тебя? Луи тоже смеется. - Давай надеяться, что мы никогда этого не узнаем. Затем она его обнимает. И это второй раз, когда Гарри наблюдает такие объятия, но по-прежнему странно осознавать, что жизнь каждого из них так славно продолжается без него. Впрочем, осколки того, что было его собственной жизнью, все еще разбросаны здесь повсюду, хотя он и думал, чтобы забрал их с собой, уходя. Это из-за него его семья и семья Луи стали почти едиными, не смотря на то, что он сам встал на пути их объединения. Эта мысль оставляет горький привкус на губах Стайлса. Он отходит немного назад, чтобы дать им минутку. - Гарри, - окликает его мама и, похоже, не в первый раз. Парень поднимает голову, чтобы увидеть, как она слегка хмурится, глядя на него. – Куда ты ушел? Он пожимает плечами. - Задумался, - это все, что он говорит. – Прости, что ты сказала? - Я спросила, хочешь ли ты пойти со мной назад и забрать свои вещи? – повторяет Энн. Именно тогда осознание происходящего в полной мере накатывает на Гарри. Он жил у мамы, где теперь его комната стала непригодной для обитания. Луи предложил им перебраться к нему. А это значит… О нет. Фотографии на стенах, кажется, смеются, взбудораженные перспективой ежедневных издевательств над ним в случае, если он согласится остаться здесь. Он знает, что у него нет в этом большой необходимости – в процессе оценки страхового возмещения он не помощник, и у него есть машина. Он может остановиться где угодно. Но если он останется в этом доме… Он сможет всеми днями крутиться вокруг Луи и забраться к нему под кожу, так что получение на руки подписанных документов на развод станет вопросом нескольких дней. Если он будет маячить здесь как досадное и неловкое напоминание о том, что он не уйдет, пока не получит желаемого, Луи окажется в ловушке. Он должен согласиться. - Да, - просто говорит он. Сам Луи кажется бледным до синевы и устало смотрит на Гарри с легким ужасом, все еще мягко придерживая его маму за спину. Это будет что-то. - Да, будет здорово забрать вещи. Если хочешь, мы можем поехать с Питером. Будто по мановению волшебной палочки в дверном проеме появляется фигура телохранителя. Он серьезно смотрит на него, явно зная, что произошло. - Доброе утро, мистер Стайлс, мистер Томлинсон, - говорит он и даже чуть кланяется. - Утречка, Питер, - отвечает Луи, прежде чем отзывается Гарри. – Приятно встретить тебя и при свете дня. Питер улыбается, а в его глазах загораются смешинки. - Взаимно, мистер Томлинсон. - Луи, пожалуйста, - улыбается тот. Телохранитель кивает. - Луи. Гарри хмуро наблюдает за обменом любезностями. Первую же секунду тишины он использует как предлог для бегства. Парень стягивает с плеч одеяло, складывая его неаккуратным комком, и оставляет его на ближайшем столике. Затем хватает маму за руку и тянет к дверям. К счастью, Питер следует за ними. - Итак, - начинает Энн, когда они устраиваются в машине и пристегиваются ремнями безопасности ради пятиминутной поездки. – Не расскажешь мне, почему спал дома у Луи? В зеркале заднего вида Гарри встречается глазами с понимающими взглядом Питера. И отказывается отвечать. ________ *«Эммердейл» (до 1989 года – «Ферма «Эммердейл») – старинный британский сериал о жизни в вымышленной деревеньке в Йоркшире. Выходил на экраны с 1972 по 2014 годы.