Воительница. Дух предубеждения

      Девушка была серьёзна в своих намерения пойти с Тёмным Магом. Ей выпал шанс, и теперь она не будет прятаться за спинами друзей, только защищать! С его помощью девушка хочет выведать всё о Повелителе Храбрых Сердец и спасти Воителей. Она обещала — она слов не бросает на ветер.       Ребята смотрели на всё это, не отойдя от шока. Только когда до них дошёл смысл сказанного, в один голос все дали свой ответ:       — Нет! Ни за что на свете!       Мотивы Люси были ясны, но жертвовать ею — самым дорогим для них человеком — ради спасения города напыщенных богачей было глупостью. Они и сами могут победить этого Тёмного Волшебника! Как бы не так…       — Что бы вы мне не говорили, я сделаю то, что должна! Меня не сдержит никто!       — Люси, мы не будем жертвовать тобой! — воскликнула Эрза.       — Я смогу о себе позаботиться!       Девушка вышла из зала собрания, громко захлопнув за собой дверь. Теперь она была в ярости — раз никто не понимает её мотивов, она сама пойдёт к тому магу. Остановит её только чудо. Люси вышла и из самого Совета, идя по крутому спуску в город.       В городе не было тех благовоний, что и возле Совета. Да и тот аромат не смог бы перебить запах гнили. Люди, прикрываясь платками или рукавами, бежали домой, чтобы закрыть двери и ощутить аромат цветов, морского бриза, после дождя — на любой вкус и цвет, что его создали маги специально для этого города. Люси не верила, что такое мог совершить один единственный маг. И как ей теперь поверить в свои слова? Она не сможет о себе позаботиться, и если попадёт к Тёмному магу — это будет верная смерть и для неё, и для всех, кто пойдёт её спасать.       Девушка зашла в кафе. Его название гласило «Роза Эре», а стены источали аромат роз, так что казалось, будто ты находился в саду. То, что нужно, для спокойного проведения времени. Люси села за столик и принялась размышлять.       — Сама я не смогу ничего… Более того, таким поступком я подвергну опасности ребят… Что же мне делать?       — А ты не думала посоветоваться с другими? — на столе перед девушкой стояла сама Мастер-основатель. Она смотрела на девушку очень недовольно. — Ты могла попросить помощи у такого чудеснейшего тактика, как я, а не делать разгром в полёте! Все очень волнуются, потому ищут тебя, чтобы ты глупостей не наделала.       — Простите…       — Не у меня будешь прощение просить, а у… О, а вот, кстати, ещё один бушующий огонёк! Ты ему тоже задолжала, хи-хи, — девушка спустилась на землю и пошла в сторону выхода.       Люси осмотрелась. У двери стоял Нацу. Поначалу он смотрел на девушку жалко и понимающе, но резко сменил лицо на сердитое. Он подошёл к Люси и положил руку на голову. От испуга девушка закрыла глаза.       — Люси… Больше никогда так не делай! Ты же знаешь, как мы все волнуемся! И ещё… Без нашей помощи ты точно не обойдёшься! — парень улыбнулся, а девушка удивлённо посмотрела на него.       — И то правда… Я поступила нехорошо, со всеми вами.       — Особенно со мной! Сначала бросила через себя, потом убежала в этот дурно пахнущий город, и мне пришлось включить все свои чувства на максимум! Но этот запах перебил твой и я не мог найти тебя, пока не заметил Первую в окне кафе, где оказалась и ты. А что она здесь делала?       — Пришла мне помочь в стратегии и подбодрить. А как твоя рука? Я её чуть наизнанку не вывернула…       — Моя-то нормально, а вот твоя выглядит ужасно! Сильно болит? — парень уложил крохотную ладонь Заклинательницы в свою и начал осматривать. На руке были небольшие эрозии* и волдыри. Нацу нахмурился. — Я, конечно, не мастак в лечении и всяком таком, но даже я понимаю, что оно как минимум болит.       — Да нет… Она меня даже сейчас не сильно-то и волнует. Всё хорошо, Нацу! Я правда в порядке…       Девушка только сейчас поняла, что потратила все силы. Ей удалось выдержать пламя Нацу, сделать бросок через себя, пройти пару километров — и всё это в один день. Только вчера она лежала в постели и, в попытке подняться, падала на кровать. Она опустила голову на стол и улыбнулась.       —…но моё тело так не считает, — Нацу рассмеялся. Всю дорогу ему пришлось тащить девушку на руках, а Люси — прикрывать нос и себе, и Нацу. От «благовония» даже слезились глаза.

***

       В Совете было бесшумно. Это показалось странным для Люси, хотя она так на них накричала, что, возможно, они просто переваривали эту информацию молча. Дверь в зал была открыта. Нацу поставил девушку на ноги и тихо вошёл, та опёрлась на стену, ожидая Нацу. Через пару секунд в комнате послышался звук упавшего тела, и из-за двери потекла красная жидкость.       — Нацу?       Глухой вопрос полетел в сторону зала, но ударился об дверь, звонко отдавая. Сглотнув, Люси начала тихо подходить. На её лице была усмешка, скорее, успокаивающая. «Они издеваются? Неужели я так сильно их обидела?» Подойдя ближе к двери, Люси смогла разглядеть, чем была «красная жидкость». Нет… Нет, только не говорите, что…       За дверью лежал Нацу. Его лицо прикрывал шарф, что уже стал кроваво-красного цвета. Недалеко лежали и все остальные. Их лица скорчились от судорог, и казалось, что они ещё пытаются схватить воздух, но уже поздно… Люси упала, отползая от тел своих друзей. Слёзы стояли в её глазах, а в горле застыл комок, что не давал ей закричать.       — Я же говорил, что они все мертвы, а ты продолжала… продолжала думать, что они живы-здоровы, счастливы видеть тебя… свою убийцу!       Переступив тело Нацу, из двери вышел Повелитель, попутно вытирая руки. Он посмотрел на Люси полон презрения. Она с ужасом смотрела на него.       — У… убийца?       — Так и есть. Ты знаешь, что такое зарин**? Вещество для массового поражения… В вашем мире правит не только магия, но и наука. Неужели не понимаешь? Этот газ ты использовала моментально после ухода этого парнишки. А потом он начал мешаться, и ты его убила. Неужели не понимаешь?       Люси и в правду ничего не понимала. Всего каких-то десять минут назад она видела улыбку своего дорогого человека, его глаза, полные уверенности в себе и своих друзьях, включая её, и добрый взгляд. Неужели всего этого уже нет? Или не было и вовсе?       — Люси, дорогая. Прими реальность такой, какая она есть. Ты — палач во имя своего Творца и братьев-Воителей. Возвращайся к нам!