Блог на каменных табличках

      Никто из нас не помнил точно, что происходило между нашей насильственной телепортацией в Яму и моментом, когда нас раскидали по камерам. Кажется, всех нас дали обнюхать сторожевой энергетической гончей – Спинаксу, если вам зачем-то могло понадобиться имя псины. Кажется, Клуд и Ритус пытались протестовать и качать права, а Скир – вырваться. Кажется, Гидраксон, отводя меня в мою камеру, бормотал что-то вроде «Хелрикс велела их в одиночные камеры, а где я возьму столько одиночных камер, ну ладно, посиди пока тут, эта, если что, не имеет значения». Кажется, я слышала рыдания Лаканы, умоляющей позволить ей остаться с Литиа, которая «неважно себя чувствовала», как я поняла тогда...       Пришла в чувство полностью я только много после того, как массивная дверь, через которую я едва ли могла надеяться пробиться даже будучи при свежих силах, всём снаряжении и без кандалов, захлопнулась за моей спиной. Всё это время я лежала на том самом месте, куда швырнул меня Гидраксон, и не шевелилась.       - Ну вставай уже наконец, - донёсся до меня женский голос. – Я знаю, что ты не мертва и не без сознания. Не знаю, что там с тобой случилось, но со стадией отрицания пора уже завязывать. Вставай.       - Зачем? – пробормотала я бесцветным тоном. Затхлый, тяжёлый воздух в камере отнюдь не придавал сил, но даже дыша кристальным воздухом Ко-Метру, я не стала бы энергичнее. Я просто не хотела.       - Затем, что ты мой первый сокамерник за все те сотни лет, что я тут провела. Да ещё и Тоа, как я... Только я собиралась сойти тут с ума от одиночества и прочего, мне подкидывают подружку.       - Сойти с ума? Заманчиво! – выпалила я, и, перевернувшись на спину, запела, - Приди, сладкая Смерть...       - Понимаю, мне тоже пришлось нелегко, как меня сюда зашвырнули, - мягко сказала сокамерница. – Но тебе-то есть кому рассказать о своих бедах. Давай, пусть и совсем чуть-чуть, но тебе точно станет легче.       - А если я не хочу, чтобы мне становилось легче? – поинтересовалась я. Почувствовать себя легче – каким образом? Забыть про Фелот? Забыть про Юникс? Отпустить то, что я потеряла? Всё, что я могла бы сказать в ответ на такое предложение, было бы горькое, ядовитое «ха-ха».       - Ладно, всё-таки и я в своё время не сразу успокоилась, - вздохнула незваная собеседница. – Давай я пока что про себя расскажу. Будешь слушать?       Я промычала что-то неопределённое, но не протестующее. Если этой Тоа хочется высказаться, кто я такая, чтобы отнимать у неё впервые за три тысячи лет появившуюся возможность? Хватит мне и своих собственных мучений. ***       А как, тем временем, проводили время остальные? Сразу внесу ясность: никто, конечно же, не проводил его хорошо. Мы все чувствовали гнев, обиду, досаду, горечь, раскаяние, скорбь и много чего другого (что я прекращу перечислять, пока оно не заняло всё место на табличке) от потери Фелот. Большинству... да, большинству из нас пребывание в одиночных камерах даже пошло на пользу в каком-то смысле – так мы могли хотя бы дать выход чувствам, не стесняясь.       Клуд, к примеру, впервые за много тысячелетий, и может даже, за всю жизнь, откровенно кричал, топал, бился о стены, в общем, буянил. Я уже писала о том, как сильно он ненавидел провалы – а тогда, без сомнения, мы пережили величайший из наших провалов. И как лидер, он не мог не винить себя. И... не он один. В конце концов, кто, как не он, должен был остановить меня и Литиа, рвущихся нарушить наказания Хелрикс? Мы знали, что думать так неправильно, но не могли отделаться от этих мыслей. Пребывание в одиночных камерах, может быть, кому-то и шло на пользу, но и то – серединка на половинку.       Ритус, за неимением чего-то лучшего, чем можно было бы заняться, размышлял. Да и то шло во вред остаткам пошатнувшегося и рухнувшего душевного спокойствия Тоа Железа. Ведь без перспектив на будущее, размышлять мог он только о прошедшем. А это неминуемо вело к вопросам наподобие «Что пошло не так?» и «Что лично я мог сделать, чтобы это исправить /предотвратить?» А получалось, думал он, что многое. Например, он мог не мешкать во время первого столкновения с Десолой и Науру, и разрешить как-нибудь вопрос с угрожающим Великому Духу оружием. Или отговорить нас везти Фелот с нами на Даксию. Или сбежать со Стелта раньше, чем Орден Мата Нуи вообще с нами свяжется. Или не пустить Актинн на Стелт, чтобы уберечь от попадания в рабство (отдельный пункт, тревоживший Ритуса лично). Или разгадать намерения Мьютрана чуть раньше и не попасть впросак во время восстания Тоа Хага. Всё это – по мнению Ритуса, конечно. Во всех случаях вывод был одинаковый – это моя вина, я в команде главный мозг, я должен был что-то сообразить. Но всё же, кое-как, но анализ событий успокаивал его.       А вот Лакану – не очень. Хотя чувствительная бедняжка и понимала, что случившегося не воротишь, и не корила себя, всё же последние события не оставляли её, давили на неё тяжёлым грузом. И, не имея необходимости держаться молодцом на публике, она тихо плакала в одиночестве своей камеры. Много и долго, то интенсивными рыданиями, то редкими всхлипами. Настолько много и долго, что остаётся только удивляться, как это Яму не затопило на столетие раньше срока (извини, сестра, не удержалась). Хотя через какое-то время, конечно, она перестала. Даже Лаканам надоедает проводить досуг за хныканьем рано или поздно. К счастью, она сообразила себе и другие способы времяпровождения. Например, безуспешные попытки справиться у Гидраксона о своей команде всякий раз, когда он проходил мимо её камеры, патрулируя. Максилос, запрограммированный не делать ничего, что не предусматривала его роль стража, тоже ей не отвечал. От Спинакса и подавно ничего нельзя было добиться, хотя с ним заговорить Лакана не пыталась, а, напротив, забивалась в дальний угол, когда он рычал на неё – возможно, для профилактики, он вообще на всех рычал. Ах да, ещё Лакане полюбилось падать в обморок от острого недостатка свежего воздуха.       Скир переносил заточение стоически – не для имиджа, а чтобы не упасть в собственных глазах ещё ниже, чем он уже это сделал. Он не был также близок с Фелот, как Литиа, но всё же был таким же другом для покойной Вортиксы, как и все мы, и если кто и знал, каково это – терять товарищей, так это он. И это после того, как он совсем недавно клялся, что во чтобы то ни стало убережёт нынешних друзей!.. Тоа Плазмы чувствовал, как его вера в себя испаряется в удушливую атмосферу Ямы. Конечно, он сделает всё возможное, чтобы поддержать товарищей Тоа – всё, что у него осталось – но вдруг подведёт каким-то образом? Его простят, конечно, как же иначе, но это ничего не значит. Что такое чужое снисхождение на фоне собственного осознания своей никчёмности? Скир горько усмехнулся, запоздало поняв в полной мере, как зачастую чувствовала себя Фелот. Боль в душе стала особенно сильна, и он продолжал стискивать зубы и смотреть в пустоту камеры.       Но хуже всех... Хуже всех, конечно, было...       Вы уже получили, я думаю, представление о нашей Литиа, пройдя через все предыдущие мои записи. А теперь представьте Литиа, на глазах которой погибла её ближайшая подруга. Представьте Литиа, прекрасно понимающую, что в очень большой степени это её собственная вина. Представьте Литиа, у которой с мясом вырвали её вживлённый в руку пулемёт, оставив грубо ампутированную конечность почти без всякого ухода. Представьте Литиа, зашвырнутую в таком состоянии в тёмную, душную клетку на целое столетие. Представили? А теперь умножьте её на Литиа, по жилам которой медленно, но неумолимо растекался яд Висораков... яд Хордика.       ...Стоило ли удивляться, что наше распределение по камерам в Яме было последним разом, когда мы видели прежнюю, настоящую нашу Литиа? ***       - С твоей историей столько всего не так, что мне даже начинать возражать лень, - заявила я апатично, когда моя сокамерница закончила свой рассказ.       - Что ты имеешь в виду? – несколько уязвлённо отреагировала та.       - Если совсем вкратце – ты либо лжёшь, либо сошла с ума. Третьего не дано... Либо не та, за кого себя выдаёшь.       Сокамерница представилась мне как Тайет, Тоа Воды. По её словам, в Яму её заточили за попытку захвата Метру Нуи, причём поначалу даже удачную.       - После того, как Тёмные Охотники натравили дракона Канохи на город, они предложили ему своё покровительство. Но Турага Дьюм отказал им, и вместо этого позвал на помощь Тоа. Я прибыла в составе команды из 11 человек, и вместе мы одолели дракона. Но мне было ясно, что Тёмные Охотники не оставят попыток установить свою власть в Метру Нуи, а оттуда они уже смогут диктовать условия всему миру. Я поняла: если мы действительно хотим когда-нибудь положить конец их тёмным делишкам, а так же козням всех прочих преступных шаек, выход может быть только один – мы сами должны продиктовать миру свои условия. Кто владеет Метру Нуи, тот запросто может заявить права и на всё остальное, и я выразила Тураге своё удивление оттого, что это никогда не приходило ему в голову. Но Дьюм меня не послушал и отослал прочь: тогда я решила взять всё в свои руки. Я терпеливо ждала благоприятного момента, скрытно распространяя свои идеи среди маторанов, чтобы обеспечить себе сторонников. Наконец, когда из всех Тоа Мангаи в городе остались только я, Ликан и Глартз, я сделала свой ход, проникла в командный центр Ваки, перепрограммировала их, избавилась от Тураги и объявила городу о том, что принимаю руководство на себя. Глартз принял мою сторону, а против нас двоих Ликан ничего не мог сделать, и ему пришлось бежать. Вместе с Глартзом, владея городом и всеми его ресурсами, мы одолели всех Тоа (я ведь ещё заранее устроила себе Суву в Га-Метру и заказала Масок в Та-Метру на все случаи жизни, так что это было легко), что не пожелали сложить оружие и покориться – то есть всех, кроме Нидики, – а затем и новую команду, которую Ликан создал ценой своей собственной силы в последней, отчаянной попытке одолеть меня. Триумф был в моих руках, но затем, - Тайет заскрежетала зубами в бессильной злобе, - прибыли Тёмные Охотники. Мы легко одолели бы и их, но тут... Глартз отключил Ваки и сдал им город без боя! Оказалось, подонок с самого начала работал на них, и только использовал меня, чтобы ликвидировать защитников города! Нам с Нидики пришлось бежать вместе с Турагой Ликаном. Правда, Ликан со мной знаться не пожелал и потребовал, чтобы я убиралась с его глаз – а вот с Нидики пожелал, хотя он также был на моей стороне, пусть и не принимал участия в схватке с новыми Тоа Метру! И как они надеялись победить Тёмных Охотников без меня, хотела бы я знать!? Ведь кроме Глартза, коды для командных центров Ваки знаю только я! Так или иначе, а они ушли, и я осталась одна, и пока я соображала, что же делать дальше, появился Ботар, и вот я здесь. А Метру Нуи, и за то время, что я была здесь, должно быть, уже вся Вселенная в лапах преступников! Если бы хоть один из этих идиотов Тоа и Тураг на самом деле послушал меня, мы могли бы вовремя предотвратить это – навсегда предотвратить всякую возможность подобного! Мы бы во всей Вселенной раз и навсегда установили мир и порядок! Но... Теперь уж без толку рассуждать, что было бы, если бы, - Тайет вздохнула. – Знать бы, удастся ли мне однажды вернуться...       Как Тоа Псионики, я была искушена в том, чтобы читать людей. Даже без телепатии я могла понять, что сокамерница искренне убеждена в том, что её рассказ содержит в себе действительно произошедшие события, свидетелем которых она была – ни капли выдумки. Но это не имело никакого смысла. Я знала точно, что никакого захвата Метру Нуи ни вероломной Тоа Воды, ни Тёмными Охотниками никогда не случилось. Более того, Турагу Дьюма никто никогда не убивал, и он спокойно правил Метру Нуи, а Ликан оставался Тоа и защищал город – по крайней мере, так было на момент моей отправки в Яму. И всё же сокамерница моя не врала, и на подмену воспоминаний дело не походило. Загадка так захватила меня, что, размышляя, я даже позабыла про свою апатию.       - Не та, за кого себя выдаю?! Я – Тоа Тайет, и никто больше, и всегда ею была!       - Верю, подруга, - отозвалась я. – Загвоздка в том только, что Тайет никогда не захватывала Метру Нуи, и в Яму её отправили за убийство маторанов в попытке сокрыть у себя Камень Нуи.       - Камень Нуи!? У меня никогда не было ничего подобного! И более того... у... убийство маторанов? – Тайет фыркнула, явно показывая, что саму мысль об этом считает оскорбительной. – Теперь всё ясно. Лжёшь или сошла с ума здесь ты, «подруга». Ах да, ты же ещё не представилась.       - Дакруа, если тебе так нужно имя, которое ничего не стоит, - ответила я, параллельно соображая. Даже если записи Ордена Мата Нуи касательно преступлений Тайет были лживы, это не отменяло того, что передо мной была свидетельница событий, которых никогда не происходило.       Будь на моём месте Ритус, он, может быть, сообразил бы на пару минут быстрее, чем я, но всё же и я была не дура (хоть и была убеждена тогда в обратном).       - Ты не из нашей Вселенной, - сказала я уверенно. – Тебя заточили здесь, похитив из какого-то параллельного мира. Либо так, либо всё-таки ты решилась ума. Но на то непохоже. А значит, Тайет нашего мира отправили не сюда, в Яму, а в другое место (а ты здесь, чтобы скрыть это). И куда же? И зачем?       - Меня про то не спрашивай, - улыбнулась Тайет, делившая со мной камеру.       - Да мне не особо интересно, на самом деле, - буркнула я уже не вполне искренне, - Пусть Орден занимается чем хочет. Их долг перед нами это не отменит.       - Орден? – удивилась Тайет.       Вздохнув, я решила, что сказав «Трен», надо уж говорить и «Кром», и рассказала сокамернице про Орден и заодно про его роль в лично моей жизни.       - Вот оно как, - сказала Тайет, когда я договорила. – Выходит, в вашем мире есть организация, следящая за порядком из теней. Интересно, есть ли такая же в моём? Неважно; судя по твоему рассказу, реального толку от них мало. Какого порядка они хотят добиться, если не решаются заявить о себе и исполнять волю Великого Духа в открытую?       - Ты всё твердишь, что надо взять всю власть в свои руки, чтобы защитить мир от Тёмных Охотников и всего прочего. А кто же тогда будет защищать мир от тебя? – поинтересовалась я безразлично.       - О чём ты говоришь? Как только я разделаюсь со злодеями, угроз больше не будет, - сказала Тайет уверенно. – Если бы у меня было только побольше сторонников, понимающих меня и готовых делать то, что необходимо...       - В Ордене-то, пожалуй, ты быстрее всего таких найдёшь, - хмыкнула я. – Попробуй к ним попроситься.       - Да они там строят козни в тенях не хуже Тёмных Охотников!       - И то верно.       - А ты? Или, может, ты из той породы Тоа, что Ликан и ему подобные – одни громкие слова о чести и благородстве и никакого реального толка? Правда, из твоего рассказа мне показалось, что у тебя на самом деле есть решимость избавить мир от злодеев.       - Была, может быть, когда-то, - сказала я устало. – Теперь мне всё равно. Творите с миром что хотите, меня только прекратите, наконец, впутывать и заставлять расплачиваться за ваши дела.       - Сейчас ты говоришь так, а через минуту договариваешься с Тёмными Охотниками или этим вашим Макутой, - прошипела Тайет. – Сдаётся мне, ты ещё худший вид Тоа, чем Ликан – змея вроде Глартза.       - А мне сдаётся, что ты – фанатик, для которого все, кто не с ним заодно – его враги, - спокойно парировала я. – Сказано тебе, я не хочу больше ни во что вмешиваться, так что перестаньте, наконец, тыкать змею палками.       Воцарилось долгое молчание. Наконец Тайет сказала:       - Извини, Дакруа, я не хотела тебя оскорбить. Я говорила, не беря в расчёт, сколько всего ты пережила. Пусть взгляды наши расходятся и я не могу тебя поддержать, всё-таки мне не хочется жить во вражде с единственным собеседником, что у меня будет в обозримом будущем.       - Я и не собиралась жить с тобой во вражде, - отозвалась я. – Очень надо. Да и что мы здесь сделаем друг другу, кроме как зубами поскрежещем над ухом?       - Можем всё-таки компанию хоть какую-то составить, - настаивала Тайет. – Это ты сейчас знать никого не хочешь, а пройдёт сотня лет, уже и Зайглаку будешь рада. Уж поверь моему опыту. А мы ведь ещё и из разных миров... Разве нам нечего рассказать друг другу?       Я смерила Тоа Воды долгим взглядом. Это удивительное создание однажды перебило почти всех своих старых товарищей, а теперь искало моей дружбы. Я сдержала первоначальное желание плюнуть ей в лицо и отвернуться, и задумалась. Это создание отнюдь не было подобно стелтанским Тоа, принявшим сторону Макуты и напавшим на команду Юникс ради только лишь собственных шкур. Это создание искренне верило, что сражалось за правое дело. А когда-то в это же верила и я сама.       - В своё время я знала одну Тоа Воды, - медленно заговорила я. – Вы бы с ней не поладили – она была как раз из той самой породы, что твой Ликан. Честь и благородство превыше всего. Мне это было чуждо, более того, для меня это казалось смехотворным, и всё же, что-то тянуло меня к ней, отчего-то я очень хотела с ней поладить. Поначалу у меня совсем ничего не получалось, и из-за наших расхождений в мировоззрениях она относилась ко мне враждебно. А я, упрямая, не оставляла её в покое... Я думала, что убеждаю её, но наконец мне стало ясно, что это она убеждает меня... и я незаметно для себя, медленно, но верно, я предавала все свои убеждения, лишь бы заслужить её благосклонность. В день, когда она назвала меня своим лучшим другом, я бросилась ей в ноги, рыдая от счастья... Хочешь, чтобы я рассказала тебе о своём мире? – я посмотрела на Тайет и улыбнулась, смахивая слёзы. – Что ж, я расскажу тебе о ней.       Теперь настало время Тайет молчать, переваривая мои слова.       - О «ней»? – наконец переспросила она.       - Конечно, куда тебе понять это. Полагаю, ты никогда не испытывала подобного чувства? Я имею в виду, что она была моим миром. Всем тем, чем я жила и что стоило защищать.       - Подобного я и в самом деле никогда не чувствовала, - призналась Тайет. – Ты меня заинтересовала. Расскажешь мне больше?       - Что же ещё остаётся делать? В конце концов, когда твоего мира больше нет, всё, что у тебя остаётся – это воспоминания... ***       Так мы с Тайет и проводили годы, оставшиеся до Великого Катаклизма, разрушившего нашу тюрьму – я рассказывала ей о Юникс и своих товарищах, она мне – о Ликане и своих. Воспоминания были светлые, но вспоминать их было больно. Время от времени мы прекращали разговаривать и недельку-другую проводили в молчании. Однако всякий раз в итоге нам это надоедало, и мы снова начинали свои рассказы.       Тайет, в общем-то, не была прям очень плохой – просто увлекающейся. Она очень тосковала по старым товарищам и сокрушалась, что пришлось обратиться против них. О Ликане она вспоминала с теплотой, даром что держала на него обиду за то, что отверг её предложение союза против Тёмных Охотников, захвативших параллельный Метру Нуи. Невольно я задумывалась: а что же Ликан нашего измерения (при условии, что он ещё жив)? Вспоминает ли он свою Тайет, ждёт ли её возвращения? И что будет, если когда-нибудь дождётся? Ведь, в конце концов, неизвестно, куда подевалась Тайет нашего мира.       Ясно было только, что у Ордена были на неё планы, а вот какие, и осуществились ли они – нам и по сей день неведомо. Но я обещала Тайет-сокамернице, что если когда-нибудь настанет тот день, когда я доберусь до Хелрикс, то всё у неё выясню. Да... я вырву всё из её головы, а в процессе разорву её разум в клочья, да так, что случившееся с Литиа покажется ещё лёгкой контузией!       - Тебе и в самом деле интересно, что стало с нашей Тайет?       - Конечно, - улыбнулась Тайет. – Покуда я считала Камень Нуи всего лишь легендой, другая я сумела его заполучить в свои руки! Даже если самого Камня нет больше, мне есть чему у неё поучиться... А вот как... – Тайет задумалась. – Как думаешь, насколько сильно может отличаться одно и то же существо от самого себя в разных измерениях?       - От обстоятельств, думаю, зависит, - прикинула я. – Хотя, конечно, у нас с тобой маловато примеров, по которым можно судить. Ваши Ликан и Дьюм, судя по твоему описанию, точь-в-точь как наши. Вот, с другой стороны, Нидики... Наш-то Тёмным Охотником стал!       - В самом деле? – Тайет удивилась, но я заметила, что не слишком сильно. – Как же это случилось?       И я пересказала сокамернице события войны Тоа с Тёмными Охотниками в Метру Нуи, когда Нидики предпринял попытку сдать город, но был перехитрён Ликаном и изгнан, после чего вынужден был остаться у Охотников.       - Вот оно что. Ну, тогда, я думаю, выходит, что и Нидики одинаков что в вашем мире, что в вашем. Ведь, если так подумать, наш точно так же сдался мне. Не зря он никогда мне не нравился. Пораженец, вот он кто, - фыркнула Тоа Воды.       - Это как посмотреть, - возразила я. – Может, оба Нидики всего лишь хотели прекратить затянувшееся кровопролитие.       - Ну да, конечно... интересно, что же нынче поделывает наш Нидики? Может, тоже присоединился к Охотникам?       - Не думаю, - сказала я, поразмыслив. – Тёмные Охотники вашего мира уже захватили Метру Нуи с помощью Глартза, сотрудничество Нидики им ни к чему. Но вот что тогда Нидики с Ликаном стали бы делать, я уж не представляю. Хотя, может, соберут армию Тоа, как это было во время нашей войны в Метру Нуи... И тогда и вашему Нидики представится случай... А почему я об этом рассуждаю? Тебе разве не лучше знать, что могло случиться в вашем мире?       Но Тайет лишь пожала плечами.       - Ну а Глартз? Каков ваш? – переменила она тему.       - Тут я уж совсем не имею понятия, - призналась я. – Я всего один раз встречала его и по крайней мере тогда он ни на каких Тёмных Охотников не работал. Про остальных Тоа Мангаи и не спрашивай.       - Понятно... Знаешь, Дакруа... Ты извини, что мне нечем поделиться насчёт твоих друзей в нашем мире в ответ на то, как ты про Метру Нуи вашего мира как по учебнику рассказываешь.       - Так то ж Метру Нуи, - хмыкнула я. – Что там творится, всегда у всех на слуху. Да и то я тебе лишь пересказываю то, что мне из третьих уст известно. А мы-то так, Тоа на побегушках из третьего мира, конечно, ты ничего про нас не слышала. Так что ты не бери в голову.       - Было бы что туда брать, - хмыкнула Тайет, и мы даже посмеялись.