***
За неделю, последовавшую за этим разговором, Зейбукс мало-помалу свыкся с жизнью на дне и порядками подводного царства Барраки. Он не стал навещать своих соотечественников под воздушным куполом. Он не думал, что им будет о чём поговорить с ним. Вместо этого он проводил дни, обшаривая морское дно своими привычными к темноте глазами в поисках теоретического источника мутагена Ямы. Рахи, служащие Барраки, смотрели на него с интересом, но не угрожающе. Во-первых, он был их товарищем по службе и вообще таким же морским созданием, как они; а в-главных, он был, как и его научный руководитель Киджи, под защитой Придака. Никто не смел тронуть его, не рискуя гневом лидера Барраки. Он принял предложение Киджи не из страха за свою жизнь. Жизнь его и так была потеряна вместе с воспоминаниями. Нет, на самом деле, его действительно заинтересовала загадка мутагена Ямы, над которой Киджи бился уже семь столетий. Первой теорией Ко-маторана было то, что мутаген по-разному влияет на представителей разных рас. Барраки превратились в таких морских тварей, Тоа – в других. Матораны стали искажёнными, дефективными пародиями на себя, как Киджи и Диста. Но эта теория развалилась в пух и прах вместе с крепостью Элека, под тяжестью Мари Нуи. На его жителей, в том числе самого Зейбукса, мутаген повлиял в прямо противоположную сторону – из маленьких, искажённых, какими их тела были до погружения, судя по сохранившимся резьбам, они стали красивыми и сильными, какими и должны быть матораны. Не идеальными, далеко не идеальными, но между ними и идеалом стояла лишь одна загадка одного вещества... Зейбукс продолжал плыть, досадуя на то, что не мог посмотреть сам на мутировавших Тоа. Киджи, следивший за ними много столетий, имел подробные описания, но это было совсем не то же самое, что наблюдать за живыми особями... Увы, но эта роскошь была навсегда отнята у него вместе с жизнью на поверхности – ведь Тоа навсегда исчезли под низвергнувшимся Мари Нуи. Впрочем, должен был быть ещё один Тоа, что состоял на службе у Такадокса – но обо всём, что касалось Такадокса, известны были лишь слухи, с тех пор как он ушёл глубоко в тёмные пещеры, отрезав себя от остального океана. Слухи были самые нелепые, вплоть до того, что тот Тоа контролировал силу Тени. Киджи даже сомневался, существовал ли этот загадочный лейтенант Такадокса в принципе. Зейбукс продолжал плыть, всё больше раздражаясь. Он не понимал, как Киджи может биться над загадкой уже столько столетий и до сих пор не сдаться. У них даже не было возможности изучать новые мутации, с тех пор как вход в Старую Яму оказался закрыт Мари Нуи, и новых узников больше не поступало в океан. Опять этот проклятый Мари Нуи! Он словно бы издевался над Зейбуксом, перекрывая каждый путь. Он чувствовал, что вот-вот сломается и начнёт, наверное, похищать из Мари Нуи маторанов для изучения действия мутагена. Кто знает, может, Киджи сам уже давно как сломался, и поэтому такой спокойный и уверенный? Внимание Зейбукса привлекли Поля Воздуха, среди которых трудились матораны Мари Нуи, старательно добывая из особых водорослей необходимый им ресурс. Необходимый ли? Вдохни они чёрную воду, и собирать воздух им уже не понадобится. Кажется они об этом не знали. Или знали, но не особо хотели превращаться в морских тварей. Ну, с такой неуклюжей работой они так и так долго не протянут, - подумал Ону-маторан, возвращаясь в привычную для него тьму. Это было странно. Его дом должен был быть там, под пузырём воздуха, среди таких же, как он, маторанов... Но он совсем не так чувствовал. Тот мир был чужим для него. Сколько себя помнил (то есть не так долго, но всё же), он жил в воде, среди морских тварей, и сам был одной из них. И вместе с тем... он сочувствовал маторанам, отчаянно пытавшимся не потерять себя среди враждебных вод. Чудо спасло их от того, чтобы стать такими же, как Зейбукс, но этого чуда не было достаточно. Если они хотели продолжать дышать воздухом больше, чем ещё одну неделю, им нужно было надёжное, долгосрочное решение. Решение, которое было прямо у них под масками, но которого ни матораны Мари Нуи, ни Зейбукс, новички в этих водах, ещё не видели. Зейбукс улыбнулся, уплывая всё дальше во тьму. Они с Киджи объединились в команду, стремясь найти способ улучшить маторанов, помочь им достичь предназначенного им совершенства. Только что он думал о том, чтобы начать похищать их для исследований, а теперь вот снова размышлял о том, как им помочь. И что самое интересное, эти два чувства совсем не противоречили друг другу, как, казалось, должны были. В кого он превратился? Впереди, то есть, внизу, вдруг промелькнул еле различимый силуэт. Зейбукс моргнул недоверчиво и посмотрел ещё раз. Фигура оставалась всё такой же едва различимой. Подумав, что у него начались проблемы со зрением, Ону-маторан посмотрел вокруг. Скалы, проплывающие вокруг Рахи – он по-прежнему прекрасно видел в темноте, как ему, Ону-маторану, и полагалось. И тем не менее, загадочный силуэт оставался едва различимым во тьме. Кто это, Элек побери? Что это? Любопытство победило осторожность (в конце концов, все обитатели здешних вод твёрдо знали, что причинить ему вред означало навлечь на себя гнев Придака), и Зейбукс приблизился. Силуэт вдруг обрёл плотность, став таким же чётко различимым во тьме, как всё остальное окружение (Зейбукс, помнивший описания Киджи, начал его узнавать), и стремительно выбросил вперёд лапу, крепко хватая мутировавшего маторана за плавник. - Что ты делаешь... Придак тебя... – забулькал Зейбукс, чувствуя, что от паники путается в словах. Существо приблизилось к нему вплотную. Глаза за неизвестной маторану Канохи смотрели равнодушно. - Привет, я – единственное существо в этих водах, которому плевать на возможный гнев Придака, - произнесло оно... она. – Вот не повезло, а? - Ты одна из тех Тоа... – пробормотал Зейбукс. Его пленительница не стала больше ничего говорить – лишь ещё сильнее приблизилась к нему, хотя это было физически невозможно. Проплыла прямо сквозь него! В одно мгновение Ону-маторана захлестнули воспоминания, которые ему не принадлежали. Тысячелетие боли и отчаяния, пережитое не им, но ощущаемое так же явно, словно было его собственным. И, понял Зейбукс с ужасом, она видела его воспоминания точно так же, как он видел её. - Ты... – Зейбукс поспешил выплыть из прозрачного контура. Благо, будучи бесплотной, она не могла его поймать, и не могла двинуться против волн ему в след. Он пытался найти слова, он должен был что-то сказать, но не мог. - Ты всё видел, - сказала она. – Ты выглядишь... нет, ты и есть хороший парень, Зейбукс – я тоже всё видела. Ты поможешь мне?***
Я смотрела на Ону-маторана выжидательно, зная, что решение было для него непростым. Ещё бы, он считал Киджи своим другом. Да и сейчас считает. - Нет, - произнёс он наконец. – Прости, Тоа Дакруа. Я не могу. - Не называй меня «Тоа», - поморщилась я. Что ж, это всё усложняло. Мне нужен был кто-то, кто согласился бы убить Киджи в случае, если я не вернусь из-под толщи вулканической породы, на которой держался Мари Нуи. Если Диста погибла под утонувшим островом, значит, её последним желанием было, чтобы Киджи тоже сдох; я знала это так же, как знала что мы, жертвы мутагена Ямы, больше не сможем дышать воздухом. Я убила бы Ко-маторана сама, но оставалась вероятность, что Диста и остальные мои товарищи ещё живы глубоко в пещерах Старой Ямы. Но я не могла этого выяснить, не рискнув собственной жизнью, чтобы пробиться, бесплотная, сквозь толщу застывшей лавы. Видите ли, я не знала, какое расстояние мне нужно было пройти сквозь неё, а будучи бесплотной, я не могла дышать и могла задохнуться. А рисковать без гарантии того, что без меня будет кому исполнить желание Дисты, мне не хотелось. – Может быть... Может быть, я могу предложить тебе что-то взамен? - Ты прекрасно знаешь, чего я хочу. Помочь маторанам. И именно поэтому я не могу помочь тебе. Я чертыхнулась. Как всё было бы проще, будь у меня былая сила. Но нет, сейчас я не смогла бы загипнотизировать обладателя такой сильной воли. Может быть, Карапара, но не этого Маторана. - Я знаю способ помочь маторанам, - сказала я, подумав. – Не так, как хотите вы с Киджи, но... Ты думал, есть ли способ оптимизировать сбор урожая воздуха. - Я всё равно не пообещаю тебе того, что ты хочешь, - сказал Зейбукс. - Да мне уже всё равно. Все мои друзья, скорее всего, мертвы. Если нет, то убивать Киджи не нужно. Но если всё-таки да... Думаю, Диста поняла бы меня. Надеюсь. В той мере, в какой мне не плевать и на это. - Я буду защищать Киджи, если ты или твои придёте за ним, - предупредил Ону-маторан тихо. - Ну, удачи тебе, если до этого дойдёт. А теперь пойдём, поможем маторанам. Всё-таки я была Тоа, когда-то. Может, мне зачтётся перед смертью. По пути к Полям Воздуха я объяснила Зейбуксу про Гидрука, морских Рахи, что умели перерабатывать и консервировать воздух. Литиа и Лакана заметили их ещё в первые дни после крушения Ямы, но не придали им особого значения, так как нам воздух был уже не нужен. Более того, мы старались лишний раз не приближаться к этим раздражительным Рахи, ведь воздух, который они использовали и для защиты, был для нас ядовит. - Как мы донесём всё до их сведения? – спросил Зейбукс. – Не хочу давать им знать, что я ещё жив. - Я найду кого-нибудь подходящего и приведу к стадам Гидрука, - подумав, сказала я. – Будет считать, что чудом пережил похищение морской тварью, и вернётся к своим с новостями о чудесных Рахи, что могут им помочь. - Как же я, всё-таки, сам их не заметил... – покачал Зейбукс головой раздосадованно. - Ничего. Вы тут всего неделю торчите, а океан более велик, чем сама Вселенная. Даже я не уверена, что видела здесь всё, за семь столетий.***
- Они дают им имена, - хмыкнула я, наблюдая вместе с Зейбуксом за тем, как прежде смертельно перепуганная Идрис вела группу соотечественников к стадам Гидрука, активно и жизнерадостно рассказывая им об увиденном. – Жаль, Литиа этого не видит. - Это важно? – удивился Ону-маторан. - Конечно! Смотри, вон тот в красной броне – Тулокс. Этот в синем – Морак; беленькая – Чисуга; ну а вот этот красавец в чёрном с охрой – Исуби! – я не была Литиа, повёрнутой на животных, но всё же не то чтобы не любила их. - Они называют их в честь своих погибших, - пробормотал Зейбукс. Услышав это, я решила, что достаточно задержалась. Мы подплыли к нужной точке, под которой когда-то был вход в Старую Яму, а теперь – сплошной камень. Прицелились, обменялись кивками. И Зейбукс, что было сил, швырнул меня вниз. Я сложила лапы, набирая ускорение. И перед самым столкновением с твердыней включила маску прежней Тайет, той, что осталась в истории, оставив мне лишь своё имя и свою Канохи. Толща породы казалась бесконечной. Как я и предполагала, через некоторое время я начала терять сознание. Все клетки тела отчаянно требовали от меня отменить эффекты Канохи и набрать воды в жабры, но я знала, что это и станет моей погибелью, и употребляла всю волю своего гаснущего сознания на то, чтобы продолжать быть бесплотной и двигаться ниже... ниже... ниже...***
Очнувшись, я обнаружила себя в окружении звериной туши в красной броне. Её вытянутая морда сосредоточенно обнюхивала меня, заслоняя обзор. - Литиа, брысь, - пробормотала я сонно. - Она очнулась, - глаза бывшей Тоа и нынешней Рахи (или она всегда была Рахи, по крайней мере в душе?) загорелись, и она отступилась от меня, скуля радостно, - Люди, люди! Она очнулась! Литиа была не права. Я ещё не очнулась. Потому что, когда знакомые лица обступили меня, изголодавшийся по водному кислороду мозг подумал, что я умерла, и меня окружали мои мёртвые друзья, давно погибшие под упавшим на них островом, и ждавшие по ту сторону. Почему я вообще описываю здесь этот постыдный бред? - Эээ... Как вы тут без меня? – протянула я. - Первый день успокаивали Литиа, - заговорила Лакана, сверкая глазами, которые говорили о том, что она прекрасно знала, что я и без неё могла догадаться. – Она, между прочим, из-за тебя переживала, дура! Ты где была? - Снаружи, - сказала я кисло. Ненавижу озвучивать очевидное. - Я пытался пробить выход наружу, но это бесполезно, - в свою очередь рассказал Скир. – Порода нашим усилиям не поддаётся. Клуд всё ещё обыскивает всё в поисках щели, в которую он мог бы протиснуться. Но скорее всего, наружу теперь можешь только ты с твоей маской, да и то это рискованно, так что мы тебя не пустим. - Вы меня не удержите, - ухмыльнулась я. - Дакруа... – начала Лакана строго. - Спокойствие, - я подняла руку примирительно. – Не собираюсь я рисковать шкурой зря. Обещаю. Но это не значит, что нам не нужно искать способ выбраться, изнутри или снаружи. - Что если нам и не нужно искать снаружи? – спросил Деники. – Снаружи океан, чужой для нас. Может статься, старая Яма – единственное, что соединяет нас со старой Вселенной. - Ритус всё ещё с Актинн, да? – спросила я, проигнорировав очевидное заявление. - Не отрывается ни на минуту, - кивнул Скир. – Работает над протезами да имплантами. Единственный раз, когда он отвлёкся, это когда мы приволокли к нему Литиа после... - Не вспоминай, - попросила Лакана, косясь в сторону Хордика. - Я, к слову, так и не видела её Гончих, - шепнула я. Хотя я не то чтобы искала их. - Она ещё психует от того, что даже не поучаствовала в битве, которую сама затеяла, - хмыкнула Лакана любяще. - О, да, где Диста? Нужно ей сказать кое-что, - вспомнила я.***
О последовавших за нашим воссоединением десятилетиях сказать можно мало. Нового выхода из пещер мы так и не нашли. Я коротала время, взявшись писать хронику – а чем ещё заниматься? Пусть хоть те, кто найдут наши записи рядом с нашими костями, будут знать, кем мы были. Но я успела дописать только до восемнадцатой записи, когда наконец-то произошло событие. Ритус закончил работу над ребилдом Актинн, и та очнулась. Когда приветствия, охи, ахи и объятия кончились, механизированная Скакди заговорила об интересном: - ...Может быть, уже поздно об этом говорить, но я ещё тогда хотела вас предупредить, и хуже не будет, если скажу сейчас. Те столетия, что мы с Анате были пиратами... Мы искали вас. Но не по одной и той же причине. Он... считал, что вы бросили его на Стелте подыхать в рабстве. Я его пыталась убедить, что это не так, и мстить незачем, но тщетно. Всё, что следовало из слов Актинн, я поняла сразу, но отреагировала не сразу, дав остальным прокричаться о том, что «вот кто нас подставил!» и «моих малюток, небось, тоже он увёл... куда-то! Тварь! Сволочь! Глотку разорву!» - Это моя вина, - прошептала я. – Твою Макуту... Это всё моя вина. - Каким образом? – спросила Лакана, ненавидящая самобичевание, строго. А Ритус скривился, поняв, о чём я, но останавливать не стал. - Я должна была сразу, при первой сраной встрече в Яме, обшарить его сраный разум, - прошипела я. – И не попались бы мы ни в какие ловушки, и не застряли бы в этой сраной дыре... - Ты думаешь, ты одна тут дура!? – перебил Ритус бешеным криком, не выдержав. – Ты одна здесь ошибки совершаешь!? Если бы я заметил, что Киджи следовал за нами, когда мы искали Литиа! Он бы не встретился с Актинн, и она бы не... - Да ладно, - проскрипела Скакди новыми голосовыми связками, ложа на плечо друга холодную механическую руку. – Я не жалуюсь, - соврала она. Они были правы, но я не то чтобы успокоилась. Впрочем, был простой (относительно) способ свести счёты с совестью. - Я всё-таки вас подставила. Но я искуплю вину, - поклялась я, полная жгучей решимости. – Я убью его.