The Butterfly Effect

      – Н-Наруто?       Звук его имени заставил его вздрогнуть. Наруто понял, что прошло уже несколько часов, как он сидел на холодном, жестком подоконнике, обеспокоенно наблюдая за медиками, развозящими раненых. Несмотря на то, что за окном значительно потемнело, и небо осветила луна, база шиноби альянса была далеко не спокойна. Он слышал крики боли снаружи.       Все было не в порядке.       Теплые руки на его плечах заставили мальчика поднять усталые глаза. В полутьме над ним нависло бледное лицо. Узнавание происходило слишком медленно.       – Хината?       Она, определённо, была вся в синяках и крови, но тем не менее цела, и блондин совершено искренне поблагодарил свою счастливую звезду за эту небольшую милость – что Хината, самая добрая, смелая и красивая девушка, которую он знал, сейчас не лежала на маленькой кровати, будучи подключённой к катетеру и выглядя, словно почти умерла. Испытывая огромное облегчение, он обхватил ее руками.       – Ты в порядке? – Тиха спросила она, разглядывая его взволнованными лиловыми глазами. – Киба сказал, что тебе стало нехорошо.       Так и есть, подумал он. Этот день должен был стать лучшим в его жизни – он остановил Акацуки, положил конец войне и наконец вернул своего друга домой. Но все шло наперекосяк. Какаши был без сознания. А Сакура впала в кому.       Саске куда-то забрали.       В тот момент, когда Цунаде увидела, что ее ученицу уложили в свободную постель чуть дальше по коридору, она увела Учиху на допрос, а Наруто насильственно удержали от преследования.       – ТЫ ОСТАНЕШЬСЯ ЗДЕСЬ, – крикнула ему Цунаде. – Ты, без сомнений, сегодня герой, Узумаки, но так как я все еще Хокаге, то и ноги твоей не будет в комнате для допросов.       Это было четыре часа назад.       Все еще прижимаясь к Хинате, он уткнулся лицом в ее плечо и сосредоточился только на том, что она была здесь, жива, здорова и на этот раз не падала в обморок. Вместо этого она обвила руки вокруг его спины и крепко обняла его.       – Я так рад, что с тобой все хорошо, – пробормотал он, думая о Сакуре и ее белом истощенном лице. – Я так волновался, что могло произойти что-то ужасное… что кто-то мог…       Он не закончил предложение, настолько ужасной ему показалась эта мысль.       – Я тоже о тебе беспокоилась, – смущенно призналась она. Даже в темноте Наруто мог разглядеть ее покрасневшие щеки, но она больше не заикалась. С момента нападения Пейна на деревню что-то изменилось. Словно она перестала сомневаться в себе, обнаружила прочность и стальную решимость, раньше прятавшуюся под ее мягкой натурой.       – Это правда, что Саске вернулся?       – Ага. По крайней мере, я так думаю.       Она улыбнулась ему. – Мне кажется, он всегда собирался вернуться, – тихо произнесла девушка, – и госпожа Цунаде тоже знает об этом. Я думаю, все наладится, Наруто.       Он бросил взгляд на тонкую дверь в другом конце коридора, за которой лежала Сакура. В коме она была призрачно-бледной. Каждый раз, когда он пытался войти в ту комнату, его что-то останавливало. Он просто не мог повернуть ручку и сделать первый шаг к ее постели.       Хината отодвинулась, присев на холодный подоконник позади блондина. Наруто показалось, что она выглядела уставшей. Они все устали, переживая очередную нескончаемую бессонную ночь под ярко светящей луной.       – Как ты можешь знать? – Спросил он. По какой-то причине он не мог вернуть свой былой оптимизм и решительность обернуть любую ситуацию в свою пользу перед лицом невзгод. Все пошло наперекосяк с того момента, как он увидел умирающую Сакуру на руках у Неджи.       – Потому что… – Хината на мгновение запнулась, – ты вдохновляешь людей измениться, Наруто. Ты пробуждаешь в них лучшие качества. Я думаю… я думаю, что ты открыл лучшее и в нем.       Он знал, что под «ним» она имела в виду Саске.       – Я не знаю, – шепотом признался блондин. – Я не думаю, что Саске когда-либо вообще меня слушал, Хината. Три недели назад он пытался… три недели назад он был готов убить всех нас. Он почти убил Сакуру-чан. И сейчас… я не знаю, почему он передумал, но это точно не имеет ничего общего со мной.       – Ох, – сказала она.       – Что? – Наруто отвернулся от луны, освещавшей небо, и с любопытством прищурил глаза. То, что он сказал, неожиданно заставило ее загрустить. – Что такое?       – Ни-ничего. Просто ты не видел Сакуру-чан с тех пор как… – она затихла, лицо залилось румянцем.       – С тех пор как меня отправили на фиктивную миссию.       – Да. Я… я не знала…       Он вздохнул, подпирая подбородок рукой. – Все нормально.       Она улыбнулась ему, и Наруто подметил, как робко улыбнулся в ответ. Тепло с каждой минутой усиленно разливалось по щекам. В некотором смысле, рассеянно подумал он, с Хинатой было намного проще, когда он не понимал ее странных реакций – сейчас же он знал, он знал, что она любит его, и вел себя ужасно похожим образом. Он просто не мог ничего с этим поделать.       – Во всяком случае, – она продолжила, и ее голос звучал очень взволнованно, – я просто подумала…какое-то время Сакура не была похожа на саму себя. Я-я волновалась за нее, Наруто. И я не понимала почему, но сейчас… что-то плохое случилось, когда ты увидел Саске в прошлый раз, правда?       Он все еще мог видеть эту картину в своих мыслях – пальцы Саске грубо сжимали горло Сакуры, блеск куная сверкнул в воздухе, то, как она дрожала в его руках. Оглядываясь назад, Наруто подумал, что больше всего его беспокоили ее глаза – в тот единственный момент, когда она обернулась, чтобы посмотреть на Саске, внутри ее зеленого зрачка скрывалась глубокая, бездонная тоска.       – Да, – сказал он, жалея, что вскоре после той катастрофы его отослали на миссию, – случилось.       Хината ничего не сказала, лишь накрывая его руку своей. Жест, который выражал столько нежности, что ему показалось будто его лицо вспыхнуло пламенем. Это было лишь одно мгновение, но, когда она хотела убрать руку, Наруто потянулся, переплетая ее пальцы со своими.       И так, держась за руки, они вдвоем провели остаток ночи.

***

      …       Учитывая, что он покинул Коноху вскоре после ее назначения Хокаге, не удивительно, что Саске практически ничего о ней и не знал, кроме того, что Цунаде была медиком и отличалась несколько взрывным характером. Но Саске быстро учился.       Когда он закончил рассказывать свою историю (неохотно, правда), он пришел к выводу, что нынешняя Хокаге была высокомерна, злопамятна и немножко груба. Или, возможно, он ей просто не нравился.       Саске не был уверен, какой реакции он ожидал на правду о резне клана Учиха – назовет ли она его лжецом или скажет, что решение старейшин вполне оправдано.       – Мне нужно выпить, – в конечном итоге заявила она, выглядя сильно рассредоточенной. – Шикаку, в зале переговоров в левом нижнем ящике стола есть бутылка саке. Наруто не должен тебя видеть.       Шиноби, который провел весь допрос, прислонившись спиной к стене у двери, тихо исчез.       – Чертов Данзо, будь он проклят, – ругнулась блондинка, обхватывая голову руками, – чертовы старейшины! Чертов Минато, как ты мог умереть и позволить Сарутоби-сенсею устроить весь этот бардак!       Она ударила по столу перед ними, и к удивлению Саске, тот раскололся напополам, будто это был не кулак, а кувалда. Словно ощутив секундное изменение в выражении его лица, Хокаге подняла глаза и уставилась прямо на брюнета.       – Я ненавижу тебя, – сказала она. – Просто знай об этом. И не потому что ты Учиха, а потому что ты не умеешь пользоваться мозгами, щенок! О чем ты только думал, позволяя Мадаре манипулировать собой? Идиот!       Саске просто смотрел на нее, когда дверь отворилась, и Шикаку передал Цунаде бутылку саке. Она незамедлительно сделала длинный глоток, и Саске ощутил некое раздражение, что она даже не потрудилась притвориться достопочтенной Каге перед ним.       Он также не оценил, что она только что назвала его идиотом. Что-то в ее тоне и словах действительно раздражало. Никто никогда не называл его идиотом.       И прежде чем он смог бы нормально разозлиться, Цунаде закончила с тем, что осталось от саке и бросила бутылку на пол.       – Итак, вопрос: что нам с тобой теперь делать? Твои предложения, Шикаку? Не отвечай сейчас, подумай, пока я все не улажу, – она задержала взгляд на Саске.       – Будет лучше, если ты выложил мне все, – предупредила она, опасно сужая янтарные глаза.       Его выражение лица так и оставалось пустым. – Это все.       – Хорошо. Я немного сомневаюсь, что ты говоришь мне правду об Итачи и старейшинах, но Данзо мертв. Ты отвернулся от Мадары. И чего же ты хочешь сейчас, Учиха Саске?       Хотя он ненавидел признавать этот факт, но ее вопрос тревожил его именно потому, что он понятия не имел, как ответить. Принятое решение спасти Наруто, казалось, шло в комплекте с решением отказаться от планов уничтожения своего дома.       – Я не знаю.       Хотел ли он вернуться в Коноху? Мог ли он вернуться в свою старую жизнь и делать вид, что ничего не изменилось? Просто прогуляться по улицам, а затем присоединиться к рядам шиноби, словно он никогда не уходил?       – Чертовски полезный ответ! – огрызнулась Цунаде. – Знаешь, сейчас бы мне не помешало немного больше, чем твое «я не знаю». Райкаге дышит нам в спину, желая казнить тебя как члена Акацуки. И если ты хочешь вернуться в Коноху – ей-богу, тебе лучше говорить правду, то я могу найти способ спасти твою жалкую шкуру. Наверное. Разумеется, будут последствия, но если ты вздумаешь снова убежать, то я тебя уверяю – умрешь меньше чем через год. За это время ты нажил себе много врагов, и готова поспорить, что ты даже не представляешь, как далеко разошлись о тебе слухи, не так ли?       Когда он ничего не ответил, женщина вновь продолжила. – Я не могу обещать, что твоя жизнь будет идеальной. Потому что она не будет. Ты причинил боль многим людям и еще большее число разозлил. Но если ты желаешь справедливости для своего клана, то что же, я могу тебе это предоставить.       – Это обещание? – Он внимательно рассматривал блондинку, пытаясь найти признаки обмана, любой намек на ложь на ее изможденном лице. К ее чести, она выдерживала его взгляд, и в ее глазах не было ничего кроме стальной решимости.       – При условии твоего возвращения, да.       Он не забыл, что Коноха сделала с Итачи и его кланом. У него было чувство, что он никогда не сможет до конца простить их, но его семья нуждалась в справедливости. И он был просто обязан довести это дело до конца, даже если оно означало, что Саске придется провести остаток своей жизни в месте, которое уничтожило все, что было ему дорого. Клан был на первом месте. И при отсутствии каких-либо других целей, это стало правдой, за которую он зацепился. Он разберется с остальными последствиями своего возращения по мере их поступления.       – Ты согласен? – Цунаде вопросительно смотрела на него.       Саске уже принял решение.       – Да.       Блондинка откинулась на спинку стула и устремила на него пронзительный взгляд – смесь сильной неприязни и неохотного сочувствия. Он не понимал его.       – Лучше бы тебе не причинять им боль снова, Учиха, – медленно и отчетливо произнесла она. Так, чтобы он мог расслышать каждое слово. Что-то екнуло в его животе. – Я устала собирать по кускам то, что ты оставляешь позади.       Он думал о беспокойном взгляде Наруто, когда Ирука-сенсей удерживал его, о внезапном испуге в его голубых глазах и криках Сакуры, доносящихся из-за тяжелой деревянной двери, что скрывала ее ото всех. Он не был уверен, когда это произошло, но в какой-то момент между их последней встречей и предательством Мадары, доказательство их боли перестало доставлять удовольствие.       – Сакура будет в порядке, – монотонно произнес он, словно констатация этого факта могла скрыть другой – он осознавал ее критическое состояние.       – Мадара приложил много усилий, чтобы убить ее, – сказала Хокаге. – И тебе лучше остальных известно на что он способен. Так что я буду очень удивлена, если после всего она будет просто «в порядке».