Пьянящая роза

Бортовой журнал корабля «Хвоя» Запись 1 (30.06.3025 г.)       Добрый день, дорогой дневник. Сегодня я решил внести первую запись — можно сказать, что это твой день рождения, так что тебя будут ждать мои безумные мысли и приключения, которыми я буду охотно делиться, мой дорогой дневничок. Или друг? Да! Давай дружить!       Бортовые часы показывают тридцатое июня три тысяча двадцать пятого года (30.06.3025 г.). Я сидел в своей кабине пилота и созерцал великолепие звезд. Смотря через бронированные стекла моего корабля, я был заворожен красотами бескрайнего космоса; его алыми красками туманностей и темными пятнами черных дыр, анархией жизни, но при этом и существующей системой. Иерархия же совсем не собиралась показывать себя воочию — лишь маленькие рывки или отдаленный писк поглощенных народов и государств рассказывали о страшном наказании для инакомыслящих.       О звезды! Я так хотел воспеть вас в поэме или стихах, что остались в наших библиотеках. Меня всегда интересовали и восхищали умы былых дней и эпох. Когда человек только построил свой первый варп-движок, он даже и не мыслил о тех бедах и открытиях, которыми одарил человечество. Эх, что-то я опять замечтался, словно тот забавный философ: Он носил старый обмотки, пропитался запахом сырой рыбы и жил в бочке, отрицая материальные богатства, но являлся одним из светлейших умов того времени. Я видел его на одном из пиктов в библиотеке. Она находилась на одном из старых ярусов станции и редко посещалась людьми.       Сладкий зевок раздался в моей одинокой кабине. Да. Все так и есть. Я один на этом корабле и в космосе на пару световых лет. Бодрящий аромат кофе наполнял мою обитель энергией и силами для новых свершений. С моей стороны было совершенным преступлением не употребить пару глотков горячего напитка. Я взял кружку и медленно отпил немного кофе, осматривая рабочую панель: десятки кнопок светились синим и желтым, экраны сенсоров и датчиков систем корабля равнодушно оповещали об исправности механизмов; рядом же лежала фотография, на которой была изображена алая звезда — она уже пережила свои жизненные циклы, готовясь к масштабному взрыву, что и означал красный цвет.       Мой взгляд был устремлен в иллюминатор. Парад планет и мириады звезд сменяли друг друга, оставляя каждого пилота в одиночестве, а вернее наедине с собой, даже если рядом был верный товарищ или гадкий пират. Они — звезды — были такими холодными, а может и огненными, но всегда равнодушными к пилотам. Однако каждый воспринимал это за знак или возможность для открытия тайны…       Из моих мыслей меня вывел дрон, который подлетел вплотную к стеклам. Он внимательно смотрел на меня будто у него были глаза, вместо датчиков обнаружения, и что-то хотел узнать: а может, как настроение у его хозяина? Вряд ли я догадаюсь об этом. Малыш имел изящную форму, спроектированную в лабораториях одной из известных корпораций по изучению и производству сплавов и электроники. По крайней мере, так говорилось в рекламе. Но меня всегда забавляла эта конструкция, поскольку напоминала сплющенное яйцо с двумя крыльями. Пара лазерных орудий могла разобраться с каждым, кто посягнет на жизнь хозяина, а маленький, но мощный движок позволит догнать и добить труса.       В конце концов, дрон лишь задорно покачал крыльями и вернулся к выполнению своих служебных обязанностей, оставляя меня наедине с собой…       Я уже пару часов находился в скоплении астероидов, добывая породу из них. Буровые лазеры моего корабля отлично справлялись с добычей пирита — руды, из которой можно получить сразу несколько видов минералов, а их уже продать за пару-тройку кредитов. Я с восторгом наблюдал, как лазер превращал очередной астероид в сгустки пыли и мелкое крошево. Отсек для руды скоро будет забит под завязку, и я отправлюсь на станцию. Каждый на моем месте был бы рад, однако… Мне, по правде говоря, не нравилось там.