Вот и все… Вышло так. Удержать не смог в своих руках Ты моей любви. И не друг, И не враг. Я могла любить тебя, но как… Птица в клетке жить. Валерия - "Была любовь".
Она подбегает к нему, сидящему у барной стойки, так же незаметно, как и маленькая серая мышка. Он вздрагивает от неожиданности, из-за чего янтарная жидкость в бокале чуть-чуть проливается. — Чего тебе? — тихо спрашивает Павел, пригубляя напиток. — Почему это надо было делать именно на моей свадьбе? У меня свидетельница вся в слезах убежала. Чёрт знает, что она там с собой вытворяет. А все из-за Вашего шикарного сюрприза, — Юля руками выделяет предпоследнее слово кавычками. Павел тяжело вздыхает. — Извини, что испортил твою свадьбу… — Вы бы лучше не передо мной извинялись, а перед Дашкой. Вот если она Вас простит, то я, так уж и быть, забуду все Ваши грехи, — перебивает его рыжеволосая. — Бармен, мне так же, как и ему, — указывая пальцем на хозяина отеля, просит Юля. — Я не собираюсь перед ней извиняться. — жёстко проговаривает он, разглядывая пустой бокал, а Юля тем временем отпивает глоток виски. — Она сама виновата. — А вот на нее гнать не стоит. Вы же даже не разобрались в ситуации. — Подружку свою защищаешь? Как благородно. — горько усмехается Павел. — Знаете, что… Прежде чем устраивать такое шоу, надо во всем разобраться, — грубо говорит Юля и встаёт со стула, чтобы уйти. Паша резко хватает её за предплечье. — Ты что-то знаешь? — Много чего. Например, она Вас любит, даже не сомневайтесь. А с Никиткой она, потому что, — рыжеволосая видит, как серб при этих словах о Никите напрягается и продолжает рассказывать. — В тот день она услышала, как Вы делаете предложение Кристине. — Что?.. — в надежде на то, что Павла подвел слух, спрашивает он. — Что слышали. Так что Даша вам не изменила. Во-первых, это было до Вас, во-вторых, это было из-за Вас. Ладно, пойду я. Вова зовёт, — прощается девушка и поскорее уходит к мужу, оставляя парня наедине со своими мыслями.***
— Даш, как твоя рука? — Дашка, почему у тебя перебинтована рука? — Даша, ты в порядке? — Дашуль, ты можешь работать? И так с самого утра. Сотни вопросов, на которые Даше нужно обязательно ответить. Фирменная улыбочка оптимиста и ответ: «Все нормально», а в душе бушует только одно предложение: «Оставьте меня все в покое!». Вся обстановка напрягает. На неё давят эти любознательные вопросы, острые носы и косые взгляды. Одна половина персонала на её стороне, другая — на стороне Павла. Ахах, как забавно. Она хотела так думать, но… По сути за неё одна Юля. Все лишь думают о том, как прикрыть свой зад. Им и дела нет до какой-то горничной. Но если это так, то почему так много заботливых вопросов? А потому, что всем просто нужно узнать многое и посплетничать где-то там в прачечной. Даша спокойно идёт по коридору и замечает его… Того человека, который опозорил её перед всем персоналом Элеона, довёл до истерики и обвинил в порочности. Канаева не хочет пересекаться с ним, поэтому оглядывается, думая куда можно убежать, но вместо этого брюнетка уверенно, гордо подняв голову, проходит мимо Павла, но взгляд мужчины падает на её перебинтованную ручку. Он резко хватает её за локоть. — Что у тебя с рукой? — спрашивает хозяин отеля. Даша нервно сглатывает появившийся комок в горле. — Не твоё дело, — грубо говорит она и отдергивает руку. Дарья уже собирается уходить, но он вновь её задерживает. — Объясни нормально. — уверенно проговаривает Павел. Даша пихает его в грудь и проходит дальше, слыша за спиной слова: «Я все равно все узнаю».***
Павел Аркадьевич заходит в прачечную в поисках одной рыжеволосой особы. Наконец, он находит её глазами и подходит ближе. — Что с Канаевой? — резко спрашивает хозяин отеля. — У Вас память, действительно, как у рыбки? Уже не помните, что вчера наделали? — усмехается Юля, закидывая различные виды одежды в стиральную машину. — Да я все помню! — нервно восклицает Паша. — Что у неё с рукой? — Да все нормально с рукой. Просто вчера разбила зеркало в ванной. Кстати, я требую компенсацию за материальный ущерб, — хитро говорит Юля, нажимая на различные кнопочки машины. — А что Вы подумали, когда увидели её руку? — Ну… — Оу. Да Вы чего? Дашка не такая. Она отдаёт себе отчёт в том, что делает, — уверенно выдаёт Юля. Видя странный взгляд Павла, рыжеволосая понимает, что сказала не то. — Ну… Иногда она отходит от своих принципов. Павел кивает головой в знак согласия и уходит к столу Валентины Ивановны. — В каком номере сейчас убирается Канаева? — спрашивает серб. Валентина упрямо молчит, не хотя выдавать бедную девушку. — А то уволю!***
Павел заходит в 241 номер и видит, как девушка тщательно пылесосит. С этого ракурса ему очень удобно рассматривать её аппетитную пятую точку. Спустя минуту владелец отеля отводит взгляд и подходит ближе к брюнетке. Он легонько касается её плеча, отчего получает в своё плечо с разворота. — Ой… Извини. Хотя… Так тебе и надо, — резко говорит Даша и вновь отворачивается от Павла. — Даш, прости, что испугал, — его голос утопает в звуке работающего пылесоса. Парень тихо выругивается на сербском. — Извини, ты что-то сказал? — спрашивает Даша, выключая устройство. — Если тебе так хочется с кем-то поговорить, то иди к своим друзьям. Мне надо работать. — Я подожду, — улыбаясь, говорит Павел и садится на заправленную кровать. — Будь добр, не испорть ложе, — просит Канаева. Она вновь включает пылесос и продолжает работать. Павел тем временем внимательно рассматривает её. Несколько тёмных прядей выбились из высокой причёски. Некоторые прилипли ко лбу из-за пота. Господи, сейчас горничная заводит его, как никто другой. «Почему им сделали такую сексуальную форму?» — спрашивает хозяин отеля у себя в голове. Паша тяжело вздыхает и отводит взгляд на картину. Через несколько минут он замечает, что Даша проводит пылесосом по ковру, уж точно, восьмой раз. Серб уверенно встаёт с кровати и выключает пылесос. — Ты слишком трудолюбивая, милая, — видя её злобный взгляд, говорит Павел. Дарья берет со стола салфетку и моющее средство, направляется в ванную и начинает усердно протирать кафель. Владелец отеля стоит у двери, сложив руки на груди. Все также внимательно рассматривает её. — Может уже бросишь уборку? — Это моя работа, — говорит Даша, продолжая нервно протирать стену. — Скажи хоть слово, и ты поменяешь эту работу, — загадочно проговаривает Паша. — Хватит уже, ты там скоро дырку протрешь. — Меня устраивает моя работа, — будто не слыша последние слова, уверенно говорит Канаева. Секунда. Серб уже стоит рядом с ней, выхватывая салфетку. — Мне не нравится делить тебя с работой, — шепчет он, смотря на Дашу. Павел прижимает девушку к кафельной стене, упершись двумя руками, раскинув их по обе стороны от Канаевой. В нос горничной ударяет запах перегара, смешанный с адски дорогим одеколоном. Она тяжело дышит от такой близости, но берет себя в руки и