Дорогой, я хочу сломить тебя, Хочу бросить тебя на растерзание собакам. Да, я причиню тебе боль. Meg Myers — «Desire»
— Даш, ну попытайся понять моё положение. Я не хочу расстраивать тётю. Ну сходишь, ну поулыбаешься, — Павел уже битые полчаса пытался уговорить Канаеву пойти вместе с ним на семейный ужин, но брюнетка лишь, отвернувшись в другую сторону, отрицательно покачивала головой при каждой попытки убеждения. — Я никуда с тобой не пойду, — резко заявляет Дарья. — Пожа-алуйсто, — протянул владелец отеля. — Что в этом такого? — Я не хочу притворятся. Не хочу мило улыбаться, притворствовать. Всё ужасно, а мне придётся играть влюблённую дуру. Ни за что! — И что мне теперь делать? — уныло спрашивает Павел, и медленно начинает ложиться на кровать. — Не надо лежать на моей кровати! — восклицает девушка, видя такую манипуляцию со стороны серба. — Иди и скажи, что мы расстались. Или… Я заболела. — Нет-нет-нет. Она меня сразу раскусит. Это же тётя Эля. Вчера я сказал, что мы придём. Дашуль, прошу, приди сегодня, — умоляет Паша. Канаева встаёт с кресла и идёт к Павлу. Она, близко продвинув свою голову к его голове, рассматривает его лицо. Сейчас это очень удобно делать, так как их головы на одинаковом уровне. — Нет, — неожиданно шепчет она, глядя ему в глаза, после чего отходит к окну. — Хочешь… Я выполню за это любое твоё желание, — уверенно бросает владелец отеля. Даша с загадочной улыбкой разворачивается к нему. — Я придумала. — Даже не думай. Я не отстану от тебя. — Тогда мне надо ещё подумать.***
— Господи. Как тебе удалось её уговорить? — спрашивает Катя по телефону. Павел невольно пожимает плечами. — Да-а-а, но было сложно, — попивая виски со льдом, отвечает хозяин отеля. — Она долго упрямилась. Пришлось унижаться даже, но в итоге мы сошлись на том, что я выполню любое её желание. — Ну знаешь… Унижение стоит отеля. Мама слов на ветер не бросает, сам понимаешь. — Понимаю-понимаю, но может быть всё-таки бросает? Тётя Эля тогда злая была. Помню, как она сказала, что отберёт отель, если увидит, что я с Дашей расстался. Ну это же глупо. А если вот она захочет расстаться сама… Я что ли буду виноват? Сердце замирает. Она забывает, как дышать… Глупая, она снова поверила ему. И сейчас шла к этому отвратительному сербу, чтобы озвучить своё желание, но дверь была чуток открыта, поэтому она невольно подслушала разговор. Как же так? Это всё было из-за отеля? Он с ней из-за отеля? Нет, он так всё искренне говорил, чтобы просто не разгневать свою тётю? Ноги, как будто не чувствуя пола, еле-еле передвигают трясущиеся тельце обратно в свой номер. — Слушай… А не хочешь ли ты сказать, что ты с Дашкой из-за отеля? И унижался ты перед ней из-за угрозы мамы? Смотри, ты и от меня пострадаешь, если я узнаю, что ты такую девушку обидел, — серьёзно говорит Катя. — Как тебе такое в голову взбрело? Я в неё, по крайней мере, влюблён очень сильно. — Ловлю тебя на слове, братец.***
Даша сидит в своём номере в ожидании Павла. От нервов она встаёт с кровати и начинает расхаживать по комнате, думая о выполнении своего коварного плана. Сегодня брюнетка хотела дать ему сполна за все его мерзкие поступки в её сторону. Было, конечно, страшно, и она уже в сотый раз обдумывала все свои действия, сомневаясь, стоит ли такое проворачивать. Было страшно оттого, как воспримут всё его родственники. Канаева им очень понравилась при первой же встречи. Они стояли за неё горой. Может быть Даша таким поступком только испортит сложившиеся мнение о ней, но отступать не хотелось. Хотелось только одного… Мести. Неожиданно дверь открывается, прерывая раздумия девушки. В комнату вальяжно входит Павел. Пара самоуверенной ритмически-сильной походкой с усиленными движениями бёдер, входит в ресторан. Девушка идёт за руку с обворожительным красавчиком, притягивая к своей персоне большого внимания. Все девушки заметно оглядывают их с завистью, ведь выиграла именно она. Обворожительная темноволосая особа, на которой сейчас надето чёрное платье до колена с кружевными рукавами. Кружево и ткань были сшиты так, что открывали грудь. Её спутник же одет, как и всегда. Чёрные штаны, белая футболка и, такого же цвета, как и штаны, пиджак. Пара красиво проходит к родственникам. Все здороваются, обнимаются и с трудом рассаживаются на свои места. Приходит официант, принимает заказ и уходит. Все заказали себе второе блюдо, а Даша — первое. Суп. Грибной. — А где Родион? — спрашивает Павел у тёти, та отмахивается. — Он сказал, что у него очень… Ужасная ситуация. Сказал, что у него куница заболела. Вот и сидит там с ней и ветеринаром, — отвечает Элеонора. — Это так важно? — интересуется Катя. — У него какая-то там связь с куницами. Он их обожает, а тут самая любимая заболела. — Ох уж эти животные. Представляете, вчера Машеньке в детском саду задали сделать поделку, — видя вопросительные взгляды, Катя добавляет, — надо было из чего-нибудь сделать своё любимое животное. Посовещались мы с Денисом. Выбрали кошку. Оказалось, что всё не так просто. И мы просто тупо сидели всю ночь и делали. Получалась не-то собака, не-то заяц. Эта уже спит давно, а мы делаем. А на утро оказывается, что эту поделку надо было делать в течение недели. Ну ужас, надо же было говорить раньше об этом. Что за люди пошли. — Вот-вот. Был у нас такой случай в отеле. Мне дали убирать номер какого-то писателя-нудиста. Ну просто кошмар был. Я стеснялась, краснела, убираться не могла. Сказала Валентине, а она и отвечает: «Канаева, ну что ты ерепенишься», — рассказывает Даша. Приходит официант и отдаёт всем их заказы. Через некоторое время открывает шампанское и разливает по стаканам. — Выпьем за мир и любовь! — кричит Элеонора, и все чокаются бокалами. Вот так и сидели они мило некоторое время. Болтались, веселились, смеялись. Даше будет не хватать этой семьи. Будет не хватать заливистого смеха маленькой девочки Маши, житейских советов Кати, наставлений Элеоноры Андреевной и поддержки Дениса. Будет не хватать ласковости Павла и рассказов Родиона… Всему придёт конец буквально через несколько минут. Будет жалеть она о поступке? Будет. Будет жалеть о том, что потеряла Павла? Нет. Она потеряет всех этих людей. [Pray (feat. Rooty) — JRY] Даша громко стучит ножом по бокалу с шампанским, заставляя всех смотреть на неё. И у неё это получается. Канаева покашливает, встает и берет бокал в руки. — Я рада, что сегодня мы все собрались. Вы — замечательная семья. Элеонора Андреевна, вы заменили мне маму на это время. Катя, ты стала мне сестрой. Денис, ты стал моей опорой. Спасибо за твою поддержку в трудных ситуациях. Нас связал один прекрасный человек. И это Павел. Паша, ты мне очень дорог, ты подарил мне надежду на то, что не все мужчины такие полные придурки, шикарный, милый и весёлый.… Урод, — у всех округляются слова, а Паша отводит взгляд в сторону. Его губы расплываются в кривой усмешке. Элеонора и Катя переглядываются. Даша продолжает, — Да. Вы не ослышались. Ты моральный урод. Ты растоптал моё доверие к себе окончательно, — Даша выпивыет оставшееся шампанское залпом, берет в руки тарелку с супом и, встав с места, направляется к Павлу. Она становится позади его. — Ты должен знать, что меня обижать нельзя, и пользоваться мною тоже не советую. Ты сделал сразу две вещи. А знаешь, что я делаю с такими как ты? Верно, я их топчу так же, как и они меня. Ну почти… — и Даша выливает грибной суп ему на голову. Все его содержимое оказывается на хозяине отеля. — Ты что творишь? — яростно спрашивает он. Даша довольная расплывается в улыбке и прямо на ухо говорит парню: — Пока ты ещё хозяин отеля, прошу, сделай меня портье. Выполни моё желание. Разворачиваясь на каблуках, уходит. На неё смотрят осуждающие взгляды, но ей все равно. Все равно, что сделает с ней Элеонора, как осудит Катя. Все равно на то, как он будет отмываться от этого супа. Рада, что так все получилось. Рада, что её месть была подана холодной.