Течный абсурд

Парни дурачатся еще около часа, все время отвлекаясь от просмотра очередного сериала Исака. — Да отвечаю, Доктор точно существует, — твердит свое младший, после долгого спора о «адекватности» одного из его любимых сериалов. — Нет, котенок, не хочу тебя расстраивать, но это выдумка для маленьких глупых омежек, — деланно грустно проговаривает Эвен. — Сейчас получишь, большой умный альфа, — кидает в него подушкой. — Ладно, — обнимает прилетевшую в него подушку и ерзает по дивану, пытаясь усесться поудобнее, в конце концов, принимая позу лотоса, — Докажи. — Ох, не на того нарвался, — ухмыляется парнишка, — я ждал этого часа, правда, хотелось все-таки высказаться кому-то, кто хоть немного заинтересован в этом. Но да ладно, и ты сойдешь. — Чем тебе я не угодил? — возмущается старший. — Я, вообще-то, умею слушать, в отличие от некоторых, — делая акцент на последнем слове, отвечает парень, намекая на то, как подросток его «слушал», когда он пытался рассказать про любимый фильм. — Твои фильмы все скучные, — закатывает глаза Вальтерсен. — Итак, пока ты опять не прервал меня, я задам тебе вопрос: какой вариант развития человечества тебе нравится? В который ты веришь? — Ну, это однозначно не религиозная версия, — задумчиво выдает Эвен, — эволюция уже правдоподобнее, но там тоже полно недочетов… Не знаю, нету еще такой теории, которая была бы подтверждена, у которой бы имелись нормальные доказательства, — переводит заинтересованный взгляд на Исака. — А что? — А что ты думаешь про инопланетян? — Господи, только не это, — улыбаясь стонет парень, натягивая на глаза капюшон. — Да подожди ты, — подбирает под себя ноги, сменяя надоевшее положение. — Предположим, что люди — это один из видов существ, которых создали инопланетяне для своих опытов. — Ты меня пугаешь. — Тссс, просто заткнись и дослушай, — раздражается Исак и Эвен послушно замолкает, подложив руки под голову. — Если это так, то в каждом из нас, с рождения, заложена определенная информация, но мы вспоминаем ее постепенно, так как наш мозг не способен обработать сразу такое количество информации, понимаешь? — Допустим, но как это относится к сериалу? — В этом сериале 33 сезона и… И что, если сценаристу, который начал снимать «Доктора», пришла в голову эта идея не просто так? Любая информация, заложенная в нашем мозгу, может воплощаться, как определенная идея, в виде фанфика, книги или сериала. Возможно, эта мысль, эта идея снимать сериал именно про некого Доктора, было каким-то отголоском сознания? На основе этого, другие сценаристы и продюсеры просто постепенно вспоминали? Иначе, откуда столько идей? Как можно было снять 33 сезона, абсолютно разных? С разными названиями планет, существ. Как можно было придумать все их виды, все обличия? — восторженно рассказывает Исак, активно жестикулируя. — То есть, мы все жертвы опытов пришельцев? — не сдерживает смеха Эвен, но, под грозным взглядом омежки, унимается и слушает дальше. — Однажды, Доктор случайно запер одного из своих спутников в параллельном мире. Отсюда возникает вопрос: Какова вероятность того, что мы находимся именно в той параллели, где, по идее, должен быть Доктор? Параллельных миров много. Соответственно, возможно, мы находимся как раз в одном из них, а идея о создании подобного сериала, это опять же, просто отголоски сознания. Отсюда же, и известное всем ощущение дежавю, когда мы точно помним, что та, или иная ситуация, уже была в вашей жизни, но когда она была, мы никогда уже не поймем. Вероятно, это действительно с нами уже было. В другой, параллельной вселенной, — с одышкой заканчивает мальчишка, выжидающе смотря на старшего. — Кажется, косяк, который был у меня в толстовке, я скурил еще вчера, по дороге к тебе, — задумчиво вспоминает Эвен — Где ты достал наркотики? — Ну, Эвен! Неужели я привел недостаточно доказательств?! — психует Исак, от того, что парень не воспринимает его всерьез. — Прости, малыш, — заливисто смеется Насхайм, умиляясь обиженной мордочке подростка. — Ну серьезно, ты хоть сам-то в это веришь? — Я верю в существование параллельных вселенных и что в одной из них Доктор действительно существует, — поднимает подбородок, показывая, что его уже не переубедить. — В оборотней и вампиров ты тоже веришь? — издевается старший. — Нет, но, согласись, Дерек тот еще красавчик, — улыбается Исак, буквально растекаясь лужицей, от мыслей, мигом забежавших в его голову, о любимом и безумно сексуальном персонаже. — Фу, он же какой-то перекаченный придурок, а вот Стайлз — это другое дело. Такой симпатичный, умный, а ты видел его прическу? — Ты смотришь такое? — офигевает мальчик. — А нельзя? — Можно, конечно, но, кажется, это тупые фантазии, созданные для глупых омежек? — на секунду задумывается и продолжает возмущаться, — То есть, про оборотней ты смотришь, а про мною научно доказанного логичного Доктора нет?! — Исак, — устало вздыхает Эвен, — смотреть сериал и верить в пришельцев — абсолютно разные вещи. — Но ты признаешь, что смотришь эту романтическую херь для слабого пола? — Ой, иди нахуй, — отмахивается старший и переводит свое внимание к телевизору. — Уже бывал, — почти неслышно шепнул Исак и тоже уставился в экран. — Я тут кое-что понял, — выдает парень. — Твоя стеснительность была только маской. За ней сидит та еще сраная доставучая омега. — Наконец-то дошло, — с ухмылкой произносит Исак и его прерывает звонящий на кухонном столе телефон. — Исак, принеси телефон, ты моложе, все-таки, — лениво развалившись вдоль дивана, просит Эвен. — Ленивая задница, — фыркает и топает за мобильником. — Это Крис, — с примесью неприязни уведомляет мальчик и кидает в него телефон, усаживаясь рядом, возвращая свою руку на чужое колено. — Хэй, — здоровается Эвен, а Исак старательно делает вид, что увлечен происходящим на экране. — Привет, что делаешь? — Ничего, валяюсь на диване, смотрю телевизор, спорю о несуществовании инопланетян, — с улыбкой смотрит на подростка, который совсем не умеет врать и имитировать свое безразличие. Сидит с улыбкой до ушей. Счастливый ребенок. — Эмм, ладно, допустим. Сегодня с ребятами хотим сходить куда-нибудь, ты с нами? Я подыскал тебе очаровательную омежку, ты как? Пойдешь? — У меня уже есть планы на вечер, — отказывает Насхайм. — Какие? До вечера лежать в постели и ничего не делать? — Вообще-то, я уже договорился и иду в кино сегодня. — С кем? — Не твое дело. — Может мы к вам присоединимся? — Ты хочешь пойти в кино с нами? — чувствует, как рука Исака сильнее сжалась на его коленке, а улыбки на лице и в помине не осталось. — Нет, хочу отдохнуть от тебя. Младший с облегчением выдыхает. — Отдохнуть?! От меня?! Что ты там о себе возомнил? — смеясь, возмущается Крис на друга. — Ага, все, я тоже тебя очень ценю и уважаю личное пространство, пока, — не дождавшись ответа, бросает трубку. — Спасибо, — благодарит мальчишка. — За что? — Что не взял Криса. — Больно он мне нужен, — фыркает старший и встает. — Иди собирайся, — лениво потягивается и идет на кухню. — а я хочу кофе. — Иду, — встает и уже направляется к лестнице, но его останавливают: — Подожди, ты выпил таблетки? — Еще нет. — Тогда иди сюда и выпей, — наливает стакан воды и ставит на стол. — Прямо сейчас? — недовольно спрашивает мальчишка и тащит свою ленивую тушку на кухню. — Пей, — дает стакан и две таблетки. Подросток смотрит на них и задумывается о том, что, возможно, в нем может жить маленькое чудо, а он сейчас собирается убить его какой-то дурацкой таблеткой. Поднимает глаза на Эвена, который устремил на него свой твердый, невозмутимый взгляд, ясно дающий понять, что пока он не выпьет, не сдвинется с этого самого места. Исак мнется, но еще одно «Пей», в приказном тоне, делает свое дело. Проявляется все-таки омежья сущность, заставляющая подчиниться. Он быстро выпивает таблетки и смотрит на парня, который поощрительно треплет его по волосам, забирает стакан и с уже более позитивным «а теперь иди собирайся» принимается за готовку кофе. Исак поднимается к себе в комнату и пытается решить, что ему надеть. Эвен видел его только в школьной форме, в нижнем белье или голым. Хотелось удивить его, одеться модно и сексуально, вот только он не такой. Бывают омежки-омежки, которые даже в школу в коротких шортиках ходят, и есть он. Достает из шкафа все подряд, откидывая в кучу на стул то, что, по его мнению, не выглядит круто и сексуально. Перерывает почти все вещи, ничего не находя, и в отчаянии садится на край кровати, стараясь придумать, что делать. — Исак, ты скоро? — в комнату заглядывает Насхайм и видит гору тряпок на стуле, да уже и вокруг него, так как вещи тупо не помещаются. — А, да, — вскакивает омега, — Я уже почти собрался, — бездумно начинает перебирать вещи, делая вид, что выискивает что-то конкретное. Эвен с улыбкой за этим наблюдает, сразу понимая, что тот хочет хорошо выглядеть, но, судя по всему, не может ничего выбрать. Подходит к горе вещей, находит узкие черные джинсы, представляет в них попку Вальтерсена и кидает ему в руки. — Надень вот это и… — продолжает копаться среди одежды, выискивая что-нибудь подходящее, — как тебе эта? — он поднял простую белую футболку. — Я сам могу выбрать, что надеть, — огрызается Исак, но послушно берет что ему предлагают и всем своим видом намекает Эвену свалить из комнаты. — Да что я там не видел? — Ты говоришь, как мой папа, — бурчит младший и все-таки выталкивает его из комнаты. В принципе, он не стесняется своего тела, но ему было бы стыдно перед старшим натягивать старые джинсы, в которые он даже сомневался, что влезет. Кое-как натягивает их на бедра и, чуть поподпрыгивав на месте, вмещает и задницу. После долгих мучений он наконец расправляется с джинсами, плотно обтягивающими его пятую точку и бедра, борется с пуговицей и ширинкой, втягивает живот, которого как такового и нет, в конце концов справляясь. Осматривает себя в зеркале и понимает, что выглядит очень даже горячо. Особенно с оголенным торсом. Хватает майку, которую купил уже давно, под настоятельные кивки его папы, хотя самому она не нравилась, так как чересчур обтягивала тело. Надевает и чувствует себя слегка не комфортно. Зовет Эвена, тот, только зайдя в комнату, начинает яростно пожирать его взглядом, закусывая нижнюю губу и облизываясь. — Аууу, я еще тут, — напоминает Исак, пытаясь натянуть футболку как можно ниже. Она даже попу не прикрывает, что для мальчика крайне непривычно. Он привык носить свободные, длинные футболки, а тут… — Исак, ты ахуенно выглядишь, — не перестает улыбаться Эвен, довольный собственным выбором. — Может я хотя бы майку переодену? — все еще неловко прикрывается руками. — Нет, все супер, пошли, — хватает его за руку и тащит за собой. — Но она слишком обтягивающая… — Да что ты стесняешься? Я сказал, что ты потрясно выглядишь, веришь? — кивок — Вот и отлично. По дороге зайдем ко мне домой. — Как скажешь, — пожимает плечами мальчик. — Идем? — Уже? Ты типа собрался? Так быстро? — Ну, еще кеды надену, и… все? А что? — Омеги обычно собираются по часу, не дождешься их, — усмехается Эвен. — Эмм… Я не такой. Вот, — поджимает губы мальчишка и спрашивает — Это плохо? — Ни в коем случае. Это шикарно. Ты… — задумывается, как лучше выразиться — более простой, что ли? — Простой? — Ага, — подтверждает парень и поясняет, — Ну, не зазнаешься, не ведешь себя, словно центр вселенной, не избалованный, какими обычно бывают омеги, понимаешь? — Это многие считают минусом. Я какой-то стеснительный и никого не привлекаю. Омеги не должны быть такими, — грустно выдает подросток. — А мне нравится это в тебе. — Поэтому до последнего не хотел спать со мной? — Пхах, — неожиданный вопросик от скромняги Исси — Отчасти да. Вот если бы там был какой-нибудь… Алекс, я бы без зазрений совести вытрахал его. А ты… ты другой, — делает вывод Эвен и улыбается. — Ладно, я понял, идем уже. Они выходят из дома, идут к дому Эвена. На младшего все пялятся, проходящие напротив альфы буквально выебывают его глазами, и парнишка так и норовит провалиться под землю, подальше от всех этих голодных взглядов. Он сильно смущается и все время горбится, вжимает голову в плечи, прикрывается руками, стараясь стать как можно меньше и незаметнее. Эвен замечает это и понимает, что может быть одел его слишком откровенно? Он изначально сделал это с целью, чтобы Исак получил внимание альф и раскрепостился, чтобы понял, что красавчик, но теперь начинает понимать, что зря. Мало того, что подростку это внимание, мягко говоря, не нравится и, судя по всему, не нужно вовсе, так еще и ему теперь это все не нравится. Ревность? Или просто забота о друге, которого в таком виде вполне могут изнасиловать по пути домой? Определенно, второе. — Сворачивай, — велит Эвен, когда они подходят к его дому. Мальчик с удовольствием заворачивает во двор, где намного меньше людей и глубоко вздыхает. — Ты видел как они на меня смотрят?! — вспыхивает младший, оказываясь в подъезде, больше не в силах сдерживаться. — Как на ходячую дырку! Ты понимаешь? Это ужасно. Вот зачем я только послушался?.. — затихает Исак и Эвен начинает чувствовать себя безумно виноватым. — Я что-нибудь придумаю, — они добираются до нужной квартиры, старший быстро справляется с замком, впуская мальчишку в дом. Сам мигом идет в свою комнату, оставляя гостя исследовать новую территорию самостоятельно. Исаку тут нравится. Светлые стены, в коридоре висят фотографии профессионального уровня. Изображения ночного неба, природы, просто улицы, люди, ночной город, побережье. Есть пара фотографий с людьми, которых Исак не знает. Идет дальше по коридору, проходит мимо двух дверей справа и одной слева, решая не лезть. Мало ли. Наконец выходит в гостиную, совмещенную с кухней. Справа средних размеров уютная комната, белый кожаный диванчик, в форме буквы «Г», парочка подушек, скомканный пледик, ноутбук с наушниками. Перед диваном журнальный столик, где мирно покоятся несколько грязных тарелок и кружек от кофе. Большой плазменный телевизор на стене, под ним, на тумбочке, находится подключенная приставка и два джойстика, мягкий ковер, светло-кофейного оттенка. Стену справа от дивана заполняет стенка из полочек, где расставлены разные безделушки, книжки, причем не какая-нибудь скучная, по мнению Вальтерсена, классика, а различные современные произведения, по многим из которых он смотрел фильмы. Кактус, фотографии в рамочках: Эвен с гитарой, Эвен с, видимо, родителями, Эвен с Крисом, Эвен с собакой, Эвен с еще какими-то незнакомыми Исаку людьми. Множество музыкальных пластинок, дисков, даже виниловый проигрыватель на верхней полке. Напротив этой стены большие окна. Слева же располагается кухня, от гостиной которую отделяет барная стойка с высокими стульями. Сама кухня небольшая и обычная, нечего тут описывать. С барной стойки можно смотреть телевизор, что очень даже удобно. Исак уже представляет, как круто сидеть по утрам на высоком стуле, есть хлопья и смотреть тупые видео на ютубе с телевизора. Квартира, по крайней мере, та ее часть, что он увидел, выглядит очень богато, современно и уютно. — Исак? — наконец возвращается Эвен, уже не в спортивных штанах, а в темных джинсах, так же, как и Исак, в белой майке, поверх которой накинута серая толстовка на замочке. — Мм? — переводит свое внимание на парня, инстинктивно обнимая себя руками, пытаясь оградить себя от посторонних глаз. Не нравится ему эта обтягивающая майка, и как все, включая Насхайма, на него в ней смотрят. Как хищники на добычу, готовые накинуться и сожрать. — Хватит ебать меня взглядом, — обиженно произносит мальчишка, когда парень конкретно так залипает. — Кхм, прости, просто ты такой горячий в этой одежде, — улыбается старший и протягивает ему клетчатую рубашку, — но, я вижу тебе это не нравится, так что можешь надеть мою рубашку. — Спасибо, — с благодарной улыбкой, что над ним сжалились и не заставили идти как есть, он выхватывает рубашку, мигом надевая ее. Она ожидаемо оказывается ему велика, свободные рукава, чуть длинновата и в целом большевата. Все, как он любит. — Ну как? — интересуется, уже намного более веселый Исак. — Мне нравится, только, подойди ко мне, — младший послушно подходит и Насхайм поправляет ему воротник, несколько раз касаясь пальцами шеи. И, в эти мгновения, мальчик забывает как дышать, рассматривая идеального альфу так близко. Да, конечно, он видел его и ближе, и чувствовал ближе, но это не то. Исак решил, что то, что случилось вчера, вообще считать нельзя. Там никто за себя не отвечал, полностью отдавшись воле инстинктов. — Дай руки, — мальчик покорно поднимает их. Эвен заворачивает рукава, подтягивая до места чуть ниже локтя. — Можно я застегну рубашку? — спрашивает подросток, дорожа мнением новоиспеченного личного стилиста. — Застегни, — соглашается парень. Исак, под пристальным взглядом альфы, застегивает пуговички, с каждой чувствуя себя все более защищенней. Немного странно, но так ему действительно комфортнее. — Нормально? — спрашивает Исак, ожидая слов Эвена. Тот осматривает его и расстегивает последние две пуговицы, открывая вид на ключицы. — Вот так. Теперь, намного лучше, — наконец отстраняется Эвен, довольный результатом. Исак идет в коридор, смотрит на себя в зеркало и понимает, что выглядит все так же горячо, только теперь ему еще и самому комфортно, что не может не радовать. — Спасибо, — кидается на Эвена и крепко обнимает. — Пошли теперь? Фильм скоро начнется! — радостный детский вопль. — Идем, — соглашается парень, подгоняя того к выходу и закрывая квартиру. Старший наблюдает за ним и не может насмотреться. Нравится ему радовать эту маляву, которая особо-то ничего и не требует взамен. Чувствует себя старшим братом, или что-то вроде того, но не более. Хочется просто быть рядом и защищать, обнимать, дарить любовь, чисто платонически. Не вызывает он желание трахаться, а только умиляет и радует своей искренностью и жизнерадостностью, как ребенок. Такой правильный и неиспорченный, настоящий пример всем омежкам. Жаль только, что общество решило по-другому, ставя в пример развратных и разгульных омег. Парни быстро добираются до кинотеатра. Исак по дороге увлеченно рассказывает какие-то факты про канонного Человека Паука, потом что-то про актера, играющего главную роль, какой тот красивый и, в конце все-таки бросает и пару словечек о его актерской игре. Эвен слушает и согласно кивает, радуясь, что подросток ведет себя с ним намного раскрепощеннее, чем раньше. Народа оказывается достаточно много, но знакомых они не встречают, что радует обоих. Исак объедается попкорном, ворует у Эвена баночку пива, делая потом вид, будто перепутал со своей колой, причем четыре раза за фильм, чему старший не верит, но и не возражает. Пусть мальчишка повеселится, расслабится немного, что тут такого-то? Время проходит незаметно, младший остается в восторге от фильма, а особенно «Ты видел?! Видел как он на него посмотрел?! Да между ними такая химия, что пиздец!», или «Том Холланд такой молодец, и такой красивый и сыграл так хорошо, он просто душка» и тому подобное. Эвен этой химии между Старком и Питером Паркером не разглядел, но кино его точно не разочаровало. Пробившись наконец сквозь толпу на выходе из кинотеатра, вдыхая свежий воздух, Исак отмечает для себя, что день точно войдет в один из самых любимых. — Может прогуляемся еще? — предлагает старший. — Как там у тебя с родителями? Не будут ругаться, если придешь поздно? — Черт, я же даже не сказал им ничего, — спохватывается младший, доставая и включая телефон после кино. Пять пропущенных от папы… Блин, а ведь уже достаточно темно, они взбесятся, если узнают, что подросток ходит в такое время один. — Привет, пап, — говорит Исак, услышав на другом конце неприветливое «Где это вас носит, молодой человек?!» — Я был в кино, забыл сказать, прости. — Давай-ка домой, нечего по ночам гулять, — более спокойно отвечает папа. — Можно мне еще немного погулять? Я же не один, чего ты так беспокоишься? Одноклассники до ночи домой не возвращаются, а мне… — Исак, я говорю нет, — перебивает строгий голос родителя. — Ну и ладно, — раздраженно бросает мальчик и отключается. — Что такое? Не пускают? — интересуется Эвен. — Нет. Ненавижу. Почему мне ничего не разрешают? Мне блин семнадцать, а они ведут себя со мной, как будто семь. Где справедливость?! — бесится Исак, а старший прекрасно понимает их заботу. Он такую малявку тоже бы одного никуда не пускал. — Исак, ты омега, очень красивый омега, молодой и аппетитный. Конечно они не разрешают гулять тебе допоздна, мало ли ублюдков на улицах, — снисходительно проговаривает Насхайм. Мальчик еще что-то неразборчиво бурчит, возмущаясь себе под нос и замолкает. Эвен переводит тему, расспрашивая подростка о любимой музыке, книжках, о чем угодно, пытаясь отвлечь и развеселить. Вскоре, омеге становится прохладно, он обнимает себя, чтобы хоть чуть-чуть согреться, но это слабо работает. Тогда, старший снимает с себя толстовку и отдает парнишке: — Держи, ты замерз. — Не, не стоит, мы все равно уже скоро придем, — отпирается Вальтерсен. — Вот дойдем и отдашь. Бери и надевай, — велит ему парень. — Спасибо, — смущается Исак, натягивает толстовку, надевает капюшон, утопая в слишком большом размере, оказываясь окруженным запахом Эвена. Сразу становится тепло: и физически, и на душе. До дома добираются молча, наслаждаясь свежим вечерним воздухом, лишь изредка перекидываясь короткими фразами и ненавязчивыми взглядами. — Что же, вот и твой дом, — останавливается старший. — А жаль… Я бы хотел еще погулять… — Не расстраивайся, можем повторить как-нибудь, — ободряюще улыбается Эвен. — Я только за, потому что этот день был просто идеальным, спасибо тебе за это, — улыбается в ответ и обнимает. — Не за что, это было обоюдное удовольствие, — отстраняет его от себя, — я не против с тобой общаться, ты забавный и клевый, но, давай забудем про ту ночь и попробуем начать с начала? — Начать что? — уточняет подросток, так как в голове уже все мигает и пищит от счастья, имея в виду отношения. — Дружбу, — обламывает его Насхайм. Но дружбы ему вполне хватит. — Хорошо, но… — он делает вид, что задумывается над чем-то серьезным, — о чем мне тогда думать в душе? Эвен давится воздухом, не ожидая от него такого. — Вот и я не знаю, — хихикает Исак, довольный реакцией парня и идет в сторону своего дома бросая напоследок — До встречи. — Ага, пока, — выдавливает старший. Маленький ребенок извращенец. Как в нем это вообще совмещается?