***
— Что с тобой, Чанёль? — спрашивает Тэри, когда они гуляют по берегу реки и наслаждаются хорошей погодой. — Ты очень странный в последнее время. Задумчивый, напряженный, это меня беспокоит. — Не накручивай себя, — через силу улыбается Пак, после чего снова отводит взгляд. Все его мысли только о Бэкхёне, он не может выкинуть из головы своего истинного и не верит, что тот просто так взял и перечеркнул их отношения, решив исчезнуть по собственной воле. Он ведь был так искренен, так бесстрашен перед королевской семьей, так настроен провести всю жизнь с Чанёлем, несмотря на все трудности. Им ведь так хорошо было вместе, наследный принц не обделял его вниманием, не давал повода ревновать и все время, которое они провели вместе, даже не думал смотреть на кого-то другого. Он не мог оторвать глаз от своей омеги. Так почему же?.. По счетам 21 века прошла неделя. Неделя бессонных ночей, неделя запихивания еды в рот через силу, неделя фальшивой улыбки на лице и вида, будто ничего не изменилось и все как прежде. Только Колта может заметить страдания наследного принца. Кажется, теперь и Тэри начала что-то подозревать. Просто Чанёль не может перестать накручивать себя и думать о худшем, создавая всё новую пищу своему отчаянию. Его плач превратился в рыдания, прерывающиеся судорожными вздохами. Никогда в жизни он не чувствовал себя настолько опустошенным, настолько слабым и никчемным. Он пытался не думать о том, что Бэкхёна могли убить, он убеждал себя в том, что Бэкхёну просто нужно время, и он вернется. Но все равно послал людей на поиски тела. Лухан тоже пропал, а значит где бы они ни были, они вместе. Чанёль послал людей искать и китайца тоже. Не объявил о пропаже дворцовой слуги и наложника, только попросил Колту создать слух о том, что они на важном поручении, которое требует времени, иначе и у Бэкхёна, и у Лухана потом будут проблемы. — Я давно не слышала о твоем истинном, а раньше весь дворец вас обсуждал. Ты из-за него такой подавленный? — Быстро же она догадалась. — Нет, с чего бы это. Я ведь сам отправил его на поручение, — нервно усмехается Чанёль, после чего понимает, что актер из него супер хреновый, поэтому нужно срочно перевести тему. — Смотри, корабль! — Поставка из Китая, — пожимает плечами Тэри. — А что за поручение? — Извини, но это строго конфиденциально. А разве поставка не завтра? — Это поставка трав и медикаментов, она всегда приходит на день раньше. Когда он вернется? — Как только, так сразу, Тэри. Пожалуйста, давай не будем об этом, — Чанёль выдавливает из себя улыбку и вежливо просит прекратить, потому что девушка не понимает намеков. Она словно специально продолжает говорить свое мнение о Бэкхёне, пока они возвращаются во дворец, словно больше нет других тем для разговоров. Тэри говорит, что, возможно, он ушел по поручению и уже давно кого-нибудь себе нашел и решил сбежать, потому что не сможет подняться до уровня наследного принца. Она безостановочно пыталась навязать мнение о том, что Бэкхён устал и хочет обычной жизни, прямо как было написано в том письме. Чанёлю показалось это странным, но он все равно постарался абстрагироваться и представить, что гуляет один.***
— Бэкхён! Это ужасно вкусно! — восторженно говорит Лухан, огромными глазами глядя на друга, когда впервые пробует сладкую вату. Бэкхён улыбается и слизывает джем со своего мороженого. Они наконец выбрались прогуляться по городу и показать его Лу. Сказать, что последний поражен — не сказать ничего. Очень много вопросов, очень много восхищения и интереса. — Вы собираетесь вернуться обратно?.. — вдруг спрашивает Чонин. — Любой ценой, — коротко отвечает Бэкхён. — Я не знаю, как так получилось, что я попал обратно, да еще и с Луханом. Но вернуться в Чосон я обязан, там мой истинный. Здесь его нет, как и в том мире нет моего прототипа. Только это объясняет, почему меня переносит во времени. Лу случайно оказался здесь. — А если нет? — предполагает брат. — Что? — удивляется Бэкхён. — Если не случайно? Может быть ему тоже суждено жить в другом времени? — Нет, это вряд ли. Его истинный жив, просто им нужно найти общий язык. Точнее, нужно открыть глаза Сехуну. — Сехуну? — хмурится Чонин. — Альфа Лу, — Бэк кивает в сторону друга, который занят поеданием ваты и наблюдением за тем, как дети кормят голубей. — О? — уточняет младший, и Бэкхён утвердительно кивает, кидая на него вопросительный взгляд. — Со мной работает такой, вечно соревнуемся, кто быстрее доставит все заказы, — смеется Чонин, но взгляд хёна и внимание Лухана заставляет перестать. — Да это просто совпадение, не больше, — тут же говорит он. — Мне было бы интересно с ним познакомиться, — говорит Лухан. — Может быть, я и правда здесь не случайно? Может быть, этот Сехун — мой настоящий истинный? — Лу-Лу- — Отлично, мне нравится ход твоих мыслей, — подмигивает Чонин. — Бэкхён, тебя с работы уволили, так что приведи завтра Лухана в закусочную. Будет интересно. — Нет, Чонин! У него уже есть истинный, вот его и нужно добиваться, а не искать легких путей и уж тем более оставаться в 21 веке. Ему будет трудно здесь освоиться, — протестует Бён. — Кто бы говорил! Тогда почему ты не можешь остаться здесь и так рвешься в Чосон? — Истинный наследного принца погиб. Поэтому меня перенесло. Значит в этом времени меня тоже никто не держит, — вновь повторяет Бэкхён. — О Сехун неровно дышит к Лухану, я успел это понять прежде, чем мы казались здесь. Это словно какая-то подсказка свыше, чтобы я не позволил Лу ступить на неверный путь. — Ого, Бён Бэкхён, ты говоришь, как старпер, — смеется Чонин. — Вот что с тобой сделал Чосон! — Но познакомиться с ним я все равно хочу, — уверенно говорит Лухан. — Мне интересно, какой он здесь, в будущем. Бэкхён задумывается над тем, что произойдет, если здешний Сехун уже встретил своего истинного. Он наверняка будет в шоке, если увидит близнеца своего омеги или же попросту примет Лухана за него. «Однозначно нет, нельзя. Это я его сюда притащил. Это не судьба, Лу-Лу», — с сочувствием думает парень, смотря на сияющее личико своего друга и не слыша, о чем он говорит с Чонином. Точнее слыша, но пропуская все мимо ушей. Но сколько бы Бэкхён ни выражал свое недовольство, Лухан оставался при своем мнении. В течение дня Бён лишь изредка спрашивал своего друга «ты уверен?» или «может не надо?», на что получал укоризненный взгляд. Лухан предвкушал эту встречу и готовился к ней соответственно — нашел самые, по его мнению, крутые вещи в шкафу Бэкхёна и Чонина, а потом заставил первого заколоть его волосы «как у знати, чтоб ни единого волоска не торчало». — Может быть его подстричь? — предлагает Чонин, видя, как сжал кулаки Лухан. Сделать высокий и идеальный хвост оказалось ужасно больно. Но красота требует жертв. — Ни в коем случае! Тогда Сехуна будет добиться еще сложнее. Если у них с Лу что-то реально будет, то его мало того что будут обсуждать, как сына из благородной семьи, женившегося на рабе, так еще и Лухана заклеймят тем, что он изменял своему истинному. Господи, я через это уже проходил, — качает головой Бэкхён. — Можем и подстричься, если здесь так модно, — пожимает плечами Лухан. — Тогда мне придется остаться тут. — Это не обсуждается, — отрезает Бэк, специально затягивая потуже. — Свободен.***
Как только за окном темнеет, Чонин и Бэкхён отправляются показывать китайцу из прошлого ночной Сеул, который играет всеми возможными красками. Как только солнце сменяется луной, начинаются все веселья, а огни реклам, витрин и фонарей придают городу необыкновенность, которую не сыщешь в Чосоне. Рот Лухана вновь не закрывается. Он вдыхает запахи уличной еды, парфюма, проходящих мимо альф, и чуть ли не сходит с ума. До боли в груди хочется забить на всё и остаться здесь. Возможно, семейная жизнь и правда не для него? Раз уж в Чосоне он стал рабом, которому не суждено быть рядом со своим истинным, то, может быть, лучше остаться в этом времени возможностей? Здесь столько интересного, столько открытий и новинок, которые появились по щелчку пальцев. А точнее, наверное, спички, которой подожгли тот сарай. — Господи, какой омега! Прямо цветочек! — удивляется девушка, раздававшая листовки около магазина косметики. — На тебе ведь ни грамма макияжа, я права? Редко сейчас увидишь людей с такой идеальной кожей. Ровный тон, никаких прыщей. Разве что шрам под губкой, но он почти незаметен, — подмигивает она. Лухан машинально касается подушечками пальцев своего шрама, который получил еще будучи ребенком, и удивленно смотрит на незнакомку. — А сейчас вы начнете зазывать его в магазин со словами «поддерживайте свою кожу идеальной с нашей косметикой», — закатывает глаза Бэкхён, хватая друга за локоть и собираясь идти дальше, как вдруг слышит предложение участвовать в кастинге на место модели бренда Nature Republic. — Что? — удивленно переспрашивает он. — Вы вот так легко набираете кандидатов? — Нет, ну почему же, мы даем приглашение только тем, кто его достоин, — улыбается она. Девушка просит подождать минутку и заходит в магазин, где сквозь витринные окна можно увидеть, что она лезет за прилавок и достает оттуда конверт. Продавец возвращается и протягивает его Лухану с улыбкой на лице. — Попробуйте, возможно, моделинг — это ваше, — подмигивает она, после чего спешит дальше раздавать листовки прохожим. Бэкхён взволнованно смотрит на друга, который молча изучает взглядом конверт в своих руках. Сейчас всё настраивается само по себе именно на то, чтобы Лу остался в будущем. Невероятно просто. Они еще пару часов гуляют по Мёндону, и Лухан кажется отстраненным. Словно его настолько загрузило предложение, которого он толком и не понял, что всё остальное попросту потеряло смысл. Чонин привел их в закусочную, чтобы перекусить, а когда сказал, что скоро должен подойти О Сехун, глаза китайца, наконец, загорелись новым огоньком. — Бэкхён, объясни, что такое модель, кастинг и Nature Republic? Бён удивился тому, что парень с легкостью запомнил название бренда. Он не уверен, стоит объяснять или нет. Это ведь однозначно только сильнее заинтересует Ханя. Силками его хрен в Чосон затащишь, поэтому главная задача Бэка — уговорить его добровольно вернуться обратно. — Ладно, Чонин, тогда объясни ты, — настойчиво требует Лухан, прочитав всё по одному лишь взгляду Бэка. Альфа смотрит на своего брата, пытаясь понять, рассказывать или не стоит. Бэкхён вздыхает и принимается сам всё разжевывать. Будь, что будет. — Звучит интересно, очень, — кивает Лухан. — Получается, не успел я освоиться, как уже нашёл работу, — смеется парень. — У вас это так просто… Поразительный мир. «Ага, просто, как же», — одновременно думает и Чонин, и Бэкхён. — А вот и господин О, — улыбается альфа. — Эй, мы тут!***
— Наконец-то ты выбрался, Пак, — говорит Кёнсу, разливая рисовое вино. — Чонин? — спрашивает он, кивая в сторону бутылки, но тот отказывается, потому что на службе. Он ведь, как-никак, телохранитель. Вот и стоит в стороне, вместо того, чтобы выпить и расслабиться со своими друзьями. — К слову, выглядишь отвратительно. Тебя еще не лишили звания наследного принца? — До Кёнсу, что мне делать? — хнычет Чанёль. На выпивку он уже смотреть не может, потому что за две недели выпил столько, что, кажется, это вино теперь бежит у него по венам вместо крови. — Потрахаться? Как вариант, — пожимает плечами тот, понимая, что пить сегодня будет он один. Чонин заметно напрягается, но стоит молча. — Телохранитель Ким, думаю, вы можете присесть. В этом доме кисэн хорошая охрана, так что не переживайте, — с поддельной вежливостью говорит До, но тот не двигается с места. — Правда, Чонин, можешь сесть, — еле слышно говорит Пак. — Мне не нужен телохранитель, мне нужен друг, — добавляет он, и тот присаживается, забирая рюмку, которая стоит около наследного принца. — Я не могу больше смотреть на то, как ты убиваешься, — говорит Чонин. — Где тот Пак Чанёль, который сбегал из дворца вместе со мной, чтобы переодеться и походить по Ханяну? Где тот Пак Чанёль, который болтал без умолку и мог сожрать кабана? Сейчас тебе ложку риса еле как всунут и на этом спасибо. — Тот Пак Чанёль даже не думал о том, что встретит истинного. Даже не думал о том, насколько сильно окажется их связь. Теперь же… я не знаю, как жил без него. Он — мое дополнение, и если нет его, то не будет и меня. Я не вижу смысла… Мне не нужно ничего, кроме Бён Бэкхёна. Только глазком бы глянуть, всё ли с ним хорошо, нашел ли он того, на кого решил меня заменить… — Ты серьезно? — закатывает глаза Кёнсу. — Если он нашел себе другого, тем более так быстро, то понятно, почему у него волосы короткие. — Не говори так о нем! — повышает голос Пак, но увидев невозмутимый взгляд Кёнсу, стушевался. — Чанёль! — тут же повышает голос и Чонин. Взгляд Кёнсу впервые за вечер меняется с безразличного на удивленный. На самом деле, Ким и сам не ожидал, что так выйдет. Он сделал это на автомате. Было бы правильнее извиниться перед наследным принцем и принять наказание в виде десяти ударов палкой. И Чанёль вполне может воспользоваться своим статусом, чтобы сделать себя правым в этой ситуации, но вместо этого тихо говорит: — Извините. Потому что ближе Чонина и Кёнсу друзей у него нет. — Я теряю голову. Не знаю, что с этим делать. Просто медленно схожу с ума. Угасаю без него. Друзья не знают, как поддержать Чанёля. Они впервые сталкиваются с подобным, да и даже не в курсе толком, что конкретно между ними произошло. Бэкхён и Лухан просто исчезли. Точнее, Бэк просто почему-то решил, что лучше жить где-то вдали от истинного, раз он наследный принц. Чонин хмурится и закусывает губу, ведь это вообще не похоже на его брата. Вряд ли бы омега бросил своего истинного и своего родного брата. Это ведь два самых близких человека, так какой дурак возьмет и уйдет, просто оставив записку типа «такая жизнь — не мое, я пошел». — Отправь на поиски кого-нибудь. Они обыщут весь Чосон, — предлагает Кёнсу. — Если кто-то прознает о том, что Бэкхён сбежал, будет много проблем. И у него в том числе, потому что он будет считаться беглым рабом. В записке он попросил меня прикрыть его исчезновение. Этот омега меня возненавидит, если я его так подставлю, — качает головой Чанёль. — Я осторожно поспрашиваю у кисэн, может они что слышали. Если нет — пройдусь по рыночным торговцам, они часто становятся свидетелями всяких моментов. Не переживай, Чанёль, мы его всё равно найдем. Если нет — объявится сам. Так что повода так сильно загоняться, ничего не есть и плохо спать ночами нету. После этих слов Чанёль расслабился. Наверное, это то, чего не хватало ему столько времени. Это дружеская поддержка и помощь. У него будто открылись глаза. Наследный принц и правда приободрился, когда услышал, что Кёнсу поможет. Настроение впервые за две недели поднимается, хочется улыбаться и даже пропустить рюмочку. Потому что пока что можно расслабиться. Он не вернет Бэкхёна, если будет загоняться и ходить по дворцу, как призрак. Нужно провести тайный розыск, а когда они найдут омегу — поговорить с ним и любой ценой вернуть обратно. — Назовем эту операцию «креветка», — уверенно говорит Пак, ловля заинтересованные взгляды. — Потому что я хочу креветки. Сгоняй за ними, Чонин, прикажи принести сюда, — машет рукой Чанёль, удивляя своих друзей внезапно проснувшимся аппетитом. Телохранитель улыбается и бежит выполнять приказ, оставляя Чанёля и Кёнсу наедине, чем наследный принц и пользуется. — Что между вами? — Между кем? — строит из себя дурочка Кёнсу, хлопая глазками. На самом деле, это не очень на него не похоже. Обычно он сдержанный и меланхоличный, а тут вдруг такая явная тревога во взгляде и отвратительная актерская игра. Чанёль одним своим видом показывает, что прекрасно всё знает и что До не отвертеться. — НУ ПОДДАЛСЯ ЧАРАМ СТРАШИЛИЩА, КОТОРЫЙ ЧЕРНЕЕ САЖИ, И ЧТО? — кричит Су, тем самым удивляя своего друга. Тот вообще не знал, что этот омега умеет повышать голос. У него ведь вся речь монотонная всегда. — То есть, это мой телохранитель тебя совратил, а не наоборот? — с сомнением спрашивает Пак. — Никогда в это не поверю, До. У тебя ведь недавно была течка. Понятно, куда отпросился Чонин. — Между прочим, ты сам ему сказал «оставь меня в покое», вот он и отпросился за пределы дворца. Разрушил сердце парня, а теперь сердишься, — ворчит Кёнсу, в которого вернулся старый дед. Чанёль хотел было ответить, что он был сам не свой, лишившись всякой надежды встретить Бэкхёна, но вернулся Чонин, говоря, что креветки скоро принесут.***
Лухан смотрит на Сехуна, не в силах пошевелиться. Теперь он понимает, что имел в виду Бэкхён, когда говорил «эффект замедленной съемки». Сехун из этого времени просто неописуем. Настолько ему идут короткие, перекрашенные в белый, волосы, что слова приветствия застывают в горле. Альфа кажется ему ангелу, сошедшему с небес. Ведь их всегда описывают белыми, невинными и безумно красивыми. Настолько, что теряешь дар речи и не можешь отвести взгляд. — Это Лухан, — улыбается во все тридцать два Бэкхён, пихая друга локтем в бок. Тот сразу же берет себя в руки и делает вид, что вовсе не залип, нет. — Приятно познакомиться, — кивает Сехун, чуть приподняв уголки губ. Бёну не кажется удивительным то, что блондин не узнает своего истинного в этом китайце, потому что в Чосоне Лу-лу, как и всем служащим во дворце, давали пить травы, маскирующие запах. Что касается Лухана… Непонятно, то ли он завис от волнения, то ли от нахлынувшего запаха, то ли от образа Сехуна, которому явно больше идёт короткая стрижка и блонд. — Это ангел, сошедший с небес? — шепчет Лу своему другу на ухо. Бэкхён закатывает глаза и здоровается с новым знакомым. — Чонин много рассказывал про своего хёна. Бэкхён, верно? — мило улыбаясь, любезничает Сехун. Его поддельная вежливость невероятно раздражает, но Бён надеется, что ему просто кажется. Около двух часов они общаются, шутят о всяких мелочах, наслаждаются вкусной едой и сливовым воджу. Время проходит незаметно, но Бэкхёна все-таки напрягает наигранность О и взгляды Лухана. Последний явно очарован, и это настораживает. Неужели китаец не видит, что на самом деле Сехун не такой приветливый и любезный, каким кажется сейчас? Чонин никогда прежде не рассказывал о нем. Очевидно, они не особо близки, что и понятно. Вряд ли Ким вытерпел бы эту подделку. Бэкхёну кажется, что О Сехун из Чосона в разы лучше этого. Хотя бы потому, что не скрывает свой скверный характер. — Нам пора, пошли Лухан, — говорит Бэкхён, когда последняя капля терпения скатывается со лба вместе с испаринами. Он всегда потеет, когда пьет в некомфортных условиях. Сейчас они именно такие благодаря новому знакомому. — Что? Но мы еще не доели! — возражает тот, когда друг хватает его за руку и заставляет подняться с места. — Хорошего понемногу. Желудок болеть будет с непривычки. — Бэкхён ведет себя, как строгая мамка, но ему всё равно. Изначально было глупо приходить на эту встречу. Зачем он только повелся? Из-за того, что самому было интересно увидеть О Сехуна в этом времени? Во всяком случае, идея отвратительная. Он вообще-то пытается уговорить Лухана вернуться с ним в Чосон. Теперь, наверное, сделать это будет сложнее. Китаец ведь абсолютно не видит притворство этого парня, который явно хочет показаться добрым и милым, чтобы скрыть свои черствость, самолюбие и еще что-нибудь. Бэкхён не может сказать наверняка, какими качествами он наделен, но явно не положительными. Вполне возможно, что он так же жаждет конца этого вечера. Лухан же полностью поглощен общением, не отрывает глаз от блондина и постоянно улыбается. Возможно, это из-за того, что Сехун из Чосона никогда прежде себя так не вел, не разговаривал с ним так долго, не улыбался ему так, хоть и неискренне (он то этого все равно не понимает). Возможно, он цепляется за любую ниточку контакта с альфой, потому что ему недоставало этого в Чосоне. Вот только любит-то он именно того О Сехуна, который остался далеко в прошлом. О Сехуна, который, по его словам, однажды был с ним нежен и очень добр. О Сехуна, который не скрывает то, что он говнюк и корит себя за то, что не может из-за статуса быть рядом с любимым. О Сехуна, который пытается быть холодным и бесчувственным, но на самом деле волнуется и переживает за своего истинного. Как иначе объяснить то, что парень следил за Лу? — Приятно было познакомиться, — говорит Бэкхён, про себя думая «На самом деле нет, но спасибо, что развеял все мои сомнения, которые были где-то внутри». — Чонин, увидимся дома. — Лухан, можно твой номер? — вдруг спрашивает Сехун, смущая парня, который и знать не знает, что это такое. — У него нет телефона, извини. Увидимся еще, — подмигивает Бэкхён, снова хватая друга за руку и уводя из закусочной. Последнее было сказано скорее из вежливости. «Номер захотел, ты посмотри! Чтоб трахнуть и бросить? Щас вот, блять», — злости Бёна нет предела. Может быть, она и не обоснована, однако пока Лухан в 21 веке, как бы странно это ни звучало, Бэк несет за него ответственность. — Что с тобой? Почему ты так себя повел? — остановившись на полпути домой и вырвав свою руку из захвата друга, спрашивает Лухан. — Бэкхён, это мой истинный! Мы могли бы пообщаться еще! — Это иллюзия, Лу. Я тебе всё объясню, но не здесь. Слишком много людей и место совсем неподходящее для разговора, — отвечает омега. — Прошу, просто доверься мне. Я не желаю тебе зла. — Правильно, потому что единственное, чего ты желаешь — это быть рядом с Пак Чанёлем. Ты любим, Бэкхён, тебя ждут и за тебя переживают. Тебе не понять, что я чувствую. Не понять, каково это, когда тебя отвергает и унижает истинный. Не понять, каково это — рыдать от своей никчемности и понимать, что ты не в силах ничего сделать. То, что я попал сюда — чудо. Бог послал мне еще один шанс на счастье. — Ты не видишь очевидных вещей, потому что рос в совершенно другом времени! Лухан, ты даже не представляешь, насколько обманчив этот мир! Ты просто представить не можешь, как ошибаешься. Люди… Теперь они все носят маски, лгут и не показывают настоящего себя. Они поняли, что если будут скрываться, то получат от этого максимум. Не суди книгу по обложке. Ты здесь всего несколько дней, которые еще не успели показать тебе темную сторону 21 века. Лухан, ты наивен. Из-за этого точно долго здесь жить не сможешь. Тебя быстро сломают люди, которые захотят тобой воспользоваться. Лухан молча смотрит в пол, внимательно слушая каждое слово. Он не хочет разочароваться. Не хочет быть дурачком из другого времени, которым можно управлять, которого можно обмануть. Возможно, Бэкхён прав. Ему ведь лучше известен этот мир. Будущее — невероятно. Сеул — неописуемое место. Здесь очень много интересного, очень много соблазнов. Но это похоже на ад, который привлекает тебя своей красотой и мыслями о возможностях, но как только ты утопаешь в нем, начинаешь видеть весь ужас. И правда, он судит книгу по обложке. Делает преждевременные выводы и думает, что всё прекрасно, как маленький ребенок. — Прости меня, — шепчет Лухан, не решаясь поднять глаза. Он осознал свою ошибку, понял, что не прав и погорячился. — Я увлекся. Подумал, что попал в сказку, в которой можно остаться навсегда. — Я понимаю, — говорит Бэк, поглаживая друга по плечу, а затем, не удержавшись, крепко обнимает его. Наплевать на людей, наплевать на то, что они стоят посреди Тондэмуна, наплевать на неприятные слова, которые вылетели из уст Лухана в порыве злости. Это всё было сказано на эмоциях, поэтому Бэкхён всё понимает. Он отстраняется, вытаскивает телефон, что-то пишет Чонину, после чего снова берет Лу за руку, как малолетнего ребенка, который легко может потеряться, и ведет в неизвестном направлении. — Всё нормально? Ты чего так ускорился? — настороженно спрашивает Лухан. — Да, всё хорошо. Мы просто поедем домой на метро, в это время как раз последний поезд отходит, — улыбается омега.