Сказ о том, почему Геральт ненавидит порталы

— Солас говорит, что Брешь стабильна, — сообщила Кассандра собравшейся перед Церковью компании. — Можешь выдохнуть, Искательница, — усмехнулся гном. — Расслабься хотя бы сегодня. — Да, расслабиться — это замечательно, — хитро прищурившись, поддержал Бык. — Тем более, что моя дверь всегда открыта… — Ха! — то ли возмутилась, то ли усмехнулась Кассандра и продолжила: — Но все же это победа. Наша победа. — Она ничего не будет стоить, если мы не найдем Старшего, — отрезала Эвелина. — Она ничего не будет стоить, если мы не сможем ей порадоваться, — возразил тевинтерец. — И это говоришь ты? — недоумевающе обернулась Вестница. — Ты видел… — Но мы — здесь, — снова возразил Дориан, кладя руку на плечо колдуньи. — И мы уже предотвратили то будущее. — Будущее-хуюдущее, — глубокомысленно заявила Сэра. — Херня все это. Дырку в небе залатали — уже хорошо. — Стало тихо, — согласился Коул. — Как озеро — теперь только круги на воде. — Остаточные колебания Тени, — предположил Солас. — Ничего страшного. — Кошмарики, — буркнула эльфийка, бочком пробираясь к веселящимся людям. — Солас? — подал голос ведьмак. — Да, Геральт? — Раз уж Брешь закрыта, сможет ли… — Я… не уверен, — замялся эльф. — Тень никогда не была интуитивно понятной… — А покороче можно? — скривился Геральт. — Как пожелаешь, — не слишком довольно вздохнул маг. — Я не знаю. — Просто замечательно, — сплюнул Волк на землю. — Если тебя это утешит, я уверен, что все получится, если мы окончательно закроем Брешь. — А сейчас она… — Просто надежно заколочена. При желании ее все еще можно открыть обратно. — Гремит, все сильнее и сильнее, — встревоженно заговорил дух. — Не разрыв, яростнее, сильнее. Он злится. — Кто? — недоумевающе спросила Кассандра, и тут в удалении ударили колокола, заставляя прислушаться. — Какая-то стычка, — сообщил ведьмак. — Со стороны озера. — Приближаются войска! К оружию! — раздался по Убежищу голос Каллена. — А так хорошо начиналось, — вздохнул Страж. *** — Дозор, кхм… то, что от него осталось, сообщает, что это армия. Большая, — сообщил Каллен подоспевшим к воротам. — Основная часть уже на горе. — Вон там, — Коул указал пальцем на возвышение, на котором стояли двое — высокое человекоподобное существо и девушка, сильно уступающая ему в росте. — Курва мать, — пробормотал Волк. — Старший, — прошипела сквозь зубы Тревелиан, впериваясь взглядом в человекоподобную фигуру. — Я не знаю, кто рядом с этим существом, — покачала головой Лелиана. — Я знаю, — выплюнул ведьмак. — Холера! — Не думаю, что это буквально она, — схохмил Дориан, заработав полубезумный взгляд убийцы чудовищ и тут же заткнувшись. — Убежище — не крепость. Даже с рыцарями и магами мы не выстоим, если не перехватим инициативу, — сообщил Каллен. — Кудряшок, — подал голос гном, — они ведь через озеро лезут. — И? — поторопил Варрика командующий. — Нужно взорвать лед, — закончил арбалетчик. — Несколько бочек пороха и взрывной болт… — А где Геральт? — закрутил головой кунари. — Секунду назад здесь был. — Не маленький, сам разберется, — вышла из оцепенения Эвелина, провожая взглядом Старшего и девушку с мечом за спиной. — К бою! *** О ты, упоительный и сладостный миг перед боем, когда рука привычно берется за знакомую рукоять, как и сотни раз до этого. Когда, чуть шурша о кожу ножен, метеоритная сталь вновь является миру, жадно вдыхая морозный воздух и последние лучи закатного солнца. Когда, наконец, ведьмачий клинок обретает свободу и опускается вниз, к земле, чтобы взметнуться в небу в стремительном ударе, рассекая кожу, плоть и артерии. О дивный миг! Но Геральт из Ривии, не за красивые глаза прозванный Мясником из Блавикена, был далек от подобных размышлений. Сейчас его заботила всего одна мысль, отдававшаяся в висках с каждым ударом сердца. Повторенные до автоматизма — шаг, поворот и удар — и бывший храмовник падает, судорожно зажимая рассеченное горло. Ведьмаку было плевать. Какой-то маг, разодетый в Тевинтерские цвета, попытался запустить в него молнией — Квэн защитил Геральта, и тот смог спокойно, не замедляя шага, свернуть неудачнику шею. Он почти без сопротивления шел сквозь неплотную толпу нападавших — кто-то не видел ничего вокруг, кто-то не верил, что найдется подобный наглец, а те немногие, кто решался перегородить дорогу ведьмаку, падали, орошая снег красным. Белый Волк переступал через них — живой через мертвых — и, безразличный, шел дальше. Путь был не близкий. Даже когда в небе закричал дракон, Геральт не остановился. Впрочем, когда это он останавливался? — Гера-альт! — наконец раздался впереди голос, чистый, знакомый и родной. Ведьмак вскинул голову, выходя из боевого транса. Он добрался. Шаг, другой, и его обнимают знакомые руки. А через мгновение все тонет в жутком скрежете льда и снега, лавиной обрушивающегося на долину. *** — Ну и холод! — издалека, как будто из-за стены, пожаловался женский, даже девичий голос, заставляя Тревелиан очнуться от забытья под слоем снега. — Тебя не остановил даже Белый Хлад, а тут уже жалуешься, — так же приглушенно, по-доброму усмехнулся странно знакомый мужской голос. — У меня был с собой воротник! — оправдалась первая. Эвелина не знала, сколько прошло времени. Она даже не знала, жива она или нет. Впрочем, попытка пошевелить рукой тут же убедила ее, что она жива — едва ли покойникам может быть так больно. — Я что-то слышу, — сообщил ведьмак, которого, наконец, узнала по голосу Вестница. — А я — нет, — капризно ответила его спутница. — Идем уже, тут никто не мог выжить. — Ты простишь себе, если окажешься неправа? — поинтересовался Волк. — Гера-а-альт, — протянула девушка. — Я… здесь, — сумела прохрипеть Эвелина, перед тем, как ее снова поглотила тьма.