I own you

Лучезарная и нежная улыбка коснулась губ Юнги. Он впрямь был рад видеть своё важное прошлое. Парень размеренными шагами дошёл до Чимина и встал меж его ногами, заставляя их разойтись ещё сильнее. Они, как завороженные, смотрят друг другу в глаза, пытаюсь отыскать нужный ответ или хотя бы подсказку, на один из самых важных их вопросов:" Что же дальше?". Ээ Они смотрели, изучали как-будто не виделись уже пару десятков лет: узнавали новые черты, плавные изгибы лица, другой взгляд, иные желания и чувства. - Я правда-правда, - начал малой, - очень скучал, хён, - сейчас он смотрел на Мина, как потерянный котёнок, боясь, чтоб его вновь не выкинули на улицу. Но Юнги больше такого сделать не может. - Ты совсем не изменился, - его рука тянется к окрашенным волосам, зарывает в них свои длинные пальцы, массируя голову - Чимин мурлычет. Наверно, сам Юнги научился этим звукам у младшего, и не являлся его первооткрывателям. - Ты такой же ласковый, - его рука медленно соскальзывает на чужую щеку, навевая болезненные но столь любимые воспоминания. - Хён... - тихо поскуливает младший, закрывая глаза. - Ты ведь счастлив, Чим? - Палец старшего аккуратно поглаживает смугловатую кожу на лице, иногда цепляя подушечкой лёгкий румянец. - Очень, - шепчет тот, уже смотря прямо в глаза. - А ты, хён? - Конечно, - выдыхает он в улыбке. - Поэтому нужно поставить во всем этом точку - Точку? - Пак не на шутку пугается, напрягая все внутри. - Но... - Так надо, Чим. Надо, чтоб мы оба были счастливы. Ты ведь знаешь, что это глупая зависимость, которая душит нас день за днём, не давая идти дальше, - он наклоняется ближе к чужим губам, - мы её заточенные. - Тогда... тогда, - Пак смотрит на чужие губы и не может подобрать слов: ведь те так и манят, зовут попробовать, так сказать вкусить запретный плод.- Только обещай, что больше не будешь от меня убегать. Я не хочу больше... - Хорошо. - И не нужное "без тебя" утонула в соединении губ. Это было по-другому, не так как со всеми. Это не было дико, страстно или желанно, это не был поцелуй любовников - что-то более лёгкое, воздушное. Это был поцелуй людей, что знают друг друга, что понимают и принимают друг друга. Они просто были. Соприкасались медленно, оттягивая момент и пробуя вновь медовые губы, пытаясь навсегда оставить их вкус и аромат в своей голове, как воспоминание о тёплом осеннем доме, где всегда на столе стоит чашка горячего чая. Юнги не умел быть нежным. Никогда. Но с Чимином, сейчас, он не мог иначе. Младший не был для него секс игрушкой или простым любовником - он был намного важнее. Чимин был его прекрасным домом. Местом, куда можно всегда вернуться. Место, где тебя всегда ждали. Легкие, нежные переплетение губ, слегка холодные руки на нежных щеках, мимолетные вздохи, дарящие тепло. Все это волшебно, сказочно, но впоследний раз.Все в последний раз. Они оба знают, что давно упали... Что их сердца поглощены уже другими, совсем другими людьми... Это лишь зависимость, потребность в тёплом, потребность в утешении... Когда-то они были разбиты... когда-то они собрали друг друга... а сейчас их склеили, собрали в более лучшую модель, воссоздали... Это просто нужно запомнить. Нужно оставить в своём создании, как напоминание о чем-то легком. Они медленно отстраняются друг от друга, распахивают глаза и смотрят, улыбаясь. - Спасибо, - тянет младший, и его глаза превращаются в маленькие щёлки, а на розовеньких щёчках появляться приятные ямочки. - Тебе спасибо... Они поняли, что выросли. Именно в этот момент пришло осознание того, что они уже нашли своё пристанище и больше не нуждаются в бункере. - Неужели мы опоздали? - Раздаётся бас сзади, пугая сабов. Они дёргаются, покрываясь мурашками.кажется, на секунду они ощутили ледяной поток воздуха, что прошёлся по их хребтам, оставляя будоражащее покалывание. Загнаны, потеряны... Парни понимают, что доигрались: голос звучит твёрдо, с нотками злости и гнева. Они разбудили тех самых зверей, которые спят внутри всех домов, покоясь на самом донышке души. Но все меняется, когда трогают твоё...