Новый Путь

Дослушав рассказ компания сидела и переваривала услышанное. После таких историй есть уже не хотелось, хотя стол был заставлен едой, что трактирщик принес с кухни за спасение его заведения от нежданных и ненужных гостей. И только во тьме капюшона Лика медленно разрасталась улыбка. — Хехехехе, какая увлекательная история. Слышал я о той войне и о тех зверствах что там творились, да. Только чего-то в твоем рассказе не хватает. Эмеральд посмотрев в черноту своими неживыми глазами и ухмыльнувшись спросил: — И чего же там не хватает мой темноликий друг? — Правды. Каждое твое слово это ложь, причем лжешь ты не краснея. Вся твоя история записана в каждом учебнике по истории твоей любимой Старой Империи. В твои слова невозможно верить, ты рассказываешь будто о вещах, что передвигают с места на место. Тебя там не было. Я видел многих подобных тебе лжецов, но у тех хотя бы хватало ума не навешивать себе лишние звания. Я догадываюсь почему ты сейчас бродяжничаешь. Твои прошлые друзья уже не могли слушать твою красивую, полную эпичности и трагедий ложь. Ты ничтожество, я презираю тебя. Я презираю и ненавижу каждого из вас. Утюг вновь лишь недовольно попыхтел понимая что Лику нужно выговорится. Змей же пытался его урезонить: — Успокойся Лик, чего тебе опять не понравилось? Переведя взгляд с Эмеральда на Змея Лик начал огрызаться язвительным тоном: — Твоего мнения никто тут сейчас не спрашивал, наш всезнающий несущий бред друг. Ты своими мечтами и желаниями ты привязал себя к этому мелкому жалкому миру. В мире, что создал я такие как ты бы стояли на самой низшей ступени иерархии совершенного общества, как впрочем ты стоишь там и сейчас. Поняв что Лика опять накрыла очередная волна ненависти ко всему мирозданию Змей отмахнулся и отпив вина ответил: — Вот и жил бы в своем прекрасном дивном мире, в чем проблема? — Ответ, который и стоило ожидать от такого ничтожества как ты. Я не привязан к какому-то одному миру как вы. Я над каждым из них, А тебе, как и остальным остается жить в осознании того, что вы никогда не познаете того что знаю я. Пока он это говорил было видно что глаза и клыкастая пасть двигались по тьме под капюшоном, да так двигались что в один момент глаза и рот поменялись местами. — Я создаю новые миры и пожираю страхом и тьмой старые. А вы ничтожные создания обречены сидеть тут в ожидании смерти. Неотвратимой и неизбежной. После этих слов он схватил пустую бутылку со стола, разбил ее об пол, двинулся к двери и вскоре пропал из трактира. Эмеральд проводив взглядом крайне эмоционального создателя новых миров заключил: — Он мне уже нравится за свою прямолинейность и воображение. Но не будем о грустном, давайте продолжим есть и пить, подождем Анкрэя и послушаем его стихи. Но про эту историю ни слова при нем. Не знаю как он отреагирует поэтому не стоит и рассказывать. Вино оказалось не настолько разбавленным как думал Эмеральд, но все же чувствовалось что трактирщик скупится. Но вкуснейшая курица с гарниром из вареной морковки и лука уравновешивали плату трактирщика за спокойствие его заведения. Но приход нового гостя не заставил тебя ждать. Когда на улице окончательно стемнело в зал вошел человек. Он был одет в темно-синий мундир, какие носили в стародавние времена адмиралы далекой Бансианской империи, разве что не было на его плечах тяжелых эполет со сложной вышивкой. Голову его украшала двууголка с серебряным украшением в виде цветка от которого в разные стороны отходили тринадцать лучей, а сам он опирался на трость с набалдашником в виде головы акулы, на ногах его были прекрасно отглаженные брюки, а завершали картину туфли с серебряной пряжкой. Правой руки у него не было и правый рукав мундира был заправлен в между пуговиц. Первым делом войдя он снял свой головной убор и неся его на согнутой руке подошел к столу с компанией: — Доброго вечера друзья. Змей и Утюг поприветствовали своего знакомого, который с неподдельным интересом смотрел на Эмеральда. — Я вас не знаю, вы в городе недавно, верно? Позвольте представится, Интельцио Мэльсон, вице-адмирал в отставке, виконт и барон Хильский, кавалер ордена Четвертьмесяца, ордена Святого Фермолая и заслуг, почетный кавалер ордена Баннэ. Эмеральд услышав такое не смог усидеть и встав пожал вице-адмиралу левую руку. — Для меня честь познакомится с таким столь титулованным человеком как вы. И думаю нам будет о чем пообщаться. Позвольте же представлюсь и я. И Эмеральд начал зачитывать все свои титулы. Змей сидел и удивлялся как это все можно запомнить, а Утюг обреченно подпер голову кулаком и смотрел в никуда думая о том, что Анкрэй все же не худшая компания в этом городе. Интельцио же напротив внимательно слушал и после того как Эмеральд закончил в глазах вице-адмирала было видно уважение к новому знакомому. — Рад знакомству фельдмаршал. Вы правы, нам будет что обсудить. Но все же если вы не против я собирался отужинать и я не буду против послушать пару историй от вас. — Конечно вице-адмирал, я тоже буду несказанно рад послушать ваши истории про морские битвы и чудовищ из глубин. Змей слушая все это заключил: — Кажется эти двое нашли друг друга. Утюг пыхнув поддержал вывод Змей: — Не могу не согласится. Через полчаса двое вояк уже вовсю разговорились. Они рассказывали друг другу про битвы, адмирал рассказал как он еще будучи младшим лейтенантом участвовал в уничтожении последнего из так называемых эпохальных кракенов — созданий невообразимых размеров, чьи щупальца были длинной в несколько миль. Фельдмаршал вторил про ему взятие замков, чьи шпили терялись в облаках и чьи хозяева выкашивали десятки солдат своими мечами, но меткую стрельбу из пушек пережить не могли. Змей и Утюг выступали теперь простыми слушателями и не понимали многих хитрых военный и военно-морских терминов, но иногда осознавали про что идет речь в данный конкретный момент. Наконец адмирал, отпив немного чая сказал: — А не желаете ли вы завтра посетить мою картинную галерею? Не знаю почему, но мне кажется вам будут крайне любопытны находящиеся там полотна. Эмеральд одобряюще улыбнулся: — Если вы сохраните интригу и не будете говорить что на них изображено то я буду только рад придти и посмотреть вашу коллекцию. А пока думаю нам уже все пора ложится спать, ночь близка. И все, единогласно согласившись начали разбредаться по комнатам, а адмирал пошел домой. Утром отменно выспавшийся и отлично чувствующий себя Эмеральд первым делом после завтрака решил заглянуть в магазин Анкрэя. Выйдя на улицу он увидел что беженцев на улице стало меньше, а значит часть либо ушла либо все-же нашлись сердобольные души, что пустили их в дома. Но проходя мимо одного заброшенного дома он понял, что все жители города оказались благоразумными и беженцам пришлось обживать руины старого района или даже строить хибары из досок и черепицы. Рынок тоже был ими оккупирован и многие торговцы не решились сегодня работать из-за боязни банального массового грабежа. Было также видно, что в некоторых местах под охраной стражи несчастным и обездоленным раздавался горячий суп. Наконец дойдя то того проулка, в котором ютились магазинчики Эмеральд увидел несколько массивных амбарных замков на двери снаружи, плюс два или три замка что были врезаны в саму дверь. Ну значит хозяина нет дома, и все оружие вне досягаемости беженцев. Эмеральд уже продумывал что будет если такой пестрый арсенал попадет в руки сотням голодных и околевших на ночном ветре людей и что тогда будет с городом. В лучшем случае они просто отберут у людей жилье и выставят на улицу уже местных. В худшем начнутся массовые убийства и погромы. Одна ночь на голых камнях в городе, где в теплых домах сидят сытые люди могут довести до такого. Эмеральд осознав что на него напали слишком мрачные сухие мысли и он начал выстраивать не слишком приятную, но привычную для него логическую цепь решил что нужно сходить в галерею адмирала Интельцио. Но для этого нужно было приодеться во что-то более презентабельное чем полевая форма с несколькими заплатами. Вернувшись в трактир он первым делом поинтересовался где тут ванна, и узнав быстро и по армейски помылся. Приведя себя в порядок и войдя в комнату он начал рыться в своих сумках. Сапоги, начищенные парадные. Запасные аксельбанты, нашивки, мешочки с патронами разных калибров. Пара ножей в ножнах и один выкидной. Несколько кокард, старый мундир без погон и пуговиц, несколько портупей. И во наконец то на свет из тьмы сумки показался заветный аккуратно собранный сверток, в котором лежала запасная форма. Белоснежная ткань отливала солнечный свет что лился в комнату из окна. Все как и должно быть. Две линии пуговиц, вышитые золотом погоны, обшлага с золотой драконьей головой, коронованной двумя звездами. Фуражка все так же сидит ровно на голове, а кокарда все так же блестит. Посмотрев в зеркало Эмеральд понял что в таком виде можно идти на прием хоть к королям. Да, королям. Отогнав от себя мрачные воспоминания Эмеральд взял поправил форму последний раз и повесив на пояс саблю он пошел искать галерею адмирала. Найти ее было не сложно. Трехэтажный дом с оградой и небольшим садиком, крепкие резные двери, над которыми висела вывеска с величественным разрезающим волны линейным кораблем, чьи паруса были наполнены ветром с лаконичным, но оттого красивым именем «Виктория». Под рисунком корабля значилось название «Галерея адмирала Мэльсона». Подойдя к двери он увидел небольшой судовой колокол — рынду. Поняв что это звонок он пару раз ударив в него дернув язычок колокола. за дверью послышались шаркающие шаги и вскоре дверь открыли. За дверью стоял крепко сбитый усатый мужчина лет сорока-пятидесяти в форме матроса. Эмеральд не дожидаясь вопросов начал разговор: -Меня зовут маршал Эмеральд. Вице-Адмирал Мэльсон пригласил меня в свою картинную галерею вчера. — О, да. Вице-адмирал сказал о вашем приходе, позвольте я проведу вас. Закрыв за собой дверь Эмеральд последовал за матросом. Проходя по коридорам и залам он замечал множество деталей. Вот да стойке лежит секстант, вот навигационные карты, на которых можно было заметить уже исчезнувшие моря. Вот миниатюры кораблей стоят витрине. Дорогая мебель из темного дерева дополняла образ жилища адмирала. Эмеральд думал что именно так бы он обставил свое жилище. Если бы оно у него осталось. Дойдя до двери видимо в кабинет адмирала матрос постучался и войдя обратился к нему: — Вице-адмирал, к вам пришел запланированный гость, маршал Эмеральд. За дверью послушалось «о, прекрасно» и оттуда матрос вышел уже в компании адмирала. Интельцио пожал Эмеральду руку и поприветствовал его: — Рад, что вы не отвергли моего приглашения. Позвольте же я покажу вам то, ради чего пригласил. Вновь пройдя несколько коридоров оны вышли в длинный зал, стены которого были увешаны картинами. Батальные сцены, портреты полководцев и флотоводцев, парады. Все это будто очаровало и Эмеральд будто чувствовал себя в каждой картине. Конечно адмирал рассказывал о каждой картине, что на ней изображёно или кто, как он сумел ее достать и пару слов про автора. Адмирал заслужено гордился своей коллекцией и это было слышно в его голосе. Но так же было понятно что это далеко не вся его коллекция. Пройдя до конца зала адмирал спросил: — Не желаете ли увидеть другую часть моей коллекции? Предупреждаю, она может вам не понравится и если это произойдет скажите. Сказано это было так будто именно эта часть коллекции отпугивала большую часть посетителей. Но Эмеральд успокоил забеспокоившегося Мэльсона: — Не беспокойтесь, я многое видел. Адмирал же казалось парировал этот ответ своей фразой: — Я имел ввиду немного не то, что вы могли подумать. И с этой фразой он пригласил маршала в следующий зал. Он оказался чуть меньше, но картины в большинстве своем были меньше. Эмеральд понял с самого начала почему его предостерегал хозяин галереи. — Богини восточных пантеонов. Не беспокойтесь адмирал, я никогда не имел ничего против восточных верований. По доброму улыбнувшись адмирал вновь парировал: — Внимательней посмотрите на картины и скажите что их объединяет. Эмеральд заметил и эту мелочь. На всех картинах богини были изображены босыми. На одних внимание акцентировалось именно на ногах, на других нет. Кто-то был изображен сидя, кто-то стоя. Одни играли на музыкальных инструментах, другие с претензией смотрели с картин на зрителя. Эмеральд хитро улыбнувшись вновь успокоил адмирала: — Насчет этого тоже не беспокойтесь, я сам так сказать такой же ценитель как и вы. Люблю я знаете ли милые лапки. По лицу адмирала было видно что с его души спал камень. — Я рад что моя галерея оставила в вашей душе лишь положительные чувства. Многие чураются таких картин и считают подобное чем-то плохим. Но вы мой друг оказались не из столь ограниченных людей и я буду рад если вы будете в моей галерее частым гостем. Надеюсь вы не откажете калечному адмиралу выпить чаю вместе и обсудить еще некоторые вещи, что вчера утаились от наших разумов? — Конечно нет адмирал, конечно же нет. Если только к чаю будут конфеты. И они пошли пить чай.