История любви с первого взгляда, произошедшая в Вероне

2. Светало. Небо плавно зеленело. Меркуцио лежал на постели, уныло глядя в окно. - Надо почистить зубы, - думал он. - И ботинки. Ладно, ботинки чистить не буду, тогда можно еще пару минут полежать... Может, и зубы чистить не стоит? Эх, девушки на меня недаром заглядываются - я ж не Тибальт какой, который даже голову не может вымыть как следует, а если и моет, то только к Рождеству или к собственным именинам! И мысли нет, чтобы не чистить зубы! Подъем, драгоценный Меркуцио, тебя ждет ледяная вода для умывания и дядя, облеченный властью, чтоб его! Интересно, что ему все-таки нужно? Недобро он на меня вчера посмотрел, ой, недобро! И это его "предложение, от которого невозможно отказаться"!.. Эх! Минуй меня, плохое настроение могущественного родственничка! С этой мыслью Меркуцио спрыгнул с кровати и направился к умывальнику. В радостный веронский рассвет ворвался отнюдь не радостный вопль - вода оказалась холодной. Зато бодрила: юноша оделся и причесался за считанные минуты. - Итак, я скор! Пора уже и к дяде! - Меркуцио еще раз провел гребнем по волосам и, насвистывая, выскочил из дома. Солнышко светило в лицо, жаворонки голосили свои простенькие песни, а где-то в полях пастушки наверняка целовались с пастухами... Меркуцио пинал попавшийся по дороге камешек до тех пор, пока тот с глухим "шмяк" не ударился о чей-то грубый ботинок. - Надо же, - удивленно подумал Меркуцио, подняв глаза. Он стоял перед дворцом герцога ровно в назначенное время. Небывалое дело, сказали бы друзья Меркуцио и никто не рискнул бы поправить их, заявив, будто он отличается пунктуальностью. - Интересно, дядя накормит завтраком? Герцогская стража безо всякого интереса смотрела на молодого человека. Не сказать, чтобы он был здесь частым гостем, но в лицо племянника герцога предпочитали знать - мало ли, кто может стать следующим правителем Вероны? Но во дворце Меркуцио появлялся нечасто, и еще реже - по собственной воле. - У герцога сегодня неплохое настроение, - подбодрил его молодой офицер, распахивая ворота. - Особенно если ему ничего не говорить. *** В замке поутру было тихо. В замке вообще всегда было тихо и скучно до боли в зубах. Меркуцио вообще не понимал, чем здесь можно целый день заниматься. Слуга провел его по знакомому с детства коридору, стены которого украшали вытканные гобелены. За гобеленами любили прятаться подвыпившие стражники, возомнившие себя привидениями. У двери герцогского кабинета слуга поклонился и оставил юношу созерцать узор на резной двери. Впрочем, Меркуцио не отличался манерами даже во дворце правителя. Поэтому он решительно толкнул створки и буквально вломился в кабинет дяди. Честно говоря, он терпеть не мог эту комнату. Книги, бумаги, перья, чернила... Фикус в кадке. И жуткий, доводящий до умопомешательства запах... библиотечный запах кожаных переплетов и сотен сожженных свечей. Как только дядя умудряется здесь жить и работать?! Юноша подошел к креслу и уселся в него, забросив ноги на подлокотник. Зевнув, он приготовился ждать герцога Веронского. - Ты неожиданно рано, - мгновение спустя раздался голос за его спиной. - Еще вчера ты утверждал, что не просыпаешься раньше обеда. Герцог Эскал действительно пребывал в неплохом настроении и даже подарил племяннику мимолетную улыбку. Он сел за стол и пристально посмотрел на Меркуцио. Молодой человек отметил, что даже несмотря на улыбку, лицо правящего родственника все равно оставалось серьезным, а между вечно сдвинутыми бровями залегла складка. Герцог был ненамного старше племянника, но бремя власти добавляло ему десяток лет. Меркуцио решил, что уж он-то сам в правители точно торопиться не будет. - Утро доброе, дядя! - лучезарно улыбнулся молодой человек. - Не приподняться ли мне из вежливости перед его светлостью? - подумал было он. Но герцог опередил его верноподданнический порыв, устало махнув рукой: сиди, мол. От этого у юноши препротивнейше засосало под ложечкой. И ему даже захотелось сесть, как всем благовоспитанным молодым людям. - Милый славный дядя... наверняка затевает что-то, что придется мне не по душе, - напряженно думал он, сверкая улыбкой. - Ему и самому, кажется, не нравится то, что он хочет мне сказать. Привычным "но Ромео же мне с младенчества лучший друг!" его не проймешь. Была ни была! - Дядя, я весь внимание! Рассвет застал меня в вашем кабинете - я поднялся с полуночными соловьями, дабы не опоздать! Герцог порылся в заваленном бумагами столе и достал листок, с двух сторон исписанный аккуратными завитушками, сквозь которые и с лупой было не продраться. Пробежал его глазами, усмехнулся про себя и, наконец, обратился к племяннику: - Меркуцио, помнишь ли ты своего кузена, графа Париса? Хотя вряд ли, откуда, если ты его и не видел ни разу. А зря! Во всех отношениях положительный молодой человек, с него бы пример брать. И, не поверишь, именно его графская персона заставила меня пригласить тебя сегодня. - Граф Парис? Граф Парис... - Меркуцио задумался, припоминая. - Это такой весь из себя причесанный и напомаженный? Благоухающий флёр-д-оранжем и читающий умные книжки? Которого все девушки Вероны стремились залучить к себе в гости? С трудом... Секунду, ваша светлость! Он - мой кузен?! На лице герцога несколько мгновений отчетливо читалась мысль: "Не-е-ет, я не стану тебя убивать, ты и без моей помощи убьешься", а затем он расплылся в понимающей улыбке. И впрямь, с чего Меркуцио интересоваться Парисом? Ему бы подраться да напиться, пошутить с друзьями да с девушками позаигрывать. Сам бы так развлекался, только вот потомственным герцогом уродился. Меркуцио сел нормально. Это не могло не настораживать. - Кузен. И граф. И завидный жених - не тебе, конечно, но могущественные веронские семьи в лепешку расшиблись бы, чтобы заполучить такого мужа своим дочерям. А также его земли, замок и прочие прилагающиеся мелочи. Я думал, что неплохо бы ему жениться на юной Юлии Капулетти... Ну не делай ты такое лицо! - герцог сурово посмотрел на скривившегося при фамилии Капулетти Меркуцио. - Хватит уже играть во вражду! Ты - не Монтекки... Итак, подумал я, какая прекрасная получилась бы пара. Капулетти - одна из богатейших семей Вероны, со всех сторон уважаемая и, кхм-кхм, приличная. Но, видимо, слишком долго думал, - герцог невесело усмехнулся. - Не далее как неделю назад любезный наш родственник прислал сие письмо, в коем радостно нас извещает о том, что он встретил в Модене девушку, прекрасную, как сто пятьдесят рассветов, свежую, как бутон роз, и… - Эскал сверился с текстом, - еще полстраницы в том же духе. Еще страницу он описывал их венчание и собственный наряд, но и о платье невесты не позабыл, не будем к нему слишком суровы. Герцог прервался и посмотрел на Меркуцио, который уже минут десять назад потерял нить разговора и никак не мог понять, почему герцог пригласил его обсуждать костюм дальнего родственника. - Наверное, ты недоумеваешь, как это все относится к тебе? - Эскал выгнул бровь. - Нет никаких предположений? - Нет. Никаких предположений, - отозвался Меркуцио, решив, что честность - лучшая политика. Политик из него получился бы, как из Франциска Ассизского - маньяк-убийца. - И зря, - голос герцога вновь посуровел. - Мне надоело каждую неделю слышать, что представитель нашей благородной фамилии шатается в компании молодежи Монтекки по кабакам, постоянно ввязывается в драки и ведет себя совершенно неподобающим образом. Ты не принадлежишь к роду Монтекки и из политических соображений не должен отдавать предпочтение какому-либо семейству. Меркуцио лениво кивнул. Не в первый, и, наверняка, не в последний раз ему приходилось выслушивать речи герцога... Это было так привычно, так уютно даже. Но хитроумный герцог, как и обещал, объяснил свое неожиданное желание увидеть родственника в столь ранний час. - Я долго думал, что же с тобой делать... Идею подарил мне граф Парис, его неожиданная свадьба. По-моему, семейная жизнь пойдет тебе на пользу. Хватит уже ерундой заниматься. Ты юноша взрослый, пора уж остепениться. И, - герцог доверительно наклонился к Меркуцио через стол, - это не предложение. Это мое твердое решение, которому придется подчиниться. Невесту я тоже нашел, вполне подходящая партия. Она молодая, красива, из благородного семейства Капулетти. Это будет лучшим способом прекратить твою с ними бессмысленную вражду. "Она молода, красива... Тебе пора остепениться... Она - Капулетти... "Девки дома Капулетти всех уродливей на свете"... Остепениться"... Меркуцио читал по губам герцога, беспомощно хлопал рыжими ресницами и проклинал внезапно объявившегося у него кузена. - Ты что-то совсем растерялся. Неужели от предстоящего счастья? - усмехнулся Эскал. – Не спорю, Юлия - завидная невеста. Мы с синьором Капулетти рассчитывали, что она сочетается удачным браком с графом Парисом, однако планам иногда суждено оставаться всего лишь теорией. Но я уверен, что Капулетти будут рады принять тебя как сына. Юлия очаровательна, ты непременно влюбишься в нее. Причем сделаешь это... - герцог задумался ненадолго. - Да вот, пожалуй, хоть перед балом. Ты же слышал, что Капулетти дают бал? Тебе я рекомендую явиться к ним после обеда и просить руки их дочери. Синьор Капулетти предупрежден и будет ждать с нетерпением. Я даже выделю тебе сопровождение из своей стражи – для пущей уверенности в том, что ты непременно доберешься до дома этого благородного семейства. Вопросы? - Дядя, - руки Меркуцио непроизвольно потянулись к близлежащему свитку на столе герцога. - Дядя, - произнес он несколько секунд спустя, увлеченно разглаживая бумагу. - Дядя, - повторил он чуть позже, любовно складывая из документа неизвестно какой важности японского журавлика. Герцог невозмутимо наблюдал за ним. Он сам научил Меркуцио искусству оригами лет десять назад. - Дядя, мне нужны цветы. Иначе я напрочь отказываюсь влюбляться в Капулетти! И чтоб непременно нежно-лиловые. Вроде гиацинтов. Не беда, что нынче для них не сезон! Я могу потерпеть немного. А Капулетти... Капулетти могут перенести бал, правда? Где это видано, чтобы жених приходил свататься без нежно-лиловых цветов?! Это нарушит все традиции и обычаи Вероны, - из рук Меркуцио выпорхнула стая журавликов. Герцог тоскливо глядел на них. Мальчика нужно научить складывать кусудамы, определенно. Меркуцио всё терзал и терзал письма чиновников, донесения полиции… Пару любовных записок к герцогу он тоже извёл на журавликов. - Я, кстати, очень плохо танцую! - самозабвенно плёл Меркуцио, подбираясь к чистой гербовой бумаге. - Я не отличу па от до-ре-ми и прочих слогов, коими так богат итальянский язык! И ещё я рыжий! Знаете, говорят, не к добру выходить замуж за рыжего. - Ты просто не осознал своего счастья в полной мере. Парис на твоем месте тотчас побежал бы с охапкой цветов оббивать порог дома Капулетти, дабы удостоиться чести стать мужем такой замечательной девушки, как Юлия. Ты же понимаешь, что я желаю тебе лишь добра. Поэтому не могу принять твоих оправданий, как ни старайся. Особенно эту попытку убедить меня, что ты плохо танцуешь, - хмыкнул герцог. - Но, пожалуй, ты меня уговорил. Для тебе соберут букет из самых нежно-лиловых цветов, которые только растут в моем саду. А теперь ты свободен. Подготовься к визиту в дом Капулетти самым подобающим образом. А мои люди проследят, чтобы все прошло как надо.