Все азкабанские стражники

27 июня 1993 года. Азкабан, третий уровень Гарри и Луна сидели на полу и играли в театр теней, насколько это было возможно в мерцающем синем свете от банки огненных колокольчиков. — По-моему, это не похоже на собаку, — Луна не оценила тень от рук Гарри. — Выглядит скорее как лунная лягушка. — Правда? — Гарри оживился. — А что такое лунная лягушка?  — Ну… — собралась было объяснить Луна, и тут вдруг грохот и звук шагов в глубине коридора дали им понять, что еще один человек освободился. Гарри вытащил палочку и настороженно выставил ее перед собой. Он сдвинулся в тень у камеры Луны, целясь в неизвестного. Фигура человека становилась все ближе, шум шагов — все отчетливей. Гарри дождался, пока тот не пройдет мимо, и ударил ему в спину Петрификусом. В свете Люмоса стало возможно рассмотреть грязного, неухоженного человека с длинными волосами в замызганной одежде. — Значит, заключенный, — мрачно сказал Гарри. Он левитировал человека в свою камеру и осторожно отменил заклинание, стараясь не выпускать мужчину из-под прицела палочки. — Отпусти меня, я должен отсюда выбраться, — прохрипел грязный человек. — Давай, мне надо его достать, он в Хогвартсе, я должен… — В Хогвартсе? Правда? — спросил Гарри, неожиданно для самого себя заинтересовавшись. — Знаете, я тоже хожу в Хогвартс. Может быть, я знаю того, кого вы ищете? — Сомневаюсь, — фыркнул было оборванец, но затем присмотрелся к Гарри: — Мерлиновы подштанники, да быть не может… — Он — Луна Лавгуд, а я — Гарри Поттер, — выдала Луна из своей камеры. — Или наоборот?.. — Нет, ты — Луна, а я — Гарри, — поправил Гарри. — Так как, вы говорите, вас зовут? — Меня зовут Сириус Блэк, — сказал мужчина. — Но… почему ты в Азкабане? Полчаса спустя, когда Гарри покончил с объяснениями, Сириус недоверчиво покрутил головой. — Да уж, что-то в этом роде мог бы провернуть и Джеймс, — сказал он. — А, впрочем, даже Джеймс не был настолько психом. — Джеймс… это вы о моем отце? — у Гарри загорелись глаза. — Вы его знали? Это, разумеется, породило вторую волну объяснений, продлившихся до глубокой ночи. 28 июня 1993 года. Азкабан, третий уровень — За меня не беспокойтесь, — сказал Сириус ближе к полудню. — Я просто собираюсь выйти за ограду, чтобы узнали, что я сбежал, и сгонять на большую землю — отмыться, побриться, постричься, приодеться, все в таком роде. Не против, я возьму твою палочку? Я вернусь максимум через час, обещаю. — Конечно, — Гарри безропотно отдал свою палочку. — Только не потеряй ее или не сломай, ну ты понял. Луне никогда не была к лицу роль гласа разума, но все-таки она слегка обозначила протест: — Гарри Поттер, этого человека много лет преследуют мозгошмыги. Стоит ли отдавать ему единственное средство защиты? Сириус не спеша двинулся к выходу, а Гарри только покачал головой. — Если мозгошмыги действительно такие вредные, нам надо вмешаться. Знаешь какой-нибудь способ их отогнать? Вернувшийся Сириус застал Гарри и Луну упившимися сливочным пивом — они распевали непристойные песни и мастерили ожерелья из крышек. Сириус несколько раз моргнул. — Гарри, ты что делаешь?.. — Мы… ик!.. делаем отпугиватели мозгошмыгов! — Гарри помахал недоделанным ожерельем из крышек от сливочного пива. — У нас тут, понимаешь, заражение. Сириус прикинул, не рассказать ли Гарри, что мозгошмыгов не существует, и вместо этого спросил: — Но где вы достали пятьдесят ящиков сливочного пива? Гарри икнул и улыбнулся: — Ну… — А вообще, — прервал Сириус, — не хочу этого знать. Он перевел взгляд на палочку в своей руке, а потом опять на Гарри: — И, пожалуй, придержу-ка эту штуку до тех пор, пока ты не протрезвеешь. 1 июля 1993 года. Азкабан, третий уровень Явление авроров три дня спустя не оправдало ожиданий. — Сириус Блэк? — спросил Гарри, изобразив на лице растерянность. — Нет, вообще его не видел. Он сбежал? Знаете, как? — На камеры всех Пожирателей Смерти наложены чары прослушивания, — сказал аврор Шеклболт. — Он стал разговаривать во сне, говорил «он в Хогвартсе» и тому подобное. Как раз после визита министра Фаджа. — Он говорил что-нибудь еще? — Мы знаем, что Блэк уже давно не в себе, — признался Шеклболт. — С тех самых пор, как он начал притворяться каким-то зверем — то и дело лаял и скулил. Наверное, деградировал до животного состояния. Теперь он еще опаснее и непредсказуемее, чем когда-либо. Но у него вряд ли найдутся причины вернуться в Азкабан, так что с вами все будет в порядке. На самом деле, здесь вам, наверное, безопаснее всего. — Рад слышать, — сказал Гарри. Черный пес рядом с Гарри гавкнул. — Собака, Гарри? — Шеклболт поднял бровь. Гарри проследил за этим трюком с завистью — у него никак не получалось так шевелить бровями. — Не знал, что она у тебя есть. — Ну, моя сова Хедвиг осталась у друга, потому что ей не нравится этот остров. Не иначе, она меня любила только за бекон, — придумал Гарри. — Так что я завел для компании собаку. Это же не запрещено? — Вовсе нет, — Шеклболт, похоже, был доволен произошедшим. — Это может быть к лучшему. Если кто-то сбежит или попытается бежать, вас будет защищать большое и сильное животное. Собака приосанилась. — О да, — сказал Гарри. — Назвать хочу Балериной, как вам? Собака посмотрела на Гарри, как на предателя. — Слишком девчачья кличка для такого крупного питомца, — дипломатично ответил Шеклболт. — Возможно, тебе лучше выбрать что-то иное. — Похоже, придется обойтись запасным вариантом и назвать его Бродягой, — вздохнул Гарри. — Спасибо за совет, аврор Шеклболт. — Всегда пожалуйста, Гарри, — аврор помахал на прощание и направился к выходу. 5 июля 1993 года. Азкабан, третий уровень Сириус привез с собой волшебную палатку, правда, более заурядную, чем у Гарри, и не такую навороченную. Он поставил ее в пустой камере по соседству с Гарриной, но только после того, как покрасил там стены в кислотно-оранжевый, который в сочетании с ярко-розовым камер Гарри и Луны производил жуткое впечатление. И теперь Сириус наблюдал, как Гарри и Луна играют в «рыбалку». — До чего же скучная игра, — посетовал «беглый» преступник. Гарри пожал плечами. — Если честно, я других почти не знаю. А что? Есть на примете еще какие-нибудь карточные игры? — Как насчет покера? — предложил Сириус. — Покера? — невинно переспросил Гарри. — Что это? Сириус злорадно усмехнулся. Его хорошее настроение продержалось до тех пор, пока Гарри не выиграл его обувь, носки и все свежеприобретенные средства по уходу за волосами. Он отбросил карты с отвращением. — Не могу поверить, что ты никогда раньше не играл в эту игру! — Сириус надулся. — Ты слишком хорош. Признайся, ты соврал! — Я не врал, — запротестовал Гарри. — Я не говорил, что не играл до этого в покер, я просто спросил, что это такое, и ты сам решил, что я не играл. Сириус на мгновение задумался: — Хм… полагаю, ты прав, — и затем он хитро посмотрел на Гарри: — Знаешь, я уверен, что Луна никогда раньше не играла в покер. Луна заинтересовано подалась вперед, но Гарри яростно помотал головой: — Ни в коем случае, Луна — мой друг, и она слишком милая и невинная, чтобы играть в такие безжалостные игры, как покер. Иди кого-нибудь еще упрашивай. Сириус обиженно выпятил губы: — Зануда. 20 июля 1993 года. Азкабан, третий уровень — Я просто не могу в это поверить, Гарри, — покачала головой Гермиона. — Я прочитала все о них и о том, что они делали, и это ужасно! Я едва могу находиться с ними рядом. — Их просто не понимают! — продолжил горячо убеждать ее Гарри. — Только подумай об этом! Могу поспорить, ты бы тоже огорчилась, если бы все стали тебя избегать, а потом заперли на острове с кучей преступников. Гермиона потрясенно уставилась на него. — Ты… ты прав! — сказала она в ужасе. — Ох, бедняжки! Держу пари, никто и никогда не показывал им любви! — Я знал, что ты поймешь, — Гарри улыбнулся ей. — А большинство людей думает, что я просто двинулся, понимаешь. Так и появилось Общество вежливого обращения с дементорами (или, если кратко, ОВОД). 31 июля 1993 года. Азкабан, третий уровень — Я не знал, что у тебя есть собака, Гарри, — любезно сказал Дамблдор. Директор Хогвартса осмотрелся. Добрая половина ячеек в ряду Луны была окрашена в различные яркие (и плохо сочетающиеся) кричащие цвета. Однако, даже одобрив новую цветовую гамму, он не перестал тревожиться о возможных последствиях сидения взаперти для одинокого тринадцатилетнего мальчика. — Он не дает мне чувствовать себя одиноким, — сказал Гарри. — А еще он веселый и помогает мне разыгрывать заключенных. Дамблдор с сочувствием посмотрел на него. — Если тебе станет одиноко, всегда можно покинуть Азкабан, мой мальчик. Ты ясно выразил свою точку зрения. Никто не станет возражать, если ты решишь больше здесь не задерживаться. Гарри нахмурился. — Нет, я никуда не пойду. Несправедливо, что Луна должна здесь оставаться. Она же ничего плохого не сделала. Она здесь только потому, что министерство хочет контролировать «Придиру». — Гарри, — медленно выговорил Дамблдор, — почему ты думаешь, что министерство хочет контролировать «Придиру»? Есть же «Ежедневный Пророк», где они могут публиковать все, что пожелают. — Потому что «Придира» — последний свободный глас народа! — глаза Гарри фанатично засверкали. — А отец Луны — единственный, кто осмелился показывать министерство таким, какое оно есть, и министр Фадж пытается его заткнуть. Но я этого не позволю! — Э… ясно… — Дамблдору стало очевидно, что разум ребенка не выдержал груза взваленной на него ответственности. — Хоть я и ценю твою преданность друзьям, мой мальчик, вынужден настаивать на том, чтобы ты покинул это место. Ради твоего же блага. Директор поднял свою палочку, но какое бы заклинание он ни собирался произнести, оно затерялось в паническом визге, когда разгневанное четвероногое стало грызть, терзать и рвать его красочное одеяние и мучнисто-бледные ноги. — Экспеллиармус! — тут же заорал Гарри, и палочка Дамблдора вырвалась из его хватки — прямо в протянутые руки Луны Лавгуд. Глаза директора расширились. На секунду он забыл о собаке, жующей его лодыжку. Только что прямо у него глазах самая ценная вещь, которой он обладал — Бузинная палочка — оказалась в руках последнего человека, которого он мог представить на этом месте. Луна удовлетворенно осмотрела свою новую палочку. Взмахнула рукой, выпустив ливень розовых искр. — Блестяшка! — хихикнула она. Директору потребовалось почти десять минут, чтобы разобраться с ситуацией. Собака Гарри вернулась к хозяину, не переставая угрожающе рычать. Луна отдала свое искрящееся приобретение, но по тому, как сверкнули ее глаза, Гарри понял: возвращение палочки к новой хозяйке — не более чем вопрос времени. 7 августа 1993 года. Азкабан, третий уровень — Привет, Белла! — Гарри весело поздоровался с сумасшедшей. — Как ты сегодня? — Жить надоело, мерзкий предатель крови? Позор природы, да ты даже не достоин мне ботинки чистить, как ты смеешь так со мной разговаривать… Гарри перебил ее, прежде чем она успела окончательно разойтись. В иные дни ее было не остановить. — Короче, хотел спросить, не надо ли чего-нибудь с Косой Аллеи? Я сегодня собираюсь за покупками. Беллатриса прервала свою декламацию и задумчиво прищурилась на зеленоглазого мальчика. — Твой изуродованный труп? — медовым голосом спросила она. — Извини, не выйдет! — сказал Гарри и метнулся к следующим двум камерам. — Эй, Дольф, эй, Робби, хотите чего-нибудь с Косой Аллеи? — Твою отрубленную голову, — проговорил Родольфус Лестрейндж, и одновременно Рабастан попросил: — Ящик огневиски. Близнецы уставились друг на друга. — Предатель! — заявили они синхронно. — Что? Ты предатель. — Нет, ты, — настаивал Родольфус. — Нет, ты, — сказал Рабастан. — Ты. — Ты! Гарри пошел дальше, поскольку спор явно не собирался затихать. Других заказов так и не последовало. Когда он вернулся примерно четыре часа спустя, он оказался почти полностью погребен под полудюжиной объемистых пакетов. Первый Гарри бросил Сириусу. — Опять средства по уходу за волосами, — сказал он, наморщив нос. — Ты точно Малфоям не родственник? Сириус слегка покраснел и отвернулся. Гарри двинулся дальше. — Луна! Учебники по прорицаниям, нумерологии и маггловедению с третьего по седьмой курс, — коробка книг приземлилась в камере Луны. За ней последовал небольшой пакет: — И еще коврик на пол. — Спасибо, Гарри Поттер, — сказала Луна, когда он двинулся дальше. — Белла, для тебя я принес новые мантии, — Гарри протянул пакет через решетку. — Новые мантии? — Беллатриса поднялась, впервые выглядя чуть менее враждебно. — Да, я даже выбирал в слизеринских цветах. Беллатриса безжалостно разодрала упаковку, но шелковистого одеяния коснулась неожиданной нежностью. Развернув мерцающую ткань, она погладила ее ладонями, как будто впервые в жизни увидела нечто подобное. Гарри отвернулся и двинулся дальше. — Я не смог достать ящик огневиски, мне его не продали — сказали, я слишком маленький, — нахмурился Гарри, обращаясь к Рабастану Лестрейнджу. — Я пытался объяснить, что покупаю его тебе, а не себе, но из этого тоже ничего не вышло. Так что вместо виски я взял сливочного пива. Гарри проигнорировал страдальческий стон Рабастана: «Но оно же безалкогольное!» — и двинулся дальше. — И для остальных, кто заказывал мой труп, отрубленную голову, возвращение Темного Лорда или всякое вроде этого… Ну, в отличие от Беллы, я понятия не имею, чего бы вам хотелось. Поэтому каждому купил по шоколадке. Хорошее настроение Гарри, вызванное его добрыми делами, продолжалось до следующего утра, пока он не увидел заголовок статьи, написанной Ритой Скитер: «Мальчик-который-выжил в сговоре с Темным Лордом? Забастовка в Азкабане — прикрытие для контрабанды!»