Понять себя

      Ветер свистит в ушах так, что ничего, кроме него, и не слышно. За спиной развиваются два хвостика девочки, что ездит на велосипеде по трассе. Двухэтажные домики вокруг дороги растворяются позади и исчезают, оставляя после себя лишь мимолетные воспоминания. А впереди — одни машины, в которых сидят угрюмые люди, торопясь на работу. Остальные же пешком или также на велосипеде, как и Мерри, спешат куда-то с утра.       Быстро крутя педали, она стиснула зубы и молилась всем богам, как бы не опоздать в школу. А ведь её отец предупреждал, что поздно ложиться не стоит, но Санни был слишком болтливым, и уж слишком хорошо он рассказывал всякую чепуху на ночь. А Мерри нравилось, когда можно слушать голос напарника на том конце провода и засыпать, зная, что тот продолжает бубнить о своём.       Успевая «перелететь» дорогу на зелёный свет, она заворачивает в сторону склона. В лицо попадают колючие опавшие листья, мешая обзору. А ветер сильно дует ровно в противоположную сторону, значительно ободряя с утра. Туда-сюда бегали люди, спешащие на работу или также в школу. Машин в этой части города было меньше, так что можно было смело разгоняться, «прибавлять газку», рваться на полной скорости по склону вниз. Мерри нравилось это, нравилось, когда ничего, кроме чувства свободы и шумного ветра в ушах, на данный момент, нет. Нравилось, что это определяет всё. Что благодаря этому ты оживаешь, освобождаешься.       Скорость манила её с детства. Как только шатенка впервые увидела, как катаются люди на велосипедах, она тут же представила, что они увеличивают скорость с каждым оборотом, ускоряясь и буквально летя вперед. Она увидела это по телевизору, видела, как катаются профессиональные спортсмены, и это ей запомнилось.       Мерри перепробовала все виды спорта, чтобы уловить тот «момент скорости», когда она будет чувствовать себя… свободной. Но лишь мотоцикл и автомобиль могли ей это подарить. Чувство, при котором ветер приятно звенит в ушах и бьет по лицу, из-за чего хочется просто закрыть глаза и заплакать от вызываемого раздражения. Чувство мимолётного полёта, когда ты разгоняешься на трассе, словно летишь, как гордый орёл. В этот момент ты можешь быть кем угодно, силы наполняют твоё тело и хочется кричать всем и вся о том, что тебе невыносимо хорошо.       Незабываемое чувство, так считала и считает Мерри. То незабываемое чувство эйфории и… чего-то горького, будто она что-то забыла.       Один раз почувствуешь, и хочется ещё и ещё. Он словно наркотик, который ей требовался каждый день. Потому она каждое утро каталась на велосипеде, даже если не было гонок, которые полюбились ей почти в первого взгляда.       Первые увиденные гонки у неё были в возрасте всего четырёх лет. Она мутно помнит это время, но то знаменательное событие — никогда не забудет.       Тогда она сидела у отца на коленях, смотря на небольшую трассу. Местная гонка юных гонщиков, которые желали покрасоваться. Для местных — забава, для гонщиков — показ, чтобы все их увидели. Ездили они на мотоциклах, препятствий почти не было, если не считать крутые виражи на самой дороге. Девочка тогда не могла усидеть рядом с отцом, хотела увидеть всё. Отчего-то тогда Мерри хотела больше увидеть всё, узнать, потрогать, почувствовать. Они сидели в первом ряду, видели гонку, гонщиков, трассу ближе всех.       На грунтовую трассу выходило около пяти гонщиков двадцати-двадцати пяти лет. Совсем молодые, юные, полные сил и энтузиазма. Они с усмешкой всем кланялись и с весёлым смехом гоняли на трассе на своих железных «конях». Тогда Мерри запомнилось то, что они были храбрыми, неунывающими и уверенными в себе людьми, это поразило девочку до глубины души. Ведь они отличались от всех мальчиков, которых видела она хоть раз, и от отца, который был очень мягок и добр к дочери.       Гоинг Мерри смотрела на них восхищённо и восторженно, это было нечто великолепным. А их гонка!.. Какая была тогда гонка! Пятьдесят кругов по трассе, всюду летящие ошметки шин, запах «жаренных» покрышек и моторного масла, который был буквально повсюду, рваный ветер, который дует в лицо каждый раз, как гонщик проносился мимо зрителей с трибун. С такой скоростью и быстротой, с какой гонщики нарезали круг за кругом, Мерри впало в душу. Чуть позже она понимала, что её тянет к скорости, к тому, на чём хотелось разогнаться, ощутить тот азарт тех молодых гонщиков, почувствовать всё на себе.       Это было странно. Раз — и нравится. Так не бывает на свете. Мерри знала, что такого не будет. И тот день, день первых увиденных гонок, на которых она получила странный приз по окончанию — шлем одного из участников, который подписал его и отдал маленькой Мерри, которая тут же прижала большой предмет к себе, пытаясь обхватить руками, будто гоночный шлем — ценная реликвия, которую должна будет охранять дальше, — полностью опровергнул это утверждение.       Гоинг искала способы попроще, чем мотоциклы, чтобы почувствовать всё то, что чувствовали те гонщики. Хотела, чтобы отец заметил то, чем она увлекается, чтобы помог ощутить, понять, почему так сразу понравилось, почему так тянет, сколько бы она себя не занимала другим. Но пошло всё не так, как хотелось бы.       Отец был против. Категорически против.       Он видел ту опасность, которую таят в себе гонки. Видел то, что дочь проявляет сильный интерес к ним, желая быть похожей, стать однажды одной из них. Это пугало его, пугало до колик в животе, что ноги подкашивались. Он пытался её занять другими вещами — вышиванием, пением, танцами и многими другими вещами, но мужчина не понимал, почему её так тянет к этим опасным гонкам.       Он не мог остановить, ведь она каждый раз твердила о том, что он точно когда-нибудь признает, что гонки — это её стихия. И это удручало, беспокоило отца Мерри всё сильнее. Он боялся её потерять, потерять единственный лучик в его жизни, который появился также внезапно, как и её любовь к гонкам.       Мерри не знал, что Мерри скрывает от него то, что участвует в гонках, что тренируется, что занимается у Санни — лучший друг, который ранее жил рядом по соседству с семьей Мерри, но переехал. Этот шустрый и ловкий мальчик, который был старше Мерри на четыре года, также любил гонки, говорил об этом всем, рассказывал про многое о самих гонках самой шатенке, которая с упоением выслушивала и запоминала каждое его слово, словно это было нечто большее, чем просто пересказы знаменитых заездов со всего мира.       Сам как-то мечтал стать гонщиком, как и Мерри. Они решили ими стать ещё в детстве, когда любовь к этому росла в геометрической прогрессии.       Их дружба была странной. Они постоянно занимались тем, что соревновались, кто быстрее. Всё же любопытство было коварным. Их любовь к скорости и гонкам была высока, и она сохранилась даже спустя много лет.       Санни был первым, кто поддержал идею с выступлениями на гонках. На подпольных гонках. Именно он придумал скрывать лицо девчушки. Это ведь привлекало внимание, набирало популярность, таило в себе таинственность, что было как раз на руку напарникам, которые только-только собирались заявить о себе. Этот блондин был ей верным другом, который всегда мог прийти на помощь. И Мерри была ему очень благодарна. Безмерно благодарна всем богам за то, что у неё такой замечательный друг.       «Пролетая» мимо торговых лавок, где продавались сласти и еда, Мерри улыбнулась, взглянув на наручные часы. Она не опаздывает, она никогда не опаздывает, даже если иногда думает, что вот-вот опоздает. Всегда прибывает на место вовремя, во сколько бы она не выехала. Сладкий запах выпечки разносился по всему кварталу, а, вдыхая его, Мерри только набирала вновь скорость, которая снизилась после склона. Не дай бог остановиться вновь и купить что-нибудь у этих людей. А ей надо было соблюдать диету.       Все же гонщики соблюдают диету. Мерри так именно и считала. Это ведь правда?       Несколько машин проехало мимо Мерри на бешеной скорости по склону и уехало куда-то далеко. Видимо, водители очень спешили, ведь на часах уже половина девятого. Вот-вот должен был прозвенеть первый звонок, шатенка как раз успевала, укладывалась во времени. Один резкий поворот направо, и вот — Гоинг Мерри видит свою школу.       Новенькое сияющее здание маячило впереди, множество подростков её лет и постарше, и помладше бегом неслись к нему. Нежно-розовая четырёхэтажка была ограждена плитами в три метра, высокая калитка с расписными узорами всегда открыта утром и вечером, но закрывается каждый раз, когда приходит назначенное время. Ни один опоздавший так просто не проникнет на территорию школы.       Так считали все учителя, но ученики знали, что одному ученику всё же удалось проникнуть в школу, когда тот опоздал — это был бывший ученик — Таузенд Санни, — человек, который мог обхитрить систему безопасности и спокойно опаздать в школу. Как он это делал, никто не знал, его секрет ушёл вместе с ним. Его имя в стенах «Старшей Ямато» было легендарным.       Мерри немного не одобряла такое, ведь сама не любила опаздывать, но то, что Санни — её лучший друг, — был единственным во всей округе, кому это удовалось совершать каждый раз, вызывало у неё чувство гордости и некоего превосходства. Ведь она с ним дружит и по сей день. А секрет… Она его знает, конечно, но опаздывать всё равно не решается, тем более во сколько она бы не выехала на своём велике, она всегда приезжает вовремя.       Снизив скорость, она завернула за угол, и вот — она уже на территории школы. Тут учеников было в разы меньше, на часах оставалось всего минут десять до начала первого урока. Медленно подъехав к стоянке для велосипедов и закрепив свой транспорт, Мерри взяла школьную сумку синего цвета и бегом понеслась в здание, где быстро успела переодеть обувку и понестись на третий этаж, где и был её класс.       Вокруг не было ни души, на часах оставалось лишь минуты две, а то и одна до звонка. Буквально летя по лестницам, она быстро забралась на третий этаж и побежала к своему кабинету, возле которого была табличка «2-C». Мерри уже на пороге услышала голоса своих одноклассников, что означало, что учителя ещё нет, и тут же открыла дверь в класс.       — МИНУТА ДО ЗВОНКА! — прокричал в ту же секунду какой-то высокий пацан без черного пиджака и в одной рубашке без галстука. Его тёмные волосы были взъерошены, глаза радостно горели, а на лицо вылезла победоносная улыбка. — Я победил, дурачьё! — Встал он на парту и снова прокричал, вскидывая руки вверх.       — А-а-а, — уныло протянули некоторые парни возле него. — Вот блин! Мерри! Не могла приехать раньше, а? Или опоздать в кои-то веки? — начали ворчать одноклассники и отдавать свои кровные деньги победителю, который хитро хихикал и показывал Мерри большой палец.       — Извиняйте, ребят! — радостно улыбнулась шатенка, поправляя свои шоколадные хвостики, проверяя их целостность. Вдруг снова их придется заплетать? — Ну, так уж получилось, — пожала она плечами, идя на своё место в ряду у окна.       Мерри, тихонько смеясь, оглядывала класс и здоровалась с девчонками и парнями. Её одноклассники любили делать ставки на её опоздания. Счёты шли буквально на минуты, когда шла речь о Мерри. И главное все, кто ставил на опоздания, проигрывали. Оказывается, никто не сдавался за все годы, и пытался уловить момент, когда их одноклассница наконец опоздает.       Но вряд ли такое может случится. Мерри свою репутацию ни разу не опоздавшей ученицы запятнать одним пропуском не хотела.       — Мальчишки… — фыркнула соседка спереди шатенки. То была низенькая сероглазая девушка по имени Цури Мисако, её причёска — «грибная шляпка» — была как всегда в идеальном состоянии, а очки — кристально чистыми, форма — без складок и не помятая. Но оно и не мудрено — Мисако была членом Студсовета и чистоплюем с рождения. Но, увы и ах, Цури была не лучшей ученицей в школе, её результаты едва превышали норму каждого ученика, из-за чего Мисако часто бесилась и пыталась исправить положение. Хотя и не очень удачно.       Иногда Мерри думала, что такой человек есть почти в каждом классе и в школе. Потому лишь пожала плечами и поздоровалась с рыженькой:       — И тебе доброе утро, Мисако-тян!       — Пожалуйста, Гоинг-тян, прекрати эти ребячества и приходи вовремя, иначе наш класс погрязнет в ставках. — Поправила очки Цури и села за своё место, прямо перед Гоинг Мерри, которая лишь успела разложить нужные учебники по математике, как прозвенел звонок и в класс вошел учитель.       Это был угрюмый черноволосый мужчина низкого роста, его почти можно было спутать с учениками средней школы. Одет был в строгий серый костюм, вместо галстука — красная бабочка, а волосы зализаны назад, как он это делал всегда. Его серые глаза буквально метали молнии в подростков, которые от этого взгляда ёжились и сразу становились тихими.       Но не Мерри, он ей даже в какой-то степени нравился. Она чувствовала, что Незу-сенсей был хорошим человеком, который всего лишь пытался научить уму-разуму нерадивых школьников. Поэтому её не пугал взгляд учителя, тем более математику она знала хорошо, бояться ей надо было разве что только учителя английского. Иностранный язык ей давался с трудом, увы.       — Такисима-кун, — чуть ли не прорычал Незу-сенсей на ученика, что до сих пор сидел на своей парте, подсчитывая утренний выигрыш. — У нас урок. Будь добр, сядь на место. — Парень остолбенел и пугливо сглотнул, понимая, что ему сейчас будет крышка. Потому он быстро спрятал выигрыш в кармане брюк, спрыгивая с парты и с обворожительно-нервной улыбкой обернулся учителю, который сверлил ему ранее затылок своим фирменным взглядом.       — Извините, Незу-сенсей, — коротко рассмеялся Такисима, поправляя свою школьную форму, ибо учитель математики не любил, когда на его уроке сидят в помятой форме или в чём-либо ещё, кроме этой самой формы. Увы, это был единственный учитель, который придирался к внешнему виду учеников. — Я Вас не заметил.       — О, не заметил, значит… — с легкой издевательской улыбкой ответил ему мужчина, что стоял на пьедестале, который был сделан специально для преподавателей. Похоже, Незу-сенсей принял это на свой личный счет, и сейчас Такисиме будет худо. — Тогда, пожалуйста, поправь форму и выйди к доске. Расскажи про своё домашнее задание.       Все в классе захихикали. Такисима ведь никогда не делает домашнее задание, это был обычный ученик-лоботряс, который учился разве что «удовлетворительно»*. И поэтому он едва-едва учится, чтобы его не выгнали из школы или не оставили на второй год.       — Таки-кун влип! Хи-хи! — послышался тихий шепот учениц класса «2-С». Из-за этого Мерри только покачала головой и улыбнулась, посмотрев в окно, выходящее на город, что был усыпан лепестками сакуры — день обещает быть на удивление насыщенным. Шатенка в этом не сомневалась.       Тут неожиданно телефон Мерри завибрировал. После двадцати минут от первого урока, в котором Незу-сенсей объяснял новую тему — «Уравнения с логарифмами» и уже успел поиздеваться над Таки-куном, всё шло спокойно, и Мерри внимательно слушала сенсея, но неожиданная SMS-ка её удивила.       Во время занятий в школе ей никогда не присылают сообщения и не звонят. Санни это знает, а Наоми, тот самый комментатор и организатор городских подпольных гонок, тоже это знает, Мерри его лично предупреждала, чтобы в первой половине дня ничего не писал и не звонил.       Мерри медленно вытащила из кармана серой юбки мобильник с маленьким брелоком барашка, что подарил ей Санни месяца два назад от балды. Она спрятала телефон за учебником математики, что стоял на подставке и повернулась так, чтобы её практически не было видно за спиной Цури, которая всегда сидела прямо, и за ней всегда можно было немного спрятаться. В крайнем случае, при Незу-сенсее всего на пару минут, ибо тот увидит, что Гоинг занимается чем-то посторонним на его уроке.       Маленькое уведомление о сообщении высветилось на небольшом экране сенсорного телефона. Юная гонщица его мигом открыла и слегка удивилась написанному:

«Вместе поехать не получиться. Начальник оставил на дежурство, так что езжай на место без меня. Но я обязательно приеду».

Санни

      Шатенка часто ездила на место проведения гонок вместе с Санни, это, можно сказать, их привычка или традиция. Бывали, конечно, случаи, когда приходилось приезжать одной, но златовласый блондин всегда приезжал на место. Так что ей не часто выпадало такое, чтобы она ехала одна. Но посреди бела дня, чтобы такое сообщать!.. У Мерри было какое-то плохое предчувствие.       Но прежде, чем она хотела убрать телефон, ей пришло ещё одно сообщение. От того же парня. Мерри этому ещё раз поразилась. Её брови едва заметно поднялись, а глаза расширились, соседи по партам, заметив это у своей одноклассницы, нахмурились. Мерри почти никогда на уроке не смотрит в телефон.       Так что же ещё случилось?       Но неожиданно на лицо Мерри медленно выползала счастливая улыбка, а глаза заблестели от счастья. Она едва забыла, как дышать, ведь Санни в следующем сообщении написал, что нашел ей ролики. Ролики с маленьким моторчиком, благодаря которому можно было разгоняться чуть быстрее велосипеда с переключателями скоростей. Ученица «2-С» всегда о таких мечтала, даже копила деньги, но самое обидное было то, что сколько бы она их не копила, цена на эти ролики постоянно возрастала. И когда Мерри хотела их купить, либо их уже раскупали, так как они были до сих пор популярными и занимали места хит-продаж в Японии по небольшому транспорту, либо была цена намного выше той, которая была у Мерри, в два раза.       И тут её лучший друг сообщает, что нашел их, пусть цена снова возросла, но при этом оставалось ещё несколько пар, которых можно было купить. Три года ожиданий, три года поражений, и вот — цель буквально перед ней. Мерри не могла допустить, чтобы и в этот раз она упустила эти ролики с моторчиком!       — Гоинг-чан, — недовольно позвал ученицу Незу-сенсей, заметив странно-счастливое выражение лица своей ученицы. — У тебя есть повод для радости на уроке? Неужели поняла тему? — с неким ехидством спросил у той низкий мужчина.       Мерри тут же вскинула голову и посмотрела на учителя с той же счастливой и нетерпеливой улыбкой. И небрежно кивнула. Её хвостики замотались в стороны, а глаза буквально сияли. Не каждый день увидишь такую Мерри. Поэтому учитель математики нахмурился. Тема довольно сложная, чтобы понять её сразу же после небольшого объяснения с небольшим примером.       — Незу-сенсей, — подняла руку тут же шатенка, сжимая включенный телефон в руках. — Можно выйти? — Мерри не терпелось до конца урока, она должна была немедленно позвонить Санни, чтобы уговорить купить их для неё. — Мне срочно нужно в туалет.       — Правда? — Мужчина ей не верил, видел даже со своего учительского места, что та сжимала телефон и краем глаза туда смотрела. Поэтому он слегка снисходительно улыбнулся, а глаза блестнули азартом. Незу-сенсей так просто не отпустит. — Тогда реши пример на доске и можешь идти, — продиктовал свои условия учитель и смотрел, как лицо его ученицы, что занималась не тем, чем следовало бы на уроке, слегка погрустнело, когда глаза заметили два примера на доске.       — Э… все решить или можно только один? — нерешительно поинтересовалась Мерри, смотря то на доску, то в свою тетрадь, где были записаны примеры решения этих уравнений. На один она уже нашла ответ, а вот на второй… Там было немного сложнее, учитель ещё не объяснил, как его решать.       — Можно один из этих двух, — тяжело вздохнул мужчина, прикрыв глаза. Если так пойдет, он никак не перейдет ко второму примеру, и урок придется затянуть, а Незу-сенсей этого не хотел, как и ученики. Мужчина не любил находиться дольше положенного времени с учениками, увы, они ему не нравились.       Напоминали о том, что они выше его… А это больная тема для учителя.       — Тогда!.. — тут же улыбнулась Мерри, понимая, что это её шанс. — Первый пример — ответ пять! — решительно ответила ученица второго класса старшей школы, вскакивая с места, готовясь рвануть в сторону выхода из кабинета в любую секунду, крепко сжав мобильник.       Учитель математики взглянул в свой блокнот, выискивая тот пример, и кивнул Мерри. Ответ был верным, как ни странно бы это не звучало. Учитель похвалил девчушку с хвостиками, отмечая где-то у себя в голове, что Гоинг усвоила основы решения логарифмов в уравнениях — хотя шатенка всегда хорошо знала математику и почти сразу всё схватывала на лету, — и можно её отпускать.       После согласия Незу-сенсея юная гонщица тут же ломанулась к выходу, стремительно выбегая из класса и направляясь в женский туалет, чтобы ей никто не помешал. Как только девчушка выбежала из класса, Такисима тяжело и завистливо вздохнул и протянул:       — Так нече-естно! — Парень скривил обиженную рожицу и уставился на примеры в своей тетрадке. Он не мог быстро понять эти логарифмы. Да и будем честны — он их так до сих пор и не понял. — Я тоже хочу в туалет, — ныл он до сих пор, вычерчивая несколько цифр карандашом в тетрадке.       Но, на его беду, эти слова услышал Незу-сенсей, который своим фирменным взглядом посмотрел на бедного парня, который поёжился и понял свою ошибку. Говорить вслух сейчас не стоило.       — Если хочешь в туалет, Такисима-кун, — протянул взрослый мужчина, слегка хитро улыбаясь. — То реши второй пример.       — Извините, Незу-сенсей, я его не понимаю, — попытался оправдаться Таки-кун, а по классу разбежались тихие шепотки и хихиканья. Такисима всегда влипал в неприятности на уроке математики, просто потому, что так и не хотел её учить, ибо не понимал. Чего уж поделать?       — К доске, Такисима-кун, — настаивал Незу-сенсей таким тоном, который не требует возражений. Мужчина внутренне ликовал, его ученик с тихим мученским стоном встал из-за парты и направился к доске.       — За что?.. — слезливо поинтересовался у Бога парень, подходя к доске и всматриваясь в злостный пример, который оставила ему Гоинг Мерри. Неужели ей прямо-таки было обязательно выбирать самый простой и оставлять самый сложный? Такисима мысленно стал придумывать месть, пусть он на ней сегодня неплохо так заработал, сегодня из-за неё пострадал на математике — самой ненавистный его урок.       — За то, что говорил на уроке не по теме, — ответил вместо Бога Незу-сенсей, наслаждаясь мучениями ученика, что был выше его аж на десять сантиметров. — Решай пример, Такисима-кун, я проверю твой ответ, — слабо и наиграно-добродушно улыбнулся парню учитель, слегка прищурив глаза, из-за чего Такисима вздрогнул, взяв мелок, и стал мысленно составлять завещание.       Тем временем Мерри уже добралась до туалета и забралась в кабинку, чтобы её никто не потревожил, в особенности — пожилая учительница истории, у которой обычно не бывало первых уроков и которая обычно ловила прогульщиков по туалетам. Девчушка быстро набрала номер друга и прислонила телефон к уху, слушая мелодичные гудки. Да, если есть гудки, то телефон Санни не отключен, как обычно это бывает.       — Моси-моси?!** — тут же ответил на том конце провода Санни весёлым голосом, который заставил Мерри улыбнуться и немного захихикать. Санни всегда так отвечал незнакомым людям, пытаясь произвести впечатление умалишённого человека. — Мерри, ты там? Чего звонишь? Ты ж вроде на уроке, нэ?       — Ты купил их? — сразу перешла к делу девчушка, накручивая один кончик из хвостиков на палец, говоря при этом немного шёпотом.       — Хек! Ещё спрашиваешь?! — слегка возмутился парень, и тут послышались громкие звуки проезжающего мимо поезда или электрички. И, судя по голосу парня, тот счастливо улыбался. — Конечно! Разве нет? — Тут послышался не столько громкий, сколько различимый звук шуршания пакета, в котором наверняка покоились те самые ролики.       — Ура! — тихо обрадовалась Мерри, улыбаясь так широко, как только могла. — У меня они будут! У меня будут Ролики «Х-5»! — Шатенка буквально прыгала на сидении унитаза, болтая ногами, зажмурив глаза. Но её радость обломал Санни, что ввело в стопор шатенку с хвостиками.       — А с чего ты взяла, что я тебе их отдам?       После этих слов Мерри чуть не упала с унитаза и не вывалилась из кабинки. Ведь кто-то уже снова зашёл в туалет, и, судя по тяжелым шагам и стукам каблуков, это была как раз та самая учительница, что в это время выискивала прогульщиков. Девчушка заткнулась и буквально не дышала, чтобы её не заметили. Хотя она понимала, что у Незу-сенсея она отпросилась, но если её заметят с телефоном, то отберут его на неделю, чего допустить было никак нельзя!       Судя по притихшей Мерри, Санни подумал о том же. Он прекрасно понимал, что та была в туалете, ведь это место - единственное, где можно было нормально поговорить. А то по всей школе стояли заглушки, чтобы никто из учеников не воспользовался интернетом и звонками друзьям. Так что, как только Мерри затихла и немного тихо посопела в трубку, парень понял, что в женский туалет загремела та самая учительница.       Парень помнил эту мымру. Злобная и завистливая женщина всегда пыталась нагадить ученикам в свою пользу. Видите ли, ей не нравилась её зарплата, вот и пытается услужить другим учителям и директору, чтобы ей премии выписывали и компенсации за моральный и физический ущербы.       Хитрожопая баба, однако.       Мимо двери Мерри прошлась большая тень учительницы и остановилась. Девчушка прижала ладонь ко рту и носу, заставляя себя не дышать и не издавать никаких звуков. Замерла сама на месте, а в мыслях раздумывала о том, как бы ролики себе заполучить. Ведь она так давно о них мечтала, а её лучший друг себе захапать хочет? Нет уж, Гоинг Мерри так просто не сдаётся!       Всё обошлось, когда тень учительницы отошла от кабинки, в которой и сидела юная гонщица, и стала смотреть остальные. Прошло около минут десяти, и учительница, так и не найдя учеников, ушла восвояси. Мерри смогла спокойно вздохнуть. В этот раз ей чисто повезло, что эта крашенная в блондинистый цвет женщина не заглянула в её кабинку. Иначе быть в беде ей.       — Я тогда куплю их у тебя! — решительно нашла ответ Мерри, говоря Санни на том концу «провода», что намерена их заполучить себе. Хотя девушка понимала, что ролики почти что бесценны, и их так просто не купишь за деньги. И сколько бы Мерри не предложила денег, этого будет всё равно мало.       Тут послышался громкий смех, который не смог заглушить даже рядом проезжающий поезд. Мерри стало не по себе, когда Санни так громко, немного надменно рассмеялся, шансы на победу резко уменьшились.       — Чего смешного? — рассерженно вскочила с унитаза Мерри, слегка нахмурившись. — У меня есть деньги!       Парень перестал смеяться, но шатенка так и чувствовала, что тот снисходительно ей улыбается, чувствуя в своих руках власть над ней.       — Хорошо, — тем не менее согласился с ней напарник. — Я продам их тебе, но задорого… — Блондин сделал многозначительную паузу, в течение которой Мерри лихорадочно стала придумывать варианты того, у кого занять денег. Крайний и самый надёжный оказался её отец — Мерри. Но тут же Санни выдал: — За объятия.       В тот момент Мерри замерла на месте. Ей показалось, что она ослышалась. Впрочем, как и во второй, в третий, в четвертый и даже в пятый разы. Не, ну а кто в здравом уме станет продавать настоящие ролики «Х-5», которые в Японии шли ограниченной партией и стоят ого-го как много, за какие-то объятия?       По сути, только идиот. Кем, собственно, от части и являлся Санни.       «Итак, большего бреда я в жизни пока не слыхала, — стала раздумывать Мерри, в то время как сам парень понимал, что девчушке надо было всё осмыслить. И даже старался не заржать как конь, пока та думала. — Но всё же надо предложить деньги ему, он ведь нереальную сумму наверняка заплатил. — В девчушке медленно просыпалась совесть… — Хотя… Какие деньги?! Надо попробовать сторговаться до рукопожатия!» — Но совесть побили и затолкали куда поглубже, а на её место в Мерри проснулось скупердяйство. Они ведь напарники, в конце концов! Давно друг друга знают, какие деньги?       — Санни, — строго протянула Мерри. — Глупо просить за эти ролики объятия! — возмутилась она. Видимо, всё же совесть воскресла из праха, как феникс, и наподдала скупердяйству с жадностью.       — Ну ладно, — покладисто ответил той блондин. С его стороны послышались многочисленные гудки автомобилей, из-за чего Мерри поняла, что тот сейчас идёт по пешеходному переходу. — Тогда хочу поцелуй!..       — Объятия, так объятия! — быстро пошла на уступки Мерри, невинно улыбаясь и медленно возвращаясь к объятиям. Чего ещё скажешь, Мерри не очень любила романтику, и одни эти поцелуи на экранах телевизора и в кино вводили её в стопор и вызвали у неё тошноту. — Как будем на месте, обниму за них!       — Ага, — тяжко вздохнул Санни. — Тогда примчусь к тебе с ними, чтобы получить свои объятия! — Мерри закатила глаза и улыбнулась кончиками губ. Её друг был таким идиотом иногда и просил весьма странные вещи. Хотя Гоинг к этому привыкла, до сих пор считала Санни — тем ещё чудаком.       Девушка отключила звонок и медленно открыла дверь кабинки. Никого, и совершенно тихо. Она улыбнулась своей удаче, что сейчас сопутствовала ей, и положила телефон в карман юбки, подходя к раковине, чтобы помыть руки. Это бы служило доказательством того, что она тут была только по своим нуждам. Алиби, в конце-то концов, для учительницы, если она вдруг ни с того, ни с сего встретит Мерри.       С расчудесными мыслями о долгожданных роликах и сегодняшней гонке она вышла из женского туалета и пошла обратно в класс. До конца урока оставалась около пяти минут, в это время как раз ученики записывают домашнее задание. Потому шатенка прибавила шагу и поторопилась к своему классу.

***

      «ДОН-ДОН-ДИН!» — мелодично прозвенел звонок с последнего урока по расписанию у Мерри. Девчушка с шоколадными хвостиками быстро сфотографировала задание на доске и, собрав вещи и схватив сумку, умчалась на первый этаж, попутно смотря в окна на погоду.       Уроки закончились, день прошёл весьма быстро, и сейчас Мерри предстояло собраться на гонку. Но погода её не радовала. С утра было солнечно, почти отсутствовал прохладный ветер, а сейчас было очень пасмурно, ещё чуть-чуть и, казалось, вот-вот хлынет ливень, а может начнется и шторм, ведь городок был рядом с морем. Ничего удивительного не было в том, что буря с моря перейдет на прибрежный японский город. Так было всегда, как ни странно.       А Мерри с утра так и не посмотрела на прогноз погоды вместе с отцом, так что не успела прихватить с собой зонтик или дождевик. Просто взяла с собой небольшую квадратную сумку, где лежала её запасная одежда вместе со своим шлемом для гонки. Вот теперь ей предстояло быстро переодеться, что она сделала заранее, так как последним уроком была физкультура, и также быстро улизнула из школы, пока её не припахали к какому-нибудь проекту, от которого ей придётся долго отказываться.       Вот, пара секунд, и шатенка уже возле стоянки велосипедов, где она могла сразу сесть и уехать в назначенное место. Но, видимо, судьба была против её планов. К ней на всех порах бежал Такисима, размахивая каким-то журналом и зовя её. Мерри скривила лицо, ей только его не хватало!       — Гоинг-чан! — запыхавшись, произнес Таки-кун, опираясь на свои колени. Но тут он резко встал, как-то странно улыбнувшись, и протянул юной гонщице некий журнал, на котором отчётливо была видна надпись: «Дежурные по классу». — Сегодня твоя очередь дежурить после уроков! Ты не можешь сейчас уехать! — Открыл журнал и показал Такисима список Мерри. Возле сегодняшней даты стояло имя шатенки, из-за чего та укорила себя за то, что забыла про это напрочь. А парень с ликованием улыбнулся. Его небольшая месть свершилась! Мерри останется после уроков в школе, а он уйдет, как та ушла почти со всего урока утренней математики! Вот так вот! — Так что, оставляй велосипед и иди приберись в кабинете класса.       — Послушай, Такисима… — Хотела Мерри попросить его подежурить вместо неё, как тут к ним подошёл какой-то невыносимо высокий парень, из-за чего Гоинг резко замолчала. С виду он был похож на панка или гопника, коих в их городе стало очень много, из-за этого Санни и отец Мерри сильно волновались за неё, когда та возвращалась домой поздно.       Этот был, как сказано ранее, высоким, у него были волосы выкрашены в едко-зеленый цвет, а в носу и в ушах был пирсинг, на лице и теле также имелись татуировки. В их школе это было не запрещено, главное, чтобы школьную форму носили. И этот парень-старшеклассник из «3-B» как раз её носил исправно, разве что пиджак отсутствовал. Его лицо был искажено и недовольно, он шёл как раз к Такисиме и Гоинг, что опасливо на него смотрели, хотя оба они не были бы прочь сбежать от старшеклассника подальше.       — Добрый день, Гоинг Мерри-семпай! — неожиданно нежно и восхищённо обратился этот бугай к Мерри, счастливо улыбаясь и буквально сияя изнутри. Из-за такого контраста Такисима чуть не наложил в штаны: то тут хмурый панк, то вдруг восхищенный парень! Это как вообще понимать? Такое реально бывает?       — Э-эм… Добрый, Барто-кун, — промямлила Мерри, почесав нос. Шатенка помнила Бартоломео, этот парень был несказанно ей как-то благодарен за то, что та помогла его сестре. Точнее спасла, сестра Барто-куна играла неподалёку от парня и его друзей и неожиданно выбежала на проезжую часть, и её едва не сбила машина, если бы не Мерри. Тогда шатенка обзавелась человеком, который был ей по жизни благодарен.       Он ей тысячу раз предлагал деньги за спасение его маленькой сестры — красноволосой бестии, но девчушка отказывалась, прося только о том, чтобы зеленоголовый панк прилежно учился и приглядывал за своей сестрой. Что и делал Бартоломео изо всех сил, даже снова учится стал, чтобы «Мерри-семпай» им гордилась, и он мог ей помогать.       Пусть Мерри ему тысячу раз и говорила, чтобы он её семпаем не называл, он её так и продолжает называть. Ведь всё должно быть наоборот…       — У Вас, Мерри-семпай, какие-то проблемы? — услужливо спросил Барто-кун, немного скосив глаза на Такисиму, который сглотнул неприятный ком в горле. Он и не знал, что его одноклассница скорешится с одним из гопников школы. И сейчас парень волновался за собственную шкуру, так как недобрый взгляд панка явно говорил о том, что ему сегодня придётся попотеть, чтобы остаться невредимым.       — Ну… - Взглянула на своего одноклассника Мерри и тут уже улыбнулась Барто-куну. Ей пришла в голову одна идея. — Сегодня я должна дежурить, а мне вот прямо срочно надо ехать домой к отцу, вот и не знаю, что делать…       — Позвольте мне помочь Вам, Гоинг-семпай! — Взвался помочь ей Бартоломео, искренне сияя желанием помогать своей героине. Ещё чуть-чуть, и его глаза точно превратятся в звезды. — Я разберусь с Вашим дежурством, а Вы скорее езжайте домой к своему отцу!       — А ты точно можешь?.. — наигранно-взволнованно обратилась к нему Мерри. Использовать людей в своих целях, конечно же, плохо, но сегодня она не должна была опоздать на гонку! Ей необходимо было приехать вовремя, забрать ролики и занять призовое место на подпольных гонках, чтобы участвовать в турнире!       Один раз ведь не считается! Тем более Бартоломео сам напрашивается!       — Конечно, Гоинг Мерри-семпай! — ответил сразу Барто-кун, приобнимая за плечи Такисиму, который хотел свалить подальше, чтобы его не заметили. Но у него не получалось, и теперь он обливался потом, бросая жалостливые взгляды на Мерри и опасливые — на старшеклассника. — Я всё для Вас сделаю! Я Вам должен!       — Тогда ты меня очень выручишь, Барто-кун! — воскликнула Мерри, садясь обратно на свой велосипед, собираясь тут же сорваться я с места. — Я твой должник! — И уехала за ограду, махая на прощание.       — Удачи Вам, Мерри-семпай! — прокричал ей вслед Барто-кун, и получил ответный взмах в ответ, от чего он немного растаял. — Ох, я так рад, что могу помочь Мерри-семпай! — немного витал в облаках панк, не замечая, как Таки-кун пытается снова смыться. Но ему снова это не удалось, его схватил за воротник Бартоломео и с недовольным видом гопника посмотрел на него, как на отброса. — Где класс, который должна убирать Мерри-семпай, сопляк?       — А-а-а-а… — пугливо простонал Такисима, который мысленно проклял этот день и саму Мерри, из-за которой у него на сегодня появилась куча проблем. — П-п-позвольте про-проводить, семпай! — заикаясь, взвизгнул Таки-кун, так как взгляд Барто не предвещал ничего хорошего.       — Веди… — едва ли не рыкнул на него зеленоволосый панк, и Такисима повёл его обратно в здание под жалостливые взгляды одноклассников и младшеклассников.       Видимо, парень встал сегодня не с той ноги.

***

      Мерри тяжело дышала, крутя педали велосипеда. Она ехала под горку, так ещё и ливень начался. Девчушка ехала уже второй час на место встречи гонщиков, как началась портиться погода. Она искренне недоумевала, как будут проходить гонки в такую погоду. Но если назначали, то ничего не попишешь. Так что эту погоду можно было потерпеть хотя бы ради самих гонок, которые так интересовали Мерри, и новеньких роликов, которые должен был привести ей Санни.       Погода портилась через каждые пять минут. Ветер буквально рвал и завывал, а море, возле которого Мерри проезжала, будто взбушевалось. Гоинг занервничала, про шторм пока никто не говорил и не сообщал, тем более никто ей не присылал уведомление, что гонки будут в другом месте или в другое время, так что всё это было странно, как минимум. Но она продолжала крутить педали, разгоняясь и мчась по автостраде возле бушующего моря, чьи волны сильно били скалу.       Мерри часто любила приезжать к морю и просто смотреть на него. Вот было в нём нечто особенное, нечто манящее в даль, хотелось уплыть в него, чтобы узнать: что там, на другом берегу; где же край у этого моря? Мерри часто задавала вопросы по воду моря у отца, но однозначных и нетуманных ответов она никогда не получала. Просто… было всё будто не то.       Гоинг часто просто не могла оторвать взгляда от синей глади, будто где-то там, далеко-далеко, было что-то, что тянуло её. Но шатенка никак этого понять не могла, кто зовет, что зовет, куда, почему и как. И вообще зачем? Но вот просто это было и всё! Это было похоже на какую-то манию, как при гонках.       Чувствовала она какую-то связь между ними. Но какую? Почему связаны именно море и гонки? Девочка понять никак не могла. Хотя, на какое-то время, бывало, казалось, что понимала. Тогда она чувствовала себя… свободной. Будто летящей в небе птицей, что парит над городом, над морем, над землёй. Была свободна и никому ничем не обязана. Такое прекрасное эфемерное чувство… Которое никогда не забудешь.       Даже если Мерри потеряет память, даже если не вспомнит, кто она такая, она будет помнить, что любила гонки и море. Всегда и постоянно. Она будет любить эти две совершенно несовместимые вещи больше жизни.       Сейчас та былая бирюзово-синяя, почти прозрачная гладь стала серой и чуть ли не тёмно-серой, она бушевала, насылала на скалы и берег свои холодные высокие волны. Будто что-то ей не нравилось, будто злилась на кого-то и пыталась выместить на кого-нибудь злость. Но никто под сильную волну не попадался, кроме скал и берега.       Девчушка оторвала взгляд от моря и посмотрела вперёд. Скоро она доберётся до пункта проведения гонок и всё выяснит. В такую погоду немного опасно проводить гонки. Но Мерри недоумевала, почему её никто не предупредил? И даже Наоми не звонил ей, что было очень странно.       Гоинг нахмурилась и поправила свои мокрые хвостики одной рукой, пока второй рулила велосипед. Шлем она не надела, так что проблем было немного меньше, чем обычно, когда она поправляет свою причёску. Возле трассы, по которой Мерри ехала, рос небольшой лесок, что охранялся правительством. Поэтому его не трогали и никто не приближался к нему, так что место в лесу было отличной трассой для гонок.       В обычное время, а не во время шторма.       И потому Мерри подъехала поближе к этому лесу, остановившись на трассе возле небольшого склона, чтобы немного передохнуть. Гонки здесь проводят редко, зато бывает много зрелищ для зрителей — много легких аварий и несколько однозначных победителей. В том числе и Мерри — она на этой самой трассе всегда занимала первое место. Она будто чувствовала, что прибрежный хвойный лес помогал ей, дарил силу и уверенность в победе.       Но сейчас этого не было. Возможно, из-за бури, что нахлынула на море, а может, из-за чего-то ещё. Мерри не считала, что это что-то особенное для неё и это всегда должно присутствовать у неё в этом месте. Мерри скромна, просто отсутствие этой силы её немного настораживало - вот и всё.       Слезая с велосипеда, она откинула мокрые хвостики за спину и взяла свой шлем в руки, собираясь, если что, надеть, чтобы никто не увидел её лицо на гонках. Это ведь её символ — таинственность. Никто не должен знать, кто такая «Каравелла», иначе покоя у неё не будет. Она стала слегка спускаться вниз, как только закрепила свой велик к металлическому ограждению. Позже она его переставит. Или Санни это сделает. В любом случае, Мерри не беспокоилась за сохранность своего транспорта.       Спускаясь аккуратно вниз, она смотрела под ноги, чтобы не наткнуться на глиняный бугорок, из-за которого она с лёгкостью упала бы со склона. А всё потому, что ливень лишь только усилился и прибавилась гроза. Стало совсем темно, и Мерри достала свой мобильник, включая функцию фонаря, стала смотреть себе под ноги.       Как только она дошла до самого конца склона, то впереди она увидела людей. Это вызвало облегчённый вздох у Мерри. Если есть люди, значит, всё хорошо. Гонка в силе, может быть, даже просто прикрыли всю гоночную трассу ради небольшой безопасности среди гонщиков. Но как только девчушка подошла поближе, увидела, что те люди упали и лежали на земле.       Она подбежала к ним, волнуясь за них, кто знает, что произошло. Их грязные лица были в мокрой земле, все они тяжело дышали. Всего их было четверо: три парня и одна девушка. Один из них был зеленоголовый мускулистый парень в каких-то темно-зеленых тряпках, а самое в нём примечательное было то, что на поясе висели три катаны. Три самых настоящих катаны в ножнах! Мерри не рискнула к нему подойти, было слишком страшно, дождь скрывал его лицо, но было видно, что тот едва дышит.       Возле него лежала девушка. Рыжеволосая, с миловидным личиком, в верхней половине бикини и в узких джинсах. На плече также имелась татуировка. Но самое страшное было то, что та вся была в ссадинах и в ужасных порезах. И где она их только заработала?! Вон, у парней нет много синяков, конечно, но такого Мерри пока в жизни не видела. Из её ран сочилась густая кровь, которую шатенка так сразу остановить не могла.       Со вторым парнем было всё относительно нормально. Тот выглядел изнеможённым, весь также в ссадинах и синяках. Странная шляпа, которая была на вид соломенной, покоилась у него на спине. На ногах были какие-то сандалии, а сам он был одет слишком легко, на взгляд девчушки. Обычные синие шорты да кардиган красного цвета.       А вот с третьим парнем, к которому она как раз подбежала, было также худо, как и с девушкой. Весь в царапинах, ссадинах и порезах, настолько глубоких, что кровь вытекала из всех. Было особенно страшно за него, ведь он хоть и выглядел сильным, судя по мускулам, но по ощущениям Мерри, был слишком хрупким в этом грязно-жёлтом комбинезоне. Да и длинный нос парня, что очень удивил в первые секунды девчушку с шоколадными хвостиками, был сломан и неестественно выгнут.       Мерри мигом выключила фонарь и решилась позвонить в скорую помощь, чтобы та забрала этих раненных. Но кто это сделал? Что они тут делали? Вокруг, кроме них, никого не было! Да и гонщиков также не было и зрителей. Свой шлем Гоинг крепко держала второй рукой, пока набирала номер скорой помощи, чтобы те приехали и забрали несчастных.       Но как только она заглянула в раздел «Сообщения», увидела одну странную SMS-ку, которую ранее не заметила. Она была как раз от Наоми, и была послана ещё вчера вечером, когда она ужинала с отцом! И та говорилось о том, что в связи с мрачной погодой гонки переносят на неопределённый срок! И как Мерри такое не заметила?! Как она уведомление не увидела? Почему?..       Но додумать об этом, сокрушаясь на собственную невнимательность, Мерри не могла.       — Поднять руки вверх! — нежданно-негаданно раздался жуткий и хрипловатый крик мужчины. В спину Мерри резко светил кто-то фонарем, и, судя по дальнейшей фразе, она влипла… — Это закрытая территория! Здесь нельзя находиться!.. Именем закона, вы арестованы!       — Ксо!*** — выругалась Мерри, понимая, что сегодня точно не её день, и медленно поднимала руки вверх, поднимаясь на ноги. К ней подошёл офицер полиции, который патрулировал эту территорию в сегодняшний шторм, и выбил из рук девчушки телефон и шлем, заключая руки за спину, сковывая маленькие ручонки наручниками.       Видимо, это был паршивый день как у Мерри, которую вели полицейские в свой фургон, так и у тех четверых, что так и не дождались скорой помощи, а также поехали с юной гонщицей в отделение местной полиции.