Обратная сторона Луны

      Следующие восемнадцать часов Тимур больше походил на кота: пил молоко, спал, свернувшись калачиком, иногда пытался что-то мяукать. Например, когда Тим всё-таки решил сдернуть его с дивана и отнести наверх, оторвал тяжёлую голову от подушки и моргнул пару раз заспанными глазами:       – А ты куда?       Тим шумно сглотнул, слишком неправильные чувства вызвал у него этот простой вопрос, поэтому и сказал:       – Я внизу лягу.       Но Тимур уже спал и ответа не слышал. Тим пересёк тёмную спальню и вгляделся в расслабленное лицо. Провёл по вискам и лбу пальцами, с некоторым удивлением обнаружил, что нездоровый жар действительно пошёл на спад – Костя не соврал.       Сон не шёл. Тим, конечно, попытался для проформы подремать на диване, но он и так весь день, считай, лёжа провёл, поэтому сна не было ни в одном глазу. Волк был спокоен как удав, ещё бы – накачанная его кровью пара дрыхнет в трёх метрах без задних ног, поэтому в голову лезли, как это обычно и бывает, все мысли сразу. В итоге Тим плюнул, сдернул себя с места и вышел за порог проветрить мозги ночным воздухом.       В деревне ночь вообще по-другому ощущалась и тянулась, в отличие от городской. Тиму всегда больше нравился город, жизнь там чувствовалась даже самой глубокой ночью, а здесь... Он пошёл вдоль домов, попутно вспоминая, что в каком из них могло находиться. Думал о том, что он, наверное, всё-таки в изоляции на полтора года не прожил бы. Да, у Костяна там вроде как друзья – стая, и пара под боком, но Тим отчётливо понимал, что это не его. Да и не смог бы он под Костю пойти, а главное, точно знал, что и родители, и брат сами это прекрасно понимали, хотя периодически приседали на мозг. Вопреки мнению отца, который почему-то считал, что Тим лишь хочет идти наперекор своему старшему брату, всё было не совсем так. Да, завидовал, а какой сильный оборотень не захочет себе стаю? Тим был младшим ребёнком, из-за чего очень тонко чувствовал зов вожака, в его случае – отца, чувствовал от него силу и поддержку даже на расстоянии, даже когда тот был взбешён какой-нибудь очередной Тимовой выходкой. Само собой Тим хотел стать таким как отец, а не оставаться на вторых ролях. Он сам хотел внушать силу и спокойствие, он сам хотел, чтобы на него смотрели во все глаза и ловили каждое его слово. Но нет, в консервативном обществе оборотней, до сих пор свято верящих, что своей силой они обязаны именно строгому соблюдению законов иерархии, стая такому, как Тим, была не положена. По крайней мере привилегия формирования связей при помощи изоляции уж точно. Дескать, хочешь стаю, хочешь поиграть в вожака? Пожалуйста, но по правилам играть нельзя.       То, что Тима готовят идти под брата, он понял лет в шестнадцать. Тогда и начал окружать себя разными... маргиналами. Нет, Серёга не в счёт, этот крутился около Тима с первого класса, а вот всех остальных из его "стаи" он знал не так хорошо. Но ребята любили деньги и веселье, особенно в шестнадцать, нетрудно было привязать их к себе, зная эти предпочтения. И тем не менее, когда постоянный угар кончился, и Тим объявил, что их ждут дела посерьёзней, половина слилась. Кто-то прикрывался вышкой, мол, у меня на это времени нет, я ведь примерный студент, хотя в школе едва на уроках появлялся. Кто-то просто исчез. Тим отчасти понимал, отчасти даже ценил тех, кто остался. Вот только людей всё равно не хватало, да и чего врать, многие из них были откровенным дерьмом. Таких даже прогиб под вожака не исправит, всё равно при первой же возможности попытаются подставить или поиметь.       Тим наматывал круги по деревне, стараясь не уходить далеко от дома, в котором был Тимур, поэтому звук автомобильного двигателя на границе деревни услышал не сразу. А когда заметил, то не придал сначала значения, думал, что кто-то мимо проезжает, но звук приближался, и вот тогда стало, мягко говоря, интересно. Тачка медленно тянулась по главной улице, колыхаясь на выбоинах и горках засохшей грязи, фары были выключены, значит тому, кто за рулём, не нужен был дополнительный источник света, и так всё видит.       Тим замер в тени дома и мысленно чёртыхнулся из-за того, что бросил свой внедорожник прямо у калитки. Не слишком знакомая машина тем временем приостановилась, водительское окно опустилось и до чуткого слуха наконец донёсся разговор:       – Бля, Максон не врал, видишь – Антиповская тачка стоит, – отозвался пассажир.       Тим попятился назад, потому что кулаки знакомо начали чесаться, а глаза, к гадалке не ходи, по-любому уже блестели жёлтым светом, но было рано.       – Ну стоит и стоит, с хуя ли ты взял, что он пасёт здесь кого-то? – ответил водитель, вглядываясь в темень.       – Ой ну да, будет этот мажорик просто так в заброшенную деревню каждый день ездить.       – Да кто их этих зажравшихся мудаков поймёт, – сплюнул на улицу водитель и повернулся к пассажиру, – Макс сказал, кто у Антипова здесь?       – Сказал, что блоггер какой-то, рассказал сначала, как они его вместе с Ванчо и этим обсосом Серёгой трахнули, а Антипов отказался – побрезговал, наверное, вот только почти неделю уже, говорят, катается сюда. Я ещё слышал, что он с цыганами поссорился. Если этот блоггер так для Антипова важен, то Рассул хорошо заплатит за его голову. Чисто чтобы поднасрать.       – Если важен, – фыркнул водитель, он, судя по всему был главным, и за ним было последнее слово, как понял Тим, – может, он этого блоггера там на цепи держит и ебёт во все дыхательно-пихательные? Ты же сам сказал, что тот на Антипова много дерьма в сеть слил, ещё и семью тронул. Тут думать надо. Стоит ли переходить дорогу этому волчонку, ради возможности перед Рассулом выслужиться. Поговори со своим цыганом... – начал он давать задания, одновременно поднимая окно, а окончание фразы утонуло в тарахтении набиравшего скорость автомобиля.       Только когда машина скрылась из поля зрения, а слух больше не мог уловить звук мотора, Тим перестал быть одними ушами. Значит, это была не паранойя. От собственной правоты на секунду стало легко, он был на шаг впереди всё это время, а зная этот разговор, на два. Вот только это совсем не помогало от переполняющей ярости, клокотавшей внутри. Тим был в бешенстве, его волк тоже был в бешенстве, одежда трещала по швам, потому что у Тима чуть не случился полный, неконтролируемый оборот. Теперь становилось окончательно ясно, что Тимура надо было не только оберегать, а учить обороняться, уходить от погони – как он и предполагал. Даже если Тим каким-то чудесным провидением после всего этого сможет его отпустить, "весёлая" жизнь с оборотнями на хвосте у того вряд ли кончится. Но Тим уже знал, особенно после услышанного немногим ранее разговора, никуда он своего Истинного не отпустит. И плевать на отсутствие взаимности, если надо, реально цепями прикуёт, но не отпустит. Надо только на расстоянии держаться, чтобы не закрепить связь окончательно, потому что стоит с Тимуром действительно чему-нибудь случиться, то Тим пойдёт на дно вслед за ним, но хотя бы будет делать это подольше. Ведь если волк пометит свою пару, то после её смерти смерть Тима будет крайне скорой и мучительной. А он на этот расклад как-то совсем не рассчитывал.       Догуливать оставшиеся ночные часы расхотелось, и в то же время, Тим медлил, думая, что вполне возможно принесёт ещё кого-нибудь, но после услышанного волк буквально рвался в дом, к Тимуру, и чуть ли не впервые за всё это время Тим не просто уступил, а был солидарен.       Дома было темно и тихо, Тим подбросил в печку пару поленьев, чтобы те к утру уже истлели и приятно согрели первый этаж. Естественно о том, чтобы остаться на диване, и речи не могло идти. Тим, казалось, в один шаг преодолел ступени на второй и скользнул в комнату. Тимур спал, вытащив одну ногу из-под одеяла, и всё ещё не догадывался, в какое дерьмо он вляпался. Точнее, надо было наконец это признать, в какое дерьмо его втянул Тим. Он скинул с себя джинсы, прилёг на свободную половину постели и сгрёб в охапку, слабо попытавшись не разбудить, потому что сдерживать тот самый порыв укутать Бэмби в себя получалось слабо.       Тимур лениво зашевелился, приоткрыл один глаз, убедился, что это Антипов его пытается раздавить, и провалился обратно в сон. А Тим уткнулся носом в душистую макушку и последовал за ним.       Вставать не хотелось. Тимур так удачно был зажат в объятиях, так забавно сопел и бурчал о том, что дышать не может, а некоторые на нём разлеглись как на подушке, что Тим в итоге перестал делать вид, что всё ещё спит и тут же поймал недовольный взгляд своим. Тимур подавился собственными словами, видно, и правда думал, что Тим ещё спит, а тот не удержался и чмокнул его в нос: тёплый и сухой – самое то для человека. Тимур на это глаза свои оленьи округлил ещё больше и отвернулся – обиделся.       – Ты готов ко второму уровню? – спросил его как ни в чём не бывало Тим, подперев голову рукой, вторая так и покоилась на чужой талии, хоть и поверх одеяла.       Тимур снова крутанулся, оказавшись теперь лицом к лицу с Тимом, и прищурился:       – Это тот, где я буду пресс качать или подтягиваться на перекладине? А, может, меня ждёт бег в мешках?       – У-у-у, злючка. Ты по утрам всегда такой? – Тима буквально распирало позитивом, хотя ничего хорошего вроде бы не происходило.       Омега перекатился на спину и вздохнул, Тимова рука по инерции легла ему на живот, и он даже накрыл её своей, легонько сдавив, словно ласкал:       – Понимаешь, я до сих пор надеюсь, что всё это страшный сон, а потом просыпаюсь, – сказал Тимур, глядя в потолок, затем повернул голову к Тиму и сбросил с себя чужую руку, – а тут ты!       Тим закашлялся, чтобы не заржать, а потом всё же не удержался от едкого комментария:       – Знаешь, раньше никто не жаловался, обнаружив поутру у себя в постели меня.       – А ты ещё не понял, что я особенный? – фыркнул Тимур, не зная, как точно попал с ответом.       Тим перекатился и навис над ним, смеяться расхотелось моментально, и Тимур, видно, понял, что атмосфера изменилась – застыл под Тимом, затих, убрал из взгляда своё красноречивое недовольство. Перестал быть собой. Одним словом – испугался.       – Ну почему же, – тихо ответил Тим, скользнув взглядом по открытой шее и выглядывающей из-под пижамы ярёмной впадины, проследил за тем, как небольшой кадык совершает путешествие вниз и обратно, и наконец поднял глаза на Тимура, – понял. Ну что, завтрак? – и ловко спрыгнул с постели.       Уже в дверях Тим услышал облегчённый выдох и это, чёрт побери, резануло похлеще прямых оскорблений или гневных взглядов. Не того боишься, Бэмби, ох, не того.       К тому моменту, когда Тимур спустился на кухню, на столе уже были нарезаный хлеб, колбаса и сыр. Тим выставил и маслёнку, и майонез, поставил чайник, сполоснул чашки, пригласил знакомым жестом к столу.       – Спасибо, – отвёл глаза Тимур и сел на облюбованный стул.       Впрочем, после второго бутерброда, слава богу, глазки у него знакомо заблестели, и интересующий вопрос не заставил себя ждать:       – Ну, так а что за второй этап?       – На квадроцикле гонял когда-нибудь? – вопросом на вопрос ответил Тим.       – Нет, – у Тимура аж лицо вытянулось от удивления.       – Ну, значит, у тебя сегодня счастливый день. И не забудь загадать желание, – наставнически потряс бутербродом Тим.       – По-моему, это только еды касается, – скептически глянул на него Тимур.       Посуду после завтрака вызвался мыть именно он, то ли время тянул, то ли проявлял своеобразную благодарность, Тим так и не понял. Гораздо больше его волновали поиски в сенях комбинезона, подходящего по размеру для худого омеги. После ночной прогулки у него мало-мальски сформировалось направление в отношении Тимурового спасения, в случае если поблизости не окажется Тима. Тачку давать тому было глупо, либо свалить попытается, либо не справится с управлением – сам себя покалечит, а вот квадрик – дело хорошее. Далеко не уедешь – бензина не хватит, но доехать до базы, где его уже мог поджидать Тим, вполне.       – План такой, – кинул Тимуру комбинезон вошедший в дом Тим, – сейчас покажу, как управлять квадроциклом, потом попробуешь сам. В моё отсутствие не рассиживайся: продолжай бегать и отрабатывать езду. Предупреждаю сразу – уехать на таком не получится: заблудишься, увязнешь в грязи, кончится бензин – вариантов много, а итог... – не стал договаривать Тим и перешёл к следующему пункту, – дальше, в навигаторе у квадроциклов забито только одно направление, дорогу до него тебе и придётся освоить, там тебя буду ждать я, если ты вовремя подашь сигнал, но об этом позже. Будем, так сказать, есть медведя по кусочкам.       Тимур молча натягивал комбез, впервые убрав из движений привычную заторможенность, наоборот, движения были чёткие, сконцентрированные.       "Как у солдата," – невольно уловил сходство Тим.       Были пока непонятны причины такого поведения, возможно, до Тимура начало доходить, что это не обычная причуда "богатого мажорика", а возможно, не видел смысла спорить и упираться. В любом случае, обе причины Тима устраивали – чем бы дитя ни тешилось и всё в таком духе. И всё же, когда Тимур встал с дивана в этом безбожно огромном для него комбинезоне, сходство с военным моментально пропало, тот больше походил на тряпичную куколку с округлыми ручками-ножками.       Сначала Тим легко усадил Тимура к себе за спину и, приехав на пустынное поле, сделал несколько кругов. Обзор несколько сократился из-за налипшей на шлем грязи, а на особо крутых поворотах Тим чувствовал, как обхватывающие его руки сжимаются на поясе сильнее, а тело за спиной прижимается тесней, поэтому не смог себе отказать в парочке явно лишних и неоправданно крутых виражей. Но всему надо знать меру. Тим со вздохом остановил маленькую зверюгу и встал с неё.       Разговаривать в шлеме не представлялось возможным, поэтому он едва заметно кивнул Тимуру, а тот кивнул в ответ и придвинулся к рулю. Тим сел сзади, показал как заводить мотор, подавать газ и тормозить, и взяв чужие руки в свои, положил на рукоятки. Обхватил сверху своими и снова заревел мотором. Первое время Тимур явно поддался более естественному для омеги подчинению: Тим чувствовал, как тот облокотился на его грудь, руки на руле были как приклеенные, но совсем не работали, поэтому пришлось остановиться и показательно убрать свои. Тимур недоверчиво обернулся, Тим коротко кивнул, и тот неумело тронулся с места.       Передвигался Тимур резко, как новичок за рулём автомобиля на механике: никак не мог поймать газ, постоянно нажимал на тормоз для перестраховки, но потом втянулся. Даже быстрее, чем предполагал Тим, а через пару часов уже явно наслаждался процессом.       – Это было... круто! – едва услышал из-под шлема Тим, когда они с Тимуром избавлялись от грязных комбинезонов в передней.       Омега на этом этапе явно забуксовал, всё ещё не мог расстегнуть на шее застёжку от шлема, когда Тим уже снял с себя обмундирование. Пришлось подойти, завернуть за спину и помочь с замком, пальцы сами собой скользнули по шее, выступающему на ней позвонку, но Тим быстро взял себя в руки, повернул послушного Тимура к себе лицом и принялся стягивать с него комбез, расстегнуть все молнии и заклёпочки тот не мог – руки дрожали. Тим старался не замечать того, какая тонкая одежда была на Тимуре – спортивки в облипку и такая же футболка, но не удержался. Пропотевший, взбудораженный Тимур словно светился в темноте тесных для них двоих сеней, Тим притянул его к себе и глухо заурчал, под руками на спине чувствовалось биение сердца, а когда на пояс легли чужие, то своё начало лихорадочно отдаваться в горле. Так и пришлось возвращаться в дом единым организмом. Тим с трудом отлепил себя от Тимура и даже на пару шагов отступил для верности:       – Давай, в душ, потом в сухое и чистое.       – Спасибо, что не в белое, – съехидничал тот, но послушно убежал наверх, принялся шуметь водой и топать ногами по комнате.       Тим же вернулся в сени и проверил наличие "кнопки паники", под задней панелью обнаружился и пульт управления. После смены аккумулятора операционка ожила и оказалась очень простой и понятной: Тим сменил номер в центре оповещения на свой и нажал на кнопку – смс пришла практически мгновенно, что не могло не радовать. Хотя настоящим шоком оказалось то, что Тимур готовил обед, когда Тим вернулся в дом, и, судя по количеству картошки в кастрюле, наличию двух кусков, а не одного, мяса в сковороде и большой тарелке салата, Антипов здесь явно не был лишним.       – Чему обязан такой радушности? – не удержал языка за зубами он.       – А ты меня почаще на прогулку выводи, – не задержался с ответом Тимур.       Ели молча и быстро, потом Тим показал ему, где была спрятана кнопка, ещё раз провёл инструктаж.       – Я постараюсь вернуться через пару дней, – предупредил он Тимура и серьёзно посмотрел на него, прежде чем уйти, – раньше, боюсь, не получится. Другой тачки у меня нет, так что если в ближайшие два дня кто-то появится в деревне – жмёшь кнопку, бегом в ангар и на квадрик, понял?       – Понял, – сказал Тимур, хотя по глазам было видно, что нет.