Обратная сторона Луны

      Тим не ожидал, что Тимур окажется настолько выносливым. У самого оставшиеся предохранители сорвало почти сразу – Тимура было одновременно и слишком много, и недостаточно. Да и сам секс казался каким-то странным, непривычным. Если раньше у Тима главной эрогенной зоной был традиционно член, то с Тимуром любое, пусть даже случайное прикосновение ощущалось фейерверком. Такого не бывало даже в гон, чтобы после оргазма чувствовалось удовлетворение без его верного спутника – лёгкой плёнки отвращения. Под глазами полыхало красное марево, когда за окном начала заниматься заря, а тело ломило от усталости и желания никогда не прекращать.        Стоило признаться, Тимур разомлел не сразу, сначала терпеливо позволял, цеплялся за окружающую их с Тимом реальность, но так как во время первого раза прелюдия была практически пропущена, сохранять спокойствие тому оказалось практически невозможно. Накал страсти взлетел от морозного нуля до раскалённой сотни, стоило только Тиму толкнуться внутрь – Тимур выгнулся и взвыл явно не от боли. А когда Тим начал ритмично трахать его, невольно залипая взглядом на чистой от чьих-либо меток шее, Тимур подавался навстречу толчкам с не меньшим наслаждением. И кричал, и прогибался, утыкаясь лицом в подушку, и оборачивался на желтоглазого Тима, безмолвно требуя поцелуи и отпустив, наконец, страх. А потом долго кончал, трепыхаясь в Тимовых руках, словно пойманная бабочка. Тим прижимал влажную от испарины спину к своей груди, обхватив рукой шею, и чувствовал телом каждый его спазм, не только потому что всё ещё не вышел из Тимура, но и потому что слышал тихий омежий скулёж, чувствовал на сжимавшей горло ладони движение кадыка, а ещё Тимур так трогательно стискивал руками широкое запястье Тима, словно просил: "Только не отпускай". Это было какое-то наваждение, что-то, чего не бывало даже в фантазиях Тима.       Тимур от оргазма вырубился на пару минут. Безвольно обвис на руках, и Тим не стал его удерживать, опустил на постель. Отчаянно хотелось довести до оргазма и себя, а ещё лучше – повязать Тимура, но делать этого с ним, пока омега был в отключке, Тим не стал – кончил в подвернувшуюся под руку салфетку и завалился рядом. А когда повернул голову к Тимуру, заметил, что тот уже очнулся и смотрит голодным взглядом, но проявить инициативу не решается. Да уж, явно Тим перемудрил с этим вечным душем. Он чёртыхнулся мысленно, но только выгнул бровь и завел руки за голову:       – Твоя очередь рулить.       Провокация была сомнительной, Тим не очень-то надеялся на то, что Тимур воспользуется предложенным шансом, но тот лишь улыбнулся в ответ и облизнул пересохшие губы, смерив его взглядом с головы до ног. И это откровенное желание, вспыхнувшее в тёмных глазах, тут же заставило Тима пожалеть об уступленной инициативе. Захотелось Тимура снова завалить и выжать досуха, но тот опередил. Лезть с поцелуями не пытался, зато оседлал лихо, хоть и не опавший до конца узел принял, едва заметно задержав дыхание. Тим безучастно наслаждаться открывшимся видом мог недолго – Тимур не скакал на нём, как в чёртовых порнофильмах, а плавно двигал бёдрами, гипнотизируя выступающими тазобедренными косточками, втягивал живот на особо приятных толчках, из-за чего и без того узкий пупок превращался в крохотную линию, а прямо под ним блестело пятно от смазки из стоящего члена. Тим поддел пальцем очередную выступившую на головке каплю, и, пока Тимур замер непонимающе, поднял на него глаза, отправив палец в рот. И Бэмби снова кончил.       Тим же только начинал. Он притянул Тимура для поцелуя, и пока тот вылизывал его рот, безуспешно пытаясь уловить, видно, собственный вкус, подмял под себя.       – Я уже всё, – попытался выбраться из-под него Тимур, когда Тим продолжил медленные толчки.       – Ты будешь всё, когда я скажу, – грубовато огрызнулся Тим, хотелось кончить, а не препираться.       Впрочем, недовольно скулил Тимур недолго, стоило только поудобней закинуть его ноги к себе на плечи, так, чтобы член бил прямо по его простате при каждом проникновении, как Бэмби послушно начал со стоном закатывать глазки и хватать Тима за полюбившиеся запястья. Тим запечатывал его узлом с глухим рыком, уткнувшись в изгиб шеи. Клыки безбожно впивались в нижнюю губу, но Тим притормозил перед тем, как поставить метку. Сначала просунул руку между их с Тимуром тел, обхватил омежий член, а когда Тимур заорал и, будучи всё ещё насаженным на узел, забился в третьем оргазме, впился зубами в нежную плоть.       Тим перевернул их с Тимуром так, чтобы тот оказался сверху, и с одержимой педантичностью принялся зализывать укус. Любовался исподтишка красотой следов от собственных зубов, и только после того, как перестало кровить, взглянул на Тимура. Тот держался явно из последних сил, и как только услышал от Тима: "Вот теперь ты всё", провалился в сон, уронив влажный лоб ему на грудь. Пришлось дождаться, пока узел окончательно спадёт, чтобы выйти из омеги, не разбудив, но Тима это не бесило. Заботиться о Тимуре больше не бесило.       В следующие два дня разговоров у них с Тимуром было мало. Тим почему-то думал, что теперь-то Тимур точно завалит его вопросами из серии: почему то, почему это, но тот послушно давал разложить себя на любой горизонтальной поверхности, не хныкал и не обижался, хотя было видно, что к встрече с либидо оборотня готов не был – в перерывах между сексом он только отсыпался, и Тим старался не тревожить его без надобности, даже если во сне тот начинал течь снова, а в паху из-за этого закручивался тугой раскалённый ком похоти. А ещё готовил горячие бутерброды и заваривал крепкий сладкий чай, чтобы Тимур мог хоть немного восстановить силы. И тот уминал эти перекусы с такой благодарностью в глазах, что Тиму становилось неловко.       – Не понимаю, – пробормотал Тимур, когда они, всё ещё сцепленные, завалились на бок после очередного захода.       – Чего не понимаешь? – поцеловал его в плечо Тим и переплёл их пальцы.       – Почему у меня до сих пор не закончилась течка, – пояснил Тимур, разглядывая сцепленные руки, – с тем количеством спермы, что ты в меня закачал, я уже давным-давно должен был перестать течь, и вместо этого блевать второе утро.       – А, ты об этом, можешь не переживать, – зевнул Тим, – человек не может просто так забеременеть от оборотня. Нужны специальные препараты, сборы и куча всякой другой херни.       – Тогда почему ты не завалил меня раньше? – обескураженно спросил Тимур.       Узел спал и омега ловко перекатился на спину, сканируя Тима внимательным взглядом.       – В смысле? – не понял тот.       – Ты шарахался от меня с первого дня. Сам сказал, что это потому что сильно хотел, тогда почему не трахнул раньше?! – прищурился Тимур.       – Наверное, потому что ты не очень был "за", а я как-то не насильник, – ощетинился Тим.       – Я и в течку был не особо "за", – ощетинился тот в ответ.       – Ну да, ври больше! У меня пять засосов на груди сошли только пару часов назад, – нет, ну это было просто уму не постижимо.       Тимур уже было открыл рот, чтобы ответить очередную гадость, как вдруг остановился и с явным трудом признался кое в чём:       – Я подумал, – шумно сглотнул он и нахмурился, опустив взгляд, – ты из меня инкубатор хочешь сделать. Поэтому и запер тут, поэтому дождался течки...       Тим закатил глаза, потом понял, что отчасти это он виноват в том, что Бэмби надумал себе Бог знает чего, потому что так и не смог рассказать правды и поймал взгляд Тимура, всё ещё ожидавшего чёткого отрицательного ответа на свои догадки.       – Господи, какой нахрен инкубатор? – щёлкнул его по носу Тим и едва не услышал звон, настолько тело казалось напряжённым. – Я знал, что тебе легче было принять меня в течку как морально, так и физически, – и пояснил ещё чуть-чуть: – Обычно я себя контролирую с омегами, но ты – другое дело.       – Почему?       Тим поджал губы, неизвестно, как мог отреагировать Тимур на теорию о парах, поэтому выбрал наименьшее из зол:       – Не скажу.       Тимур расстроился. Как-то слишком резко и откровенно, лицо передёрнулось болью, хоть глаза и оставались сухими.       – Ты меня не отпустишь, да? – тихо спросил он, тут же читая ответ в глазах Тима.       И Тим попытался подобрать самый искренний из возможных ответов:       – Не смогу. Теперь не смогу.       Неловкую паузу затягивать не хотелось, поэтому он поднялся с постели, натянул джинсы и, обернувшись, бросил:       – Отдохни, если хочешь, я пойду что-нибудь приготовлю поесть, а утром тебя ждёт новый уровень.       – Что за новый... – Тимур зевнул, растянувшись звездой на постели, – уровень?       Тим вернулся к постели и наклонился к нему с улыбкой на губах:       – Ты же не хочешь из Бэмби превратиться в Рудольфа? Вот и не суй свой курносый носик куда не следует, – и чмокнул Тимура прямо в нос.       – Конспиратор хренов, – простонал тот недовольно и накрылся подушкой для верности, хотя Тим успел всё-таки заметить румянец на щеках.       Кажется, жизнь налаживалась. В голове было легко, впервые за последнее время Тима не разрывало на части – он уже сделал свой выбор. Пусть со стороны это и казалось победой инстинктов над разумом, но Тим-то знал, что всё было не так. Да и Тимур вроде бы смирился с тем, что придётся остаться у него под боком. И сейчас Тим был согласен лишь на смирение, в конце концов у него ещё вся жизнь впереди, чтобы доказать, что он достоин не только его. Антипов готов был прощать своему омеге обидки, и ругательства, и даже отрицание очевидного – их обоих влекло друг к другу. Конечно, для Тима это было больше, чем обычная симпатия, но, главное, что Тимур реагировал на него в ответ. И это вселяло надежду.       Оставалось только одно самое главное дело – научить Тимура обороне против оборотня. Его Бэмби уже умел быстро бегать; знал местность, в частности, куда бежать, чтобы Тим его непременно защитил и спас; и теперь надо было подстраховаться на случай, если он всё-таки по какой-то причине не поспеет вовремя. Думать о таком раскладе решительно не хотелось, но ситуация в городе накалялась, Тим потихоньку обрастал врагами и завистниками, а значит, рано или поздно о том, что у него есть Пара, узнают и непременно захотят использовать в качестве рычага давления. Вот только Антипов подчиняться кому-либо не любил и плясать под чужую дудку не собирался, да и Тимурка его – тот ещё фрукт. Его воинственность поистине оказалась им обоим на руку.       Конечно, хотелось подольше сохранить факт наличия Истинного в тайне и не только потому что это было безопасней, но и банально не хотелось ни с кем делиться внезапным и таким изломленным, но всё равно счастьем. Тим ухмыльнулся своим мыслям – и когда он успел из приверженца свободных отношений стать таким собственником?       Медленно поднимался омлет с пряными травами, рублеными помидорками черри и беконом, в кофейнике по капле собирался кофе, а за окном багровело небо – ночь нехотя сдавала свои позиции перед северным солнцем. Холодное и кроваво-красное, оно медленно поднималось из-за горизонта и клеймило своим светом всё, до чего дотягивались лучи, а потом добралось и до небольшого кухонного окошка, из которого наблюдал за заревом Тим. Кухня на секунду окрасилась в красный, но почти сразу порыжела, а потом пространство залил привычный солнечный свет. Тим видел, как на горизонте собираются белёсые тучи, и к подъёму Тимура, скорее всего, уже заволокут небо, сделав пейзаж пасмурным и блёклым.       Так и было. Когда Тимур спустился на кухню, над деревней уже стелился несильный туман с противной моросью, а жаль, Тиму предстояло учить Бэмби на улице, и он ещё не до конца отошёл от того эпизода с поднявшейся температурой, не хотелось лишний раз его морозить. Но отступаться от своей затеи Антипов тоже не хотел. Он решил, что заставит Тимура потеплее одеться, а там уж то, что он задумал, не даст заскучать и хорошенько разгонит кровь адреналином.       Сам Тим всегда любил стрельбу. Это было его маленькой, совершенно человеческой слабостью. Он сам был как оружие, да и меткости не приходилось учиться, но что-то было в этом занятии, что всегда Тима привлекало. Наверное, ощущение полного контроля над ситуацией. И он надеялся, что Бэмби непременно проникнется любовью к стрельбе, тем более что у Тима были в запасах особые патроны – боевые. Такие могли уложить даже оборотня.       – Как ты себя чувствуешь? – спросил всё же перед выходом Тим.       Тимур искренне задумался, но потом пожал плечами:       – Нормально. Я точно не беременный?       Тим цыкнул и закатил глаза:       – Да точно ты не беременный, – Тимур глянул на него недоверчиво, и пришлось постучать себя по носу, – я бы почувствовал, поверь.       И тот поверил. Кивнул и продолжил одеваться. Тим бросил ему одну из своих старых сноубордистских курток, сам же накинул на плечи кожанку, в которой приехал. Руки машинально проверили наличие ключей от машины и мобильник в карманах. Тим невольно сжал его в ладони – не хотелось смотреть на количество пропущенных вызовов и портить себе иллюзию деревенского отдыха со своим омегой.       Они вышли из дома и одновременно поёжились. Тим позвал Тимура за дом и показал небольшой тайник, замаскированный под выход из погреба, а потом без лишних слов открыл его. Тимур дёрнулся, как только взгляд упал на уложенные аккуратным рядком пистолеты, но Тим предусмотрительно ухватил его за пояс, не дав вырваться.       – Спокойно, сегодня день знаний, Бэмби, – как можно более буднично проговорил он и улыбнулся, – пришла пора снова загадывать желание, да?       – Да, – тихо ответил тот.       – Вот и умница. Этому обычно дольше учатся, но я в тебя верю.       Тим взял один из кольтов, на который глаз падал всякий раз, когда ему удавалось здесь пострелять, отпустил Тимура, чтобы поудобней перехватить рукоятку двумя ладонями, снял с предохранителя и сделал пару пробных выстрелов по мишени на другом конце участка. Сменять полотно после очередного сеанса Тима приучил ещё отец, поэтому до выстрелов красный кружок посередине был девственен, и только сейчас обзавёлся одной маленькой дырочкой прямо посередине.       – Ну что, попробуешь? Сразу предупреждаю, как у меня не получится, но показать, к чему стремиться, я был просто обязан, – сверкнул улыбкой Тим, оглянувшись на Тимура.       У того бледность лица медленно переставала отливать нездоровым сероватым оттенком, а когда дошёл смысл слов, то он даже фыркнул недовольно:       – Антипов, нельзя с таким ЧСВ близко к людям находиться – лопнешь, потом полдня оттираться.       – Что-то я не услышал твоего положительного ответа, – выгнул бровь Тим, колкости в его адрес однозначно были хорошим знаком.       – Я давай пока в теории, – честно спасовал Тимур, выставив открытые ладони вперёд.       – Тогда ближе подходи, теоретик, – кивнул ему Тим.       Тимур закусил губу, ещё раз бросил быстрый взгляд на кольт у Тима в руке, но послушно заглянул через плечо. Это было оно. Тот самый момент, когда Тим наконец мог раз и навсегда доказать его Паре, что не желает зла и никогда не сделает ничего плохого. Он чувствовал страх и недоверие Тимура и собирался полдня учить его стрельбе, а потом даже дать оружие ему в руки, потому что сам был абсолютно уверен в своих намерениях, и пора было передать эту уверенность в нём Тимуру.       – Сначала проверяешь наличие патронов, вот так, – Тим ловко щёлкнул магазином и тот оказался прямо на ладони – пары патронов не хватало, – заряжен он или нет, можно определить по весу, но сейчас тебе будет сложно это сделать. На, подержи в руке, пусть привыкнет к тяжести, – Тим перехватил пустой пистолет за ствол и протянул Тимуру.       Тот нехотя взял предложенный кольт, и глаза его моментально округлились – да, стараниями Голливуда мало кто бывает готов к реальному весу таких вот игрушек.       – Надо ли говорить, что стрелять с одной руки противопоказано? В противном случае тебя ждёт как минимум растяжение, – предупредил Тим, – с патронами внутри он ещё тяжелее. Так что правило первое: держать двумя руками. Понял?       Тимур кивнул и вернул пистолет хозяину, наблюдая теперь за действиями Тима с бóльшим вниманием и интересом.       – Поехали дальше, – продолжил Тим, – отдача сильная, поэтому выбирать позу "покрасивей" не советую. Обе ноги должны уверенно стоять на земле, основной упор идёт на плечи, а не на локти, – Тим вставил магазин обратно в кольт и медленно, так, чтобы Тимур смог проследить за его действиями, принял нужную стойку, – положи руки мне на плечи, – скомандовал он.       Тимур едва замялся, но обхватил Тима, и тот выстрелил. Омега за спиной едва вздрогнул, но продолжал держаться, когда Тим обернулся:       – Почувствовал отдачу?       – Ага, – моргнул тот.       – И это при том, что я гораздо сильнее любого человека, – и не дав опомниться, – теперь твоя очередь. Не бойся, я буду тебя направлять.       Тим без особой надежды на какой-либо членораздельный ответ тут же оказался за спиной у Тимура, обхватил руками и прижал сильнее – сердце у того билось бешено, Тим слышал глухой и частый пульс даже в обманчиво ровных выдохах. Он обхватил свободной ладонью руку Тимура и вложил в неё кольт, уверенно зажав омежью ладонь между своей и оружием. Оба чувствовали, что вся реальная сила сейчас находится у Тима, и обоих это устраивало. Тим приложил вторую ладонь по такому же принципу, сместил аккуратный пальчик на курок, проверив снятый предохранитель, и опустошил всю обойму.       Сохранить нечеловеческую точность не удалось, один судорожно выдыхающий омега чуть подпортил ему результат своим присутствием, но результат всё равно оказался неплох. Дальше Тим показал, как менять магазин, какие щелчки и другие странноватые звуки что означают, быстро показал, как снимать с предохранителя оружие. И, конечно же, облапил всего Бэмби, пока рассказывал и показывал, как правильно стоять, чтобы отдачей не снесло. Тот сначала старательно давил приступ нервозной тошноты, но потом втянулся, кивал и повторял за Тимом. Они выпустили ещё пару обойм, когда Тим контролировал выстрелы, а потом пришла пора сделать то, ради чего он и затеял всё это. Он наконец отступил на шаг от Тимура, тот моментально обернулся с непониманием в глазах, но Тим только помотал головой:       – Теперь сам.       Тимур медленно перевёл взгляд на свои ладони, сжимающие пистолет, встал в нужную позу и вскинул руки. То, что произошло дальше, Тим наблюдал как будто со стороны: вместо того, чтобы выстрелить по мишени, Тимур затормозил. Так и замер с пистолетом наизготовку, а потом отчаянно стиснул зубы, разом выдав отчаянно скрываемую до этого момента боль, резко обернулся к Тиму и выстрелил.       Тим не понял, как упал, моргнул только, а перед глазами уже серое небо. Откуда-то из живота неприятно расползался ядерный гриб боли, но он даже слова вымолвить не мог, куда уж там стонам или крикам. Язык почувствовал неприятный привкус железа, захотелось его выплюнуть, как нечаянно опрокинутый в себя глоток прокисшего молока, и только тут Тим понял, что задыхается. Он хватал ртом воздух, но тот раз за разом наполнялся вкусом и запахом железа, как бы много раз Тим ни вдыхал.       И тем не менее, когда перед глазами возникло лицо Тимура, собственное положение отошло на второй план – он так растерянно оглядывал Тима, открывал рот несколько раз, силясь, видно, что-то сказать.       – Тима, – тихо позвал он корчащегося на земле альфу, – ты только вниз не смотри, там... кровь.       Тимур быстро отвёл взгляд, а движения стали отстранёнными и сосредоточенными: он засунул руку в карман Тимовой кожанки, потом выпрямился, звякнув ключами от машины, и перешагнул через него, направившись прочь.