***
Зрачки Санса сократились от страха, когда он увидел лицо демона. Тот казался слишком возбужденным для обычного минета. Это был взгляд, которым он смотрел на него, когда собирался попробовать что-то новое и ужасное для Санса. Пожелание демона сформировать магию в задней части рта не давало ему покоя. Концентрация магии там уже казалась для него чем-то странным. Что теперь? — хорошая работа, — пропел ему другой монстр, еще раз погладив череп. Санса замутило от этой похвалы. Это не то, в чем он стремился быть хорош. Если на то пошло, то это не было тем, что он думал вообще когда-либо делать. Не говоря уже о подобной ситуации. И он не ощутил ни капли облегчения, когда демон потянул его челюсть вниз, пока его рот не раскрылся так широко, как только мог. — просто расслабься и не двигайся. я сделаю все сам. Улыбка демона стала еще чуть шире, когда его член опять вошел в рот Санса. Санс изо всех сил старался сидеть спокойно, пока член продвигался все глубже и глубже. Облегчение затопило его, когда он вышел, но тут же, без паузы, демон снова ворвался внутрь. На этот раз гораздо дальше. Он задержал член там, пока Санс отчаянно старался не паниковать. Когда член демона в первый раз ударился в магию, призванную Сансом глубоко позади его челюстей, это послало через тело Санса волну ощущений, далеко не приятных ощущений. Было ли хоть что-то, что могло заставить Санса почувствовать себя хуже? Его душа переворачивалась. Однако, демон застонал от контакта. Внезапно фаланги сжали его череп с двух сторон, и у Санса было лишь мгновение на то, чтобы понять, что сейчас произойдёт. Из него вырвалось невнятное паническое мычание, прежде чем демон вбился в его рот на всю длину, удерживая череп так, чтобы Санс не мог отстраниться от вторжения. Он чувствовал, как горло, которого у него даже не должно было быть, сопротивляется жесткому члену, сжимаясь и выталкивая его, в попытке удалить чуждый предмет. Санс получил короткую передышку, когда демон отвел свой таз назад, прежде чем снова толкнуться вперед, что ощущалось как невозможно глубокое проникновение в его призванную магию. На следующем толчке челюсть Санса опустилась вниз, пытаясь так убрать вторгшуюся магию. Он замер, паника при мысли о том, что демон может сотворить с ним, если он сделает это, заполнила его душу. Но он не успел остановить себя достаточно быстро, и зубы царапнули оранжевую магию, заставив демона недовольно зашипеть. Фаланги его больших пальцев опустились к височно-нижнечелюстному суставу и толкнули челюсть Санса вниз, раскрывая рот слишком широко. — плохая идея, — пробормотал ему демон, возобновляя свои действия.***
Папирус сделал резкий толчок, заставив санса хрипеть, когда с силой ворвался в рот маленького скелета. Звезды. Это было прекрасным ощущением. Он продолжил двигаться в быстром темпе, с каждым разом входя на всю глубину, которую позволяло положение. Санс пытался вырваться, отчаянно подвывая, пока Папирус снова и снова вбивал член ему в рот, постанывая от того, как магическое горло чудесным образом сдавливало головку. Бля, это было едва ли не лучше, чем трахать его киску. Звуки, которые издавал другой монстр, только заставляли его двигаться жестче. Из глазниц санса потекли слезы, его зрачки сжались и дрожали. Папирус ухмыльнулся ему, надеясь, что теперь санс будет поаккуратнее со своими зубами. Он застонал и отвел бедра назад. Когда член вышел, санс начал кашлять. Любопытно, но с его челюстей текла сырая магия, которая перепачкала его рот и сделала неотразимым. Папирус чувствовал, что не сможет войти глубже, если только ему не удастся найти правильную позицию. Оглядев лабораторию, он заметил стул. Стул оказался единственным, что было в его распоряжении, но у него появилась идея, как можно его использовать. Он отпустил санса, который, упав, скорчился на полу, кашляя и всхлипывая. — вставай, — приказал Папирус, глядя, как санс неуклюже поднимается и встает перед ним, его челюсти были вымазаны в синей магии. Высокий скелет быстро отошел, схватил стул и вернулся с ним обратно, поставив перед сансом достаточно резко, чтобы тот вздрогнул. Ему не терпелось поскорее вернуться в теплый рот. Он глубоко вздохнул, уверенный, что новое положение будет гораздо лучше. — давай, — он погладил стул, — ложись сюда своим позвоночником, — он перевел фаланги к спинке стула, — а колени положи сюда. Какое-то мгновение казалось, что санс не послушается, но потом он медленно расположился так, как хотел Папирус. Он был слишком низко, но когда Папирус опустился на колени перед стулом, то обнаружил, что череп санса, свисающий с сидения, как раз на нужной высоте. Идеально. — открой шире. Санс заскулил и стиснул челюсти, всхлипывая, пока слезы прочерчивали его череп, сползая к макушке. Папирусу не терпелось продолжить, и он одним пальцем зацепил нижнюю челюсть санса, которая сейчас оказалась сверху и до которой было легко дотянуться. Он потянул, заставив санса кричать, когда его челюсть открылась так широко, что щелкнула. Не теряя времени, он засунул другую руку за коренные зубы Санса, удерживая челюсть и не давая ей закрыться, и засадил член глубоко ему в глотку. Звезды, блять, да. Это было оно. Он упивался ощущениями, теперь, когда у него была прямая линия от челюстей до магического горла. Папирус сделал еще несколько толчков, а затем задержался внутри. Санс, пойманный в ловушку на краю сидения стула, никак не мог отвести свой череп. Маленький скелет заскулил, когда Папирус опустил бедра вперед, и конец его члена прижался к задней стенке горла. Теперь магия еще судорожнее сжималась, отчаянно пытаясь вытолкнуть его из области, которая не была предназначена для подобного. Папирус чувствовал себя великолепно, но, в конечном итоге, все же подался назад. Санс глотал воздух, как будто монстр, обладающий плотью. Папирусу стало любопытно, не перекрыл ли его член поток магии. Он предположил, что так оно и было, если положиться на туманное выражение, которое он увидел, отстранившись, чтобы проверить состояние другого монстра. Этот вид только заводил его. Его тазовая кость ударилась о нижнюю челюсть санса, когда он вновь ворвался в его рот так глубоко, как это было физически возможно. Санс взвизгнул и слабо забился в его хватке. Всякое подобие самоконтроля покинуло Папируса, пока он упивался полной властью над другим монстром. Он неистово вбивался в его горло, член легко скользил по мягкому горячему волшебному языку санса, покрываясь сырой магией. С каждым движением он слышал задушенные звуки, вырывающиеся из санса, что-то среднее между хрипами и плачем, и это только подхлестывало его жестче трахать санса в рот. Он ощущал давление на фаланги пальцев, которые заставляли маленького монстра держать челюсти открытыми, но оно было слишком слабым, чтобы хоть как-то остановить его. Когда Папирус снова замер, до упора пропихнув член в горло санса, маленький скелет протянул руки и схватился за подвздошные гребни Папируса. Этот жест был предназначен остановить его, но прикосновение к чувствительным костям таза только подтолкнуло к завершению, даже если санс пытался оттолкнуть его. Папирус не убрал чужие руки, слабые прикосновения были скорее приятными, чем нет, и возобновил толчки. Наконец, после нескольких грубых медленных толчков Папирус достиг своего пика и кончил, наполнив рот санса. Маленький монстр издавал еще больше звуков, пока сперма выплескивалась на магию в задней части горла. Блять. Это было потрясающе. Когда он кончил и вынул член, то оценил вид санса, безвольно лежащего на стуле. Синяя и оранжевая магия медленно вытекала из его рта и прочерчивала череп наравне с дорожками свежих слез.