***
Санс подозрительно следил за мудаком. — что он делает? — спросил он у съежившегося рядом монстра. Другой ответил нервным шепотом: — создает что-то. для нас, — он поднял руку, привлекая внимание Санса к цепи, и тот увидел отметины на кости, натертые наручниками. Красный злобно зыркнул на цепи, затем на высокого скелета. — чё мастыришь? — спросил он, используя один из своих любимых тонов, для тех, кто ему не нравился. Саркастически веселый. Мудак ему не ответил. Он не повернулся и даже не прервал своих действий. — хех, — только и мог сказать на это Санс. Он снова опрокинулся на спину, чтобы подождать и посмотреть, что будет. Отсюда он не мог дотянуться до мудака. Звуки работы ублюдка наполняли лабораторию, пока внезапно не изменились. Новым звуком стал скрип стула по бетону, сопровождаемый звоном цепей. Санс не пошевелился, но его зрачки неотрывно следили за движениями и действиями высокого монстра. Мудак сунул что-то в карман толстовки, подобрал пакет и подошел к ним, остановившись у головы Санса. — чё те надо? — извинений, — слова были произнесены спокойным тоном. Прямо как Папирус, тоже требует извинений там, где сам не прав. — ага, спешу и падаю, — усмехнулся Санс, начиная подниматься. Выцветший кроссовок неожиданно прижался к его груди и толкнул назад. Он плашмя упал на спину, болезненно выдохнув. Блять. Нога никуда не делась, и мудак навис над ним, прижимая его грудную клетку к полу. — ты извинишься передо мной за произошедшее, или это будет только первым из многих ужинов, что ты пропустишь, — он ухмыльнулся, и душу Санса непроизвольно кольнуло. Не обратив на это внимания, он вернул ухмылку мудаку. Но держал рот на замке. Он сможет пропустить еще несколько ужинов. Это все еще звучало куда лучше, чем сдаваться этому подонку. Санс расправится с высоким монстром, молча, и, похоже, момент сейчас был вполне подходящий. Он протянул руки вверх, быстро. Это нужно делать быстро. Одной рукой сжать малоберцовую и большеберцовую кости демона возле голеностопа, а другой сдавить стопу. Удивленный козел дернулся назад, но недостаточно сильно, чтобы вырваться из хватки Санса. С тошнотворным хрустом суставы сместились. Обычно он вправлял кости. Высокий монстр, взвыв, упал на спину, ему наконец-то удалось выдернуть конечность из захвата Санса. Санс вскочил на ноги, вцепился в свою главную цепь и кинулся на распростертое тело. Ухмыляясь, он передавил цепью шейные позвонки ублюдка. Единственный сигнал, который он уловил, было ощущение чужих пальцев на левой стороне головы. В черепе расцвела боль, когда он резко ударился о бетонный пол той стороной, где уже была трещина. Он задохнулся, когда острая боль затопила его душу. Блять.***
Демон спихнул другого Санса с себя, его лицо пылало гневом. Санс наблюдал, как он садится и смотрит вниз, на ногу, вывернутую под неправильным углом. С угрюмой решимостью он протянул руки и вправил кости на место, заставив Санса вздрогнуть. Высокий скелет попробовал подвигать ногой и зашипел от боли. Демон отполз к дальней части лаборатории, где они не могли до него добраться. Он покопался в ящике стола, постоянно оглядываясь на них через плечо. Скорее всего, чтобы посмотреть, чем занят другой Санс. Санс замер в нерешительности. Он хотел подняться и помочь своему двойнику. Звук, с которым чужой череп встретился с полом, эхом отдавался в его голове. Не стоит и надеяться, что ранение несерьезное, однако чистая ярость на лице демона и в каждом его движении приковали Санса к месту. Он понял, что захныкал, увидев, как другой Санс, который на самом деле оказался ранен, начинает с трудом подниматься на четвереньки. Раненого монстра шатало из стороны в сторону, как будто конечности не выдерживали его собственный вес. Санс проверил его прежде, чем успел осознать, что делает. 14/1 Пока скелет пытался собраться с силами, появился демон и грубо схватил его, все еще стоящего на коленях. Высокий монстр прижал его к полу и перекатил на позвоночник. Слабые попытки другого Санса остановить его оборвались, когда тяжелая проволока оказалась пропущена через длинные цепи на руках, рядом с наручниками. Демон остервенело связал его руки вместе проволокой. Это зрелище потрясло Санса. Видения первой ночи промелькнули в голове, и он обнаружил, что прижимается к стене, отчаянно пытаясь уйти от этой сцены. Демон забинтовал стопу одной из чистых тряпок, но Санс видел золотисто-оранжевую магию, просачивающуюся сквозь нее. Почему-то казалось, что это его не беспокоит. Страх Санса перед этим монстром только рос. Благодаря травме скелета, демон сумел быстро связать его. Санс с ужасом смотрел, как из кармана толстовки появился кляп, сделанный из толстого черного резинового цилиндра, и как монстр засунул его между челюстями другого Санса. Он ухватился за заднюю часть его челюстей, силой заставив сустав двигаться, и раскрыл рот так широко, что Санс содрогнулся. Это чувство заставило его двойника вернуться в себя, и он начал извиваться. Его усилия мало что дали, связанный, он только гремел цепями. Он мог замедлить демона, но, как Санс узнал несколько недель назад, не смог бы его остановить. Демон просто оседлал его ребра и одной рукой поймал его конечности. С каждого конца цилиндра свисали цепи. Как только кляп занял свое место, они были обернуты вокруг нижней челюсти с обеих сторон и прошли сквозь височно-нижнечелюстной сустав. Затем он закрепил их маленькими замочками. На это ушло много времени из-за того, что одна рука демона была занята. Кроме звона цепей все это время было тихо. Напряжение давило на Санса, как очередная цепь. Звук каждого щелчка закрывающегося замочка эхом отдавался в лаборатории. Другой Санс возобновил борьбу, когда демон снова потащил его и перевернул, заставив лечь на ребра. Демон опять оседлал его, на этот раз его таз. Санс поморщился, подумав об уже саднящих костях, вжимающихся в твердый пол. Очутившись в ловушке, другой Санс замедлил сопротивление, а потом остановился. Санс видел, как что-то капает с черепа красного. Демон больше не двигался, вместо этого он закурил, глубоко затянувшись дымом, а затем выдохнул его в воздух лаборатории. — теперь-то намного лучше, — он погладил череп другого Санса рядом с открытой раной, заставив его извиваться. — синий, иди сюда. Санс не отреагировал на прозвище. Через мгновение демон указал на него нетерпеливым жестом, давая понять, что отныне это его имя. Дрожа, он перебрался на четвереньки и пополз вперед. Было недалеко, но он не очень-то верил, что сейчас его ноги будут работать должным образом. Когда он был достаточно близко, длинные пальцы сжали его локтевую и лучевую кости, потянув его так, чтобы он лег на позвоночник другого Санса лицом к демону. Он услышал, как монстр под ним крякнул от боли. Скорее всего, его зацепило цепью или костью. — пора тебе узнать, как тут все работает, красный, — тон демона был ровным, как будто он обсуждал погоду. Ох, звезды, как бы Сансу хотелось увидеть снег. Будничный тон не вязался с суровым выражением лица. — синий, вот он, поможет мне обучить тебя. дать тебе немного сексуального опыта, если тебе так больше нравится. Санс замотал головой. Он знал, что не сможет остановить то, что сейчас произойдет, но движение было рефлекторным. Он прекрасно понимал, что заслуживал от своего двойника только ненависть, но не мог смириться с мыслью, что на самом деле ее получит. Не сейчас. Не тогда, когда у него наконец-то появился кто-то, кто отнесся к нему по-доброму. Потому что если другой скелет увидит, как Санса... услышит звуки, которые будут вылетать из его рта... увидит, каким сломанным, извращенным Санс стал. Он не захочет тратить свою доброту на кого-то, кто получает удовольствие от секса с монстром, сделавшим с ними все это. Другой Санс отвернется от него, и он останется в полном одиночестве, снова. Руки демона начали поглаживать его ребра, пробежались по каждому из них, заставляя Санса трястись. Ловкие пальцы, дразня, легко задевали его грудную клетку, и он ощутил, как его тело двинулось навстречу прикосновениям. Он позорно искал больше. Как могло его тело так реагировать после того, что произошло? Глубоко затянувшись сигаретой, долговязый скелет наклонился вперед и выдохнул, позволяя дыму омыть череп Санса. Маленький скелет поморщился —старая вредная привычка сейчас была крепко связана с демоном и всем этим адом. Появился длинный золотистый язык, и Санс открыл рот, приглашая его внутрь. От сопротивления не было никакой пользы, только больше боли. Если бы он не знал этого раньше, то сейчас у него был бы яркий пример, которому он давил на позвоночник. Демон поцеловал его, глубоко проталкивая свой язык в рот Санса. Тот немного подавился, не успев достаточно подготовиться к вторжению. Если демон и заметил, то не отреагировал. Его фаланги продолжали лениво блуждать по ребрам Санса, пока он целовал его, медленно пробуждая в нем магию. Это затянулось, язык Санса отвечал только так, чтобы можно было надеяться избежать наказания. Его душа переворачивалась от приторной сладости с привкусом пепла. Как только выпустил рот Санса, демон потянул его вверх и переставил так, что теперь Санс стоял на четвереньках над телом другого Санса. Чувствуя, как от стыда горят скулы, он посмотрел вниз, на череп под собой. Другой скелет повернул голову набок, сочащейся трещиной вверх, так, чтобы лишний раз не давить на рану. Это также означало, что дрожащий огонек в его глазнице видел Санса. Санс не смог заставить себя встретиться с ним взглядом. Он посильнее сжал челюсти, заглушая любые звуки, которые могли вырваться из него, когда этот отвратительный язык начал ласкать его крестец. Он скрючился, когда язык проник в крестцовые отверстия, уделив внимание каждому и оставив после себя неприятную сырость. Все, о чем он мог думать — костный мозг, сочащийся из трещины. Несмотря ни на что, его тело отреагировало. Он ощутил тепло и магию, которая собиралась в его тазу. Когда язык обвился вокруг его копчика, он застонал сквозь зубы. Звук был слишком громким, чтобы сдержать его. Он крепче сжал челюсти, как будто это имело какое-то значение. Его взгляд остановился на полу, слева от черепа другого Санса. Видимо, демон был недоволен попытками Санса вести себя тихо. — не сдерживайся, синий, — сказал он между облизыванием. — пусть красный знает, как это приятно. Душа Санса, и так бешено бившаяся, ускорилась. Ему казалось, что она может просто взорваться. И он не был уверен, что стал бы возражать против такого исхода. Демон ненавидел, когда он издавал звуки. Руки демона были заняты, блуждая по тазу Санса. Они пробегались вдоль подвздошных гребней, поглаживали тазовый вход, играли с седалищными костями и кольцами в них. Ощущения были приятными, и это было хуже всего. Его лицо еще сильнее нагрелось, вспыхнув синей магией, когда прикосновения вытянули из него тихий стон. Он замер в растерянности, не понимая, на самом ли деле ему позволено шуметь. Его все еще могут наказать за звуки. Иногда демон врал. Слишком быстро он ощутил, как магия собралась, образовывая открытый вход. Демон облизывал его, пока он не застонал от удовольствия — ощущение вырвало из Санса вздох сквозь сжатые зубы. Чувство того, как язык шевелится внутри, в один момент вызывало тошноту, а в следующий стало приятным. Наконец, демон отодвинул голову и сел. Его пальцы рассеянно погладили череп Санса, как будто он был собакой. Слезы собрались в глазницах маленького скелета, хотя он изо всех сил боролся с ними. Они будут капать на монстра, пойманного в ловушку под ним. На его рану. Он взглянул в глазницу другого Санса, только чтобы обнаружить, что его зрачок все еще следит за ним. Он больше не дрожал. В нем была злость. Видя, как умирает возможность получить друга в этом аду, Санс больше не мог держаться. Плотина его эмоций прорвалась, и он разрыдался, когда демон вошел. Пальцы, лежащие на затылке, толкнули его вниз, заставив Санса надавить на череп другого под ним. Второй скелет дернулся и хрюкнул в кляп от контакта. Санс боролся с давлением на череп — с положением неудобному во всех смыслах слова, но он не был достаточно силен. Никогда не был. Он не смог сбежать от демона, даже имея все, что у него было. Ему не хватило сил, чтобы помочь другому спастись, когда был шанс. Он оказался бессилен даже на самом деле попытаться. Вот и сейчас ему не хватало силы, чтобы остановить смесь стонов и плача, вырывающуюся из горла, когда демон входил в него. Череп сильнее прижался к чужой голове, он понимал, что так только усугубит ранение. Резкий запах костного мозга пробивался сквозь ощущения, воюя с возбуждением, которое демон заставлял его испытывать. По крайней мере, придавив красного сверху, он не мог видеть его взгляд. Он не мог увидеть гнев, превращающийся в отвращение, а затем в ненависть, когда тело Санса предало его и начало двигаться против его воли. Его бедра подавались навстречу члену, который приятно терся между костей. Рыдания Санса в конечном итоге умерли, их место заняли стоны и вздохи физического экстаза. — блять, санс. да, — бормотал демон, двигаясь внутри, всем телом навалившись на Санса сверху. Толчки бедер усилились, когда его и Санса оргазм приблизился. Санс сопротивлялся, пытался приказать своей магии остановиться, а телу не двигаться, но его разум затуманило удовольствие. Через несколько мгновений он ощутил, как с криком кончает. После еще нескольких толчков демон излился в него. Он не отстранился сразу. — понравилось? — с придыханием спросил демон, прямо рядом с его черепом. Санс не ответил, до сих пор не понимая, как демон отреагирует на его голос, с учётом его настроения. Хотя, похоже это не имело значения, как и многое другое. Демон не стал долго ждать, прежде чем выйти, позволив бедрам Санса упасть сверху на другого Санса, отчего они оба вздрогнули. — теперь понимаешь свое место, красный.***
Папирус со вздохом устроился в кресле на своем посту. В этот день все пошло не так, как ему хотелось. Нога чертовски болела, спонтанный секс с синим только усугубил это. Однако жалеть ему было не о чем. После маленького сражения в душе кипела энергия, и он должен был как-то выплеснуть ее. Кроме того, взгляд, которым красный уставился на него, пока он трахал другого, был бесценным. У него не осталось ни малейшего сомнения, что маленький злобный скелет чувствовал, будто должен защищать синего. Он начал подозревать это после случая с тако, хотя не мог взять в толк, почему. Они не пробыли вместе и дня. Какой странный санс. Хотя это на самом деле неважно. Красного нужно быстро загнать под каблук. К сожалению, долгая игра по его ломанию больше не имеет смысла. Если его волнует, что случится с синим, это значительно облегчит работу Папируса. Ему нужно лишь подождать, пока он не исцелится, прежде чем проявлять креатив. А пока придется везде телепортироваться. Он решил, что сможет соврать Сансу, будто вывихнул ногу, гуляя по лесу. Вообще-то, это была хорошая идея. Мысль об обеспокоенном лице брата и том, как он хлопочет над Папирусом, заставила его улыбнуться. Может быть, в конце концов, этот день всё-таки окажется хорошим. Он начал мечтать, вытаскивая бутылку меда. Теперь, когда ему стало лучше, что бы еще такого придумать для обучения непослушного скелета?