Восходящая звезда

      Узнав о провале первого штурма, капитан Лзнур на мостике своего "Иконоборца" "Нечистое слово" почти ревел от злости. Слуги Трупа на Троне на своих утлых посудинах чересчур долго сопротивлялись и сумели доставить воинам Хаоса неоправданно много проблем. "Опустошитель" был уничтожен, сражение - проиграно, и Лзнур не сомневался, что Изекииль Аббадон сейчас больше всего желает скорейшей расправы над всеми причастными к этому имперцами. Конечно, чтобы покончить с погаными лоялистами, Лзнуру достаточно было лишь протянуть руку к микрофону и отдать команду на запуск торпед, но эти мерзавцы не заслужили, по его мнению, столь лёгкой смерти. Их вожак повредил "Нечистое слово" огнём своего корабля, и это было для Лзнура уже личным оскорблением. Имперец вынудил его корабль, "Нечистое Слово", и ещё один рейдер отступить и временно выйти из боя. Такое поражение наносило урон чести хаоситского чемпиона, и смыть позор можно было лишь кровью имперского капитана, ответственного за это.       Чемпион Хаоса ударил кулаком по металлическому подлокотнику своего похожего на трон кресла и властно приказал: - Пусть этот жалкий бездельник Техвар немедленно прибудет ко мне! Прислуживавший Лзнуру адепт поклонился и пропищал: - Да, конечно, хозяин ... Вскоре в коридоре, ведущем на мостик "Нечестивого слова" послышались торопливые шаги, и в помещение вошёл высокий широкоплечий мужчина в кителе имперского комиссара с нашитой на спине звездой Хаоса. Комиссарский китель, изодранный и измазанный запёкшейся кровью своего изначального владельца, был широко распахнут, обнажая мускулистую, покрытую шрамами и татуировками грудь предводителя культа "Кровавых Калек". На шее визитёра на толстой железной цепочке висел знак в виде восьмиконечной звезды.       Збиник Техвар, лидер банды "Кровавых Колек", ставшей культом, посвящённым Кхорну, с гордостью носил на поясе "Кровавый Костыль" - свою силовую саблю. Это было не просто оружие, а символ власти и статуса лидера банды и культа. Эту саблю основатель и первый лидер банды "Кроававых Калек" снял с бездыханного тела имперского законника. Имя оружие получило тогда же: потеряв ступню, лидер перетянул рану жгутом и продолжил сражаться, опираясь на трофейное оружие. С тех пор банда называлась Кровавыми Калеками, а сабля - Кровавым Костылём. За десятилетия боёв лезвие покрылось множеством зазубрин, кончик острия обломился, а металл клинка потемнел, будто впитав пролитую саблей кровь. Но нынешний владелец не спешил расставаться со столь прославленным оружием, отделившим от тел за свою долгую историю не один десяток лоялистских голов. Лезвие старинной сабли было всё ещё острым, генератор деструктивного поля работал исправно, и хозяин гордо шёл в бой со своим оружием, каждый раз оставляя на клинке по несколько новых зазубрин.       За всю историю этой сабли её клинок, за исключением появления всё новых боевых повреждений, фактически не претерпел изменений. Однако эфес был основательно переделан под стиль боя новых владельцев. Классическое навершие имперской офицерской сабли в виде отлитого из латуни черепа было заменено на острый шип, позволявший наносить колотые и резаные раны неожиданными ударами эфесом. Защитная дужка также была покрыта шипами, причём один, особенно длинный и острый, проходил насквозь через защитную дужку прямо к черену (металлической основе рукояти) сабли, превращая рукоять в аналог шипованного кастета. Конечно, обилие острых элементов на рукояти "Кровавого Костыля" усложняло технику владения таким оружием, так как при неумелом фехтовании был велик риск того, что раны получит сам боец. Однако та же особенность устройства сабли значительно расширяла разнообразие возможных приёмов, которые с данным оружием можно было исполнить.       История того, как Збиник Техвар посвятил себя служению Хаосу, началась в Нижнем Городе мира-улья Бариолис. Там были места, где разумные люди предпочитали не появляться. Законники тоже обходили такие районы стороной, поскольку уровень бандитизма достиг там почти мистических высот. Бандитская жизнь там стала уже частью культуры, а криминальные авторитеты были фактически единственным реальным источником власти. Границы шли по районам и сферам интереса различных банд. Появление в чужом районе было смертельно опасно. Логика противостояния была проста: если ты шляешься по чужому району, значит замыслил что-то нехорошее, ты - представитель района, ты - враг, и будешь убит. Если собрать вместе всё оружие, которое было на руках криминальных групировок, этого бы хватило на вооружение небольшой армии. Численность банд-формирований исчислялась от горстки до нескольких тысяч. Гангстеры не прятали оружие, а, напротив, щеголяли им, спокойно разгуливая по улицам с пушками средь бела дня. Облавы и рейды законников и силовиков не приносили существенного эффекта, так как многие законники сидели у бандитов на зарплате и предупреждали их о рейдах сил правопорядка, так что со временем власти решили просто закрыть глаза на творящееся в гетто. Пока бандитские разборки не выходили за пределы Нижнего Города, на них смотрели сквозь пальцы, зато если были задеты более благополучные районы, провинившуюся банду уничтожали полностью. Конечно, на месте этой группировки уже очень скоро возникала новая, но, помня пример предшественников, эти криминальные элементы уже знали своё место и не лезли, куда не следует.       Техвар стал членом банды в возрасте семи лет. Для него это ремесло было фамильным: его отец (предположительно, т.к. своего отца он не помнил; тот пропал, когда Техвару было два года), и все его братья состояли в банде. Любой человек, приходящий в поисках славы и лёгких денег в одну из преступных группировок, начинал свой путь простым стрелком, выполнявшим черновую работу для СГ (старых гангстеров). Эти ветераны были для новичков не просто начальством, а настоящими образцами для подражания, и для Збиника Техвара таким "авторитетом" стал его старший брат. Сам Збиник вышел на улицы после того, как этот самый брат был застрелен на его глазах ликвидаторами из вражеской группировки. Техвар вырос в обстановке перманентной войны банд: в мире, в котором он появился на свет, гангстеры редко доживали до двадцати одного года, а группировка "Кровавые Калеки", в которой он состоял, славились особенной жестокостью. Источником их заработка были рекет, грабежи, торговля наркотиками, оружием и контрабандой. Их арестовывали, сажали в тюрьмы, они стреляли или стреляли в них. К 20 годам на счету Техвара было уже несколько убийств, к тому моменту в столкновениях банд и стычках с силами правопорядка погибли все его братья, он сам был 9 раз ранен, однажды члены враждебной группировки загнали его в дом, где он отбивался от них почти двое суток.       В тех местах решать проблемы насилием было нормой. В ходу была кровная месть, причём не конкретно тому, кто перешёл кому-то дорогу, а всей банде, в которой состоял виновник конфликта. Ожесточённые постоянным кровопролитием, члены конкурирующих банд устраивали жестокие расправы друг над другом. Жизнь на улицах приучала быть постоянно на взводе, так как любой случайный прохожий мог прятать под плащом дробовик, а из каждого проезжавшего автотранспорта могли раздаться выстрелы.       Главным методом конкуренции банд было физическое устранение соперников, и своё первое убийство Збиник Техвар совершил в 14 лет. Тогда он находился в свите одного СГ, обходившего лавки и собиравшего плату за "крышу". Неожиданно из-за угла выехал автотранспорт, из окон которого по "Кровавым Калекам" открыли огонь из автоганов. Однако бандиты Техвара тоже были не лыком шиты и стали стрелять в ответ. Очередь, прошив лобовое стекло, попала в водителя, и машина, потеряв управление, врезалась в стену. Один из стрелков, сидевших на заднем сидении, попытался вылезти из машины, но Збиник несколькими выстрелами попал противнику в живот. Враг упал на землю, корчась от боли, но всё ещё силился достать противника, сделав несколько выстрелов из автопистолета. Однако оружие предательски заклинило, а те выстрелы, что уже сделал раненый, прошли выше цели. Тогда Техвар прицелился и выстрелил; он метил прямо в искажённое страхом и бессильной яростью лицо противника, и с упоением юный гангстер наблюдал за тем, как его враг, секунду назад ещё бывший человеком, распластался помокрой земле как обычный кусок мяса. Техвар попробовал крови - ему понравилось. Ему нравилось ощущение обладания властью над жизнью и смертью другого человека. Его тяга к убийствам и насилию в какой-то момент стала не нравиться даже старшим в банде, поскольку Техвару не нужен был особый повод, чтобы схватиться за оружие, из-за чего были сорваны важные переговоры о торговле контрабандой ( Техвар просто пристрелил переговорщика, высказавшего Техвару, по мнению его самого , какую-то резкость). Однако таланты Техвара в той среде быстро нашли применение: его сделали штатным киллером своей группировки. Он добился больших успехов в этом ремесле и стал заметным лицом в криминальной среде своего мира-улья.       Збиник Техвар добился быстрого карьерного роста благодаря наличию у него всех необходимых для киллера качеств: он был жесток и совершенно безжалостен, весьма изобретателен, когда дело касалось "работы", и в то же время абсолютно безразличен к причинам объявления целью того или иного человека. Он убивал врагов своей банды, не особо задумываясь о целях этих действий: Техвара гораздо больше привлекал сам процесс. "Вкус смерти - в разнообразии" - это было одно из его любимых изречений и неофициальный девиз. Збиник использовал разные средства для достижения целей: мог месяцами опутывать жертву сетями заговора, а мог просто вогнать нож под рёбра в тёмном переулке. В любом случае, Збиник чувствовал радостное предвкушение, когда понимал, что его цель уже направляется в раскинутые сети, и торжествовал, когда его план воплощался в жизнь. Многие о большем не могли даже мечтать: интересная работа на свежем воздухе, и прибыльная к тому же. Однако амбиции Збиника Техвара не позволяли ему удовлетвориться достигнутым: убив или организовав убийство больше сотни человек, он всё больше убеждался, что плата за заказы от лидера его групировки "не соответствует весомости вклада Техвара в общее дело".       Подготовка убийства босса "Кровавых Калек" была самой на тот момент сложной операцией за всю карьеру Збиника: дело было даже не в том, чтобы просто прикончить главу гангстеров, а в том, чтобы после этого беспрепятственно занять его место. Ему пришлось на какое -то время вникать в чуждые для него материи: договариваться о перераспределении сфер влияния, заниматься наращиванием собственой популярности, собирать, фабриковать и тайно, в виде слухов, распространять компромат на босса. Но усилия Техвара принесли плоды: в какой-то момент его авторитет возрос на столько, что тогдашний лидер банды стал считать его угрозой и решил ликвидировать. Однако тогдашний босс недооценил хитрость своего противника: Техвар сам устроил засаду на своих убийц и перебил большинство бандитов, но двух взял живьём и выбил из них признание в том, что заказ на него дал сам главный гангстер. Этого Техвар и ждал: популярность руководства банды упала на столько, что у Збирика появился шанс. Он вместе с группой вооружённых заговорщиков явился на сходку центральной ячейки "Кровавых Калек", где публично огласил все собранные им компрометирующие материалы. Техвар заявил, что узнал о том, что босс крал деньги из " общака", после чего тот приказал убить Збиника, боясь, что тот раскроет махинации. Сторонники Збиника вывели одного из захваченных наёмников и заставили его повторить признание. В это время вооружённые сторонники Техвара полностью окружили место, где собралась банда, не позволяя кому-либо извне вмешаться. Збиник так настроил толпу, что лидера банды разтерзали бы на месте, однако Техвар решил сделать красивый жест: он заявил, что готов прибегнуть к суду поединком: - значит, ты, как последняя крыса, ночью запустил в мой дом наёмников? Ты трус и вор! У тебя просто была кишка тонка сразиться честно! Выходи и дерись, посмотрим чего ты стоишь!       Давно уже оставивший "работу в поле" лидер банды оказался не в силах сопротивляться в схватке с профессиональным убийцей. Техвар демонстрировал театральное благородство по отношению к противнику: выбив из руки оппонента нож, он прервал бой и позволил врагу поднять оружие; несколько раз сбив с ног соперника, Збиник также не мешал ему подняться. Он издевался над бывшим боссом, давая зрителям понять, что превосходит его во всём. И толпа действительно впечатлилась, бандиты стали всё громче поддерживать Техвара криками . Наконец, Збиник отбросил в сторону свой нож, и стал драться с врагом ( у которого нож остался) голыми рукам. Совершенно выбившийся из сил босс, однако, уже не смог воспользоваться преимуществом. Техвар взял руку врага, державшую нож, в захват, выкрутил её, после чего, когда нож выпал, Збиник без опаски исполнил удушающий захват и на глазах ликующего зала сломал оппоненту шею.       Далее всё пошло по заранее подготовленному и согласованному с кем надо сценарию: Збиник Техвар стал главой банды "Кровавых Калек", взамен произведя повторный раздел сфер влияния. Первое время новый лидер вынужден был действовать осторожно, но, освоившись и почувствовав себя увереннее, Техвар начал активную экспансию. Его образ действий был откровенно агрессивен: "Кровавые Калеки" начали захват объектов, находящихся в сфере влияния других банд, показательные расправы над неугодными и физическое истребление некоторых враждебных мелких шаек. Благо, во всех этих начинаниях Збиник нашёл помощника: один из советников предыдущего лидера и активный участник заговора против него, некий Яков, горячо поддержал стремление Техвара нарастить могущество его группировки за счёт внешних захватов. Его слова были опасны, но очень убедительны: Яков говорил, что помог убрать старого босса, поскольку тот был слаб и вёл групировку лишь к увяданию и упадку. Однако у такого сильного человека, как Збиник, были прекрасные перспективы. Советник говорил осторожно, не выражая прямо конечную цель, однако аккуратно делая намёки на возможное превращение "Кровавых Калек" в криминальную сеть планетарного масштаба. Яков специально выражал свои мысли столь обтекаемо, чтобы не возбудить у Збиника беспокойство относительно рисков, но в то же время дать ему помечтать, ещё больше подогревая самомнение и без того горделивого лидера банды. "И в сердце льстец всегда отыщет уголок". Яков доказал, что при мастерском владении слово могло быть опаснее меча. Создание фактически культа личности лидера и умелая пропагандистская компания, обеспечивавшие лидеру "Кровавых Калек" огромный авторитет и поддерхку множества других менее значительных банд, искавших у "Кровавых Калек" покровительства и защиты. С каждой новой победой всё больше шаек делалось сторонниками Техвара, что позволяло ещё больше расширять экспансию.       Возвышение "Кровавых Калек" сделало неизбежной их вражду с альянсом "Варгос", одной из самых старых и могущественных преступных группировок мира-улья. Это был, без сомнения, грозный противник Но в тот момент Техвар был на волне успеха: он покорил или разбил уже полтора десятка банд, подконтрольные ему территории с момента начала экспансии выросли в десять раз, а чистые доходы - почти в двадцать. Дальнейшее расширение, однако, было невозможно без победы над "Варгосом", а Техвар не позволил бы никому, ни святому, ни демону, стоять у него на пути.       Однако войнв с "Варгосом пошла не по плану. Виной всему стал коррумпированный чиновник планетарной администрации, "крышевавший" банду "Варгос": он по наводке гангстеров из "Варгос" "натравил" законников на несколько нелегальных предприятий, наркодиллеров и ячеек контрабандистов, плативших дань "Кровавым Калекам". Также через этого чиновника значительный процент оружия, конфискуемого местными органами безопасности, c помощью различных криминальных схем попадала к группировкам, враждебным Техвару, в первую очередь к - "Варгос". Когда Техвар получил сведения об этом человеке он, не думая о последствиях, приказал убрать его.       Но это был человек из Верхнего Города, сановник планетарной администрации. Техвар не учёл, что его гибель переполнила чашу терпения властей: с "Кровавыми Калеками" было решено покончить. Сколь бы мощной ни была группировка Техвара, её сил не хватало, чтобы отбиваться и от враждебных бандитов, и от правительственных войск. Видя, в сколь катастрофическом положении оказались "Кровавые Калеки", большинство ранее союзных им банд сменили ориентацию на строго противоположную, начав сотрудничать с "Варгосом". В ответ Техвар устраивал показательные расправы над провинившимися, пытки и казни, творя ещё более жестокостей, чем обычно. Но это лишь губило положение, отпугивая от Техвара немногих оставшихся сторонников. Кольцо вокруг группировки Збиника сжималось всё теснее: имперские законники и враждебные банды ежедневно всё глубже продвигались в подконтрольные "Кровавым Калекам" районы, нещадно истребляя сторонников этой банды. Близкое дыхание смерти делало Техвара яростнее, чем когда-либо. Дело всей жизни Техвара рушилось у него на глазах. Збиник был готов сделать что угодно, чтобы остановит это, но в этот раз против него действовали силы, которые он не мог побороть.        В момент, когда казалось, что всё уже кончено, к нему явился Яков. Он рассказал, что на планете существуют культы Хаоса, готовые восстать против Империума, и предложил военную помощь в случае, если Техвар присягнёт кровавому богу Кхорну и возглавит восстание на планете. Есть изречение: "Утопающий хватается и за змею". В другое время Збиник Техвар ни за что не пошёл бы в услужение Тёмным Богам, поскольку не хотел связывать себя неразрывными узами с Губительными Силами, и от войны Империума и Хаоса он старался просто получать выгоду. Однако Техвар оказался в ситуации, когда лишь чудо могло спасти его, а Тёмные Боги могли даровать это чудо. Збиник с готовностью согласился.       По команде по всей планете вспыхнули бунты. Именнно в тот момент Техвар окончательно нашёл себя. Наконец-то он мог убивать без всяких мер о ограничений. Освободившись от последних ограничений морали и закона, он лично водил бойцов в атаки, безжалостно вырезая сотни имперцев из СПО. Однако культисты переоценили силы, и восстание скоро было потоплено в крови. Обе стороны бились с неистовым ожесточением, но сил у Империума было больше. Восставшие были вынуждены отступать с планеты: в сражении участвовала варбанда хаоса, являвшаяся некогда частью легиона "Пожирателей Миров" , имевшая корабли. Тогда Техвар впервые и встретился с капитаном Лзнуром, согласившимся в обмен на служение вывезти культистов Техвара с планеты. *** И вот теперь Збиник Техвар шёл к Лзнуру, чтобы получить от него новые указания. Он подозревал, что настроение у чемпиона Хаоса было в тот момент не лучшим. С опаской лидер культа подошёл к трону, где восседал его господин, и припал на одно колено: - Хаос силён, хозяин! - Лзнур мрачно покочал головой и произнёс: - Оставим формальности. Как продвигается штурм? - Не беспокойтесь, хозяин. Я и мои ребята из этих лоялистов яичницу сделают!       У Лзнура самомнение лидера культистов, не сделавшего, по мнению старого космодесантника, ничего выдающегося, но уже считавшего себя героем, достойным поклонения, и чемпионом Тёмных Богов, вызывало тихое бешенство. Поэтому капитан резко оборвал культиста: - Эти никчёмные шарады своим людям рассказывай! Твой жалкий бунт закончился ничем. Ты обещал мне полноценное восстание, а привёл лишь горстку оборванцев, разбежавшихся и забившихся в щели, как тараканы, при первых признаках опасности. Когда ты, "бесстрашный" босс Кровавых Калек, умолял меня забрать тебя с планеты, ты, кажется говорил, что будешь мне полезен? Ты заявлял мне перед боем, что "твои парни голыми руками напополам порвут любого лоялиста!" И что в итоге? Рабы трупа на троне в лице жалких вооружённых матросов гнут твоих людей, словно оловянную проволоку! Видимо, ты и твои парни умеют хорошо махать языком, а не саблей! Я несколько разочарован...       С этими словами космодесантник легонько ткнул чемпиона культистов ладонью в грудь, отправив того в полёт на несколько метров. Лзнур приложил немало усилий, чтобы ударить так слабо, поскольку Техвар имел ценность, лишь пока был боеспособен. Культы Кхорна чаще всего возглавлял именно сильнейший воин, чемпион культа, и если этот лидер терял возможность воевать, его немедленно сменяли (порой принося старого чемпиона в жертву его жестокому божеству). Хотя Збиник Техвар, по мнению своего покровителя, был столь глуп, будто у него бошка опилками набита, но он по крайней мере был лоялен лично Лзнуру и обеспечивал верность всего культа "Кровавых Калек". Потому капитан предателей не хотел без нужды калечить своего относительно важного миньона. Расставив точки над i относительно того, кто здесь обладает истинным могуществом, Лзнур успокоился и продолжил: - Бежав, поджав хвост, ты не только подвёл меня, но и опозорился перед Повелителем (Кхорном). Ты, кажется, что-то лепетал про то, что ищешь способ заработать прощение Кровавого Бога. Владыка предоставляет тебе шанс: эти имперские прихвостни доставили Магистру Войны немало хлопот, и он бы очень хотел увидеть их смерть. Принеси мне их головы, разумеется отдельно от тел...       Лидер ренегатов отвесил глубокий поклон и, зловеще улыбнувшись, произнёс: -Конечно, хозяин. ***       Капитан-лейтенант отметил, что все имперские солдаты и морские пехотинцы изготовились к ближнему бою. У солдат были табельные штыки, а у некоторых – пиломечи. Матросы собирались драться тем, что было под рукой: они сжимали в руках молотки, разводные ключи, обрезки труб, какую-то арматуру – в общем, всё, чем в теории можно раскроить еретику голову. Также в руках некоторых бойцов были самодельные взрывные устройства, сделанные из дестабилизированных батарей лазганов m 35 m-galaxy: последняя надежда простого гвардейца при схватке с космодесантником.       Навстречу Горену вышла группа элитных бойцов. Это были четыре Касркина с плазменными винтовками и комиссар клипера Рейнальд Хикс. Он попытался выполнить традиционное приветствие «Аквила», но с силовым кулаком на одной руке сделать это было весьма сложно.       - Приветствую, капитан-лейтенант. Рад, что вы ещё с нами!       Комиссар явно недавно вышел из весьма ожесточённого боя. Как узнал Горен, Хикс и его люди отражали натиск ренегатов в течение последнего часа. Кираса комиссара (как и бронежилет Горена) имела вмятины от попаданий пуль и царапины от ножей культистов. Ни плаща, ни фуражки на нём не было. На лбу Хикса была окровавленная повязка. Забинтовано было и правое предплечье. Комиссар был бледен, но держался бодро.       - Докладываю, сводный отряд имперских абордажных войск и морской пехоты занял оборону в торпедном отсеке и закрепился.       Как пояснил комиссар, оборона зала была разделена на несколько участков. Первым врага встречал установленный в коридоре штатный караульный каземат с амбразурой для установки тяжёлого болтера, усиленный одной автоматизированной болтерной турелью, подвешенной к потолку.       В торпедном отсеке были воздвигнуты импровизированные укрепления, сильно напоминавшие орочьи баррикады (как их изображали в учебниках по тактике для офицерского состава). Основным материалом для возведения этих сооружений стали тяжёлые железные ящики, 200-литровые бочки из-под горюче-смазочных материалов, набитые металлоломом, и большие стальные пластины, бывшие некогда частями внутренней обшивки клипера. Баррикады образовывали два полукольца вокруг входа в зал, Между этими линиями на тележке для подвозки торпед была установлена турель класса «Тарантул» со спаренным тяжёлым болтером. Комиссар показал капитан-лейтенанту Горену две замаскированные фланкирующие огневые точки, включенные в систему обороны первой линии. Их амбразуры были заслонены боковыми стенками от металлических ящиков, закреплённых тросом. Пока куски ящиков закрывали огневую точку, амбразура не была видна, но после падения вертикального щита спрятанный за ним болтер мог везти огонь в арке 90 градусов. Металлический щиток обеспечивал защиту расчета.       За обеими линиями баррикад находился импровизированный редюит (укрепление, расположенное позади главной оборонительной линии). Он представлял собой бруствер, огораживавший платформы, окружавшие оба торпедных аппарата. Платформы, установленные вокруг направляющих для торпед и двух торпедных аппаратов, доминировали (возвышались) над остальным отсеком и потому были достаточно удобны для отражения приступов. На исходящих углах этой импровизированной цитадели были установлены бронекуполы, сваренные из 30 мм. стальных пластин. Эти бронированные будки имели по четыре амбразуры для стрельбы из ручного оружия. Гарнизон торпедного отсека состоял приблизительно из 400 человек.       Комиссар подвёл капитан-лейтенанта к группе бойцов, внешне отличавшихся от других. Там было несколько младших техножрецов в силовых доспехах с топорами и серво-клешнями, корабельный священник, сжимавший в руках устрашающий эвисцератор ( двуручный цепной меч), несколько ветеранов Имперской Гвардии и офицеров флота с силовым оружием.        Комиссар пояснил:       - Для нас главная угроза - космодесантники Хаоса. Атаки ренегатов мы отражаем в принципе успешно, но предатели астартес могут выдерживать обстрел большинства видов нашего оружия.  Поэтому я сформировал отряд из бойцов, имеющий максимальные шансы в бою против них. Мы смогли собрать пять плазменных винтовок. Четыре у моих бойцов (с этими словами комиссар показал на своих сопровождающих), одна - в передовом каземате. Также существует второй отряд: там бойцы, наиболее компетентные в области ближнего боя. Если не возражаете, во время боя этот отряд будет находиться вместе с вами, и в случае появления врагов в силовой броне, мы совместно ударим по ним. Шансов не много, однако лучшего варианта у нас нет.       Горен согласился с разумностью такого плана.       Тем временем Хикс встал на ящик и начал произносить речь:       -Бойцы! Честь флота сегодня зависит от нас! Пока в строю находится хоть один солдат, пока бьётся сердце, пока видят глаза, пока руки держат оружие – враг не овладеет нашим кораблём! Этот корабль – часть Империума, и сражаясь за него, мы бьёмся за Императора! Удесятирим же усилия, обрушив на нечестивцев всю мощь нашего огня! Теснее сомкнём ряды, не пустим еретиков дальше! Мы будем воевать с врагом до последней капли крови, до последнего вздоха, но флаг имперского флота на поругание не отдадим! Лучше умереть за Императора, чем жить ради себя! В смерти нет бесчестья, если она достойна! В бой!       В ответ солдаты и матросы нескладными голосами, но громко и решительно закричали «Ура!».       После этого на ту же трибуну взошёл корабельный священник. Он положил у её основания свой угрожающий Эвисцератор (двуручный цепной меч), и, подняв розарий, начал читать боевую литанию:       - Я служу тебе, Бог-император Человечества, делай со мной, что пожелаешь, ибо вера моя абсолютна!       - Император, даруй мне свой праведный гнев и свою гневную силу!       - Дай мне стать штормом, что сокрушит врагов, оскверняющих твой взор!       - Даруй мне силу, чтобы выполнить мой долг и уничтожить все преграды!       - Даруй мне умение и терпение, чтобы выждать момент и убить недруга твоего!       - Спаси меня от тьмы и пустоты, веди моё оружие на службе тебе!        После молитвы бойцы разошлись и заняли свои позиции за укрытиями. Комиссар прошёл по позициям, распределяя между бойцами и боевыми группами сектора обстрела. Пулемётчики до рези в глазах всматривались в прицелы. Все ждали, что вот-вот из коридоров потоком хлынут нечестивые орды еретиков. Минуты тянулись мучительно долго, а враг всё не шёл. Несмотря на разные выражения лиц, в душе у всех было одно и тоже: напряженное, изматывающее ожидание. Солдаты думали:       - Ну чего они тянут …       Атаки неприятеля ждали как облегчения. Наконец, рация на поясе комиссара ожила. Солдаты, дежурившие в передовом каземате, передавали, что заметили в коридоре необычное движение. Комиссар Хикс скомандовал:       -Готовность № 1. Все на позиции!       После этого комиссар бегом отправился в сторону передового каземата. Бойцы из расчета тяжёлого болтера ожидали Хикса с растерянным видом. Сержант приник к прицелу и , видимо, сосредоточенно пытался что-то рассмотреть. Услышав шаги, он отстранился от своего орудия и обратился к комиссару:       - Сэр, на другом конце коридора замечено движение. Мы видели людей в нашей форме, но …       Из-за поворота в коридор вывалила толпа людей. Были видны лишь первые ряды, и комиссар Хикс увидел в прицел, что это действительно были члены экипажа судна (по крайней мере, судя по форме). Однако что-то в их движениях смущало комиссара. Они бежали как бы рывками, наклонившись вперёд и постоянно спотыкаясь. Руки у всех были заведены за спины. Вскоре открылась страшная правда: за спинами матросов показались чёрные грубо выделанные металлические шлемы с блестящими медными восьмилучевыми звёздами.       Стало ясно: впереди идут пленники, которых ренегаты используют как живой щит. Когда ужасная процессия начала приближаться, стало видно, что захваченные матросы были изуродованы: на их лицах виднелись глубокие ножевые порезы и ожоги, будто бы об их лица прижигали дула пистолетов, из которых только что выстрелили. Рты пленников были завязаны лоскутами ткани, срезанными с их же формы. Лица несчастных искажали гримасы ужаса и боли. Полноценно кричать они не могли из-за завязанных ртов, и по коридору разносились разноголосые утобные стоны, порой заглушаемые излевательским улюлюканием подгонявших пленников ренегатов. Некоторые из шедших впереди матросов окончательно потеряли самообладание: у некоторых была настоящая истерика, люди дрожали, как в лихорадке, и слёзы текли по окровавленным щекам. Взгляд молодых матросов отчаянно и беспорядочно метался, будто бы ещё надеясь, что в стенах коридора чудесным образом появится выход. Хаоситы гнали пленников впереди себя, подталкивая сзади прикладами автоганов. Расчет тяжёлого болтера застыл в замешательстве: чтобы поразить противника, им нужно было сперва стрелять в своих. Но мешкать было нельзя: комиссар знал этот приём еретиков. Вслед за пленниками бежали фанатики-культисты, обвешанные мощной взрывчаткой. Их задачей было, прикрываясь захваченными матросами, подобраться как можно ближе к огневой точке имперцев и взорвать её. Спасти пленников, по мнению комиссара, шансов не было. Хикс уверенным движением отстранил бойца и сам встал за турель. Он сразу же нажал на спусковой крючок тяжёлого болтера. Пулемётная очередь вспорола воздух. В коридоре грохнул мощный взрыв: пройдя навылет сквозь не защищённых бронёй матросов, активно-реактивные болты попали в бежавших за их спинами культистов и навешенные на них заряды. Те детонировали, разом уничтожив и пленников, и хаоситов. Пламя на какое-то время заполнило весь коридор, заставив уцелевших еретиков отойти на изначальные позиции.         Комиссар вышел из-за турели. Бойцы остались на позиции, готовясь к новой атаке.         Долго ждать нового приступа не пришлось: буквально через пятнадцать минут после взрыва в коридоре раздался топот множества сапог. Свет прожектора выхватил нескольких наступающих, и те почти сразу были убиты. Однако затем на несколько секунд наступило замешательство: стрелок просто не мог найти новых целей. Не верилось, что еретики решились пойти в атаку впятером, но больше врагов найти никак не удавалось.         Вдруг ракета, пролетев коридор, ударила в металлическую стену каземата. Взрывная волна сбила с ног стрелка, стоявшего за турелью и отбросив его на несколько метров. Сквозь амбразуру внутрь помещения ворвался дым. Шлем слетел с головы, и остальным открылась ужасная картина: лицо солдата было посечено осколками, а один кусок раскалённого металла вошёл в глаз, мгновенно убив пулемётчика.        На место павшего стрелка сразу же встал другой боец. Он, не раздумывая, нажал на спусковой крючок, но, вместо того, чтобы выстрелить,  повреждённый взрывом тяжёлый болтер разорвался прямо в руках солдата. Его голова в момент взрыва была прямо над затвором, и большой кусок металла воткнулся несчастному в подбородок. Боец упал, хрипя и пытаясь как-то зажать рукой распоротую гортань, но от столь чудовищной раны он умер почти сразу. Уцелевшие солдаты оттащили мешавший им труп в сторону и бросились снимать сломанный тяжёлый болтер, чтобы освободить амбразуру, когда в коридоре вновь послышались шаги. Наконец, расчёту удалось снять изувеченное орудие со станины и отбросить его в сторону, после чего в амбразуру просунули единственную в отряде плазменную винтовку и стали стрелять. Однако ракеты уничтожили не только орудие каземата, но и его прожектора. Культисты в этот раз не стреляли сами (дульных вспышек не было), так что защитники каземата видели бегущие к ним фигуры лишь в отсветах плазменных выстрелов, и везти огонь приходилось по памяти или наугад. Всё-же то и дело темноту коридоров оглашал нечеловеческий крик, когда плазменный снаряд опалял очередную группу нечестивцев. Культисты получали ожоги, даже когда сгусток плазмы просто пролетал рядом. На некоторых еретиках вспыхивала их истрёпанная одежда. Но даже страдая от ужасных ран и ожогов, культисты заставляли себя бежать вперёд даже не пригибаясь, ведь пока они стоят, они могут принять на себя выстрел, предназначенный тому единственному из них, кто мог наконец уничтожить эту проклятую огневую точку. И еретики рвались вперёд, издавая истошные вопли ярости и боли, опалённые, а иногда и полностью объятые пламенем. Сердца имперцев сжимались от ужаса, когда на их глазах культисты специально бросались на линию огня, чтобы своим телом остановить плазменные выстрелы.       Толпа ренегатов бежала лишь для того, чтобы прикрыть своего лидера, поскольку благодаря его орудию огневую точку можно было подавить наверняка. Ценой жизни многих адептов хаоса, он всё же смог подойти на необходимую дистанцию и вскинул прометиевый огнемёт. Тысячеградусная струя ударила в амбразуру каземата. Огненный смерч ворвался внутрь и обрушился на расчет тяжёлого болтера. Запахло горелым человеческим мясом. Объятые пламенем солдаты ещё метались, издавая нечеловеческие крики, но вскоре упали.       Ренегаты просунули огнемёт сквозь амбразуру и залили огнесмесью весь каземат, вынуждая немногих уцелевших защитников отступить из коридора. Через несколько минут грохнул взрыв: хаоситы мельта-зарядами подорвали фронтальную стену каземата, расчистив себе проход в торпедный отсек. Первая линия обороны была прорвана, но пожар преградил противнику проход дальше. Еретики были вынуждены отойти. Наступила пауза.        Пользуясь ею, Горен приказал забросить в коридор несколько деревянных рам с натянутым "спотыкачем" особым образом уложенной проволокой, в которой бы запутывались ноги идущих пехотинцев). Этим видом невзрывных заграждений перекрыли последние шесть метров туннеля.        Это было сделано как раз вовремя:  огонь в каземате потушили, и в коридоре показалось множество чёрных фигур. В свете автоганных очередей защитники отсека увидели множество бегущих на них ренегатов. Культисты в принципе не носили какой-либо формы. Отличительными знаками у ренегатов служили звёзды Хаоса, которые они нашивали на свои истлевшие лохмотья, наносили на броню и оружие. В изодранных кусках материи, закрывавших грязные, покрытые нечистивыми татуировками тела культистов, угадывались гимнастёрки Имперской Гвардии, рабочие комбинезоны и робы кардинальских миров. Эти остатки прежней жизни всё ещё напоминали о том, что некогда культисты были гражданами Империума, но в силу алчности, слабости духа, жажды власти или гордыни поддались влиянию Губительных сил. Теперь их души были навеке прокляты, а сами они стали рабами. Культистов вела одна лишь злая воля Тёмных Богов, и они с восхищением и раболепием повиновались ей, навлекая гибель на себя, Империум и человечество.       Верноподданные Империума ненавидели их, но по праву боялись: о зверствах этих подонков были хорошо наслышаны. Сложно было поверить, что люди, как бы низко они ни пали, были способны достичь таких пределов жестокости. На первый взгляд культисты были столь убоги, что не заслуживали ничего, кроме презрения: не обладая никаким источником получения военного снаряжения, кроме подпольных кустарных мастерских и военных трофеев, ренегаты уступали в амуниции даже самым нищим силам планетарной обороны.В качестве дальнобойного вооружения еретики использовали автоганы, наскоро сварганенные в подвалах нижних уровней городов-ульев при помощи обрезков труб, молотка и такой-то матери. Это примитивное огнестрельное оружие больше дымило и шумело, нежели производило какой-то реальный эффект, значительно уступая по убойности и точности даже обычному лазгану. Однако для культистов Кхорна куда более важным было оружие ближнего боя, и в его изготовлении ренегаты проявляли значительную, хотя и садистскую изобретательность. В руках еретиков мелькали шипованные ножи-кастеты, сделанные из вентиля типа "ромашка" и приваренного к нему штыка от лазгана, палицы из обрезков труб и приваренных к ним гвоздей, кистени из передаточных цепей, фальшионы из пил-ножовок, плотницкие и пожарные топоры, переделанные в боевые, и другое не менее экзотическое оружие. Также, чтобы повысить свой боевой потенциал, культисты отливали из свинца боевые перстни с шипами, игравшие роль заменителя кастета, позволявшего держать в руках и свободно использовать другое оружие. Также среди элементов брони ренегатов были покрытые шипами браслеты, наколенники и налокотники, а также лезвия, крепящиеся к носкам ботинок. Эти элементы не только позволяли наносить колото-резанные раны частями тела, не задействованными напрямую в управлении основным оружием бойца, но и затрудняли захват конечностей и реализацию связанных с этим приёмов рукопашного боя.        Неопытный и самоуверенный наблюдатель, глядя на эти кустарные поделки, мог бы усмехнуться и скептически спросить, как эти нищие группы хаосопоклонников-оборванцев могут представлять угрозу дисциплинированным и обученным имперским войскам. На самом деле они очень даже могут представлять угрозу.       Посвятившие себя служению Кхорну, а значит и войне, культисты этого бога Хаоса оттачивали мастерство ближнего боя и легко могли убить не только своим примитивным оружием, но и голыми руками, ногами и зубами. Они больше заботились о том, чтобы убить врага, нежели о собственной безопасности, и продолжали наступать даже несмотря на ужасающие потери. Дорвавшись, наконец, до боя, ренегаты упивались проливаемой кровью и впадали в боевое безумие. С одной стороны, еретики в этом состоянии почти не соображали, порой забывая пользоваться оружием дальнего боя и очертя голову бросаясь в рукопашную, однако в то же время они почти не ощущали боли, и остановить их можно было, лишь убив.       Оборонительная линия встретила нападающих шквальным огнём. Болтеры "Тарантула" раскатисто гремели, посылая в черноту тоннеля всё новые и новые порции свинца. Веера его очередей укладывали целые ряды наступающих, но следующие за ними культисты переступали через убитых и продолжали бежать вперёд словно стая почуявших кровь бешеных собак, выкрикивая "Черепа - трону из черепов" и беспорядочно стреляя из своих автоганов. Вскоре щиты из колючей проволоки оказались сверху завалены телами убитых культистов, и остальные наступали уже без задержек, пробегая по трупам своих товарищей. Пороховой дым заволок коридор. В этот момент хаоситы занесли в коридор одно из тех видов оружия, которое нечестивцы берегли на крайний случай: две трофейные ракетные установки, захваченные у Имперской Гвардии. Их установили прямо за казематом, маскируя развёртывание безоткатных орудий за толпами наступающих. Этот манёвр ренегаты специально отрабатывали: по команде "Вспышка" все наступавшие еретики разом упали на землю, освобождая линию огня для ракетных установок. Благодаря хорошо отработанному манёвру всё сработало именно как надо: пехота хаоситов разом залегла, и хотя тяжёлые болтеры успели перебить расчёт одного из безоткатных орудий, вторая ракетная установка успела произвести выстрел. Ракета с рёвом вылетела из ствола.        От прямого попадания корпус турели «Тарантул» был разворочен, осколки разлетелись в разные стороны и ранили нескольких солдат. Упругая струя горячего воздуха сбила с ног людей, стоявших за первой баррикады. В воздухе повис тошнотворный запах взрывчатки.       Сразу после взрыва культисты сразу же вскочили на ноги и бросились в новую атаку. В коридоре вновь замерцали вспышки очередей. Пули автоганов свистели над головами защитников, залегавших за первой баррикадой и обломками турели, заставляя их плотнее вжиматься в укрытие. После запуска ракет хаоситы зажгли дымовые шашки, чтобы сделать огонь имперцев менее эффективным. Не видимые за дымом, ренегаты приближались. Имперские солдаты стали стрелять в непроницаемую пелену дымовой завесы. Пули со звоном ударялись в металлические стены. Однако некоторые культисты смогли подползти достаточно близко, чтобы бросить гранаты.       Граната упала за передний бруствер. Один из солдат схватил шипящий металлический цилиндр и швырнул обратно. Грохнул взрыв. Однако далеко не все имперцы оказались достаточно проворны для подобных манёвров. Сразу несколько взрывов на второй позиции первой барикады произвели страшное опустошение в рядах защитников. Тела и фрагменты тел нескольких имперских солдат были подброшены высоко в воздух. Бойцы на соседних позициях были страшно напуганы и ожидали, что граната может вот-вот прилететь и к ним. Потенциально это могло привезти к тому, что защитники баррикад бросятся наутёк от любого случайного стука, принятого охваченными страхом людьми за звук упавшей гранаты. Ситуация становилась угрожающей. Культисты подбирались всё ближе, а комиссар знал, что опрокинуть ренегатов необходимо прежде, чем те смогут вступить в ближний бой. Кхорниты, ощутив вкус крови, делались совершенно невменяемыми, и испугать их тогда было в принципе невозможно. Однако Хикс припас для неприятеля сюрприз: в ходе инженерной подготовки поля боя техножрецы сняли со стен несколько металлических панелей, уложив за них несколько зарядов взрывчатки и ёмкостей с поражающими элементами. Хикс увидел: враги сгрудились в коридоре очень плотно, и настал момент, когда самодельные взрывные устройства могли нанести наибольший ущерб. По команде "Подрыв на 02" был произведён подрыв. Ураган шрапнели пронёсся по палубе, сметая ренегатов и отсекая тех, кто уже вышел из коридора от тех, кто ещё оставался там. Имперцы не прекратили натиск, бросая гранаты и ведя прицельный огонь, зажав тех, кто успел выйти из тоннеля, в "огневой мешок". Отставив перед имперскими позициями груды убитых, культисты отхлынули в полном расстройстве.       Однако, буквально через пару минут после того, как последние ренегаты исчезли в черноте тоннеля, защитники торпедного отсека увидели, как в коридоре показалось нечто крупное. С грохотом навстречу имперцам двигалась некая конструкция. Это была гордость культа "Кровавых калек", некогда бывшего бандой нижнего города мира-улья Бариолис. Ещё там, на планете, они использовали самодельные бронированные мобильные блокгаузы, сделанные из обшитых стальными листами прицепов. Начав служить Хаосу, ренегаты смогли повторить концепцию уже на новой технической базе. Тяжёлая грохочущая телега была специально создана ими для абордажей. Она собиралась из модулей, которые хаоситы принесли с собой в отдельной абордажной капсуле. По сути, вся конструкция представляла собой собираемую из четырёх балок прямоугольную металлическую раму, имевшую пазы для установки трёх колёсных осей. На получаемую таким образом шестиколёсную платформу спереди монтировалась при помощи двух треугольных кронштейнов вертикальная металлическая рама, на которую внахлёст вешали броневые керамитовые пластины. В центре этой конструкции во фронтальной проекции машины был установлен силовой щит, аналогичный тем, которые используют терминаторы. Прямо в середине щита имелась амбразура для стрельбы из личного оружия.  На противоположном от вертикального щита конце платформы был установлен несколько менее толстый, но также весьма серьёзный бронелист. На лобовой и кормовой листы сверху клалась крыша, а затем крепились борта. Образовывался защищённый со всех сторон бронированный короб с амбразурами для ведения фронтального и флангового огня. Мобильный щит приводился в движение реакторным электро-механическим блоком, некогда бывшим одним из моторов БТРа "Носорог".  Пока пехота ренегатов вела бой у входа в отсек, механики культа за их спинами в бывшем передовом каземате собирали эту конструкцию. Теперь же она была готова, и можно было начинать наступление. Первым за передвижной щит под радостные крики товарищей встал культист-огнемётчик. Еретики планировали при помощи своего мобильного щита подъехать к баррикадам противника на дистанцию эффективного действия огнемёта и выжечь передовые позиции лоялистов, после чего начать штурм.       С грохотом конструкция двинулась вперёд по металлическому полу. Установленный спереди отвал V-образной формы расталкивал в сторону многочисленные трупы, покрывавшие пол, и рвал колючую проволоку. Защитники услышали странный шум, доносящийся из тоннеля. Они выстрелили туда сигнальными ракетами и с удивлением увидели, что все ракеты ударились в некую преграду о отлетели от неё. В свете этих ракет имперские солдаты с удивлением обнаружили, что стена движется на них. Они принялись палить в неё, но даже выстрелы плазменных винтовок не могли нанести броне мобильного щита существенный урон. Солдаты на первой линии баррикад заметно занервничали, не понимая, что движется на них. Однако Хикс уже прибыл туда и срочно отдал несколько команд. Сражаться с танком на космическом корабле было не слишком обычным делом, но определённый план у Хикса был. Он перебежал к стенке около выхода из тоннеля и спрятался за небольшим выступом. Комиссар лёг на живот, положив под себя связку гранат.        Он понял: бронированный короб еретиков имеет в передней части фронтальную и, возможно, боковые амбразуры, однако слепых зон у этой машины по бортам было много. Это давало шанс подобраться к цели и подорвать её.       В тот момент, когда мобильный щит еретиков выкатился из прохода примерно на половину своей длины, имперцы открыли ураганный огонь, заставив прикрывавшую мобильный щит пехоту залечь или отойти в тоннель. Комиссар Хикс, пользуясь моментом, вскочил на ноги и за пару секунд преодолел расстояние до бронированного короба.  Он не стал гасить скорость и нанёс фактически с разбега удар силовым кулаком в борт конструкции.  Крепления той пластины, на которую пришёлся удар, не выдержали, и деформированный бронелист отвалился. Хиксу это и было нужно: он пихнул связку гранат в проделанное отверстие и отпрыгнул в сторону. Раздался оглушительный взрыв, и из всех щелей бронированного короба вырвалось пламя: баллон огнемёта взорвался .        Комиссар Хикс,пользуясь суматохой в рядах врага, забежал обратно за баррикаду. В этот момент еретики попытались вытолкать объятый пламенем мобильный щит из корридора, так как он не давал им продвигаться вперёд.  Как только конструкция полностью выкатилась наружу, комиссар скомандовал:       - Огонь в отверстие!       Два бойца, лежавшие на небольшом мостике, проходившем под потолком торпедного отсека прямо над входом, схватили связки осколочных гранат и бросили их вниз. Оба заряда упали за передвижной щит хаоситов. Взрыв разметал противников, прятавшихся за преградой, в разные стороны. Защитников за передовыми баррикадами осыпало кровавыми ошмётками. В этот момент комиссар уже отдавал новую команду:       - Первая шеренга, огонь!       На эту команду подали голос сразу две фланкирующие огневые точки, укрытые по обеим сторонам зала за направляющими торпедных аппаратов. Своим огнём эти тяжёлые болтеры внесли смятение в ряды наступавших. Меткий выстрел плазменной винтовки выбил переднее левое колесо платформы, на которую был смонтирован передвижной щит, и тот оказался обездвижен, так и не доехав до позиции имперцев. Оставшись без укрытия и попав под огонь с флангов, культисты потеряли строй и с нечленораздельными криками кинулись в атаку, однако были встречены прицельным лазерным огнём. Не выдержав залпов, еретики схлынули обратно в тоннель. Имперцы посылали им вслед веера лазерных лучей. Забросив в уже наполовину развалившийся мобильный щит ещё один заряд взрывчатки, лоялисты полностью его разрушили, лишив таким образом хаоситов возможности пользоваться им как укрытием. Казалось, атака еретиков захлебнулась. Однако в этот раз враг не намерен был давать защитникам передышки.       Вдруг без всякой видимой причины прямо в центре имперской позиции люди вспыхнули, как спички. Инфернальное фиолетовое пламя полностью охватило их тела. Объятые пламенем люди, нечеловечески крича, несколько секунд ещё метались, словно живые факелы, но потом упали на землю. Буквально через ещё одно мгновение от них вообще ничего не осталось кроме удушливого дыма. Всё их тело, включая кости, было испепелено. В воздухе, в том месте, где только что погибли солдаты, повис мерцающий фиолетовый огонёк. Остальных защитников словно тряхнул лёгкий удар тока. Те из них, кто в тот момент не вёл огонь, обернулись в сторону места вспышки.       Огонёк быстро вырос в воронку диаметром больше человеческого роста. Из неё выпрыгнула командная группа элитных последователей Хаоса. В отличии от культистов, эти воины были облачены в броню. Доспехи некоторых последователей состояли из переделанной имперской флак-брони, на других были металлические кованые панцири, к которым кустарным способом были приделаны керамитовые пластинки. К кирасам были прикреплены кольчужные рукава, используемые для защиты от режущих ударов ещё на улицах мира-улья. Наколенники, налокотники, щитки для защиты голеней были покрыты шипами. Одежда и доспехи ренегатов были покрыты алой краской с выведенными белым звёздами хаоса. Вооружены последователи хаоса были лучше обычных кльтистов: в их руках были в основном цепные мечи и топоры. Лидер ренегатов, в отличии от своих воинов, не имел брони в принципе, а из одежды на нём были лишь брезентовые шаровары и изодранный комиссарский мундир, одетый на голый торс. На ремне был патронаж с патронами к обрезу. Из оружия у лидера была силовая сабля и обрез двухствольного дробовика.       Однако как только элитные силы еретиков дислоцировались, они попали под обстрел из двух бронекуполов, установленных на ретраншементе (укреплении, расположенном за главной оборонительной линией). Одновременно в атаку пошла элита имперской гвардии: небольшая группа касркинов, лучших воинов Кадии, вооружённых плазменными винтовками и высокоэнергетическими лазганами, открыла огонь по Кровавым Колекам с непревзойдённой точностью. Один выстрел – один труп. В лице кадианцев еретики нашли себе достойного соперника. Понеся потери от огня каскринов, хаоситы во главе с самим Збиником Техваром удвоили натиск, стремясь прорваться сквозь простых морских пехотинцев, чтобы ликвидировать главную угрозу. Однако вооружённые матросы оказались не столь беззащитны, как казалось еретикам. Видя, как матросы и солдаты бегут от них, ренегаты почувствовали азарт и бросились вперёд, надеясь "на плечах неприятеля" ворваться на позицию касркинов. Однако бегство пехоты лоялистов на самом деле было частью тактического манёвра: отступая, имперцы бросили на пол несколько перегруженных батарей от лазганов. Они, однако, не учли стремительность отборных воителей культа. Бросившись вперёд, нечестивцы налетели на солдат, готовившихся бросать бомбы, и буквально искромсали их. Однако еретики тоже кое-чего не учли: лоялисты не успели бросить бомбы, но они успели их взвести. Произошло несколько мощных взрывов. Одного воителя, фактически наступившего на такую бомбу, подбросило к самому потолку, после чего его изувеченный труп грохнулся на вершину левого торпедного аппарата бесформенной, окровавленной и посечённой осколками массой изуродованной плоти и переломанных костей.  Погибло от взрывов пять Кровавых Калек.  Сразу после взрыва фугасов и плазменного обстрела наперерез врагу выступил отряд Горена. Их задачей было отсечь элиту нечестивцев от касркинов. Капитан-лейтенант выхватил саблю и бросился на врага. Его бойцы (техножрецы, проповедник, истребители) пошли в атаку за командиром.       Тогда же, наконец, Техвар увидел того, за кем пришёл. Имперский офицер в блестящей кирасе вёл свой отряд в рукопашную на воинов "Кровавых Калек". В этот раз удача, как казалось Техвару, улыбнулась ему: добыча сама шла в руки. Издав почти звериный рык, лидер культа бегом бросился в сторону, где среди десятков борющихся тел на миг блеснули золотые эполеты. В этот момент Горен и его люди сами уже бежали в атаку на лучшие хаоситские войска. Священник поднял Розарий, испустив из него лучи яркого белого света. В этот символ веры, выполненный в виде знака Эклезиархии, прикреплённого к чёткам, был встроен эмиттер мощного конверсионного поля, которое защищало владельца и на короткое время слепило его врагов. Пользуясь этим, священник бежал первым, прикрывая защитным полем тех, кто двигался следом. Хаоситы повернулись в сторону новой угрозы, рассчитывая обстрелять нападавших из болт-пистолетов ещё до начала рукопашной, однако вспышка Розария ослепила нечестивцев. Клирики придавали свету этого артефакта мистическое значение, считая, что сам Император через Розарий защищает своих слуг. Ослеплённые еретики пытались стрелять просто в сторону врага, но их огонь не был эффективен. Когда эффект артефакта прошёл, имперцы уже почти добежали до неприятеля. Кровавые Калеки, в свою очередь, приняли вызов и бросились навстречу. Лоялисты во всё горло кричали "За Императора!", ренегаты: "За тёмных богов!"       Видимо, предатели в коридоре дожидались «удара молнии». Немедленно началась новая атака хаоситов из коридора. Имперцы стремились отсечь врагу путь, кидая в тоннель бутылки с зажигательной смесью. Культисты в нерешительности затормозили перед стеной пламени. Задние ряды начали напирать, толкая тех, кто шёл первыми, прямо в огонь.       Вдруг в конце туннеля зажёгся свет. Он казался мягким оранжевым, словно его источником был походный костёр. Но всё усиливающееся шипение, перерастающее в истошный визг, давало понять, что у этого света куда более зловещий источник. Тот, кто сообразил первым, закричал:       - Кровопускатели!       Твари бежали вперёд, без разбору рубя всех, кто попадался им на пути. Злая воля колдунов Хаоса призвала их с одной целью: покончить с лоялистами – и кровопускатели были готовы выплеснуть свою ярость на любого, кто встанет между ними и их добычей. Многие предатели нашли смерть от инфернальных клинков этих порождений варпа. Буквально прорубив себе просеку в рядах культистов, демоны рванулись вперёд прямо сквозь лужи горящего бензина, яростно шипя и высовывая длинные розовые языки. Пламя не причиняло демонам ни малейшего вреда, что было не удивительно, учитывая, что у них самих на спине постоянно пылал огонь. Блики этого огня играли по стенам коридора. Комиссар Хикс сражался с воинами "Кровавых Колек", но среагировал на новую угрозу. Он дал команду:       - 1-4, взрывай!       Бойцы, находящиеся на мостике над входом в зал, отступили с него и привели в действие заранее заложенные заряды. Металлические конструкции рухнули, перекрывая проход. Было ясно, что для вооружённых инфернальными клинками порождений Варпа груда искорёженного железа не станет серьёзной преградой, но какое-то время защитникам этот завал мог выиграть       При одном слове «демоны» у имперских гвардейцев кровь стыла в жилах. Хикс предполагал, что они могут появиться. Касркинам была дана инструкция считать их приоритетными целями. Комиссар знал о паническом страхе имперских солдат перед тварями Варпа, но он также знал об их благоговении перед лучшими войнами Кадии. Касркины, которых было всего четверо, являли остальным пример стойкости: при одном приближении порождение Имматериума толпа вооружённых матросов вполне могла побежать, но один вид стоящих в строю массивных фигур касркинов придавал остальным уверенность, заставляя их сохранять строй, стоять и биться.       Резко застучал болтер, завыли плазменные винтовки, но цели достигал один выстрел из десяти. Вокруг тварей, когда в них стреляли, будто бы возникали какие-то огненные пузыри, поглащавшие выстрелы. Однако иногда имперские снаряды всё же достигали своей цели, и какой-то из демонов разлетался на пепел и искры. Отродья, однако, достигли завала и принялись рубить его своими инфернальными клинками, светящимися так, словно они состояли из расплавленной магмы. Один за другим, куски металла отваливались, словно отрезанные автогеном.       Однако как только демоны достигли заграждения, касркины приступили к второму этапу заранее спланированной тактики борьбы с этими существами. Кадианцы выскочили из-за баррикад, швырнув в коридор сразу несколько гранат и перегруженных батарей от лазганов. Эти самодельные бомбы разорвались прямо в скоплении неприятеля. Многие демоны были изгнаны в Варп, но всё же около десятка тварей пережили взрыв, гарантированно бы убивший на такой дистанции любого человека.       Кровопускатели ворвались внутрь отсека, выдержав огонь как фронтальных, так и фланкирующих огневых точек. Однако в этот момент открылся люк , ведущий в одну из технических ниш под торпедным отсеком и оттуда выскочил человек в шинели песочного цвета с алым подбоем. Корабельный астропат ( примарис псайкер) под прикрытием нескольких солдат готовился ударить по тварям «Псайкерским воплем». Близкое присутствие демонов не давало ему нормально погрузить разум в Варп, чтобы вызвать психосилу, так как стремление тварей устроить жесточайшую расправу эхом отдавалось в его голове. Сконцентрировавшись, астропат поставил ментальный щит и глаза псайкера вспыхнули фиолетовым светом. Из его тела во все стороны ударили волны энергии. Этот выброс сопровождался режущим уши воем, который, казалось, рождался прямо в черепной коробке. Вокруг кровопускателей выброшенная энергия концентрировалась, обращаясь в электрические разряды, ударявшие в тварей и буквально испарявшие их одного за другим. Однако демоны шли под меткой Кхорна, кровавого бога, покровителя силы, жестокости и войны. Он и его последователи презирали магию и являлись противниками Тзинча. Применять психосилы на демонов Кхорна было смертельно опасно из-за очень высокого риска «Удара из Варпа». Астропат уничтожил нападающих демонов, но не мог прервать связь с Имматериумом. Свет из его глаз превратился в настоящее пламя. Кожа посерела, обтянула череп и сморщилась. Тело на глазах превращалось в иссушенную мумию. Астропат начал биться в конвульсиях, а затем упал на землю в виде истлевшего дымящегося трупа.       К этому моменту огонь в коридоре погас, и культисты вновь пошли в атаку. Однако главный бой в тот момент развивался в центре. Когда отряд Горена подбежал к Кровавым Калекам почти на расстояние удара, те из имперцев, кто были во втором и третьем ряду стали стрелять в элиту еретиков из лаз-пистолетов. Один выстрел попал прямо в голову одному из воителей, но не пробил шлем. Однако, воспользовавшись этим, корабельный священник нанёс этому же противнику с разбега удар эвисцератором прямо под грудную пластину в район поясного сочленения. Огромный пиломеч вгрызся в плоть, разрубив нечестивца надвое. Пробившись в кучу, священник зацепил своим оружием ещё одного элитного воителя культа, подрубив тому ноги. Еретик свалился на пол, однако, не поддавшись, из последних сил метнул во врага свой топор. Оружие попало прямо в священника, оставив глубокую рваную рану в плече и шее. Священник однако, уже захлёбываясь собственной кровью, продолжил нестись вперёд, выставив перед собой свой грозный пиломеч, который по инерции вошёл прямо в грудь этому хаоситу. Кровь брызнула в разные стороны. Смертельно раненый священник упал на поверженного врага.       Однако на его место тут же бросились два техножреца. Закованные в могучие силовые доспехи воины Адептус Механикус смешали строй противника, орудуя огромными силовыми топорами. Силовые доспехи техножрецов цепные мечи не брали. Другие имперцы, видя этот прорыв, усилили натиск в самую середину, рассекая строй последователей Хаоса на две части.       Однако в этот момент лидер еретиков вихрем налетел на техножрецов, выстрелив в одного из них пулевыми боеприпасами в упор из обоих стволов дробовика. Силовая броня защитила хозяина от пуль, но техножрец пошатнулся от мощнейшего удара. Техножрец в своём костюме был чудовищно силён, но его тяжёлый и несбалансированный топор двигался медленнее сабли проворного культиста. Чётко осознавая свои сильные и слабые стороны, Техвар исполнил "триплет", сделав последовательно два обманных движения, и когда техножрец уже двинулся, чтобы парировать топором предполагаемую атаку, лидер культа сделал шаг в сторону и ударил в обход блока противника "Кровавым Костылём" по шее. Голова техножреца прямо в металлической каске со звоном упала на пол. Этот поединок занял не более пяти секунд.       Второй техножрец, капитан-лейтенант Горен и ещё один сержант с силовой саблей разом повернулись к Техвару. Они стремились потеснить его, заходя с трёх сторон. В центре этой "формации" наступал тяжеловооружённый техножрец, в то время, как оба более легко вооружённых имперца зажимали неприятеля с флангов, не давая ему провезти со вторым техножрецом тот же приём, с помощью которого он одолел первого. Еретик, ничуть не оробев, сыпал удары направо и налево, и даже троим имперским бойцам было трудно устоять против него. Однако недаром Техвар слыл не только отличным фехтовальщиком, но и мастером рукопашного боя: лидер культа, резко выкинув вперёд правую руку на всю длину, нанёс филигранно точный колющий удар своей саблей в верхнюю часть туловища сержанта. Тот не ожидал, что его могут достать на столь большой дистанции, но глазомер не подвёл Техвара: самый кончик клинка "Кровавого Костыля" достиг цели и вошёл имперцу в шею. Лезвие вонзилось в плоть, и, выбив горловой позвонок, вышло через затылок. Кровь ударила ключом, и сержант упал, как подкошенный.       Расправившись со слабейшим противником, Збиник мгновенно отступил, и, сделав шаг на освободившееся место, начал атаку на техножреца. Горен бросился вперёд, но он ещё даже не был капитаном, он был лишь младшим помощником, и опыта, достаточного для того, чтобы драться на саблях с чемпионом Хаоса у него не было. Еретик ловко ушёл от его отчаянной атаки, после чего ударом ноги отбросил Горена в сторону. Мгновение спустя Техвар напал на техножреца.       Так как техножрец, вооружённый топором, не мог проводить колющие атаки, Техвар мог позволить себе широкие удары, требующие долгого замаха. Перой из таких атак стала "полуторная петля". Совершив вращение саблей в виде горизонтальной восьмёрки, чтобы запутать противника, лидер еретиков нанёс с разворота рубящий удар в диагональной плоскости, однако техножрец с успехом парировал его. Тогда Збиник стал описывать "Квадрат Нечаева": атакующий в своём воображении наметил условный квадрат перед его противником и стал последовательно проходить углы этого квадрата, совершая вращения саблей. Любое из этих вращений могло перерасти в удар с одного из диагональных направлений. Техвар бил то снизу вверх, то сверху вниз, неистово вращая "Кровавым костылём" и переходя на темп, который техножрец не мог выдержать. Наконец, еретик зацепил концом сабли предплечье война Адептус Механикус, после чего резко совершил выпад вперёд и пронзил его, попав точно в сердце.       Теперь Горен и Техвар теперь сражались один на один. И долго бились они. Ренегат был чудовищно силён, и капитан-лейтенант боялся ставить жёсткий блок (еретик мог сходу пробить его рубящим ударом), стараясь уворачиваться от атак или парировать их. Однако это было очень утомительно, Горен всё отчётливее ощущал, что ему не хватает дыхания. Техвар, в свою очередь, выглядел заметно свежее. Он яростно рубился с имперцем, нанося со всех сторон множество сложных ударов, Полностью сосредоточившись на их парировании и ища возможность для контратаки, имперец не заметил скрытой угрозы. В какой-то момент Техвар внезапно ударил Горена шипованным эфесом своей сабли в грудь. Кираса Горена прогнулась, а адамантиновый шип, вмонтированный в дужку эфеса "Кровавого Костыля" пробил броню и вонзился капитан-лейтенанту в живот. Рана не была глубокой, но Горен чувствовал, что слабеет. Его китель уже потяжелел от крови. Капитан-лейтенант из последних сил отбивался от своего чудовищного противника, уже не думая о нападении и лишь блокируя вражеские удары. Он чувствовал, как враг постепенно одолевал его.       Кровь ударила в голову Хиксу, когда он увидел лидера нечестивцев. Этот проклятый культист носил шинель комиссара, что было вызовом всей Схола Прогениум. Ренегат был явно сильнее остальных, и комиссар не без основания полагал, что именно он - вражеский лидер, а возможно, - и предводитель всего культа. Под его взором культисты дрались с удвоенной силой, но гибель лидера могла морально сломить последователей Хаоса. Уничтожить вражеского военачальника было и делом чести, и военной необходимостью. Наметив цель, Хикс принялся с боем прорываться к ней. На комиссара наскочило трое, два простых культиста и один элитный последователь. Хикс, уже плохо соображая от ярости, выхватил болт-пистолет и расстрелял обоих культистов. Он направил своё оружие и на "Кровавого Колеку", но после нажатия на спусковой крючок раздался лишь пустой щелчок: все болты комиссар расстрелял. Еретик с рёвом кинулся на Хикса, замахнувшись искривлённым цепным мечом, но комиссар, действуя чисто инстинктивно, метнул свой пистолет прямо в лицо врагу. Не ожидавший такого необычного способа нападения еретик пошатнулся и замахнулся оружием выше, чем надо. Хикс смог увернуться от атаки, "поднырнув" под занесённую руку с мечом, а затем нанёс ренегату удар в живот силовым кулаком. Сила этого устрашающего оружие превратила в отбивную всю нижнюю часть торса последователя Хаоса, смешав в одно неопределённое окровавленное месиво плоть и куски кольчуги. Холодное оружие поверженного противника со звоном упало на пол. Хикс, не долго думая, подхватил цепной меч.       Как раз вовремя. Ещё один нечестивец кинулся на комиссара, желая порешить на месте имперскую собаку, убившую сразу несколько его товарищей. Еретик размахнулся цепным мечом и нанёс размашистый удар с плеча, но комиссар выставил вперёд своё трофейное оружие. Клинки со звоном скрестились. Из-за особенностей конструкции цепного меча нельзя было блокировать удары непосредственно его лезвием, однако плоскость "клинка" (кожух, прикрывавший механизм, по которому шла цепь) был специально изготовлен из очень прочного металла, что позволяло с успехом парировать атаки этой частью оружия. Выставив меч на вытянутой руке и подставив его плоскость, Хикс отклонил удар противника, после чего немедленно контратаковал, полоснув оппонента примерно на уровне пояса. В этом месте броня ренегата состояла исключительно из кольчужного доспеха, который не был в состоянии защитить от цепного меча. Враг с распоротым животом повалился навзничь. Звериная сила хаосита, на которую он так нанялся, уступила опыту и ловкости имперца. Комиссар вскочил на хаосита и ударил его точно в шлем своим силовым кулаком. Раздался неприятный хруст, и из искорёженного шлема потекли струйки крови.       Хикс видел, что уже близко. Он уже видел спину, облачённую в рыжеющий от крови комиссарский мундир. Техвар дрался с Гореном, который всё ещё держался, упорно отбиваясь от всех атак, постепенно отходя назад и не давая лидеру еретиков обойти его сбоку. Благодаря этому лидер культа всё время находился к комиссару спиной, фактически не отходя в сторону. Однако несколько культистов, увидев опасность, грозившую хозяину, кинулись комиссару наперерез. Добежать до неприятеля и ударить его в спину до того, как враги встанут на пути, Хикс не успевал. Пистолета у комиссара уже не было, зато был пиломеч. Хикс размахнулся и запустил включённое оружие прямо в спину вражескому полководцу, однако один из культистов успел собственным телом закрыть лидера. Комиссар схватил из руки одного из убитых культистов автопистолет и полоснул очередью по двум другим. Этих мгновений Техвару оказалось достаточно, чтобы сориентироваться и заметить новую угрозу. Он мгновенно бросился вперёд, не давая Хиксу прицелиться и произвести выстрел.       Горену в тот момент было уже совсем плохо: последствия кровотечения стали сказываться. Он был бледен, как мел, его мутило, у него двоилось в глазах, и махать абордажной саблей становилось всё тяжелее. Збиник ударил капитан-лейтенанта локтем в грудь, и тот повалился на спину. Однако комиссар Хикс в этот момент сам начал натиск, не давая еретику добить раненого офицера.У комиссара в левой руке всё ещё был зажат трофейный автопистолет, но в тот момент у комиссара не было возможности пустить оружие в ход.       Горен собрал все оставшиеся силы и кинулся в последнюю атаку. Его прошиб холодный пот, сердце бешено колотилось, но Горен схватил уже плохо слушающейся рукой рукоять сабли, вскочил и бросился вперёд. Ноги тоже подкашивались, и капитан-лейтенант не мог удерживать правильную стойку. Из-за этого его удары выходили размашистыми и неточными. Тем не менее, два лучших оставшихся имперских фехтовальщика уже могли потеснить опасного ренегата. Но Техвар хотел вновь добиться преимущества, быстро выбив слабейшего из нескольких врагов. Теперь этим слабым звеном был раненный Горен. Он двигался всё ещё стремительно, но плохо контролировал свои движения, а жёсткий блок, вероятно, поставить не мог совсем. Этим и решил воспользоваться Техвар: он вновь перенёс удары на капитан-лейтенанта. Горен тоже здраво оценивал свои силы, и выставлять блок не стал, пытаясь вместо этого сбить атаку противника, ударив в слабую долю (ближе к острию, чем к рукояти) его сабли в момент, когда оппонент замахивался. При правильном выполнении этого приёма кисти ренегата бы скрутились, и он бы не смог правильно удержать оружие, открыв для удара верхнюю часть туловища. Но Техвар за свою жизнь прошёл немало схваток и специально учился фехтованию у предателей, состоявших когда-то в имперском флоте. Он знал этот приём и владел эффективной контратакой. В тот момент, когда Горен изготовился сбить Техвару меч, тот закинул вперёд рукоять своей сабли, направив таким образом её клинок фактически параллельно своей руки. Удар имперца, таким образом, пришёлся под очень острым углом и соскользнул с клинка оружия Хаосита, не прервав его движения. Оружие Техвара не потеряло ни скорость, ни направление, так что хаосит мог спокойно продолжать атаку. Он двинул рукоять на себя и, двигаясь вперёд всем корпусом и вернув лезвие сабли в нормальное положение, нанёс Горену "Кровавым Костылём" горизонтальный рубящий удар по поясу. Силовая сабля прорубила кирасу, и клинок глубоко вошёл в тело имперского офицера. Однако Горен в этой ситуации сделал, казалось бы, невозможное. Капитан-лейтенант, превозмогая боль, схватил воткнутую в него саблю хаосита за рукоять, не давая Техвару высвободить оружие. Еретик с силой удирил оппонента ногой, отбросив его далеко в сторону и освободив, наконец, свою саблю, однако этой секундной задержки оказалось достаточно для того, чтобы Хикс выхватил захваченный когда-то у культиста автопистолет и выстрелил лидеру еретиков прямо в окровавленное лицо. Ещё несколько лоялистов подбежали к Техвару и принялись палить в него фактически в упор. Гигант пошатнулся и пал на металлический пол.       Сильно поредели ряды имперцев, но они стояли и держались, а нечестивцы, видя гибель своего вожака, пошатнулись. Стремясь воспользоваться этим, Хикс приказал применить против них плазменное оружие. Конечно, тратить ценные боеприпасы на культистов казалось не рационально, но в данном случае был важен психологический эффект. Невероятно высокотемпературные снаряды прожигали насквозь сразу по несколько целей, и видя это, остальные нечестивцы погружались в ещё большее смятение. Ощутив на себе силу огня всего имперского строя, культисты в полном замещательстве бросились к выходу из торпедного отсека. Уже через несколько секунд в зале не осталось ни одного врага. Бой затих. В воздухе стоял тяжёлый удушливый пороховой дым. Установилась пугающая тишина.       Когда войска вновь встали на позиции, комиссар Хикс пошёл к месту, куда отлетел капитан-лейтенант       Горен лежал на спине на груде из окровавленных человеческих тел. Его стальная кираса на груди была проломлена, и металлические края отверстия вошли в глубокую окровавленную рану, оставленную саблей хаоситского вожака. Этот удар сломал его рёбра, которые пронзили лёгкие. Капитан-лейтенант бился в конвульсиях и задыхался от заполнявшей лёгкие крови. Из его рта шла розовая пена. Тем не менее, он дрожащей рукой нащупал и извлёк из кармана металлический цилиндр размером с фонарик и протянул его комиссару. Тот принял из рук Горена детонатор (До этого момента у Хикса не было своего детонатора, но он мог по рации приказать бойцам в крюйт-камере вручную привезти в действие заряды). Капитан-лейтенант посмотрел на комиссара и прошипел плохо слушающимся ртом:       - Нельзя … дать … им … корабль … Комиссар сжал его руку и произнёс:       - Не дадим.       Раненый офицер испытал облегчение. Он видел, что его окружают люди, готовые биться до конца, как и он сам. Горен был уверен, что они будут достойно сражаться, восславив этим деянием имя Императора и защитив честь флота. Хаоситы могут убить их, но не могут сломить их дух. Горен мог уйти спокойно.       Вскоре капитан-лейтенант впал в забытье. Было ясно, что его было уже не спасти, тем более что погибал весь корабль. Однако агония раненого офицера могла длиться ещё долго. Всё, что Хикс в данный момент мог сделать для капитан-лейтенанта, это даровать ему «милость императора». Комиссар подобрал валявшуюся неподалеку абордажную саблю Горена. Он наклонился над умирающим клятву «Милости Императора»:       - Император, даруй мне силы, чтобы выполнить свой долг.       - Брат, даруй мне прощение, за то, что я сделаю.       - Конец будет быстрым, и вечные врата широко распахнутся перед тобой       - Ты выполнил свой долг, а я должен выполнить свой.       Закончив чтение молитвы, Хикс нанёс Горену два коротких удара в область сердца. После этого комиссар сложил руки покойного в знак «Аквила» и накрыл его куском брезента. Безвестный герой Империума, по мнению Хикса, был достоин хотя бы таких почестей.       После этого комиссар вышел на небольшое возвышение в левом углу редюита и окинул взгляд его немногочисленных защитников. Из четырёх сотен солдат и морских пехотинцев, вступивших в это сражение, теперь в строю осталось не больше сотни. Израненные и опалённые, они, тем не менее, всё ещё крепко, с мрачной решимостью сжимали в руках оружие. Они были готовы биться с еретиками, хотя смерть капитана, конечно, их печалила. Комиссар решил выступить перед ними:        - Капитан-лейтенант пал в бою, но он велел нам любой ценой не отдать корабль врагу.        - Я верю, каждый из вас готов исполнить свой долг, как он нам завещал,        - Мы будем биться с врагом, сколь бы сильным он не был!        - Мы не сдадим ни судно, ни самих себя, сражаясь до последней возможности!        - Сделаем так, чтобы Императору не было за нас стыдно!        - Умрём, но не сдадимся!        - В бой! Ура!         Запылённые и изнурённые войны ответили:       - Ура! Узнав о гибели чемпиона культистов, Лзнур по-настоящему разозлился. Чемпион Хаоса встал с кресла, оперившись на декорированный черепами подлокотник. Имперцы смогли убить чемпиона "Кровавых Калек". Конечно, Лзнур всё ещё мог взорвать имперский корабль, но сделав это сейчас, чемпион хаоса бы признал своё поражение. Его лучший воин из культа был побеждён этими лоялистами, и раз это произошло, имперцы точно были достойны внимания Лзнура. Сопротивляясь так отчаянно, они де-факто бросили вызов последователям Кровавого Бога, и непринятие этого вызова означало бы для чемпиона Хаоса бесчестье. Лзнуру была противна сама мысль о том, что он позволит рабам трупа на троне уйти (пусть даже на тот свет) непобеждёнными, позволит хотя-бы несколько секунд радоваться победе над последователями Хаоса, не заставив их после этого жестоко разочароваться. Коли уж его слуги оказались столь никчёмны, что не смогли сокрушить имперцев, во имя Кхорна он сделает всё сам. Пора было показать лоялистам истинную силу. Они должны пасть перед Хаосом на колени, сломленные и окровавленные, и лишь тогда Лзнур сможет искренне заявить о своей победе. С этими мыслями чемпион Хаоса снял с пояса два цепных топора и вместе со своими берсерками зашагал к порталу.       В этот раз еретики не заставили себя долго ждать. Им не нужны были передышки, так как в бой отправились свежие силы, только что доставленные с "Иконоборцев". Еретики вошли в тоннель и завязали стрелковый бой. В этот раз они не демонстрировали особой активности, но это было не нужно, так как атака с фронта была отвлекающей. Всё то время, пока в торпедном отсеке кипел бой, тёмные кузнецы автогенами и взрывчаткой проделывали в корабле обходной путь к месту, где укрепились их враги. Теперь же от торпедного отсека ренегатов отделяла лишь одна металлическая переборка. Взрывчатку заложили с большим запасом: кусок металла весом в несколько тонн, пролетел через весь торпедный отсек отсек и упал, придавив под собой как лоялисьов, так и хаоситов. Сразу же в образовывавшуюся дыру кинулись заранее подведённые туда бойцы Хаоса. Имперскую позицию атаковали теперь и с фронта, и с правого фланга. На пути еретиков, выбегавших из пролома, не было баррикад, и они сразу же стали наседать на имперцев, тесня их к центру. Видя это, Хикс скомандовал отступление на ретраншемент. Лоялисты не были дезорганизованы и отошли , сохраняя порядок и обрушив за собой аппарели, ведущие в цитадель. Хаоситы вновь оказались перед мощным, замкнутым со всех сторон укреплением, горжа (стена, противоположная той, которая обращена к противнику) которого в этот раз была недоступна, так как торпедный отсек был передним и далее был только космос. Всё, что оставалось делать ренегатам - вновь начать пехотные атаки. Еретики попытались с ходу пойти на приступ, но по всей имперской линии грянул залп. Импрецы палили, не переводя дух, и хаоситы попятились назад, недосчитавшись многих. Смерть лидера сильно деморализовала еретиков, и теперь они бежали в атаку с заметно меньшим запалом, нежели в начале битвы.       Враги заняли имперские баррикады первой и второй линий и старались отстреливаться из-за них, но поскольку имперский ретраншемент находился на возвышении, хаоситы страдали от стрельбы врага больше, чем сами наносили урона. Перестрелка продолжалась пятнадцать минут, но какого-либо продвижения не было. Однако у ренегатов перед имперцами было одно важное преимущество: они постоянно перебрасывали на атакуемый корабль со своих судов боеприпасы и пополнение, а лоялисты, блокированные в торпедном отсеке, располагали лишь теми ресурсами, которые перенесли туда перед началом боя. Всё чаще Хикс получал сообщение с позиций:       - Боеприпасы на исходе!       Огонь лоялистов слабел, бойцы били уже исключительно одиночными. Ренегаты же, не испытывая недостатка в патронах, продолжали частую беспорядочную стрельбу.       Несмотря на то, что лоялисты отстреливались всё менее интенсивно из-за недостатка патронов, одолеть их в перестрелке ренегатам всё ещё было сложно: укрепления цитадели были сварены на совесть и надежно защищали гарнизон от автоганных пуль. Поэтому, осознавая своё подавляющее численное превосходство, культисты решили двинуться на приступ. Перед этим еретики зажгли дымовые шашки и под прикрытием завесы бросились на имперские укрепления. Имперцы на какое-то время смогли задержать противников, забрасывая их бутылками с зажигательной смесью, гранатами и самодельными взрывными устройствами. Взрывы, крики и автоматные очереди смешались в одну какофонию. Однако в решающий момент глазам комиссара Хикса открылось зрелище, от которого кровь застыла у него в жилах. Из коридора, стуча тяжёлыми керамитовыми сапогами, появились девять багровых фигур. Это были берсерки Кхорна. Они были космодесантниками Хаоса, полностью посвятившими себя служению кровавому богу. Первых берсерков создал сам Ангрон, примарх Пожирателей миров. По средствам "гвоздей мясника" и лоботомии примарх добился максимального эффекта от боевого безумия: гормональный шок был усилен, благодаря чему боль фактически не ощущалась, а сила и скорость реакции - возрастали. В то же время, даже находясь в пылу сражения, берсерки не теряли голову полностью и (в отлиичие от культистов) могли защищаться, при обстреле уходя с линии огня , а в ближнем бою - полноценно фехтуя, в т.ч. умело ставя блоки или ловко уклоняясь от атак врага. Они двигались потрясающе стремительно, невзирая на тяжесть могучих доспехов. Стремясь принести Хозяину кровь и черепа, берсерки Кхорна с разбега ворвались прямо в ретраншемент и теперь рубили имперцев, словно комбайн пшеницу. Члены экипажа судна, имевшие из оружия ближнего боя, максимум, штык, не могли ничего противопоставить этим машинам убийства. Берсерки учинили настоящую бойню, кося врагов десятками.       На общем фоне выделялся лидер предателей. Он был облачён в явно древний кроваво-красный силовой доспех Mk V «Доспех Ереси». Старинная броня за тысячелетия сражений получала немалый урон, но носивший её предатель добывал новые части, снимая их с тел убитых врагов. По-сути весь доспех состоял из трофеев, взятых в бою его хозяином.  Шлем был увенчан ветвистыми рогами. В руках он держал два ревущих цепных топора с адамантиевыми зубьями. Врубаясь в плоть, они, в отличие от силового оружия, не прижигали раны, а напротив, разбрызгивали во все стороны бьющую из разрезов кровь. Идеальное вооружение для служителя бога крови.       Еретик в богато украшенном доспехе размахивал своим устрашающим оружием, словно взбесившаяся ветряная мельница. Одного касания его цепных топоров было достаточно, чтобы оставить на теле глубокие рваные раны. Лидер предателей шёл первым, уверенно тесня гвардейцев и превращая в кровавую кашу всех, кто попадался ему на пути.       При виде берсерков Кхорна опьянённые кровью культисты впали в настоящее неистовство. Под оглушительный крики "Кровь кровавому богу !!!" они остервенело бросились на штурм и при помощи спиленных по всему кораблю приставных лестниц буквально за один рывок они забирались на баррикады, но имперцы бросились навстречу врагу. Закипел яростный рукопашный бой. Бойцы обеих сторон смешались, остервенело кромсая друг друга штыками и сапёрными лопатками, нанося без разбору удары монтировкам, трубами и металлической арматурой. В ожесточённом абордажном бою, орудуя штыками, прикладами и дубинками, имперцы несколько раз выбивали еретиков из цитадели, но на их место, оглушительно крича и размахивая мачете, набегали новые.       Даже когда лоялистов оттесняли от стен редюита вглубь последней удерживаемой ими платформы, они стремились поддерживать оборонительную формацию наподобие каре. Однако ситуация кардинально изменилась, когда берсерки Кхорна во главе с самим Лзнуром с разбегу врубились в имперское построение. Каждый космодесантник в доспехах весил пол тонны, и, атакуя с разбегу, предатели Астартес превратились в ужасающей мощи закованные в керамитовую броню тараны, смявшие построение имперцев и проникшие в самую глубину их строя, давя и топча тех, кто оказался у них на пути. Там Берсерки устроили настоящую кровавую баню, рубя всех направо и налево. Кровь рекой лилась по металлическому полу торпедного отсека. Казалось, весь торпедный отсек космодесантника Хаоса превратили в гигантский алтарь жертвоприношений своему жестокому божеству. Солдаты в ужасе отпрянули от этих машин смерти, но культисты напёрли со всех сторон, толкая имперцев на предателей-космодесантников, словно на лезвия адской мясорубки.       В таких условиях строй лоялистов рассыпался, и вскоре рукопашный бой уже кипел внутри последней обороняемой платформы. Имперцы бились​​​​​​​ с отчаянной решимостью людей, знавших, что в случае поражения им не будет пощады, но, несмотря на их доблесть, лоялистов быстро теснили: уж слишком силы были неравны. Комиссар Хикс находился в тот момент в самой гуще схватки и яростно отбивался от наседавших культистов, сжимая саблю Горена в одной руке, а силовой кулак - в другой. Он видел, как под радостные вопли нечестивцы внесли в торпедный отсек икону Хаоса, установленную на длинном древке … В строю осталось не больше нескольких десятков имперских солдат, отбивавшихся в нише между двумя торпедными аппаратами. В это время Лзнур, полностью зачистив платформу, повернулся к этим последним защитникам, готовясь броситься в последнюю атаку. Капитан еретиков иссёк в капусту защитников и готов был броситься на комиссара, но видя, что судно обречено, Хикс извлёк из кармана пульт, который перед смертью передал комиссару Горен, и нажал на кнопку.       Из недр судна раздался всё нарастающий гул. Мельта-бомбы, установленные в крюйт-камере прямо на снарядах детонировали, запустив цепную реакцию. Взрывная волна корёжила оборудование и сокрушала переборки из толстого металла. На последок Хикс мысленно прочёл литанию прощения.       - Любимый Бог-Император, Прости своему слуги его грехи! И помни, что я – всего лишь человек.       Огненный столб взрыва разнёс клипер буквально на куски. "Альтебарский Стремительный" пал, но не покорился.