Вернуть всё

POV Бельфегор – Семпай, Вы куда? – стоит в дверях, смотря на меня с какой-то тоской. – Туда, где головастикам делать нечего, ши-ши-ши. Огибаю его и ухожу. Прочь из замка, на другой конец города. В задрипанный клуб. Хоть я и Принц, излишняя роскошь сегодня ни к чему. Громкая музыка бьет по барабанным перепонкам, но совершенно плевать, что именно играет. Толпа пьяных и обдолбанных людишек, множество подростков под экстази, кого только нет. Могу сказать кого – здесь нет земноводного. Двигаюсь в ритме играющей песни, выглядывая игрушку на сегодня. И в этом нет ничего зазорного, мне, в конце концов, девятнадцать, мужская энергия требует выхода. Долго жертву искать не приходится, она сама нашла меня. Невысокая стройная шатенка, лет двадцати, с большими зелеными глазами, в коротких шортах и простой белой майке. Подошла, подстраиваясь под мои движения, явно соблазняя меня глубоким вырезом, открывающим вид на довольно большую грудь. Вот ведь. И тут зелень. Уже начинает казаться, что зеленый цвет глаз начинает меня преследовать. Идеальная игрушка на сегодня. Но у нее глаза совершенно не такие, как у Лягухи. У него цвет яркий, насыщенный, у девки же этой темно-болотный. Ну и плевать. И какого черта я сейчас думаю о земноводном? Принц пришел развлекаться. Притягиваю девушку к себе за талию, и ее руки тут же обвивают мою шею, прижимаясь плотнее упругой грудью. А ведь на ней даже элементарно лифчика нет. Девчонка явно готовилась оторваться сегодня, но ей не повезло встретить Принца Потрошителя. – Может, пойдем, выйдем? Здесь слишком шумно, – намек яснее некуда. Но я и так планировал покинуть это место, игра идет по моим правилам. – Ши-ши, ну раз ты сама просишь, то пойдем. Только не пожалей потом. В ответ она лишь заливисто рассмеялась. Даже разрешу ей такую наглость, как схватить меня за руку и потащить к выходу, далее в переулок за клубом, в котором уже совокуплялось несколько парочек. Но нет, это место не устраивает меня, хоть я и могу моментально убрать лишних свидетелей. Увожу ее дальше, к заброшенным складам, мотивируя это тем, что не хочу, чтобы нас отвлекали, а она и согласна. Наивная девочка, не понимает еще, что подписала себе смертный приговор. Скидывает с себя шмотки, не сопротивляюсь, когда она растягивает ширинку моих джинс и приспускает их, начинает ласкать ладонью член Принца. Достаю из заднего кармана джинс упаковку презервативов, распаковывая и надевая. Будет немного проблематично, когда полиция все же рано или поздно найдет тело, и при вскрытии обнаружат следы моей спермы, хотя выйти на гениального Потрошителя у них все равно не удастся. Прижимаю пока еще готовую на все жертву к стене. Она закидывает ноги мне на талию, обхватывая, дабы не упасть, резко вхожу в горячее тело, начиная сразу же быстро и глубоко трахать. Девчонка так громко стонет, выгибаясь в спине. Нет, такие звуки меня мало возбуждают. Скидываю ее с себя, и разворачиваю спиной ко мне, нагибая ее. – Ши-ши, давай поиграем, – шепчу ей на ухо, – в изнасилование. Похоже, ей понравилось это предложение, она так пошло трется ягодицами о возбужденную плоть, прося больше. Ну что ж, можно приступать к завершающей, но многим более интересной части моей игры. Леской связываю запястья игрушки, закрепляя их над головой, вбитым в стену стилетом. Без предупреждения всаживаю ей в задницу, раздается болезненный крик. Черт, слишком узко, видимо редко ее в жопу дерут, хотя по ее блядскому виду и не скажешь. Снова выхожу из ее тела. Достаю второй стилет и вгоняю его в анал визжащей бабы. Придется немного порезать стенки, не королевское это дело растягивать задницу будущему трупу. Как красиво она кричит. Так проникновенно. Божественная музыка для слуха Принца Потрошителя. Думаю, нескольких надрезов хватит. И снова я вставляю в нее член, чувствуя теплую сочащуюся кровь и пульсацию сокращающихся от боли мышц. Для более полного удовлетворения своих животных нужд, яростно трахая орущую от боли шлюшку, стилетом начинаю резать тонкие, но глубокие линии узора на ее спине. Главное, чтобы девка не сдохла раньше времени, у меня нет совершенно никакого желания трахать исходящий дерьмом безвольный труп. Принц некрофилией не страдает. Острым лезвием стилета поддеваю надрезанную кожу уже хрипящей от криков жертвы, отделяя от ее спины тонкие полосы кожного покрова, заливая все вокруг кровью. Это великолепно. От представшей взгляду картины, кончаю, войдя на максимальную глубину, сильным ударом пробивая ломающиеся ребра, вонзаю стилет в сердце уже надоевшей игрушки. После веселой развлекаловки, избавившись от обезображенного тела, вернулся в Варийский замок около двух часов ночи. В замечательном настроении, тихо шишикая непонятную мелодию, эпично вваливаюсь в свою комнату. А Лягух не спит оказывается. Сидит на диване, клюет носом. – Ши-ши-ши, земноводное, ты чего не спишь? Встрепенулся, в глазах его заплясали светлые искорки. Так сильно рад меня видеть? – Не могу нормально спать без Вас, семпай. – Ты что, всю жизнь собрался спать в королевской кровати? Нет уж, спасибо, мне такого «счастья» не надо. – Бел-семпай, а где вы были? Я узнавал у патлатой истерички, у Вас нет заданий, – вскочил и, подбежав, обнял меня. Вот это уже нахальство! Но тут же отшатнулся, с ужасом уставившись на свои руки. – Семпай, на Вас кровь! – Ши, да уж. Надо бы в душ. – Чья это кровь? – в замешательстве пристально смотрит мне прямо в лицо, пытаясь разглядеть глаза за челкой. Снова эмоции. На этот раз беспокойство. – Действительно хочешь знать? – жабеныш сдавленно кивнул. – Ну, так слушай, ши-ши. Кровь эта какой-то девки. Я с ней так хорошо повеселился. Она так красиво кричала, пока я жестоко трахал ее. Но ей видимо не понравилось. Я вот не пойму, почему людям не нравится, когда их медленно, с расстановкой и наслаждением, режет сам Принц! Лягух, как думаешь, почему? Я как-то по-детски надулся, озвучивая этот вопрос, очень давно интересующий меня. Принца расстраивают такие не сознательные игрушки. Они ведь тоже должны получать удовольствие от моих игр с ними. Уйдя в свои мысли, не сразу заметил Лягушку, так ошарашено застывшую перед Принцем. По его взгляду могу понять, что ему тоже, как и всем тем людишкам, не нравятся такие игры. А что? Возможно, эта его реакция только сыграет мне на руку, и ненавистная жаба отстанет. – Лягух, ты чего завис? – протягиваю руку собираясь растрепать его зеленые мягкие волосы. Мальчишка отшатнулся, избегая прикосновения, взглянул на меня мутным взглядом. Эмоции. Много эмоций, перемену которых я даже уследить не успеваю. Но одно могу сказать точно – я вижу в его красивых зеленых глазах боль. Боль и слезы. Слезы разочарования. Будто его предал самый близкий и дорогой человек. И, он ушел. Просто подхватил с дивана одеяло, и покинул покои Принца. Да, так будет лучше. По крайней мере, для меня. Утро мою королевскую персону встретило яркими лучами полуденного солнца, и отсутствием мелкой Лягухи под боком. Хотя я, наверное, уже привык просыпаться, обнимая теплого мальчишку. Спустился в столовую на завтрак, хотя уже было время обеда, но меня это не волнует. За столом были все, кроме естественно босса, и Лягух. В шапке-лягушке. Вопрос: откуда? Точно знаю, что в этом времени шапки еще не существует. Значит иллюзия. Ши-ши, в целях проверки метнул в шапку три стилета. Прошли насквозь, не повредив при этом ткань. – И Вам доброе утро, падший Принц, – какого хера он так противно тянет гласные? Как раньше, ну, или позже. – Я так надеялся, что Вы не проснетесь. А ну-ка. Подошел вплотную, приподнял лицо земноводного и заглянул в глаза. Ноль. Ни одной эмоции. Совершенное отсутствие оных. – Ши-ши-ши, что это с тобой, жабеныш? – Врой, Бел, отстань от пацана, – а я и забыл про присутствие посторонних. – Память Франа полностью восстановилась, правда я так и не понял причину такого резкого ее возвращения. – Свершилось чудо. Больше никто не будет мешать королевскому сну своими криками посреди ночи, ши-ши, и свалит, наконец, в свое болото. Вспомнил, значит. Тем лучше для него же, наверное. Завершив завтрак, поскорее ушел. Но отправился не в свои покои, а на крышу. Просто захотелось. Видимо, я просто сбежал. Сбежал от Лягушки, от разговора с ним о последних минутах там, в теперь уже семилетнем будущем. Но все же – он ребенок. Двенадцатилетний мальчишка, с разумом и силой девятнадцатилетнего жестокого убийцы, одного из сильнейших иллюзионистов в мире. Маленький мальчик, еще вчера не думающий бойнях и беззаботно играющий в игровую приставку. Не пожелал бы я такого ребенку. Почему? Сам не знаю. Не могу понять, но мне кажется, даже сочувствую ему. Черт, черт, черт! Почему? Ведь у меня нет никаких чувств, кроме ненависти. Их нет, и не будет. Не позволю себе стать таким, как в той будущей реальности. Здесь не будет того меня. Но здесь буду я другой. Тот, к которому Фран так наивно и беспечно прижимался во сне, спасаясь от кошмаров. Тот, который видел букет разнообразных эмоций на лице и в глазах Лягушонка. Думаю, я буду по ним скучать. Черт... Похоже я...