Четверо в однушке?!

      Этой ночью Мао плохо спал, а потому и засыпал на ходу. Ему снилась Юри. Перед его глазами вновь пронеслись минуты, которые они провели вместе. Он видел их первую встречу, их веселье, её смерть… Почему она оставила этот мир? Почему оставила его? Демон хорошо помнил её; каждая веснушка, волосок, ноготок, форма носика, губ… Парень помнил каждую мелочь её тела и лица. Когда-то от зоркого взгляда не ушла ни одна родинка. Можно сказать, что он знал Эгин как облупленную. Однако никогда не мог понять её мышления.       Что-то было в ней, что зацепило Владыку демонов…       Внезапно он схватился за голову, падая на колени. Больно… Но самое странное не причина возникновения этой боли, а галлюцинации, сопровождающие её. Демон слышал голос Рина, призывающий его «сдохнуть». После крика, который разносился по всей его черепной коробке, перед глазами Садао заплясали голубые языки пламени. Синее пламя… Что?.. На картинке, пришедшей ему в голову, был изображен Окумура, покрытый демоническим пламенем. Как? Как это возможно? Подобное пламя практически невозможно контролировать. Это мог только Повелитель Тьмы — Сатан. Это мог только он — Мао.       Да кто такой этот Рин?! Как он может использовать древнюю магию, доступную лишь Великим Господам? Неужели он один из них?.. Но если это так, то почему Окумура в Ассии? Почему не в Геенне с остальной нечистью? И самое главное — какого черта он учится на экзорциста?!       В усталой от появлявшихся в ней картинок голове сейчас была неразбериха. В ней крутилось множество вопросов: «Что?», «Как?», «Почему?» и «Какого чёрта?!». Но ни на один из них не было ответов. Да что вообще происходит?! Когда его друг стал объектом для подобных рассуждений? Да, он демон, который, как выяснилось, использует Синее пламя. Да, он экзорцист. Ничегошеньки необычного.       Да ладно?!       Оперевшись о стену, которая не блистала ни красотой, ни мягкостью, парень с темно-зелеными волосами немного успокоился. Твердая обшарпанная поверхность вернула трезвость рассудка. Всё-таки ему лучше поговорить с Рином, но, по возможности, аккуратно. Не зря же его призывали расстаться с жизнью, даже решили поспособствовать этому, размахивая перед его носом мечом. Кто знает, как поведет себя обладатель Курикары, когда узнает, что он — Сатана. А если это и случится, то лучшим вариантом для разрешения данной ситуации был бы разговор. Обычный разговор, который обнародовал бы все так называемые «за» и «против» их взаимопонимания.       Собравшись с мыслями, Мао решил-таки выйти из своей тесной каморки, представляющей из себя комнату. Идя по коридору общежития, парень вдыхал какой-то странный запах. Он может ошибаться, но это… Страх! Так пахнет человеческий страх. Следуя за тонким шлейфом аромата, трудно было не зацепиться слухом за тонкий писк и всхлипывания. Шиеми, а это была именно она, сидела на коленях и рыдала, опустив голову вниз. Слёзы тонкими дорожками струились по щекам, срываясь с них, и с глухим звуком разбивались о паркет. Прямо перед её лицом с величественным видом возвышался Амай.       — Смотри, куда прёшь! — фыркнул демон, заглядывая в мокрые от слёз глаза девушки. Мало ему насмешек старшего брата и путаницы в виде участившихся неприятностей, так ещё и врезаются в коридоре, а после слёзно вымаливают прощение.       — Я… Извини…       Мысленно окрестив одноклассника ублюдком, Садао решил помочь бедной Морияме и поставить наглеца на место.       — Эй!       Король Земли обернулся на дерзкий голос, скрипнув зубами от негодования. Принес же чёрт этого сопляка!       — Чего? — надменно приподнял подбородок он, оскалив зубы.       — Не будь мразью, свали в тень и не лезь к девчонке! — резко кинул Сатан.       — Ещё чего!       Амаймон хмыкнул. Его изрядно удивило поведение этого смертного. Но в очередной раз глубоко втянув ноздрями воздух, демон вместе с ним вдохнул что-то странное, похожее на манну. В голове появились сомнения. А смертный ли человек, бесстрашно стоящий напротив него?       Мао молчал. Он словно читал историю парня напротив, порицал будущее по тому, что видел в его глазах. Не говорил ни слова, врезая в свою память каждую черту его лица, которое отмечено дерзостью и надменностью. И тут демона одолели воспоминания. Это выражение лица было свойственно лишь… Чёрт! Да кого же он напоминает? Эти темно-зеленые волосы, разве что кола на голове нет, блистающие глаза с мешками под ними… Амаймон!       Кем же ты стал, Король Земли? Кем же ты стал, сынишка?       — Амаймон?       В ту же секунду величественное выражение лица, всеми своими чёрточками показывающее презрение, сменилось искренним удивлением, которое буквально граничило со страхом. Что? Да кто этот человечишка? Откуда ему известно имя Короля Земли? Откуда тот узнал, что он — сам Амаймон? «Погодите-ка, — рассуждал Амай. — А что мешает этому наглому пареньку с темными, отливающими зеленью волосами, быть демоном?» У него ведь, кажется, уже проскальзывала подобная мысль о нечеловеческом происхождении парня напротив.       — Как ты узнал о моём имени? — спросил Король Земли, для которого огромным трудом было не потерять сейчас самообладание, сопровождающее этого немного легкомысленного демона всю его сознательную жизнь.       Решив проигнорировать вопрос, который был задан находящимся уже на самой точке кипения Амаймоном, Мао присел на корточки рядом с по-прежнему плачущей и перепуганной Шиеми, сказал ей бежать и позвать на помощь, на что девушка, вытирая слёзы белоснежным рукавом блузки, кивнула и убежала по коридору в одной ей известном направлении. В обычной ситуации парень бы никогда не стал звать на помощь — гордость бы не дала ему этого сделать. Но сейчас всё иначе. Он просто-напросто приказал сам себе засунуть эту самую гордость в задницу и подумать о последствиях. Пусть лучше он побудет пострадавшим от кровожадного демона, неожиданно появившегося возле бедной Мориямы, которую спасёт кто-то из пришедших на зов блондинки экзорцистов, чем явит в стенах этой самой Академии своё Синее пламя. Во втором случае его тут же убьют, наплевав на всё, что он попытается сказать.       — Больше повторять не стану! Как ты узнал о моём имени? — Амай, окончательно взбесившись, налетел на одноклассника, повалив его на грязный тёмно-коричневый пол.       Садао еле сдержался от того, чтобы не треснуть отпрыска кулаком с такой нечеловеческой силой, которая при желании могла бы пробить плоть насквозь. Будь то или демон, или человек.       Светящиеся тёмные глаза Короля Земли, находящиеся непозволительно близко к глазам Мао, будто пытались дыру прожечь в теле, находящимся под самим демоном. Та злость, с которой тот смотрел на него, была просто неописуема. Откуда столько ненависти? Они ведь, если не брать в расчет того, кем эти демоны друг другу являются, можно сказать, впервые встретились. Что Мао успел ему сделать? Неужели это из-за той наглости, с которой он обратился к сыну в попытке помочь Шиеми? Боль от тяжести чужого тела неожиданно исчезла. На смену ей пришла небольшая болевая вспышка где-то в районе шеи. Как оказалось, это был незначительный порез, которым его наградила высокая девушка с длинными красноватыми волосами, на концах которых можно было заметить жёлтый цвет. Неизвестная резко ахнула, на миг даже забыв про него, и посмотрела куда-то в сторону. Проследив за её взглядом, Мао наткнулся глазами на небольшой столб дыма, который, насколько он мог судить, появился по вине Амаймона, почуявшего опасность и быстро смывшегося в безопасное для него сейчас место.       «Вот гаденыш!» — подумал Садао, приготовившись к вопросам от неизвестной особы, которую, судя по всему, позвала на помощь Морияма.

***

      Тёмная и сырая одиночная камера встретила красноглазого демона пустотой. И какого черта он вынужден сидеть здесь и дожидаться пока эти тупые экзорцисты проверят камеры наблюдения в том коридоре?! Не проще ли было сначала опросить наблюдателей события, а уж потом сравнивать с имеющимся видео? Ну, этого ему не понять…       «Ангелы вас всех любили!» — выругался парень, вспоминая, что шёл по этому злосчастному коридору лишь для разговора с Рином.       Он надеялся на почти обычный разговор по душам… А вышло как всегда — наперекосяк!