"Награда для героя". часть 4. "Небо выбрало нас".

- Шррршиххх, - из-под руки распластавшегося на почти отвесной скале человека в сливающейся с пёстрым камнем одежде сорвался осколок, с громким шорохом рухнув в затянутую туманом пропасть. - Мордредова круча! Чёрт бы побрал этих мантикрабовых отшельников! – злой шёпот, в котором сосуществовали магические и маггловские ругательства – это было всё, что мог себе позволить поднимавшийся по отвесной скале лазутчик. Невысокому, миниатюрному существу было, отчего возмущаться. Лучший шпион «Американской ассоциации магических драгоценных камней и металлов» целых две недели безуспешно пытался проникнуть в Мерлином и местными богами забытую крепость «Адово пламя». Две недели! Сам «Неуловимый Смит»! Человек, считавшийся одним из лучших в мире экспертов по мифрилу и самым пронырливым разведчиком Ассоциации! Две недели трудов, и всё гиппогрифу под хвост. А ведь тремя неделями раньше, в Бостоне, задание показалось таким банальным и рутинным. Подумаешь, невидаль – проникнуть на вышедший из-под контроля объект, чьи новые хозяева не горели желанием заключать договора с Ассоциацией по старым грабительским соглашениям, принятым ещё покойным Суаресом… Не к ночи будь помянут, старый садист. Просто, как Перцовое зелье… Проникнуть, разведать обстановку, накопать компромат на новых владельцев и по возможности оценить потенциальную прибыль от добычи. Не смущали даже обычные в такой ситуации условия: в случае провала работодатели всегда открещивались от неудачника, оставляя его самого выпутываться из дерьма… Хотя, о чём речь? Смит за все свои двадцать с гаком лет работы на этих акул никогда не попадался. И вот теперь широко известный в узких кругах эксперт… висел на отвесной скале в трёхстах футах ниже защитных стен крепости, без капли магии, которая внезапно исчезла, стоило только лазутчику приблизиться к охраняемому объекту. «Класс! Просто класс!!!» - тонкие, но сильные пальцы ощупали очередную трещину в камне и подтянули замёрзшее и уставшее тело ещё на несколько дюймов вверх. «Чтоб вас мантикоры любили!» Руки висевшего над пропастью мага уже начали подрагивать от напряжения, но упрямый волшебник приказал стонущему от боли телу: «А ну, заткнись. В этой жизни каждый сам за себя. Сам себе не поможешь – никто не поможет! Так что, забудь о слабости, предназначенной тебе природой, и ползи! Ради Алекса…» Злого куража хватило ещё на двадцать ярдов… потом ещё на десять… потом ещё… и ещё… Существо в камуфляжном костюме заставило себя забыть о боли в содранных руках, об усталости, отрешиться от пронизывающего насквозь ветра и подниматься выше и выше по становившейся всё более крутой и гладкой скале. Оно не чувствовало ни времени, ни пройденного пути, лишь краем сознания отмечая, как припекает пропотевшую спину поднявшееся в зенит солнце. Ещё чуть-чуть… Ещё немного… Вот уже под ободранными о камни руками не дикая скала, а грубая каменная кладка крепостной стены… Вот и узкий проём бойницы… Лазутчик последним усилием воли заставил себя, пропустив первое, выходившее на охраняемую площадку отверстие, доползти до второго, находившегося чуть выше, на отшибе, и, перекинув через стену уставшее тело, сполз на небольшую смотровую площадку, едва не потеряв сознание от облегчения: «Нет! Нельзя расслабляться… Надо найти укрытие и переждать до темноты…» Худая невысокая фигура с трудом поднялась на ноги, пытаясь удержать равновесие. «Чёрт! Как же едет крыша… Грёбаный Фрэнк со своими грязнокровными прибаутками… Не было печали сейчас думать о подставившем тебя когда-то мудаке, в память о котором у тебя осталась только маггловская фамилия…» Рука привычно нашарила в потайном кармашке ярко-красную капсулу, чуть не раздавив её в усилии удержать желатиновую дрянь трясущимися пальцами, и отправила в пересохший от напряжения рот. «Хорошо бы запить… но фляга сорвалась в пропасть, а колдовать на чужой территории, не разведав обстановку – это искать на свою задницу неприятности… Обойдусь». Под языком защипало. В голове словно взорвался огненный фейерверк. Сердце забилось с бешеной скоростью. На несколько секунд перехватило дыхание… Но затем сознание прояснилось, боль в истерзанных руках исчезла без следа, а всё тело наполнила бьющая через край энергия. «Конечно, за всю эту прелесть через несколько часов дорого придётся заплатить, но у меня нет времени отлёживаться в тенёчке и ждать, когда…» Закончить размышления не удалось: как только к телу вернулись силы, интуиция взревела благим матом: «Опасность!!!» Тело, накачанное стимулятором, инстинктивно дёрнулось в сторону, уходя с линии атаки. Рука с зажатой в ней палочкой взметнулась вверх, уже готовясь послать в метнувшийся навстречу силуэт «Аваду», как с другой стороны внезапно, словно из-под земли, возникла массивная фигура, перед глазами мелькнул кулак, и голова взорвалась слепящей болью, погружая разум «Неуловимого Смита» в хаос. Но прежде чем потерять сознание, лазутчик успел услышать смутно знакомые голоса. Женщина что-то недовольно выговаривала его противнику: - Басти, какого мантикраба ты, как маггл, полез на него с кулаками? Ты ему чуть шею не сломал! - Ну, извини, Шило, расстроился, что проиграл тебе пари. Я ведь и вправду думал, что этот задохлик до крепостной стены не долезет… - Будь оно так, его не прозвали бы «Неуловимым Смитом». «Мордред… Они знали… Мне конец… Ассоциация меня сдаст…» Тёплая рука повернула лицо лазутчика к свету, осторожно стащив с его головы капюшон: - Мерлин мой! Панси?! «Откуда они…» - сильные руки осторожно подхватили её тело на руки и куда-то понесли. Тошнота подступала к горлу. Полные тревоги голоса её пленителей сливались в равномерный шум… и та, что когда-то давно, в другой жизни, была богатой наследницей лорда Паркинсона, окончательно погрузилась в беспамятство. *** Гермиона шагнула навстречу материализовавшимся на аппарационной площадке магам. Обняла Гарри, спокойно поздоровалась с поглядывавшим на неё исподтишка Малфоем-средним и, встретившись взглядом с чёрными глазами, не смогла сдержать тёплую улыбку, предназначенную только одному человеку. - Миона… что-то случилось? – Северус всегда понимал её с полувзгляда. - Ничего серьёзного. Просто визит из прошлого. - Вот как? - Ты был прав, Американская Ассоциация не оставила нас в покое, и все эти две недели вокруг «Пламени» крутился их эксперт. - Всё-таки они послали Смита? - Да. - Вы допросили его? - Пока нет. Она без сознания. Басти перестарался. - Она?! – чёрная бровь выгнулась в так хорошо известном всему предвоенному Хогвардсу выражении удивления. - Вы ни за что не догадаетесь, кто такой Смит. - Ну же, Герми, не томи… - Блэк огляделся по сторонам, - а где сам Басти? Кстати, это мне одному показалось, или он действительно последнее время ходил какой-то странный. - Ладно, не буду, хотя… поспорь я с вами на что-то серьёзное, вы вполне могли остаться без гроша в кармане. «Неуловимый Смит»… Кстати, Малфой, у тебя был огромный шанс угадать: это – Панси Паркинсон. - Панс? – Драко наморщил лоб, вспоминая черноволосую миниатюрную лицом похожую на симпатичную мопсиху девушку, на последних курсах Хогвардса ходившую за ним хвостом и не спускавшую влюблённых глаз. – Кажется, после самоубийства отца в Азкабане они с матерью и маленьким братом уехали в Америку. Мы тогда сами вырвались без гроша в кармане, и, если честно, я не очень интересовался их дальнейшей судьбой. Надо же! Один из известнейших в мире экспертов по мифрилу – наша Панси… Как тесен мир… - Я бы на твоём месте не вёл себя так беспечно. Судя по всему, ей в жизни крепко досталось, и если ты не будешь следить за своим языком, то наживёшь в её лице опасного врага, - Блэк моментально уловил, на что намекала Гермиона, и предостерёг новоявленного родственника от свойственного ему раньше пофигизма в отношении к старой подруге. – И всё же, что творится с Басти? - Со скуки бесится наш Ублюдок. Привык за эти месяцы словесные перепалки с Джорджем каждый день устраивать и теперь на стену лезет: язык-то почесать не об кого. - Ничего, вот Паркинсон очнётся – почешет, - Малфой с улыбкой взглянул на Северуса. – Помнишь, крёстный, её на факультете никто переспорить не мог? - Ещё одна ядовитая тварь на мою голову, - Принц недовольно обвёл взглядом улыбающиеся лица. - Мало нам было перепалок Басти и Невыразимца, так ещё одна язва появилась… Что, Ублюдок серьёзно её помял? Нужна помощь? - Нет, Северус, ничего серьёзного – лёгкое сотрясение мозга и сильная усталость. Отлежится несколько часов, попьёт зелья – и всё будет в порядке. Нам только надо будет придумать, как связать её клятвой о неразглашении, - Миона нервно улыбнулась. – И хорошо бы это сделать до ритуала. - А-а, это как раз очень просто. Отправить Ассоциации вопиллер с протестом. Держу пари – эти изворотливые слизняки сразу же от неё отрекутся. А без поддержки и защиты своих работодателей она подпадает под юрисдикцию Чилийского Министерства и получает до 15 лет магической тюрьмы. Я думаю, мы с ней договоримся. - Не слишком ли жёстко ты с ней, крёстный? В конце концов, это же наша Панси… - Драко, прости, если я сейчас скажу неприятные для тебя вещи, - Северус приподнял уголок рта, намечая кривую усмешку. – После Войны твоя семья сумела выйти из передряги, потеряв только деньги и… - Ничего себе – только?! Да мы… - Да, вы оставили за спиной родовое гнездо и ушли без права вернуться, но вы сохранили жизни. Задумайся, Драко, что бы было, получи Люциус Поцелуй Дементора, а Нарцисса – пожизненное в Азкабане?! Молодой лорд Малфой в запале хотел было возразить старому другу и наставнику, но, представив себе нарисованную тем картину, невольно схватился за горло, пытаясь убрать ледяную петлю ужаса, перехватившую дыхание и лишившую его дара речи. - Вот видишь, даже сейчас, спустя двадцать четыре года, тебе страшно, а представь, каково было ей? Отец умер в Азкабане, мать, как я слышал, свела счёты с жизнью уже здесь, в Америке. Восемнадцатилетняя аристократка в чужой стране, без кната за душой и с маленьким братом на руках. Ты представляешь, чего ей стоило не сломаться и не просто выжить, а стать «Неуловимым Смитом»? Поверь, от наивной дурочки, готовой смотреть тебе в рот, там не осталось и следа. Сейчас это противник, жёсткий и не склонный к сантиментам. И она будет нам противником до тех пор, пока мы не столкнём её лбами с собственными работодателями. Насколько я знаю Ассоциацию, их договорные контракты с работниками такого уровня мало чем отличаются от контракта Гермионы, так что мы даже окажем ей услугу, избавив от рабства. А угроза заключения в тюрьму в данном случае – привычный для неё «язык общения». Вряд ли мисс Паркинсон сейчас способна поверить в чьи-то бескорыстные намеренья. - Да, я бы не поверила… Драко перевёл ошарашенный взгляд со ставшего непривычно холодным крёстного на бывшую школьную противницу и конкурентку, как вести себя с которой он не понимал до сих пор, и, наткнувшись на ответный взгляд чуть прищуренных карих глаз, внезапно… Да, именно так – испугался. У этой ведьмы, всё ещё напоминавшей былую пылкую гриффиндорку, были глаза существа, вернувшегося из-за Кромки… Такие в своей жизни он видел лишь однажды: у тётушки Беллы после Азкабана. Да ещё, пожалуй, у Блэка. «Бррр!» - Ну, как знаете, - Драко неимоверно хотелось отвести взгляд от этих страшных глаз, но он усилием воли заставил себя сдержаться и тотчас же был вознаграждён тёплым лучиком света, мелькнувшим в их янтарной глубине. «Кажется, теперь я понимаю, что нашёл в ней Северус. Воскрешение». - Вот и отлично. Миона, милая, возьмёшь на себя вопиллер? - Разумеется. Можешь не волноваться, Северус… они у меня всей конторой до небес подпрыгнут от его воплей. Уж я постараюсь, чтобы половина магического Бостона оказалась в курсе их провала. Дайте мне пятнадцать минут, я материализую послание прямо в главном офисе, - заметно помолодевшая за последние несколько месяцев ведьма улыбнулась прежней лукавой улыбкой. – Гарри, не хочешь составить мне компанию? - Хмм, какой грифиндорец откажется от хулиганства, - Блэк улыбнулся легко и предвкушающе. - Веди меня, о, леди «Адова Пламени». Дождавшись, пока эта парочка скроется за поворотом, Драко повернулся к Северусу: - Не то, чтобы я сомневался в силах Блэка, но ты уверен, что у них получится так достать Ассоциацию, что те пришлют ответ в ближайшее время? Насколько я понимаю, вы хотите всё провернуть до ритуала. - Можешь быть спокоен: если за дело берётся моя жена, а уж тем более в компании с Гарри, мы получим их послание не позже чем через час. Тогда и можно будет поговорить с мисс Паркинсон. А пока займёмся подготовкой к ритуалу… Что-то меня нервозность Ника напрягает, как бы он нам всё дело не завалил. - Думаешь, не потянет участие? - По Силе – потянет, да и знаний у него предостаточно. Одна беда: после того как с ним поработали костоломы Суареса, он панически боится боли. Может сорваться, - между чёрными бровями залегла тревожная складка. – Но выбора у нас нет. *** Панси с трудом выплывала из марева беспамятства, а органы чувств лазутчицы уже привычно изучали окружающую обстановку. Запаха затхлости и сырости не было – значит, не камера и не подвал. «Это плюс». Боли тоже нет – значит, взявшие её в плен маги, кто бы они ни были, позаботились. «Плюс». Тело чистое, одетое в какую-то лёгкую пижаму, лежало на мягкой кровати. «Плюс». Незаметно, стараясь не менять ритма дыхания, шпионка приоткрыла глаза, быстро окинув взглядом просторную светлую комнату лазарета. Вокруг никого не было. «Не слишком ли много плюсов?» Но попытка подняться с постели расставила всё по своим местам: скрытые и не мешающие дышать и даже поворачиваться Связывающие чары всё-таки были. «Уф, а я уж думала, что дело совсем хреново! Вред причинить не хотят, но разумно опасаются, это даёт надежду на диалог…» - Чёрт! – возглас боли сдержать ей всё-таки не удалось – внезапно проявившиеся на левом запястье руны кровного договора с Ассоциацией вспыхнули, опалив кожу, и… рассыпались затухающими искрами: «Всё, мои хозяева умыли руки. Пипец контракту. Мерлин, сколько же лет я хотела избавиться от этой кабалы! Беда только в том, что договор разрывают только с провалившими дело, а такая свобода, как правило, означает близкую смерть…» - Ну, что вы, мисс Паркинсон, это далеко не всегда смерть… Да и с передачей вас официальным властям Чили можно повременить, а при вашем положительном ответе на один вопрос – и вовсе отказаться от этого. До боли знакомый низкий голос с чуть хрипловатыми интонациями, обычно появлявшимися у тех, кто пережил повреждение голосовых связок, заставил ведьму замереть: - Профессор?! – «Снейп?! Живой?» – А вы по-прежнему читаете чужие мысли. - Блок надо ставить лучше. В поле зрения Панси Смит появился высокий человек с забранными в низкий хвост волосами, в черноте которых двумя белыми крыльями выделялись идущие от висков седые пряди. - И что же мне с вами делать, «Неуловимый Смит»? - А это ваши проблемы, но менять шило на мыло я не собираюсь. - «Шило на мыло»? - Ассоциация очень уж оперативно узнала о моём провале. Замечательный ход. Вот только менять одно рабство на другое я не хочу… - поток яда, лившийся из уст ведьмы, остановил вовсе уж невероятный звук… Снейп смеялся. - Вы что, решили, что мне в этой жизни не хватает проблем без вашего присутствия? Успокойтесь, мне от вас нужна всего лишь клятва «О Ненападении и Неразглашении полученной здесь информации». А дальше… как сами решите. Вообще-то, самому богатому в Южной Америке месторождению мифрила не помешал бы лучший в мире эксперт по этому металлу… - А как же вы? - Мифрил – лишь один из моих интересов. Меня больше привлекают зелья, но я отвечаю за благополучие живущих здесь людей. Итак? Я ведь не прошу ничего сверхъестественного. - Хорошо. Я, Панси Паркинсон-Смит, клянусь своей Магией первой не причинять вреда всем жителям и гостям «Адова пламени» и ни прямо, ни косвенно не разглашать полученную от них информацию. Довольны? – острый ум ведьмы уже просчитывал все варианты дальнейшего будущего. «Свобода от Ассоциации. Шанс заработать и обеспечить Алексу возможность продолжить научную работу по изучению Источников. В этой крепости Источник необычайно силён. Пожалуй… я… готова… им поверить». - Да, - внимательно выслушав формулировку клятвы и дождавшись последовавшей за ней ослепительно-белой вспышки, бывший декан Слизерина кивнул головой, снял Связывающие чары и, посоветовав: «Отдыхайте и набирайтесь сил», как ни в чём не бывало, направился к выходу из комнаты. «Вот так вот просто?» - У меня отвратительный характер и острый язык. - В таком случае, вы впишетесь в здешнюю компанию. Поверьте, плевки ядом – местный вид спортивных состязаний… - Ну, что ты, дорогой… - присевшая в постели Панси с удивлением узнала в только что вошедшей в комнату улыбнувшейся Снейпу ведьме свою вечную школьную соперницу по словесным баталиям Гермиону Грейнджер, - всего лишь безобидный способ поддерживать себя в тонусе. - Сказала ведьма, уничтожившая больше сотни прихвостней Суареса, а также кучу местных монстров, - зельевар обнял женщину и, повернувшись к своей бывшей ученице, представил: - Леди Принц… моя жена… Вот это действительно заставило слизеринку, растеряв всю свою язвительность, бессвязно пролепетать: - Принц?! Но как же… «победители»… Рон Уизли… Я не понимаю! - Успокойся, Панси, отдыхай, - Миона протянула женщине кубок с Укрепляющим зельем. – После ритуала расскажу. Это долгая история. - Ритуал? – профессиональное любопытство лазутчицы взяло верх над осторожностью. - Да. На мне чары кабального контракта Суареса, и я не могу покинуть пределов страны. - Рабский кабальный контракт в «Аду»?! Грейнджер… то есть, Принц, что, Мордред побери, произошло? Ведь вы же, чёрт дери, выиграли ту грёбаную войну?! - О, да-а, выиграли… и получили, - на лице когда-то восторженно смотревшей на мир гриффиндорки появилась злая усмешка. – Северус – скитания, я – рудники, а Гарри – камеру смертников в Азкабане. Но, как я уже говорила, это долгая история. Думаю, после проведения Разрывающего ритуала твой школьный друг Драко тебя просветит. - Малфой здесь?! Не Мерлином забытая крепость, а Вавилон какой-то! – и тут до бывшей аристократки, наконец, в полной мере дошло, о чём говорила её собеседница: - Постой, постой, какой ритуал? «Разрыва»? Там же нужна шестилучевая звезда и по сильному магу на каждый из лучей… Если хоть один дрогнет… - Не дрогнут. Во всяком случае, в пятерых я точно уверена, - Гермиона снова повернулась к мужу. – Ник мандражирует. Может, стоит подождать Люциуса? - Если Малфой на своём обычном «задании», то помощи от него в ближайшие сутки ждать нечего. Попробуем удержать Ника… - Не стоит… – Панси и сама никак не могла понять, какой пикси дёрнул её за язык, ведь, в сущности, ни до кого из этих людей ей не должно было быть никакого дела. Но, только очутившись в этой находившейся у чёрта на куличках крепости, среди людей из давно ушедшего и не совсем радужного прошлого, женщина поняла… насколько же заледенела её душа за долгие годы сражения с окружающим враждебным миром. Бывший декан, хоть и оказавшийся в последствии шпионом их врагов, но всё же всегда яростно защищавший и опекавший своих «змеек». Грейнджер – бывший враг… Ведьма печально усмехнулась: «Какой, к Мордреду, враг? Школьный стереотип, навязанный родителями. Эх, если бы все встреченные мною в жизни противники были настолько благородны. Даже язык не поворачивается назвать её «грязнокровкой». Женщина, выжившая и не сломавшаяся в этом аду, может вызывать только уважение». Малфой… Панси с высоты своего приобретённого за нелёгкую жизнь опыта вспомнила, как ненавидела этого красавчика когда-то… после суда и высылки из Британии. За то, что он и его семья вышли сухими из воды, а её отец погиб. За то, что его мать не сломалась, сунув голову в петлю и оставив на произвол судьбы двоих детей. За то, что у него были жена и сын, а у неё… у неё был только Фрэнк Смит, на деле оказавшийся лишь лучшим вербовщиком Ассоциации, двадцать лет назад, словно товар, продавшим жену своим хозяевам. Когда-то ненависть к этим двоим и любовь к маленькому брату помогли ей выжить и не сломаться. И лишь спустя много лет ведьма сумела понять, что не испытывает зла по отношению к своей первой любви – Драко Малфою. Они просто оба попали в мясорубку гражданской войны, в которую их втянули родители, получили сполна, и винить в этом было некого. - Мисс Паркинсон? Панси очнулась от своих размышлений, подняв глаза на застывших в дверях супругов, и упрямо поджала губы. Пусть её решение было импульсивным и основанным лишь на интуиции, но она слишком устала в одиночку бороться против этого мира. Быть может, помощь, оказанная ею в проведении ритуала, позволила бы ей и Алексу войти в их тесный круг? Стать своими? Ведь ведьма точно знала: эти двое своих не бросают. - Если я соглашусь принять участие в этом ритуале, вы гарантируете защиту моему брату и мне? - Вам уже приходилось принимать участие в «Разрыве»? - Да, и не раз. - Боюсь, разыскать вашего брата нам удастся не ранее, чем через два дня… - О, не волнуйтесь: как только ему станет известно о решении Ассоциации – а это произойдёт в ближайший час – Алекс немедленно исчезнет из Бостона и со всей возможной скоростью направится к «Адову Пламени». Думаю, через сутки, максимум – полтора он будет здесь. - Он тоже эксперт? - Да, по Магическим Источникам, - Панси прямо взглянула в глаза бывшему профессору. – Каков будет ваш ответ… лорд Принц? - Хорошо. Поклянётесь ли вы своей Магией, что ваш брат не причинит вреда крепости и её обитателям? - Клянусь, - ведьма активировала стандартное заклинание. - Ну, что ж, добро пожаловать в «Адово Пламя», мисс Паркинсон. Отдыхайте, у вас есть ещё несколько часов на сон. Подготовка ритуала, как вы знаете, может занять некоторое время. - Просто Смит будет достаточно. Кстати, я хотела бы выразить своё восхищение тому, кто меня… нейтрализовал. Одним ударом вырубить опытного бойца, к тому же только что принявшего стимулятор – это серьёзный показатель… Бывшая шпионка хотела добавить ещё что-то одобрительно-благородное, но её остановил грубый, насмешливый голос, раздавшийся со стороны двери в лазарет: - Всю жизнь мечтал получить комплимент от пигалицы, - застывший в дверном проёме громила с испещрённым шрамами лицом мог бы напугать кого угодно, но Панси видела в своей жизни людей и пострашнее. К тому же, хорошо чувствующая опасность интуиция нашёптывала ведьме, что выглядевший, словно ночной кошмар, мужчина не представляет для неё физической угрозы. - Х-ха! Уж не мистера ли «Ублюдка» я имею честь лицезреть? - У-у, моя слава идёт впереди меня? И что же говорят в вашем вылизанном Бостоне о моей персоне? – пересечённый шрамом рот здоровенного колдуна скривился в издевательской усмешке. Басти, загрустивший после отъезда своего извечного противника по словесным баталиям Джорджа Уизли, оживал буквально на глазах. - О, ничего особенного. Лишь то, что в Мерлином забытой дыре под названием «Адово пламя» есть бешеный мамонт с одной извилиной, да и то крепко контуженной в боях, и пудовыми кулаками, - Панси с огромным удовольствием включилась в перепалку, чувствуя просто физическое облегчение от возможности выпустить пар, отведя душу за весь этот грёбаный день, начавшийся с такого провала, и схлестнуться ядовитым языком с достойным противником. Кто мог скрываться за этим непрезентабельным прозвищем, она не знала, да и, честно сказать, знать не желала. Главным было не имя собеседника, а сам процесс «общения». - Ого! Какие дифирамбы от чернявой мелочи ростом от горшка два вершка. Деточка, а ты часом не заблудилась? Так дядя Басти тебя проводит до международного камина, бантиком перевяжет и отправит в любимый Бостон… - Старый козёл! – Панси спрыгнула с кровати и застыла посреди комнаты, упрямо уперев руки в бока, позабыв про усталость и надетую на неё девчачью пижаму в мелкий цветочек. – Да если бы у меня так не тряслись руки после подъёма по стене, я бы тебя по той площадке размазала тонким слоем! - Ах ты, мелочь! Северус, можно я выпорю эту языкатую ехидну? – опешивший, было, Басти, едва успевший увернуться от проведённого вёрткой, едва достававшей ему до груди ведьмой захвата, попытался скрутить мелкую фурию, но, получив локтём в нос, вынужден был временно прекратить военные действия. - Нет, Басти, нельзя, она теперь одна из нас и к тому же, вместо Ника будет принимать участие в ритуале, так что договариваться вам придётся… полюбовно, - едва сдерживавший смех Северус поспешил срочно ретироваться из лазарета, утянув за руку жену, опасаясь, что после двойного возмущённого вопля вслед им посыплются серьёзные проклятия. – Идём, пусть сами выясняют отношения, нам ещё надо перекрыть все виды доступа в крепость и подготовиться к ритуалу. - А эти двое друг друга не прибьют? - Да что им сделается, кобрам ядовитым? – спустившись по лестнице в общий зал, Принц попал под перекрёстный огонь четырёх пар глаз: насмешливых – Блэка, слегка настороженных – Драко, удивлённых – Мигеля и откровенно испуганных – Ника. - Северус, что там происходит? – Малфой нервно поёжился после очередного, особо громкого взрыва. - Ничего особенного. Дипломатические переговоры двух сторон. - Да-а? А больше всего похоже на локальный вооружённый конфликт, - Гарри невозмутимо допил кофе и заклинанием отправил чашку на кухню. – И ещё: у нас проблема. Я сомневаюсь, что Ник сможет выдержать ритуал. - Простите, синьор Принц, но… я не могу гарантировать, что выдержу многочасовую боль, - темноволосый маг виновато развёл руками и опустил взгляд. – Я понимаю, что подвёл вас, но лучше уж откажусь сейчас, чем подставлю синьору Миону под удар. - Всё в порядке, Ник. У нас есть замена. Кстати, поздравляю, к нашей компании отщепенцев прибавилось ещё два человека – Панси Паркинсон и её брат Алекс. - Вот как? Хорошая работа… - Хорошая работа будет тогда, когда мы подготовим всё необходимое. Руны, как вы понимаете, сами собой не начертятся, так что – вперёд, господа маги! Работы, как оказалось, было действительно непочатый край. Хватило всем, да так, что перед ритуалом, начавшимся далеко за полночь, всем его участникам даже пришлось пить Укрепляющее зелье. Но вот Гермиона, босая, с распущенными по плечам тщательно расчёсанными волосами, в белой рубахе до пола опустилась на колени в центре с таким трудом начертанной звезды, а остальные в алых мантиях со скрывавшими лица капюшонами образовали вершины шести лучей на расстоянии вытянутых рук друг от друга, и ритуал начался. Драко стоял, замерев словно изваяние, с раскинутыми в стороны руками, вцепившись словно утопающий в соломинку, в ладони Блэка и Северуса. С его губ автоматически срывались слова катренов, а в раскалывавшейся голове билась только одна мысль: «Выстоять. Выдержать. Не сломаться». Боль, вначале едва заметная и совсем не страшная, нарастала с каждым произнесённым заклинанием, с каждой минутой, постепенно распространяясь по всему телу. Казалось, болело всё, даже то, что в принципе болеть не могло. Поток магии, развевавший капюшон и ерошивший концы волос, отдавался электрическими разрядами в обнажённых нервах. Мягкий свет свечей резал глаза. Мелодичные строфы катренов отдавались в ушах гулким набатом. Воздух, словно каменная плита, давил на грудную клетку, заставляя бороться за каждый вдох. «Я не выдержу… Это выше моих сил…» Но взгляд в очередной раз падал на застывшее, словно изваяние индейского божества, лицо Блэка, и упрямая гордость, ещё жившая в глубине измученной души, отвечала: «Нет! Если может этот гриффиндорец, смогу и я!» и Малфой упорно удерживал своё уставшее тело в вертикальном положении, словно сомнамбула, повторяя латинские заклинания… Сколько это длилось? Минуту? Час? Два? Пять? Двенадцать? Он не знал. Помнил только, что это Магия не даёт им испытывать усталость, голод, жажду, из всех чувств оставляя лишь всепоглощающую БОЛЬ. И снова строки катренов. И снова – боль. Замкнутый круг. Вот очередной мучительный приступ взорвался в голове, на мгновение заставив волшебника дрогнуть: «Они, видимо, созданы из стали, а я – не могу!», но тут взгляд слезившихся глаз выхватил струйку крови, стекавшую из губы, прокушенной Панси, а в правую руку до боли впились пальцы Блэка. «Им тоже плохо, значит, я не один…» - и боль словно бы отступила на второй план, сменившись решимостью: «Выдержу! Не сдамся!» Мучительная ломота продолжала нарастать, но уже не подавляла и не туманила сознание, зрение внезапно прояснилось… и в этот миг Драко увидел уродливые чёрные лианы, опутывавшие застывшую в центре фигуру ведьмы, из-под ранивших кожу острых шипов струйками стекала кровь, но Гермиона ни словом, ни движением не выдавала терзавшую её боль. «Неужели она сильнее меня? Нет, врёшь! Не дамся!» Он повторял катрены снова и снова, уже не обращая внимания на боль, и с нарастающей радостью смотрел, как одна за другой рассыпаются прахом чёрные сети рабского контракта. Вот освободились ноги… руки… спина, и, наконец, с громким треском сгорела сжимавшая горло колючая мерзость, дав возможность ведьме выпрямиться и вздохнуть полной грудью. Отзвучал финальный речитатив… и семь участвовавших в ритуале магов, словно марионетки, у которых обрезали ниточки, рухнули на пол, разрывая круг и тяжело дыша от усталости. «Всё!» Перед тем, как провалиться в беспамятство, Драко ещё успел увидеть, как почти ползком метнулся к жене его крёстный, а двужильный Блэк стёр основные линии «звезды», окончательно завершая ритуал, затем в глазах все померкло. Панси отступила назад, прижимаясь вспотевшей спиной к прохладе камня, и, не удержавшись на подгибающихся ногах, сползла по стене на пол: «Уфф! Думала, не выдержу…» В безвольную руку кто-то – кажется, тот самый Ник – вложил фиал с Укрепляющим и, увидев, что у неё не хватает сил самой поднести его ко рту, почти насильно влил зелье в рот ведьмы. «Ох-х, Укрепляющее – это, конечно, хорошо, но лучше бы он дал что-то покрепче». Ворчание ворчанием, а зелье оказало-таки своё положительное действие, превратив противно трясущееся желе в привычные мышцы. И тут прямо под носом у неё материализовалась обычная маггловская фляга, а непривычно участливый голос «Ублюдка» произнёс: - На, хлебни. Панси неловко ухватила флягу дрожащими пальцами, решив не лезть в бутылку от внезапно предложенной помощи, и, запрокинув голову, сделала большой глоток бурбона, тотчас же едва не задохнувшись: в голове словно взорвался огненный фейерверк, а по пищеводу в желудок потёк жидкий огонь, посылая тепло сведённым судорогой мышцам. - Ух! Спасибо. - Обращайся. - Я… подумаю… - голова ведьмы приятно кружилась… хотелось любить весь мир… даже этого Мордредового Басти, но больше всего на свете хотелось уснуть, хоть на этом симпатичном каменном полу… и Панси не стала перечить своему желанию. Никто из них уже не чувствовал и не помнил, как следивший за их безопасностью Ник вызвал людей, отлевитировавших всех переживших ритуал по отведённым им комнатам. Семеро магов отсыпались целые сутки, напрочь проспав и трёх сов, направленных в крепость Ассоциацией с предложением договора, и появление делового молодого человека с фамильным перстнем Паркинсонов на руке. Проснулись они только в понедельник к полудню. Сов отправили восвояси без какого либо ответа, решив немного «помариновать» Ассоциацию, чтобы впредь лишить её руководителей намерений решать подобные вопросы силовыми методами. Алекса Паркинсона, высокого темноволосого двадцатисемилетнего мага с открытой улыбкой и вполне одобряемой местным населением помешанностью на работе, встретили с распростёртыми объятьями. Впервые за последние сорок восемь часов все собрались за подготовленным к их пробуждению праздничным столом, чтобы отметить освобождение Гермионы Принц от рабских уз и обсудить намеченную на вторник вылазку в Европу. Гарри, соскучившийся по Люциусу, хотел, было, незаметно исчезнуть, но был отловлен лучшей подругой и препровождён за ломившийся от яств стол. В череде тостов и разговоров вчерашняя боль и усталость были позабыты, и Блэк с удовольствием перекинулся парой слов с Панси, уже успевшей засечь на территории крепости украшения-артефакты, сделанные Люком, и горевшей желанием познакомиться с молодым талантливым мастером. Её брат расспрашивал его о Европе. Басти травил анекдоты. Драко в лицах рассказывал о войне с «конторой». Всё было бы просто замечательно, если бы не одно «но»: с каждой минутой, проведённой за этим столом, в груди Гарри нарастала смутная и непонятная тревога. Что-то шло не так. Но сканирование окружающего крепость пространства ничего не дало. Встревоженный его поведением Северус проверил всё ещё раз и снова ничего не нашёл. Но тревога продолжала нарастать. Полный дурных предчувствий Блэк, распрощавшись с друзьями и договорившись встретиться с ними на следующий день в поместье Малфоев, портключом переместился в «Эдельвейс»: - Люциус? – оглядев гостиную, Гарри метнулся в спальню. Лист пергамента, лежавший на столе, сразу же привлёк его внимание, а написанные любимым человеком слова и свернувшаяся тонкой змейкой цепочка «Удачи Малфоев» заставили замереть на месте. Нет, вопреки опасениям Люциуса, преданным он себя не чувствовал. После побоища в Лабиринте ярое нежелание иметь что-то общее с предавшей его страной как-то выгорело, рассыпалось прахом. Замирать сердце в тревожном предчувствии заставляло совсем другое – страх за жизнь любимого человека. Гарри направился, было, к двери, чтобы найти Асторию и выяснить у неё все подробности событий, произошедших в его отсутствие, как в кармане мантии завибрировало Сквозное зеркало, и встревоженный голос Фейрфакса разорвал тишину пустой спальни: - Шеф! Шеф! Тревога! Только что с нами связался Виктор Боуи… Ситуация 000! Повторяю, ситуация 000! «Высший код опасности? Что там могло случиться?» - Блэк привычным движением выудил из кармана артефакт связи: - Блэк на связи. Что произошло?