"Награда для героя". часть 4. "Небо выбрало нас".

(бечено, гаммлено, но на обоснуй не проверено. С праздником 23 февраля всех))) Глава 20. Этот страшный наркотик – власть. Председатель Визенгамота неторопливо и чинно занял своё место на предназначенном ему возвышении. Ни на миг не поникла седая голова, не сбился размеренный шаг, не дрогнули черты лица, сохраняя на губах доброжелательную улыбку. Только выцветшие с годами, но всё ещё ясные глаза на пару секунд задержали свой взгляд на лице Блэка. Нет, в них не было лютой ненависти или всепоглощающего гнева, отнюдь нет, но горевшая в их блёклой голубизне досада великого марионеточника, чей грандиозный спектакль пытались сорвать назойливые людишки, ощущалась гораздо опасней всех этих ярких, но таких малоконтролируемых эмоций. «Ну-с, посмотрим, господин «серый кардинал», как вы сейчас будете изворачиваться». Устраиваясь вместе с остальными членами Совета и приглашёнными свеженазначенными послами европейских государств на давно не используемой скамье для почётных гостей, Блэк, видимо, не заметил знака, который Валентайн подал своему верному клеврету, и только приподнял брови в удивлении, когда густой баритон секретаря огласил: - Магический суд начинает своё заседание с публичного оглашения дела бывшего Министра Магии Кингсли Шеклболта. Подчиняясь жесту мага, из пола в центре зала поднялась до боли знакомая Блэку шипастая клетка, едва вмещавшая сгорбленную фигуру некогда могучего чернокожего мага. Сыщик усилием воли блокировал страшные воспоминания, рука сидевшего рядом Люциуса ободряюще сжала его предплечье. Взгляд беловолосого колдуна, брошенный на председателя Визенгамота, не нёс ожидаемой угрозы, нет, он был полон искреннего интереса… Обычно с таким интересом учёные энтомологи разглядывают редких насекомых, над которыми собираются провести опыты. Валентайн, провернувший трюк с клеткой только для того, чтобы вывести из себя противников, невольно поёжился и отвёл глаза, тотчас же наткнувшись на препарирующий взгляд бывшего Национального Героя. Только громадный жизненный опыт и привычка к интригам позволила старцу «сохранить лицо»: «Да, пожалуй, напрасно я дёргал тигра за усы. Экс-Поттер бы не выжил в Азкабане, если бы его было можно запугать видом ржавой железяки». Валентайн ответил на их взгляды улыбкой «a la Дамблдор» и сделал вид, что со всем вниманием прислушивается к речи секретаря, зачитывавшего дело Шеклболта. Блэк ещё с минуту покапал на нервы Председателю, вполуха слушая выдвигаемые обвинения, и обратил всё своё внимание на бывшего друга и товарища. Голова Шеклболта была опущена, черты лица застыли, искажённые гримасой страдания, невидящий взгляд потухших чёрных глаз уставился в одну точку. У Гарри сложилось чёткое ощущение, что бывший друг целиком и полностью погружён в собственные мысли и вряд ли даже осознаёт, где находится. Во всяком случае, на зачитываемые секретарём пункты обвинения он не реагировал вовсе. «Последствия применения Ментальной магии или его напичкали зельями?» - Блэк послал незаметный сигнал замершему в тени у дверей чилийцу-легиллименту из учеников Северуса, чьё убежище не просматривалось с места Председателя Визенгамота и тотчас же «услышал» мысленный ответ мага: «Пока не знаю. Может быть, это последствия «Веритасерума», или Легиллименции. Постараюсь разобраться, когда он заговорит». - Суки! Что они с ним сделали? – яростный шёпот раздался справа. - Тихо, Грегори, возьмите себя в руки. Валентайн немедленно использует всякое проявление эмоций с вашей стороны. Едва удержавший на лице бесстрастную маску Главный Аврор прошипел: - Эти твари изменили регламент. - А вы чего ожидали, милейший лорд Боунс? Что они зачитают поддельное решение Совета, нарываясь на открытое обвинение в фальсификации? – Люциус едва заметно склонил голову, прислушиваясь к пунктам обвинения, которые зачитывал секретарь, и адресуя улыбку Председателю Визенгамота. – Валентайн слишком умён и изворотлив для этого. Он интересный и опасный враг. Нет, господа, этот человек не доставит нам такого удовольствия. «Мигель, боюсь, у нас нет времени дожидаться последнего слова подсудимого», - Блэк окинул беглым взглядом безразличное ко всему происходящему лицо Кингсли и добавил: «Кроме того, я вообще не уверен, что он способен сейчас говорить». «Это плохо. Для того чтобы что-либо узнать из его сознания, мне нужен прямой зрительный контакт, а из моего укрытия сделать это невозможно. Простите, синьор Блэк, но для того, чтобы «прочитать» Министра мне нужно было бы занять ваше место…» «Постой, Мигель! Между нами не менее пятидесяти ярдов, учитывая неплохой ментальный блок Шеклболта, разве возможно войти в его сознание с такого большого расстояния?» - Блэк ответил на брошенный исподтишка взгляд Валентайна открыто-препарирующим взглядом, он уже успел заметить, что, несмотря на оттачиваемое много лет искусство «держать лицо» и отличную выдержку старика, подобные вещи его ощутимо нервируют. «Мигель?» «Дайте подумать… Этот маг родился в Африке или в Британии?» «В Африке. Попал в Хогвардс по обмену. Он как-то говорил, что его дед был бокором племени». «Это плохо, он может быть врождённым окклюментом». «Не думаю. Насколько я знаю, Окклюменции его учил Дамблдор. Какой смысл учить тому, что и так является врождённой способностью?» «Тогда другое дело!» - Мигель радостно закивал из своего убежища возле двери. – «Приобретённый блок поддерживается усилием воли, а у него, судя по всему, её не осталось… Вот дьявол! Если бы я был на вашем месте, или вы бы владели Легиллименцией…» «Но я ей и владею… Сейчас попробую», - Гарри послал зачитывающему свидетельства обвинения секретарю полный сомнения взгляд, растянул губы в скептической улыбке и попытался поймать бесцельно блуждающий по залу взгляд Шеклболта: «Кингсли… Кингсли… посмотри на меня… Смотри!» Какое-то время казалось, что его старания обречены на провал, их взгляды встречались, но глаза Шеклболта не выражали ничего, кроме боли и всепоглощающего чувства вины. Блэк постепенно наращивал силу ментального послания, и вот на пятый или шестой раз в чёрных глазах мелькнула тень узнавания. и до легиллимента донеслось едва уловимое - «Гарри?» «Кингсли. Кингсли. Смотри мне в глаза. Слышишь?» «Гарри… я… виновен… ВИНОВЕН!!! ВИНОВЕН!!! Я предал тебя! Я виновен во всём, что произошло! МНЕ НЕТ ПРОЩЕНИЯ!!!» По едва установившейся ментальной связи Блэка захлестнула волна вины, раскаянья и чёрного отчаянья. Сознание чуть не захлебнулось в этом урагане самоуничижения. «Мордред! Ну почему при таких успехах в Легиллименции я по-прежнему почти не способен к Окклюменции?» - поток захлёстывающего с головой негатива не удалось отсечь, да это и не представлялось возможным, если Блэк собирался сохранить ментальный контакт, но титаническим усилием воли Гарри удалось приглушить его остроту и частично взять под контроль бушевавшую в сознании Шеклболта бурю ненависти к себе. «Кингсли? КИНГ! СЛУШАЙ МЕНЯ! Мне нужна твоя помощь!» «Да! Да! Всё что тебе угодно! Я так вино…» «Потом! Всё потом! Это ведь Валентайн тебя надоумил стереть мне Магию?» «Да! Мразь! Паук! Но это я во всём виноват! Я!» «Что толку стенать? Попробуй исправить. Ты можешь взять себя в руки?» «Я не могу… тело не слушается… Тряпка… Слизняк, который даже за свои преступления ответить не может!» «Вспомни. Покажи мне свой последний визит в Визенгамот. Что там случилось?» Разум Шеклболта по-прежнему раздирало чувство вины, но он сумел вызвать нужную Блэку картинку воспоминаний. Свой приход в Визенгамот. Гневную речь… и слишком легко и быстро полученную папку с отчётами о работе. Тенью чужих эмоций скользнуло удивление – Кингсли не ожидал такой оперативности и покладистости от этих чиновничьих крыс, но на свою беду совершенно не боялся их и недооценил опасности. Гарри, словно в замедленной съёмке видел, как пальцы Шеклболта смыкаются на отлевитированной к нему папке… ОТЛЕВИТИРОВАННОЙ?! «Чёрт! Почему они просто не передали её из рук в руки? Это же не неподъёмный сундук с фолиантами». И тотчас же он почувствовал, как Кингсли пронзает острое чувство всепоглощающего раскаянья и ненависти к себе… А лица окружавших его магов расплываются в гримасах ощутимого облегчения и презрительной насмешки. «Они знали. Что-то такое знакомое… Северус о чём-то таком говорил… М-м-м… кажется… зелье «Истинной вины» – вот как оно называется! В учебнике «Принца-полукровки» оно было в основном разделе, а в новой редакции шло уже в факультативной части… Рон ещё тогда радовался, что нам не надо будет эту гадость варить… Точно! Ну, мистер Валентайн… хитро… очень хитро… но, насколько я помню, имеет довольно простой универсальный антидот». Напоследок послав Кингсли мощную волну успокаивающих эмоций, Блэк разорвал ментальный контакт и встретился взглядом с Мигелем: «У тебя есть антидот от «Истинной вины»?» Рука чилийца резво метнулась к зачарованному кошелю на поясе и вытащила небольшой флакончик: «А то как же! Хитро. А этот благообразный синьор та ещё сволочь. Самого б его напичкать этой гадостью… Только как передать зелье? Здесь же стоят чары, блокирующие всякое перемещение… Крылатый змей Вас побери! Ну и силища у Вас, синьор!» - Мигель восторженным взглядом проводил фиал, исчезнувший в широком рукаве парадной мантии лорда Блэка. «Какую дозу он должен получить?» «Ну-у, синьор, это зависит от концентрации «Истинной вины», времени введения и множества других факторов…» «Мигель!!! У нас нет времени всё это вычислять! Счёт идёт на минуты. Прихвостень Председателя уже заканчивает свой монолог». «Уфф! В экстренных случаях ориентируются по весу… Думаю, этот африканец такой бугай, что ему ничего не сделается с целого флакона…» Блэк одним движением откупорил плотно заткнутый пробкой флакон и, вновь поймал взглядом полный отчаяния взгляд Шеклболта: «Открой рот, Кингсли». «Я… не могу… тело… не слушается…» «ОТКРОЙ! РОТ!» - чернокожий маг едва заметно дёрнулся и выполнил его приказ словно покорная марионетка, взгляд полных муки тёмных глаз остекленел, и Гарри поспешил приглушить невольно вырвавшуюся вслед за приказом волну ментальной Силы. «Вот так и становятся Тёмными Лордами», - промелькнувшая на периферии сознания мысль неприятно царапнула разум, но он отогнал её подальше, сосредоточившись на Отвлекающих чарах, скрывших перенос маленькой радужной сферы жидкости из фиала в полуоткрытый рот сидевшего в клетке человека. «Готово. И как быстро оно подействует?» «Ну-у, учитывая давность отравления и…» «Мигель!!!» «Через двадцать-тридцать минут, и процесс ускорится, если жертва будет активно сопротивляться наведённому первым зельем эффекту», - Мигель постучал себя пальцем по лбу и развёл руками, - «Простите, синьор, но это невозможно сделать мгновенно». Глаза Шеклболта опять начала затягивать дымка уничижительного безумия. «Кинг, борись! Слышишь меня? Не смей поддаваться этому болоту!» - Гарри поймал ускользающий взгляд бывшего друга: «Ты же, мать твою, аврор!!!» «Я – виновен… виновен… виновен…» «ШЕКЛБОЛТ. ТЫ. МНЕ. ДОЛЖЕН!!!» Сгорбленная фигура ощутимо вздрогнула в своей шипастой клетке и медленно распрямилась. Пот градом катился по посеревшему лицу, мышцы свело в мучительную гримасу, но полный боли взгляд постепенно обретал осмысленность: «Да… я… всё для тебя сделаю… Клянусь Жизнью и Магией». Магическую вспышку засвидетельствованной клятвы, скользнувшую по зачарованным прутьям клетки, все приняли за работу Защитных чар. -… Таким образом, совершенно очевидно, что все катаклизмы, произошедшие в течение ряда последних лет на территории Магической Британии, являются следствием преступной политики бывшего Министра Магии Кингсли Шеклболта, - благообразный секретарь Суда с достоинством огладил седую бороду и, свернув свиток, увешанный амулетами и печатями, склонил голову перед своим патроном: - Господин Председатель. Валентайн поднялся из своего кресла и, на манер католического падре сплетя пальцы холёных рук под грудью, улыбнулся своей светлой отеческой улыбкой: - Как могут видеть уважаемый Совет Лордов, члены Визенгамота и приглашённые гости, картина преступления совершённого бывшим Министром Магии ясна и по законам Магической Британии карается Поцелуем… - Уважаемые члены Магического Суда, господин Председатель, МНЕ не ясна картина совершённого мистером Шеклболтом преступления, - опередив занятого ментальными переговорами Блэка, рядом с ним во весь свой внушительный рост встал Грегори Боунс. - Лорд Боунс, следствие, проведённое представителями Визенгамота, определённо доказывает, что… - секретарь Суда от праведного возмущения шипел не хуже кобры, которой во время зимней спячки отдавили хвост, но бегающий взгляд заплывших жиром глазок несколько портил картину, придавая его речи едва заметную нотку фальши, безошибочно учуяв которую заскучавшая было на трибуне для прессы Рита Скиттер подтянула к себе поближе пергамент со своим излюбленным ядовито-зелёным пером. - Вот именно! Вслушайтесь, господа: «Следствия, проведённого представителями Визенгамота». Насколько я помню, все следственные действия лежат в ведении моего ведомства. Магический Суд принимает решение лишь на основании собранных НАМИ материалов. Так по какой причине расследование проводилось непрофессионалами с нарушением буквы и духа Закона? – обычно спокойный и покладистый Грегори Боунс, от которого никто не ожидал подобного ораторского искусства, подавив душивший его гнев, развёл руками и окинул вопрошающим взглядом притихший зал. – И почему Аврорат не был поставлен в известность о подобном расследовании? - Учитывая последние события, благонадёжность ваших людей, господин Главный Аврор, под большим сомнением, - Валентайн привычно подпустил в голос нотки вкрадчивой угрозы, но команда «Фу», посланная послушной «собачке», в этот раз не сработала. - А если вы подозревали незаконные действия кого-либо из членов подведомственной мне организации, то этим тем более должен был заниматься ОВР. Но, насколько мне известно, подобных обвинений предъявлено не было, и никакого расследования не проводилось. Так чем было вызвано данное отступление от Закона? – Грегори Боунс с вызовом смотрел в лицо человека, перед которым ещё совсем недавно так благоговел. - И мне не ясна картина данного преступления, - рядом со старинным приятелем поднялась чуть неуклюжая фигура Невилла Лонгботтома. – Как профессор Травологии могу официально заявить, что присутствующий здесь Министр Магии Шеклболт явно находится под действием каких-то чар или зелий, а применение к подследственному всего, что не носит название «Веритасерум», незаконно. - У меня также есть вопросы по поводу так называемого «следствия», - Алекс Паркинсон не торопясь поднялся со скамьи. – Что вы подразумеваете под словами «в течение ряда последних лет»? Какой период времени это охватывает? Массовость атаки ошеломила Валентайна лишь на мгновение. Он ведь ожидал удара от Блэка и Плетельщика, готовясь ответить обвинением в использовании запрещённой магии, благо дело свидетелей тому было галлонный котёл с прицепом. Но старый интриган тотчас же взял себя в руки: «Боунс и Лонгботтом, шавки обнаглевшие! И этот… щенок Паркинсона. Не дорос ещё на меня тявкать. Папенька-то твой был куда как круче, но и того в петлю загнали… Великая сила – рычаг давления, а из его курицы-жены и сопливых спиногрызов он получился преотличный. Эх, хорошо мы тогда в его сейфах поживились… Жаль, до менора и Родовых хранилищ добраться не удалось… Грёбаные чистокровные заморочки… Насколько разумней всё у магглов устроено – при желании и наличии денег любой майорат отжать можно. Ничего вам не удастся доказать. Закон о праве на внутреннее расследование я ещё после последней Войны через голосование протащил, а Кингсли в таком состоянии подтвердит любое моё заявление. Что касается временного промежутка, то все катаклизмы разразились в период руководства страной Шеклболта, а что там было до того, доказать невозможно. Свидетели-то где? Одних уж нет, а те – далече». - Право слово, уважаемые лорды, мне глубоко обидны ваши подозрения (а точнее, глубоко параллельны). Поправка к закону №589 от 1854 года, принятая Визенгамотом в июле 1998 года, даёт Суду право на проведение закрытых расследований, если речь идёт о высокопоставленных чиновниках, каковым и является бывший Министр Магии Шеклболт. И естественно, что в процессе следствия нами использовались только законные методы дознания. Я думаю, что обвиняемый может это подтвердить… Мистер Шеклболт, вы подтверждаете, что к вам не применялись противозаконные методы допроса? – взгляд Валентайна, обращённый на запертого в клетке мага утратил отеческую доброту, приобретя силу приказа. – Мистер Шеклболт? Вы подтверждаете, что представителями Визенгамота не было допущено никаких нарушений Закона? Увидев, что губы чернокожего волшебника шевельнулись, а значит, его голос дошёл до отравленного зельем мага, старец перевёл дух: у принявших «Истинную вину» были проблемы с ориентацией в окружающем мире, но если уж они слышали обращение, то всегда утвердительно отвечали на вопрос, о чём бы их ни спрашивали. Поэтому Валентайн вернул глазам благостное выражение и повернувшись лицом к противникам стал ждать, когда в зале прозвучит предсказуемое «Да». Заключённый его больше не интересовал, а зря. Преодолевая скручивавшее тело чувство вины, Шеклболт заставил себя, насколько это было возможно, выпрямиться в узкой для его мощного тела клетке, поднять взгляд и через силу прохрипеть: - Н-нет… Папка с отчётом… была обработана… зельем… «Истинной вины»… Меня… не… допрашивали… Амфитеатр Визенгамота взорвался гулом голосов. Валентайн метнул взгляд на запертого в клетке сотрясающегося в конвульсиях, но пожиравшего его уже вполне осмысленным ненавидящим взглядом мага, покосился на чуть заметно улыбнувшегося одними губами Блэка и подавил поднимавшуюся в груди досаду: «1:0 в пользу ожившего мертвеца, но тебе не выиграть эту битву, Блэк, не надейся». На принятие решения у старца оставалось всего несколько секунд, и он не стал терять времени даром. Подняв руку над головой и усилив голос «Сонорусом», Валентайн нацепил на лицо маску праведного возмущения и подрагивавшим от негодования голосом объявил: - Господа волшебники! Я обвиняю присутствующих здесь Тёмных магов в использовании Первого Непростительного на подсудимом!!! Бывший Министр Магии Шеклболт под наложенным кем-то из них «Империусом»! Лонгботтом и Боунс дрогнули, нервно озираясь на шумевших вокруг магов, и старый интриган едва сдержал торжествующую улыбку: «Ну, вот и всё, карапузы, сейчас вы у меня подрыгаетесь, отрекаясь от своих новых союзничков. Сейчас…» Но его злорадные мысли прервал раздавшийся от скамьи для почётных гостей… смех… И этот негромкий звук, словно «Силенцио», погасил сотрясавший до этого амфитеатр шум и гвалт. Ещё секунду назад что-то кричавшие и возмущавшиеся маги замолкли и с немым изумлением смотрели на от души смеявшегося беловолосого мага в тёмной мантии Плетельщика и его насмешливо улыбавшегося Партнёра. - Браво, мистер Валентайн. Такой апломб и столько негодования в голосе, что даже я чуть не поверил вашим словам. Только вот меня слишком хорошо выучили в детстве, что клетки гоблинской работы из заговорённого метеоритного железа НЕ ПРОПУСКАЮТ подобных заклинаний ни снаружи, ни изнутри. И в свете вышеизложенного мне интересно: ваше заявление – следствие незнания элементарных основ НАШЕГО мира или последствие старческого маразма? – знакомый ещё по былым временам манерно-высокомерный голос Люциуса Малфоя спустил старца с небес на землю. «Вот же мразь белобрысая! Я и забыл, как ловко эта великосветская сволочь умеет «опускать» своих оппонентов. Ну, ничего, мистер Малфой. Прошли те времена, когда ваши ставленники имели вес в Визенгамоте. Сейчас ты, чёртов УПС, даже не лорд, а так, ноль без палочки…» - но брошенный на окружающих волшебников взгляд вызвал ещё одну волну досады – к словам Плетельщика его «паства» прислушивалась с заметным уважением, и Валентайн поспешил ответить, чтобы не выпустить из рук инициативу: - Мистер Малфой, я не понимаю, о чём вы? Всем известно, что Сила и способности вашего… кхмм… друга лорда Блэка далеко превосходят возможности обычных магов… даже покойного Тёмного Лорда Воландеморта. - председатель сдержал торжествующую улыбку, заметив, как отшатнулись при упоминании этого имени собравшиеся в зале маги и ведьмы. – Так что, думаю, ему вполне по силам преодолеть подобные чары. - Преодолеть чары Защиты на клетке, держать под «Империусом» владеющего защитой сознания мага и одновременно блокировать стоящие на зале Сигнальные чары, направленные на отслеживание Непростительных – и всё ради чего? Ради того, чтобы вся эта «пирамида» была разрушена одним глотком «Веритасерума»? – тихий, лишённый эмоций голос Блэка, словно ледяной душ, отрезвил чуть не впавших в истерику волшебников. – Один глоток этого зелья и допрос Министра в нашем присутствии. Вы же знаете, что на человека под «Веритасерумом» не действуют подчиняющие разум заклинания, - Гарри обвёл взглядом притихших магов и, улыбнувшись одними губами, вежливо поинтересовался: - Кроме того, меня тоже интересует ответ на заданный лордом Паркинсоном вопрос: что вы подразумеваете под словами «в течение ряда последних лет»? Какой промежуток времени имеется в виду? Год? Два года? Пять лет? Десять? Двадцать? Пятьдесят? Секретарь суда бросил встревоженный взгляд на своего патрона, но, заметив, что тот, занятый «игрой в гляделки» с Блэком, никак не реагирует на подаваемые им сигналы, решил проявить инициативу: - Согласно проведённому нами расследованию все изменения, приведшие к данному кризису, произошли в период нахождения у власти мистера Шеклболта, то есть, в последние пять лет. Амфитеатр вновь было взорвался шумом голосов, но один жест Блэка, поднявшего руку, мгновенно восстановил тишину: - Насколько я помню, Кингсли Шеклболт занимал пост Министра лишь последние два с половиной года. - А до этого он был председателем Визенгамота, и проводимая им политика привела к разразившейся две недели назад катастрофе, - секретарь не обратил внимания, как поморщился недовольный сложившейся ситуацией Валентайн, понимавший, что подчинённого загоняют в ловушку, его уже «несло» от пьянящего чувства собственной значимости: «Если наш председатель потерял хватку и не может сам ответить этому пришлому недобитку, то это мой шанс занять место старика». - Вот как? Но если судить по вашим словам, тогда и мистер Валентайн, принявший пост председателя после избрания мистера Шеклболта Министром, ответственен за произошедшие в стране события. Почему же он избежал ответственности в этом деле? Что за странная разборчивость в выборе виновных и невиновных? – Блэк вновь поднял руки, обрывая начавшийся в зале шум, и повернулся к Алексу Паркинсону. – Лорд Паркинсон, вы согласны с выводами, озвученными господином секретарём Магического Суда? - В корне не согласен, - молодой человек достал из широкого рукава парадной мантии свиток внушительных размеров и поднял его над головой. – Это заключение расследования Отдела Тайн по результатам произошедших в Магической Британии событий. А всё описанное в нём – интереснейший пример стремления к массовому самоубийству целой нации волшебников. - Это пропаганда недобитых последователей Того-кого-нельзя-называть! – голоса повскакивавших со своих мест членов Визенгамота слились в возмущённый хор. - Того-кого-нельзя-называть? – тихий смех Блэка разнёсся по залу, действуя подобно струе ледяной воды на особо разбушевавшихся чинуш. – Кого нельзя называть? Томаса Риддла нет в живых уже более четверти века, а вы по-прежнему даже имя его боитесь упоминать. Вам не стыдно бояться мертвеца, господа чиновники? Продолжайте, лорд Паркинсон. - Спасибо, лорд Блэк, - Алекс с достоинством склонил голову и вновь повернулся к притихшему залу. – Любой желающий может в любой момент ознакомиться с копией отчёта. Кроме того, мы будем настаивать на публикации полного текста в «Ежедневном Пророке». Здесь и сейчас я всего лишь изложу краткие выводы из проведённого исследования: - первое: ритуалы, необходимые для поддержания работы Магических Источников, на некоторых из них не проводились пятьдесят два года, и последним через эту процедуру прошёл Источник Министерства сорок пять лет назад; - второе: для тех, кто ратует за эффективность Стимулирующих чар, подобные заклинания не очищают Источники, как принято считать, а лишь «подгоняют» магический выброс. Это всё равно, что погонять гиппогрифа плетью, перестав его кормить. Скачку он вам, может быть и выиграет, но рано или поздно всё равно издохнет от истощения. И самый яркий пример подобных чар – пресловутая «Граница». Я не отрицаю, что те, кто создал эту магическую сеть, были гениями… но, к сожалению, они слишком поверхностно разбирались в магии Источников, что получилось в результате – вы почувствовали на собственной шкуре; - третье: в течение последних двадцати восьми лет Магический Университет Британии не выпустил ни одного специалиста по работе с Источниками; - четвёртое: в период с 2005 года, после смерти мастера Оливандера, и по 2022 год на территории Магической Британии был прекращён выпуск волшебных палочек. Вдумайтесь, господа: во время эпидемий чумы, в разгул инквизиции, в период мировых войн ни одна магическая страна не прекращала производство собственных проводников Силы! НИ ОДНА! А у нас семнадцать лет палочки, как какие-то дешёвые амулеты, оптом закупались за границей! Это ли не позор?! – Александр уловил едва заметный предупреждающий жест Люциуса и несколько сбавил обороты, продолжив свою речь уже спокойным холодно-деловым тоном: - Ситуация в этом вопросе несколько стабилизировалась лишь около года назад; - пятое… Впрочем, выводов тут ещё много, но всё сводится к одному: вопреки вашим заверениям, эта катастрофическая ситуация в стране сложилась не за две недели и даже не за пять лет. Я ничуть не умаляю вины присутствующего здесь мистера Шеклболта как главы государства, но древние знания и магические объекты Британии планомерно уничтожались в течение полувека, а возможно, и дольше. Насколько мне известно, Министру не так давно исполнилось пятьдесят семь. Вы полагаете, что кто-нибудь из нас, будучи в ясном уме и твёрдой памяти, способен поверить, что за всё произошедшее в Магической Британии ответственен злой гений семилетнего ребёнка? Хотя о чём это я?! – Паркинсон театрально развёл руками: - Ну, конечно! Если годовалый младенец, по-вашему, был обязан уничтожить Тёмного Лорда, то почему бы и в самом деле не случиться подобному чуду. В конце концов, мистер Шеклболт к тому времени был на целых шесть лет старше. - Вы передёргиваете факты и утрируете, нагнетая панику! – в богатом баритоне Председателя, заполнившем амфитеатр, явственно слышались нотки благородного укора – Валентайн всегда был хорошим актёром, способным без всякой магии подчинить себе аудиторию. - О, что вы! По-моему, даже преуменьшаю. Ситуация сложилась катастрофическая, и не думайте, что стабилизация Источников поможет вам вернуть всё на круги своя. Уровень Силы британских магов за последнее столетие снизился почти втрое. И я не знаю… - Алекс поднял руку, останавливая набиравший обороты шум, - повторяю, МЫ не знаем, по злому умыслу или по незнанию основ это происходило, но вред Магии на территории острова нанесён огромный. Если ничего не изменится, то пройдёт какой-то десяток-другой лет, и нам не помогут даже Источники – мы просто разучимся черпать из них Силу. И самым лучшим, что смогут сделать тогда наши волшебники, будут балаганные фокусы в маггловских цирках! - Это клевета! Если бы это было правдой, то уменьшилось бы количество магглорожденных, а их число за последние три десятилетия неуклонно растёт!! - Нет, правда! Древние семьи слабеют, отсюда и пробуждение Силы в потомках тех, кто когда-то утратил магию! - Прихвостни Тёмных! Вы их ещё грязнокровками назовите! Эти недобитки хотят вернуть диктатуру чистокровных, а вы им подыгрываете! - Это вы слепые идиоты! – подобные выкрики доносились в основном со стороны тех, кто разбирался с умирающими Источниками и сражался с егерями, но были среди них и те, что в своё время поддались панике и вместе с Валентайном и его подпевалами воспользовались портключами на материк. Члены Магического Суда вскакивали со своих мест, шумели, кричали и чуть ли не вцеплялись друг другу в бороды. Рита Скиттер блаженствовала, ведь в процессе выяснения отношений властьпредержащие с удовольствием выливали на голову оппонентов галлоны компромата. Вокруг стоял такой гвалт, что сводчатый потолок старинного зала резонировал, передавая вибрацию по стенам на пол, заставляя тяжеленные дубовые скамьи подпрыгивать, чуть ли не отбивая барабанную дробь. В воздухе всё явственней разливался запах озона от множества вот-вот готовых сорваться с палочек проклятий. Магия, словно штормовое море, готова была взметнуться сносящим всё со своего пути ураганом. Валентайн, вначале обрадовавшийся сваре, в которой, при хорошем раскладе он мог не только глубоко похоронить былые грехи, но и взлететь на недосягаемые вершины власти, под конец струхнул, когда ни его усиленный «Сонорусом» голос, ни наработанный годами авторитет, ни выкрики верных подпевал не смогли укротить набиравшую обороты бурю, которую уже, казалось, ничто не могло остановить… Но это только казалось… Старый интриган пропустил момент, когда Лорды Совета поднялись со своих мест, заметив их движение только после того, как восемь магов замкнули всё ещё малочисленное кольцо и взялись за руки… Полыхнула ослепительно белая вспышка очертившая магический круг… Под сводами зала что-то грозно загрохотало: «ТИ-ХО-О!!! Гнев Магии падёт на того, кто не успокоится!» … и все собравшиеся в зале попадали на свои сидения, словно марионетки, у которых разом обрезали все ниточки, ну, или разбуянившаяся собачья свора, которую привели в себя болезненными разрядами электрических дубинок. Выхваченные в пылу ссоры палочки попрятались по креплениям, чужие шевелюры, воротники и бороды были отпущены и даже частично приведены в порядок. А уважаемые представители правящей элиты Магической Британии с превеликим усердием занялись своим внешним видом, как будто это их действий сейчас зависела, как минимум, дальнейшая судьба Магической Британии. Ошарашенные гости, во время эскалации конфликта потянувшиеся было к выходу, перевели дух и с опаской заняли свои места на трибуне. Люди успокаивались, а Валентайн всё не мог оторвать взгляда от полыхавшего нестерпимым сиянием круга магов и, как ни старался, не мог вернуть лицу привычную маску всепонимаюшей благости. Душу его снедала застарелая ненависть. Перед ним разворачивалось то, чего он не понимал и чем так и не смог научиться обладать: «Почему они, а не я? Сколько я в жизни ни бился, сколько амулетов и артефактов ни собирал, мне так и не удалось получить и половины того, что дано этим лордикам от природы! За что им вся эта Сила? У них нет моего гения, моих способностей, так ЗА ЧТО?! Председатель едва не выкрикнул эти слова вслух, но железным усилием воли всё же взял себя в руки, даже сумев сложить губы в чуть кривоватую улыбку и несколько раз глубоко вздохнул, усмиряя бушевавших в душе демонов зависти. «Ничего, будет и на нашей улице праздник. И сколько бы эти чистокровные вырожденцы ни твердили, что никаких «граалей» не существует, я всё равно отыщу источники их могущества, как бы хорошо они их ни прятали. И в отличие от выжившего из ума идеалиста Дамблдора, ратовавшего за отказ от подобных вещей и равные права для каждого, уж найду, как ими воспользоваться. А сейчас пора нанести удар, пока наши аристократы не пришли в себя после этого своего ритуала, чем бы он там не являлся на самом деле». Взгляд старца приобрёл остроту заговорённой стали, и над амфитеатром загремел его усиленный магией голос: - Господа! Призываю всех присутствующих в свидетели! Членами так называемого Совета Лордов, который, как вы видите, полностью погряз во Тьме, только что, на ваших глазах, была применена запрещённая магия!!! - Запрещённая магия? – из распавшегося магического круга по направлению к трибуне Председателя вышел Блэк и, окинув взглядом Валентайна, поднял руку, останавливая уже готовую сорваться с его губ обличительную речь. – В чём конкретно вы увидели запрещённую магию? Приведите хоть один пример. - Вы использовали неизвестное заклинание, явно относящееся к Ментальной Магии, запрещённой на территории Магической Британии! - К вашему сведению, мистер Валентайн, мы сейчас вообще не использовали заклинаний. То, что вы видели, была объединённая Сила Совета Лордов, направленная на решение одной из основных его задач – поддержание магического баланса и мира в нашем сообществе. - Всё это лишь слова, лорд Блэк, - Председатель улыбнулся благостной улыбкой, которой не соответствовал его кинжально-острый взгляд, и нанёс удар. – Вы полагаете, что собравшиеся здесь волшебники должны поверить на слово человеку, который, будучи заключённым в Азкабане, с лёгкостью сумел натравить дементоров на подлежащих амнистии узников? Вдумайтесь, господа! Этот маг, которого многие из нас ещё помнят Мальчиком-который-выжил и даже сейчас считают своим спасителем, с лёгкостью, словно ручных книззлов, заставил этих тварей из Бездны «выпить» шестерых человек! Валентайн выпрямился во весь свой рост, для пущего эффекта выдержав паузу. Глаза старца горели фанатичным огнём, черты благообразного лица выражали праведное негодование. Раздававшиеся со всех сторон крики ужаса и неверия грели его душу. Выдержав паузу и позволив своей пастве накрутить себя до определённого уровня истерии, он поднял руку и продолжил свою патетическую речь: - И этому, не побоюсь этого слова, колдуну вы сейчас готовы доверить собственные жизни, судьбы своих детей и внуков и будущее всей Магической Британии???!!! Очнитесь, слепцы!!! Разве вы не видите, что это он вместе с правой рукой Тёмного Лорда Люциусом Малфоем и их прихвостнями подчинили запрещённой магией бывшего Министра Шеклболта и устроили катастрофу с Источниками, чтобы установить свою власть над светлыми и свободолюбивыми английскими магами! Тот, кто называет себя Блэком – ни кто иной, как новый… Тёмный Лорд!!! – Валентайн с каждым произнесённым словом повышал голос и к концу своего монолога уже почти кричал. Исподтишка брошенный вокруг взгляд скользнул по застывшим на трибунах магам, выхватывая бледные, искажённые страхом лица, и в душе старика уже начало поднимать голову такое знакомое чувство триумфа и безграничной власти над покорённой толпой: «Ну, вот и всё! Силён ты, Победитель Воландеморта, но я сильнее. Попробуй теперь отбрехаться! Это охваченное паникой стадо воспримет в штыки любое твоё слово. Стоит тебе только открыть рот, чтобы оправдаться, и я натравлю обезумевшую толпу на тебя и твоих прихвостней. Вы, конечно, перебьёте пару-другую десятков «овец», но этим только подтвердите мои слова, и тогда озверевшее и перепуганное быдло разорвёт вас всех в клочья. Нет людей – нет проблемы! Потом останется только придумать официальную легенду произошедшего… и посадить в Азкабан виновных в этом происшествии, но ты, чёртов Блэк, этого уже никогда не увидишь!» Валентайн, так и не дождавшийся возмущений и оправданий, уже готов был нанести последний удар, «спустив с поводка» пребывавшую в истерическом состоянии толпу, когда над амфитеатром зазвучал спокойный голос Блэка: - Я не считаю нужным оправдываться или что-то доказывать. Мы с вами, мистер Валентайн, находимся в Магическом Суде. Для тех, кто с годами забыл или никогда не знал, что это значит, хотя это право и обязанность прописана в контракте каждого волшебника при устройстве на службу в Министерство, напоминаю: этот зал предназначен для правосудия, вершимого матерью нашей – Магией, а не людскими предрассудками и законами, - пора было приводить в исполнение задуманный ими план, и Гарри спустился на середину амфитеатра, шагнув в выложенный красным камнем круг в центре зала, настоящее предназначение которого уже смутно помнили лишь немногие из здесь присутствующих, и, подняв взгляд на замершего Председателя, громко произнёс: - Я, Гарольд Блэк, лорд Магической Британии, вызываю Председателя Визенгамота Валентайна на суд Магии. Да будет так! Как только в амфитеатре отзвучали последние слова, фигуру Блэка охватило переливавшееся всеми оттенками радуги пламя, наполовину скрывшее мага от застывших на трибунах волшебников. Разноцветные языки лизали его тело, каждое мгновение меняя цвет, а черты лица исказились – видимо, прикосновения этого призрачного огня были отнюдь не ласковыми. У Валентайна, которого речь противника застала буквально на пороге ожидаемого триумфа, эти слова поначалу не вызвали ничего, кроме досады – «дичь» пыталась вывернуться из силков охотника. «Чёртов трюкач! Блэк тянет время или пытается выманить меня в центр зала, чтобы взять в заложники? Не-ет, не настолько же он наивен, чтобы надеяться провернуть подобное в присутствии восьми десятков человек. Чем, интересно, ему могут помочь замшелые легенды, позабытые ещё сто лет назад? «Суд Магии» – ну надо же?! Старые сказки! Как может о чём-то судить простая неразумная Сила, которой мы пользуемся для обеспечения собственных нужд? И при чём тут заявление при поступлении на работу? Ну, была там какая-то стародревняя заумь, напечатанная мелким шрифтом, так кто же на неё в наше время внимание обращает?» Старый интриган уже направился было к лестнице, чтобы спуститься и высмеять эти детские уловки… и замер, не дойдя пару шагов до вытертых временем ступеней. Острое чувство, что здесь и сейчас что-то вышло из-под контроля и его гениальный план вот-вот накроется медным тазом, неприятным холодком скользнуло по спине. Что-то такое давно позабытое скреблось в подсознании, не давая сосредоточиться… Что-то из далёкого прошлого, когда он ещё сопливым мальчишкой пришёл в Министерство работать третьим помощником пятого секретаря… Что-то неприятное… В памяти всплыло то, что давно позабыто. Этот самый зал… только без клетки в центре, она сама и механизм, её поднимающий, были придуманы гораздо позже, во время Первой Магической, для устрашения Упивающихся… Извивавшийся в разноцветном пламени школьный приятель. «Как же его звали? Питер… Питер… Монс? Минс? А-а, я не обязан помнить фамилии всех неудачников, с которыми меня сталкивала жизнь». Его выпученные от ужаса и боли глаза потом снились молодому Валентайну целый месяц… «Кажется, этот придурок тогда то ли унёс домой, то ли сломал какой-то старый никому не нужный артефакт, и всех стажёров собрали смотреть на эту экзекуцию… Мистер Гордон, наш куратор и старый пердун, тогда ещё сетовал, что подобные мероприятия стали проводиться непозволительно редко и тоже блеял что-то о «Суде Магии», но уже тогда в его сказочки делали вид, что верят, только зазнавшиеся чистокровки, которым было выгодно держать в страхе полукровок и магглорожденных, коих не очень-то охотно брали на работу в Министерство.. Понятно же было, что на Питера просто навесили какое-то темномагическое заклятие для наказания. Может быть, сам Гордон и навесил… Господи! Как же давно это было?! Семьдесят… нет, семьдесят пять лет назад… И что, Блэк надеется навязать мне участие в этом фарсе? Ну уж не-ет, Ваше Сиятельство новоявленный лорд, ничего у вас не выйдет! Не те времена! Уж покойный Дамблдор и его последователи в своё время постарались, чтобы использование этих пережитков прошлого сошло на нет. Чёрта с два я полезу в эту ловушку! Ишь ты, Суд Ма-агии, прямо-таки Божий суд. Маггловские священники всех конфессий вон уже несколько столетий кричат о нём со всех трибун, и что-то Бич Божий ещё никого не поразил. Все эти суеверия хороши только для запугивания доверчивых дураков, а я к ним отношения не имею». Валентайн застыл на верхней ступеньке лестницы, выпрямившись во весь свой внушительный рост, расправил плечи и, призвав многолетний ораторский опыт записного манипулятора, начал патетически-гневную речь: - Друзья мои! Сограждане и соратники! Теперь вы видите, что бывший Победитель Тёмного Лорда Воландеморта сам перешёл на сторону зла! Здесь и сейчас, в нашем присутствии, он не только использует запрещённые законом ритуалы Древней Кровной Магии, но и пытается склонить нас участвовать в этом преступлении! – дождавшись одобрительных выкриков своих верных последователей, Председатель развёл руки, словно обнимая ими всех собравшихся в зале магов, и подпустил в голос праведного негодования: - Так докажем же этому ренегату и его сообщникам, что мы – Светлые маги и никогда не вступим на путь Тьмы! Отречёмся от этих пережитков нашего мрачного и кровавого прошлого… - старец окинул мимолётным взглядом зал, «проникшихся и убеждённых» оказалось чуть меньше, чем он надеялся, и оратор решил «добавить жару», возвысив хорошо поставленный голос до «трубного гласа»: - Все, кто готов до конца идти по пути Света, пусть скажет вместе со мной: - Я ОТРЕКАЮСЬ ОТ ПЕРЕЖИТКОВ ПРОШЛОГО!!! Я ОТРЕКАЮСЬ ОТ ТЁМНОЙ МАГИИ!!! Если бы его в этот миг могли видеть проповедники и политики маггловского мира, они бы умерли от зависти, настолько ювелирно он играл на струнах душ своей «паствы», скрывая за цветистой словесной мишурой талант гениального кукловода. Казалось, своим ораторским искусством он мог покорить любого… вот только местом для проповеди Валентайн выбрал не тот мир. В своей гордыне старый манипулятор позабыл, что в Магическом Мире каждое слово может приобрести силу клятвы и стать материальным. Не успел отзвучать под сводами амфитеатра хор из двух десятков голосов, как древние стены ощутимо дрогнули, магические светильники на миг погасли, а затем вспыхнули ослепительно-белым светом. Из-под земли донёсся приглушённый рокот… и через несколько секунд всё пропало: и вибрация стен, и рокот, и даже языки пламени, окутывавшие тёмную фигуру в центре зала. Блэк, чуть пошатываясь, вышел из круга и поднял взгляд на так и не понявшего, что сейчас произошло, Валентайна. Старец всё ещё стоял, простирая руки к своей пастве, и его верное «стадо» преданно пожирало его глазами, но остальные маги уже поражённо шептались, вглядываясь в фигуру председателя и его последователей. Появившийся рядом Невилл Лонгботтом выглядел уставшим и измотанным: - Что это было? Ощущение, как будто меня чуть в Источник не затянуло. - А это, лорд Лонгботтом, была величайшая ошибка человека, попытавшегося управлять миром, законов которого он не знает. - Что? - Я уже говорил раньше: нет Магии Светлой и Тёмной, есть Светлые и Тёмные маги. Это выбор самого человека. В глазах декана Гриффиндора забрезжило понимание: - И он… - Да. Находясь в месте Силы, расположенном над Источником, он сам отказался от Магии, - Блэк невербально сканировал ауры принесших клятву и поморщился: - Суд Магии свершился – они даже не сквибы. - Ну, слава Мерлину! – вздохнувший с облегчением Грегори Боунс кинулся освобождать из клетки едва державшегося на ногах Шеклболта, с мрачным злорадством следившего за метаморфозами, происходившими с Председателем. - Кажется, Валентайн пока сам не понимает, что произошло, - Невилл повторил диагностику. – Да, магглы-обыкновенные. А не слишком ли это… жестоко? - Жестоко? А то, что они в угоду собственному властолюбию собирались сделать с нашим миром, не жестоко? – Блэк с укором взглянул на опустившего глаза школьного приятеля. - Смотрите! – Алекс Паркинсон отвлёк их от спора, привлекая внимание к происходящему. Сразу после того, как Председатель на высокой ноте закончил свою патетическую речь, на несколько секунд его тело охватил приступ непонятной слабости: «Чёрт! Наверное, всё же переволновался и перенапряг связки, надо будет потом отдохнуть», - как только в голове прояснилось, он окинул взглядом зал и с удовлетворением улыбнулся, увидев, что все присутствующие маги не сводят с него глаз, и даже мордредов Блэк вышел из круга, прекратив свой фарс с вызовом на мифический суд. «Победа! Полная победа! Ну, вот теперь, господа чистокровные, мы возьмёмся за вас уже всерьёз». Валентайн позволил себе торжествующе улыбнуться и уже открыл, было, рот, чтобы продолжить свою речь… но внезапно забыл, что хотел сказать. В голове крутилась какая-то каша из обрывков старых воспоминаний, намерений, фраз. В глазах почему-то всё помутнело. Горделиво выпрямленную спину свело можжащей болью, вынуждая его сгорбиться. Колени согнулись. Отлично сидящая одежда повисла, словно на вешалке. Будто бы враз похудевшая шея болталась в вороте крахмальной рубашки, как карандаш в стакане. Невольно метнувшаяся к горлу рука обнаружила там складки сухой, словно пергамент, морщинистой кожи… Да и сама кисть… напоминала скорее птичью лапу. Куда девались его ухоженные руки? Обтянувшую кости и деформированные распухшие суставы кожу покрывали уродливые старческие пигментные пятна… - Что… это? – хриплое карканье, раздавшееся из его собственного рта, напугало Председателя больше всего. Он обернулся к Мортону, своему ровеснику и верному клеврету ещё со студенческих времён… и увидел вместо здорового девяностосемилетнего мага иссохшую мумию, безжизненно оседавшую на пол. Взгляд ещё сегодня утром обладавших орлиным зрением, а сейчас подслеповато щурившихся глаз в панике обежал зал, выхватывая из толпы своих стремительно старевших последователей: «Что… это? Неужели… старые сказочки о Суде Магии – правда? Но… тогда…» - плохо слушавшаяся ослабевшая рука пять раз запуталась в одежде, прежде чем смогла достать палочку. Валентайн попытался было произнести какое-нибудь заклинание… но не смог вспомнить ни одного, кроме детского «Фонтана искр». Да и он не сработал. Верная, служившая ему не одно десятилетие палочка оставалась в его руках мёртвой деревяшкой. - Магия… Где моя магия???!!! Это… Этого… не может быть… Не-ет… НЕТ!!! – в груди нестерпимо запекло, боль лавовым потоком потекла по левой руке, мгновенно стали тряпочными безвольно подогнувшиеся ноги. Правая рука вцепилась в душившую его мантию, пытаясь её разорвать, чтобы дать вдохнуть хоть немного воздуха… перед глазами потемнело, и грозный Серый Кардинал, не одно десятилетие державший Магическую Британию под своей пятой, безжизненно осел на пол. Пробравшийся к нему через охваченных паникой «лишенцев» Главный Колдомедик Св. Мунго, наложив диагностические чары, констатировал: - Смерть от сердечной недостаточности. Потеря магии лишила его долголетия, свойственного волшебникам, а для маггла возраст девяносто семь лет – глубокая старость. Плюс стресс. - Какая ирония судьбы: враг, попивший нам столько крови, умер от старости, - голос Люциуса Малфоя разорвал повисшую в зале тишину, и всё пришло в движение. Члены Визенгамота разошлись по своим местам, стараясь десятой дорогой обходить несчастных пострадавших от собственной глупости, словно те были больны проказой. Вызванные Мигелем колдомедики увели (или унесли) новоявленных магглов, а секретарь Магического Суда всё никак не мог прийти в себя. Всей своей тушей он повис на кафедре для докладов, хватал воздух ртом, словно выброшенная на берег рыба, и истово молился Мерлину, Моргане, Мордреду и всем маггловским святым за то, что в последний момент решил промолчать и не повторять за своим патроном тех роковых слов. А когда его взгляд случайно столкнулся с взглядом Блэка, перепуганный маг рухнул на колени и заполз под кафедру, тотчас же поклявшись себе, что больше никогда, НИКОГДА, ни при каких обстоятельствах не будет злить членов Совета. Гарри обменялся кивками с остальными лордами, незаметно сжал руку прикрывавшему его спину, словно скала, Люциусу и, дождавшись ответного пожатия, обменялся с ним парой предназначенных только для них фраз: - Как ты? Госпожа не сильно тебя потрепала? - Нет. Мои долги за последние пять лет все розданы с процентами. Странно только было снова чувствовать себя набедокурившим мальчишкой. - О, Госпожа очень любит ставить своих детей в неудобное положение, - Люциус едва заметно улыбнулся и подтолкнул Партнёра вперёд. – Потом еле слышно добавил: «Давай. Возьми эту свору на поводок, пока они не нашли себе нового «поводыря». Подавив ответную улыбку, Блэк повернулся лицом к глухо шумевшему залу: - Господа члены Магического Суда и работники Министерства Магии. Для тех, кто до сих пор не понял, что только что произошло, поясняю: Председатель Визенгамота мистер Валентайн и его последователи получили наказание Магии за несколько провинностей. Отказавшись от Суда Магии, он нарушил пункт 15 магического соглашения при устройстве на работу, гласящий, что каждый работник Министерства и его подразделения Визенгамота обязан по первому требованию любого члена Совета Лордов или Министра пройти проверку Магии в магическом круге. Кроме того, они все, находясь в месте Силы, в непосредственной близости от Источника, прилюдно отреклись от Магии. И это приводит нас к следующему: от имени Совета Лордов я требую, чтобы каждый работник Министерства и его подразделений прошёл процедуру Суда Магии в ближайшие трое суток. В ответ на эти слова в зале повисла звенящая тишина. Никто не посмел возразить, но замершие на своих местах чиновники смотрели на него с таким ужасом, как будто узрели восставшего из мёртвых Воландеморта. Гарри выдержал паузу, вглядываясь в искажённые страхом лица, и добавил: - Те, кто по какой-то причине не могут или не хотят проходить эту процедуру, могут избежать её… уволившись по собственному желанию. И, господа, это последнее допущенное нами исключение из правил. Вы все – маги, живущие в Магическом Мире, и незнание его законов не освобождает вас от ответственности. Так что,советую запомнить, что ЛЮБОЙ подписанный вами документ может иметь силу Магического Контракта, исполнение которого от вас могут потребовать. Нужно только знать КАК требовать… И поверьте, мы знаем, как это сделать. - Coup de grace* - тихий голос Люциуса раздался над ухом. Рядом с ними плечом к плечу встали остальные маги Совета. Больше не было суетливой агрессии Кигнуса МакЛаггана, мягкости и неуверенности Невилла Лонгботтома, франтовства Драко Малфоя и вопиющей молодости Джеймса Поттера – перед испуганными чиновниками стоял сплочённый и грозный Совет Лордов Магической Британии. Где-то рядом в полной тишине затаившего дыхание зала зазвенела цепь и зашуршали по камню неуверенные шаги. Шатаясь и с трудом удерживая равновесие, к выложенному красным камнем кругу шёл Шеклболт. Грегори Боунс дёрнулся, было, помочь, но тот едва заметным жестом руки остановил его движение, прошептав: - Я сам. Перешагнув границу Магического Круга, Кингсли заставил себя распрямиться и, подняв голову, оглядел своих подчинённых. Его громкий, чуть подрагивавший голос, ничуть не походивший на предыдущее хрипение, заполнил огромное помещение: - Я, Кингсли Шеклболт, отдаю себя на Суд Магии и прошу тех, кому небезразлична судьба нашей страны, последовать моему примеру, а тех, кому дороже своя шкура – немедленно покинуть помещение. Вокруг застывшей в круге фигуры чернокожего мага вспыхнули разноцветные языки пламени, тело выгнулось дугой, а лицо исказила мучительная гримаса. Огонь грозно гудел, то взметаясь к самому потолку зловещими почти чёрными крыльями, то задумчиво потрескивал, ластясь к волшебнику чистыми всполохами алой зари. Все присутствовавшие в зале волшебники замерли, почувствовав, как всё вокруг заполняет древняя Сила. Оценивает… взвешивает… гневается… досадует… и даже немного сочувствует. Сколько это продолжалось? Полчаса? Час? Никто не обратил внимания. А когда всё закончилось и языки пламени погасли, в выложенном красным камнем круге осталась стоять на коленях сгорбленная фигура бывшего Министра с тонким, неприметным серебряным ошейником, охватывавшим мощную шею. Не было ни громов с молниями, ни трубного гласа, но вынесенный Магией приговор ясно и чётко отпечатался в памяти каждого присутствующего в зале мага: «Служить стране, не имея решающего права голоса до тех пор, пока не будет исправлен нанесённый его действиями вред». Увидев это, большая часть чиновников в панике бросилась к выходу, причём дородный секретарь с утробным воем нёсся впереди всех… Но были и те, кто остался. Эта небольшая группа едва насчитывала два десятка человек, многих из которых ощутимо трясло от страха, но они стояли. А когда за последним из убегавших захлопнулись массивные двери, Персиваль Кристалл, вечный секретарь и помощник уже пятого по счёту Министра Магии, первым направился к Магическому Кругу. Гарри отстранённо следил за скованными движениями знакомого ему с детства рыжего мага и думал, что, возможно, ещё не всё потеряно для Магической Британии. От этой философской мысли его и отвлёк тихий вопрос Люциуса: - И какие героические мысли бродят в твоей голове? Учти, мысли о подвигах вредны для здоровья. - Какие подвиги? Упаси Мерлин! Просто думаю: если кто-то из них остался, может быть, у нашей страны в будущем есть шанс обойтись без очередных героев? А? - Свежо предание. - Ага… но верить всё же хочется. Оба партнёра и их соратники великолепно знали, что всё произошедшее в этом зале – ещё далеко не конец, что им предстоят горы и океаны работы, что кто-то из них рискует погибнуть на этом пути, что эта ноша достанется их детям и внукам, но им очень хотелось надеяться, что у них на этот раз всё получится. *- удар милосердия (фр) (остался только обширный и подробный эпилог)