***
В прихожей было прохладно. По обе стороны на второй этаж вели две лестницы из светлого дерева, а на первый – две двери. Третья, стеклянная, открывала проход в патио – уютный внутренний дворик, прячущийся в тени палестр, оплетённых плющом и диким виноградом. Непритязательная роскошь, содержание которой, должно быть, обходилось хозяйке виллы в сумму, сходную с годовым бюджетом небольшого городка. Доун кривовато усмехнулась и толкнула дверь, ведущую в правое крыло: именно там, судя по схеме, находилась кухня и помещения для прислуги. Запах ванили и свежей выпечки, который она уловила сразу же, как вошла в коридор, вывел её точно к цели. Обшитая алюминием дверь была двустворчатой и открывалась почти бесшумно. Доун поставила корзину на ближайший разделочный стол и двинулась дальше – мимо плит и металлических стеллажей с посудой. Кухарка по имени Изабель готовила лимонад, стоя у стола спиной к двери. Блендер громко жужжал, перемалывая мякоть лимона и лайма. Изабель – полненькая женщина средних лет с убранными под косынку волосами – что-то напевала себе под нос и, похоже, абсолютно не слышала нарочито лёгких шагов у себя за спиной. Доун вытащила из-под подвязки пистолет и одним резким и точным движением нанесла удар в основание шеи. Женщина мгновенно обмякла. Доун подхватила оседающее тело и, уложив кухарку на пол, огляделась. На полке стоящего рядом шкафчика аккуратной стопкой высились полотенца. Очень кстати. Доун сдёрнула вниз всю стопку и, заткнув одним из полотенец рот женщины, ещё двумя туго связала ей руки и ноги. - Полежи тут, милая, - пробормотала она. – Это не слишком приятно, но всё же гораздо лучше, чем пуля в голове. Она поднялась, одёрнула платье и, спрятав пистолет под салфетку, прикрывающую содержимое корзинки, покинула кухню. Подняться на второй этаж и пройти по бежевой ковровой дорожке до двустворчатой двери из древесины махагони, украшенной тонкой резьбой, достало пары-тройки минут. Доун повернула бронзовую ручку и вошла в комнату. Ей навстречу с мягкого кресла, отложив книгу, поднялась сухощавая старушка в строгом платье, с пегими от седины, но тщательно уложенными по моде шестидесятых годов волосами. - Рози, деточка! Я так рада тебя видеть! Ты действительно очень изменилась… Доун повернула ручку замка. Затем, шагнув в сторону, поставила корзину на мраморный столик, сдвинула с головы шарф, сняла очки и повернулась к пожилой женщине. - Я не Рози, - в опущенной пока правой руке тускло блеснул вороненый металл ствола. – И я очень советую вам не поднимать шум. Это не поможет. Лицо старухи мгновенно приобрело жёсткое выражение, и Доун невольно подумала о том, что ей наверняка не раз приходилось бывать в сложных ситуациях. - Что вам нужно? – холодно спросила дона Мария Санчес. – Если деньги и драгоценности, то сейф у вас за спиной. Берите и уходите. Доун усмехнулась. Она не собиралась поворачиваться спиной к женщине, прожившей тридцать лет в браке с наркобароном, даже если той уже далеко за шестьдесят. - Деньги и драгоценности мне тоже не помешают. Но меня интересует нечто другое. Старуха насмешливо приподняла выцветшую с возрастом бровь. - Что же это, если не секрет? - Ключ, - сухо сказала Доун. – Ключ от банковской ячейки и идентификационная карта. А сейчас медленно подойдите к сейфу и откройте его. - А если я не сделаю этого? Доун нахмурилась и подняла пистолет. - Тогда я прострелю вам ногу. К примеру, левую. Потом правую. Затем левую руку и так далее. До тех пор, пока вы не откроете сейф. Старуха долго смотрела ей прямо в глаза и, видимо, увидела в них нечто, ясно говорившее: эта странная незнакомка, невероятно похожая на Мексиканку, сделает всё так, как сказала. - Подайте мне шкатулку. Она вон там, на комоде. Доун насмешливо покачала головой. - Возьмите её сами. И откройте так, чтобы я видела ваши руки. Ствол пистолета продолжал смотреть прямо на левое бедро старухи. Руки, державшие оружие, ни разу не дрогнули. Значит, этой женщине не раз приходилось стрелять в людей. Как, впрочем, и ей самой когда-то. Дона Мария медленно, стараясь не делать резких движений, прошла к комоду, взяла шкатулку и поставила её на стол рядом с корзиной. - Открывайте. Морщинистые, но всё ещё ловкие пальцы повернули выступ крохотного замочка. Раздался едва слышный щелчок. Дона Мария открыла крышку и подняла с бархатной обивки связку ключей.***
По прямой до Вилла-Джулиа было не больше десятка миль. Однако, по прямой – не значит по ровной. Джи матерился сквозь зубы, наплевав на правила хорошего тона: он никак не рассчитывал, что придётся пробиваться через заросли колючей цезальпинии, лавировать между пышными бугенвиллеями, пальмами, кемпешевыми деревьями и буквально перелезать через лианы. Машина то подпрыгивала на буграх, то проваливалась в скрытые травой ямы, то кренилась на бок, наезжая на остатки поваленных стволов. Жаловаться, впрочем, кроме собственной дури, было не на что: усовершенствования, внесённые командой Торетто, позволяли вполне успешно преодолевать препятствия. Розита обеими руками держалась за кресло, но молчала, стойко перенося выпавшие на её долю приключения. Когда лес наконец поредел, Джи смог сосредоточиться на других, более важных проблемах. - Слушай, детка, - сказал он, выводя машину на какую-то старую, заросшую травой грунтовку, - ты не знаешь, на вилле есть система слежения? Розита кивнула. - А откуда она запитана? - От небольшой подстанции за пределами виллы, - отозвалась девчонка, глядя в окно и пытаясь опознать окрестности. - Знаешь, где она? Розита продолжала некоторое время активно вертеть головой, а потом сказала: - Кажется, да. Мы уже почти рядом с виллой… Вон, видите, там крыша виднеется за деревьями? Нам надо проехать ещё примерно полмили. Через полмили слева от дороги действительно показалось строение из красного кирпича, почти полностью скрытое цветущим кустарником. Джи остановил машину, вышел, открыл багажник, чем-то погремел там и через минуту появился в поле зрения девушки уже с монтировкой в руках. - Что вы собираетесь делать? – с тревогой в голосе спросила она. - Отрубить электричество, - проворчал Джи, направляясь к напоминающей коробку подстанции. Сковырнуть замок с обитой железом двери было делом одной минуты. Чуть больше времени понадобилось, чтобы вскрыть щит. А потом Джи несколькими сильными рывками просто выдрал провода из-под клемм.***
- Открывайте, - сказала Доун, кивнув на обшитый красным деревом сейф, по виду больше напоминавший шкаф. Дуло пистолета в её руке продолжало неотрывно следовать за пожилой дамой, которая, осторожно обойдя мраморный столик, приблизилась к сейфу и вставила в скважину большой двухлопастный ключ. Повернула его дважды и потянула за ручку. Тяжёлая дверца толщиной около четырёх дюймов открылась с негромким скрежетом. Внутри обнаружились ещё три изолированных отсека: одно под ключ, два других – с кодовыми замками. - Вводите код. Старуха вставила в скважину верхнего отсека ключ и начала набирать комбинацию цифр. Прежде чем нажать шестую кнопку, она на секунду замешкалась. Нажала и замерла, глядя на узкую панель в верхней части замка. Ничего не произошло. Панель не засветилась. Звук сирены не прорезал напряженную тишину. Она вздрогнула, когда холодное дуло уткнулось ей в затылок. - Напрягите память, - отчётливо прозвучало под ухом. – Если замок заблокируется, я вас убью. Дона Мария поджала узкие губы, нажала кнопку сброса и принялась набирать код заново.***
Решив обогнуть подстанцию с другой стороны, Джи наткнулся на кованую ограду. Продравшись через кусты, дошел до одного из опорных столбов и, обнаружив на нём чёрную коробочку датчика, помахал перед нею ладонью. Датчик никак не отреагировал. Индикатор в его верхней части был мёртв и тёмен. Отлично. Вернувшись к машине, Джи покопался в бардачке и, вытащив оттуда парочку квитанций штрафов и огрызок карандаша, протянул их девчонке. - Детка, можешь набросать, где тут что? А то я никогда здесь не был… Рози взглянула на него своими невероятными глазами, а потом сказала: - Это ни к чему. Я пойду с вами. - Там может быть опасно. - Я знаю, - негромко произнесла она. – Но там дона Мария. Она мне почти как родная бабушка… Джи тряхнул головой. - Ладно. Но не лезь вперёд. Просто показывай, где что. Идёт? Девчонка кивнула. Сняла красные туфли на шпильках, выбралась из машины… и нырнула в кустарник. Джи последовал за ней. Они пробирались вдоль ограды, пока за ровными рядами деревьев не стала отчётливо видна задняя часть дома. - Есть черный ход? – шёпотом спросил Джи. - Да, - отозвалась Розита. – Вон там, слева. Видите? Если пролезем сквозь ограду футах в двадцати дальше, то окажемся почти напротив него. - Сквозь? – удивился Джи, следуя за ней и едва успевая уворачиваться от норовящих хлестнуть по лицу веток. Он понял, что девчонка имела в виду, лишь когда та забралась на бетонное основание ограды и, совершенно немыслимым образом изогнувшись, ящерицей протиснулась между железных завитков. Спрыгнула в мягкую зелёную траву, огляделась… и во весь дух рванула к дому, лавируя между цветочных партеров. - Стой! Куда! – зашипел Джи. – Блин! Вернись, чокнутая!.. Подпрыгнул, уцепился за верх ограды, подтянулся и, отыскав ногами опору, перевалился на другую сторону. Чуть слышно стукнула дверь черного хода. Девчонка мышью шмыгнула внутрь. Джи выругался и побежал к зданию. До цели оставалось не больше двухсот футов, когда из-за угла дома внезапно появился мужик в форменном прикиде. Завидев на территории виллы чужака, он резко затормозил и попытался расстегнуть кобуру. Джи удвоил скорость, мысленно благодаря бога, что большую часть своего свободного времени проводил на ринге, и врезался в мужика всем весом ещё до того, как тот успел снять оружие с предохранителя. Сила удара снесла охранника с ног. Пистолет отлетел в сторону. Джи пропахал плечом розоватый песок партера, въехал ладонью прямиком в розовый куст, чертыхнулся и вскочил на ноги как раз вовремя, чтобы блокировать прямой удар в челюсть. Блокировал, увернулся, ещё раз блокировал, входя в удобную для удара позицию, и нанёс свой коронный апперкот, вложив в него всю инерцию тела. Охранник пошатнулся, глаза у него поплыли, а в следующую секунду он рухнул навзничь, как подрубленное дерево. - Чистый нокаут, - переводя дух, проворчал Джи. Подобрал пистолет, сунул его за пояс джинсов, взвалил мужика на плечо и припустил к чёрному ходу. Нырнув в прохладный полумрак коридора, огляделся и, приметив прямо по курсу узкую дверь со щеколдой вместо замка, открыл её. Это была кладовка. На полках ровными шеренгами стояли флаконы с моющими средствами, лежали фланелевые салфетки, щётки, пуховки и прочая дребедень. У стены стояла тележка – с такой горничные в отелях обычно курсируют по коридорам, убирая номера. Но, самое главное, здесь не было окна. Джи свалил бесчувственное тело охранника прямо на пол, закрыл дверь и задвинул щеколду.***
Розита, едва оказавшись в доме, напрочь позабыла про своё обещание не лезть вперёд и бабочкой порхнула по лестнице на второй этаж, к коридору, в конце которого находилась спальня доны Марии. Дверь была заперта, и это ещё больше встревожило девушку. - Бабушка! – позвала она, с силой подёргав ручку двери. – Бабушка! Это я, Рози! Открой, пожалуйста! С тобой всё в порядке?.. В комнате послышались шаги. Дверь внезапно и резко распахнулась, и девушка, опиравшаяся руками на створку, буквально ввалилась внутрь. Она не успела произнести и слова, как её шея оказалась стиснута жёстким захватом, а в висок упёрлось что-то холодное и твёрдое. А потом холодный женский голос произнёс: - Спокойно, малышка. Не дёргайся, если не хочешь растерять мозги. А вы, дона, продолжайте. И помните: одно неверное движение или одна неверная цифра – и дочь Мексиканки умрёт.