Включай форсаж Или Красная Шапочка по-латиноамерикански

«Сдаётся мне, если выстрелить ей в голову, особого вреда не будет, - подумал Джи, пытаясь слиться со стеной рядом с чуть приоткрытой дверью. – Наличие мозгов там под большим вопросом. А тут еще и Хоббс, как на грех, где-то запропастился…» Мысленно наградив «приятеля» десятком красочных эпитетов, он повернул голову и прислушался. Судя по звукам, доносившимся из комнаты, там кто-то открыл дверцу сейфа. - Достаньте из корзины и поставьте на стол всё, что там есть, - скомандовал твёрдый и на удивление спокойный женский голос. Послышался шорох, затем что-то негромко стукнуло о столешницу. - А теперь положите в корзину ключ и карту. Опять невнятный шорох. - Откройте нижний бокс. Звякнули ключи, заскрежетала металлическая дверца. - Положите деньги в корзину. За дверью раздались приглушённые шлепки и шелест. Джи зажмурился и тряхнул головой, пытаясь избавиться от навязчивого видения пухлых пачек с купюрами, шлёпающихся в корзину. - Отлично, - сказал тот же голос. – А теперь отойдите и сядьте на диван. Шаркающие шаги. Шорох обивки. - Не двигайтесь. Руки держите на виду. - Если это – всё, - раздался скрипучий старческий голос, - забирайте корзину и уходите. Только отпустите девочку. Я не стану поднимать тревогу, обещаю. - Она пойдёт со мной, - отрезал твёрдый женский голос. – Возьми корзину, Рози. Тишина. - Я сказала: возьми корзину!.. Джи лихорадочно соображал, что предпринять. Осторожно вытащил из-за пояса пистолет, проверил магазин, снял с предохранителя. Подумал секунду, кусая губы… и сунул оружие обратно, тщательно прикрыв рукоятку майкой. Собрался с духом, пробормотал «Dios mio Salvador» и… постучав согнутыми пальцами по приоткрытой створке, шагнул в проём. - Милые дамы, не помешаю? Можно… Хлопнул выстрел. Не так уж громко из-за глушителя, но всё равно впечатляюще. На голову посыпалась штукатурка. Джи тщательно стряхнул её и, кое-как справившись с внезапно осипшим голосом, договорил: - …присоединиться к тусовке? Красивая темноволосая женщина, до оторопи похожая на Мексиканку, направила пистолет ему в лоб. Джи поднял руки и виновато улыбнулся. - La belleza, не надо в меня стрелять: я безобидный. У меня и ствола-то нет, - он мягко крутанулся на пятке, очень надеясь, что пистолет под смятым краем майки незаметен. - Ты кто?! – голос женщины едва заметно вибрировал: видимо, от нервного напряжения. – Ты полицейский? - Не приведи Бог! – оскорбился Джи. – Я так, по мелочам: кому-то мозги вправить, с кого-то бабки или тачку отжать, а когда и за порядком в квартале присмотреть… - Pandillero, - сухо констатировала она. Пистолет снова уткнулся дулом в висок бледной, как перламутровая раковина, Розиты. – Убирайся, пока я не прострелила девчонке голову! - Ты, конечно, можешь это сделать, - с наигранной грустью вздохнул Джи, - но, поверь, ни к чему хорошему это не приведёт. - Да какого чёрта тебе надо?! – у вроде бы хладнокровной гангстерши от непредвиденной ситуации в лице этого странного парня начали сдавать нервы. - А вот это правильный вопрос! – кривовато усмехнувшись, сказал Джи. – Сказать по правде, мне нужно не так уж много: эта девочка и «ягуар». До наследства дона Педро мне нет никакого дела. Можешь забрать хоть всё. Извините, дона Мария… Старуха смерила его презрительным взглядом. - Тебя послала Мексиканка? Джи даже удивился: как с такой наивностью она умудрилась зайти настолько далеко. - La belleza, Мексиканка послала бы за твоей головой десятка два быков со стволами, так что - нет. - Так какого дьявола?! – пистолет в её руке начал подрагивать. Джи пожал плечами. - Ну, просто неприятность с малышкой случилась в моём районе, и спрашивать, если что, начнут с меня. В общем, я просто пытаюсь спасти свою деловую репутацию. А заодно и твою голову. - Это каким же образом? – криво усмехнулась она. - Видишь ли, если девчонка и тачка к одиннадцати вечера будут там, где им положено быть, целыми и невредимыми, ни за тобой, ни за мной никто не станет гоняться со стволами наперевес с особым рвением. - Ты много говоришь, - зло произнесла она, продолжая держать девушку за горло и постепенно продвигаясь к двери, которую Джи загораживал собой. Он виновато развёл руками. Был такой грех. В сложных ситуациях, когда парни хватались за стволы, его обычно будто прорывало: он начинал трепаться, пытаясь превратить всё в шутку или недоразумение. И ведь помогало! Благодаря этому его странному бзику многие матери Саманы всё ещё отвешивали подзатыльники своим безбашенным сыновьям вместо того, чтобы оплакивать их безвременную кончину от шальных пуль. - А зачем стрелять, если можно договориться?.. - Мне с тобой не о чем говорить! – отрезала женщина. – Девчонка и тачка нужны мне самой! Так что отойди с дороги! - Вот блин! – как можно натуральнее огорчился Джи. – А я-то думал, что ты настолько же умна, насколько красива… Лицо женщины, до сих пор сохранявшее выражение жёсткой решительности, на мгновение изменилось, продемонстрировав короткое замешательство: она явно не поняла, что это было – комплимент или тонкая насмешка. - По-твоему, я в чём-то ошибаюсь? – пристально уставившись на Джи, по-прежнему державшего руки поднятыми и слегка разведёнными в стороны, вкрадчиво спросила она. – В чём? Он улыбнулся. - Ну, вот прикинь сама: тачка уже в розыске, значит, на тебе повиснут копы. А если Мексиканка узнает, что ты взяла в заложницы её дочь… бойцы клана вцепятся в тебя, как бульдоги: из-под земли выроют и на морском дне достанут. - То есть, я должна всех вас отпустить и пешком отправиться восвояси, - ехидно заметила она, по-прежнему уткнув пистолет в висок Розиты, по бледным щекам которой текли слёзы. – За дуру меня держишь?.. Короче, ты мне надоел. Прощай. Пистолет резко развернулся дулом в сторону Джи. - Погоди! Я могу помочь!.. - Я сказала: adios! Джи зажмурился и вздрогнул, когда вместо выстрела всех оглушил громовой раскат громкоговорителя: - Внимание! Это полиция! Здание окружено! Сопротивление бесполезно! У вас три минуты, чтобы выйти с поднятыми руками! По истечении этого времени начнётся штурм! Не узнать этот глас архангела было невозможно. «Хоббс, мерзавец, - подумал Джи, - я тебя убью…» Пистолет в руке женщины качнулся, указав на окно. - Посмотри. Джи послушно отступил к окну и, осторожно приоткрыв краешек шторы, взглянул во двор. Бронированный «хаммер», по всей видимости, просто продавивший ворота своей нешуточной массой, стоял прямо на партере, а рядом с ним, укрывшись за дверцей, маячила внушительная фигура спецагента. Снаружи, за оградой, виднелись две полицейские тачки. Красно-синий свет тревожно пульсировал за деревьями. - Это копы, - отодвинувшись от окна, сообщил Джи. И тут же добавил почти умоляюще: - Я могу помочь! Оставь девчонку здесь, всё равно тебе от неё никакого толку. Прикройся мной. У меня за домом стоит тачка, я выведу тебя прямо к ней! - В сообщники набиваешься? – зло процедила женщина. - Нет. Но из-за меня никто не станет гоняться за тобой по всему свету. У тебя ведь пути отхода наверняка продуманы… Решай, иначе будет поздно. Она несколько секунд смотрела на него пронзительно и настороженно… Потом вдруг резко оттолкнула от себя девушку, так что та споткнулась и рухнула на диван, прямо в объятия старухи. - Внимание! – раздалось снаружи. – У вас осталась одна минута! Доун схватила корзину и подтолкнула Джи дулом пистолета в рёбра. - Веди к машине! Быстро! Он выскочил из комнаты, одним духом миновал коридор и ссыпался по лестнице, прыгая через две ступени и втихомолку удивляясь тому, что эта дама в элегантных туфельках умудряется, не спотыкаясь, дышать ему в затылок. Вылетев наружу через дверь чёрного хода, он отсчитывал секунды и всё ждал, когда раздадутся выстрелы. По спине бегали противные мурашки. Пятнадцать, шестнадцать… Кусты бугенвиллеи. Девятнадцать, двадцать… Двадцать пять – миновали партеры, раскинувшиеся за домом. Двадцать семь, двадцать восемь… Тридцать два – пальмовая аллея. Тридцать шесть, тридцать семь… Сорок – ограда. Сорок два, сорок три… Сорок пять – перелезая через ограду, он чувствовал себя уличным котом, удирающим от своры собак. Сорок шесть, сорок семь… Принял корзину, переданную через верх ограды. Сорок девять, пятьдесят… Женщина легко, как и Рози, протиснулась сквозь металлические завитки. Пятьдесят три, пятьдесят четыре… Колючие ветки молодых кемпешевых деревьев лупят по лицу, оставляя кровоточащие царапины. Пятьдесят восемь, пятьдесят девять… Машина! Джи рванул дверцу и плюхнулся за руль. Женщина упала на соседнее сидение. Зажигание, газ, реверс. Полторы мили он пролетел задним ходом, молясь, чтобы Субару не угодила в какую-нибудь яму. Заметил в спускающихся вечерних сумерках следы колёс, резко повернул руль вправо, переключил передачу и, съехав в зелёные заросли, услышал, как позади, у виллы, завыли сирены. И только тогда подумал: «А какого хрена я здесь делаю?!» Эта мысль с небольшими вариациями стучала у него в висках на протяжении четырёх миль, а когда до шоссе осталось примерно полмили, он остановил тачку и, открыв дверцу, сказал: - Ну ладно, я пошёл… Женщина тут же приставила к его затылку ствол. - Сидеть! Джи устало вздохнул, пальцем отвёл её пистолет в сторону и сказал: - Ты не выстрелишь. - Ошибаешься! - Ты не выстрелишь, - повторил Джи и пояснил свою мысль: – Ты не выстрелила в охранника, когда приехала. Ты всего лишь оглушила кухарку… - он усмехнулся, заметив её удивлённый взгляд. – Ага. Я нашёл её. Только развязывать не стал. Ты могла пристрелить меня, но пальнула в стену. И ещё… по нам не стреляли, когда мы бежали через парк. Скажи честно, la belleza, Хоббс тебя прикрывает? Она промолчала. Джи неторопливо вытащил из-за пояса пистолет охранника и показал ей. - Знаешь, я мог замочить тебя прямо там, возле ограды. Но я подумал: «А она ведь никого не убила…» Женщина молчала, глядя на него своими зеленовато-стальными глазами. - Ты ограбила вдову наркобарона. И ты не можешь не знать, что за это тебя найдут и живьём на куски порежут. Ради чего? Что это за ключ, за который не жалко жизни? - Тебе-то, что за дело, pandillero? – с горечью огрызнулась она. – Хочешь сдать меня? Джи мотнул головой. - Я не работаю на Мексиканку. Она держит трафик, но не город. Так что всё-таки находится в ячейке, ключ от которой ты добыла? Она кривовато усмехнулась. - Умный мальчик. И как еще жив до сих пор с такой догадливостью? - Не скажи, - отозвался он. – Был бы тупой – и до этих лет не дожил бы. Она вдруг подалась к нему, обжигая взглядом, в котором было больше горечи, чем ненависти. - Хочешь знать? Хорошо. Я скажу. Но помни: когда-нибудь – возможно, очень скоро – к тебе придут не те, так другие и начнут спрашивать. С пристрастием. Ты готов к этому? Он выдержал взгляд. - Все мы когда-нибудь умрём. Но всегда лучше знать, за что. Она прищурилась и согласно кивнула. - В ячейке находится жёсткий диск. А на нём – то, что способно свалить коррумпированную верхушку. Вся бухгалтерия подставных фирм, схемы отмывки, цепочки связей, материалы, подтверждающие дачу и получение миллионных взяток, списки трастовых и оффшорных компаний, номера счетов в иностранных банках… То, что очень многих сделает из свидетелей и подозреваемых - обвиняемыми. Она помолчала, следя за тем, как меняется выражение его лица. Потом сказала: - Ты прав. Мне не нужны их грязные деньги. Если хочешь, можешь взять их себе. А я просто хочу справедливости. Хочу, чтобы те, кто повинен в смерти моих друзей, ответили за это по закону. Джи смотрел на неё, кусая губы. - Хочешь изменить мир? - Хочу сделать его хоть немного чище. - Ты чокнутая. - Возможно. А теперь вали отсюда. Джи помедлил немного и нехотя выбрался из машины. Сунул за пояс пистолет. Посмотрел, как она пересаживается на место водителя и сказал: - Тачка тюнингованая. Движок тоже от Субару, но мощнее. Есть блокировка дифференциала и управление клиренсом. Справишься? Она кивнула. - Тогда – удачи. Женщина включила зажигание и вдруг сказала: - Дай телефон. Джи удивился, но, вытащив мобилу из кармана, протянул ей. Она посмотрела на трубку и рассмеялась. - Номер дай. - Зачем? – удивился Джи. - Позвоню, если останусь жива. Он растерялся на секунду, соображая, на чём бы записать номер. Потом, вспомнив, что в кармане лежит складной нож, достал его и нацарапал двенадцать цифр прямо на приборной панели. Женщина улыбнулась, переключила передачу и плавно нажала на педаль газа. Джи посмотрел вслед подпрыгивающей на ухабах Субару… и вдруг сообразил, что рация осталась в машине. Чертыхнулся и торопливо набрал номер Доминика. - Что, рацию убил? – сразу отозвался Торетто. - Нет, брат. Рация уехала вместе с тачкой. - Хорошая была машина, - с мрачной скорбью проворчал Дом. – Вечная ей память. - На счётчик поставишь? – насторожился Джи. - Нет. Твою крошку заберу в счёт долга. - Чувак, нет! – взмолился Джи. – Только не мою малышку! Дом рассмеялся. - Да ладно, не психуй, amigo. Как-нибудь сочтёмся. Хрен с тобой… - Он, по ходу, всегда со мной, - фыркнул Джи. – Тут другая проблемка нарисовалась. Мелкую Мендоса и «ягуар» я отжал, а Субару пришлось отдать. Эта девчонка… блин, долго объяснять! Короче, она теперь на твоей тачке. Погонит, скорее всего, к ближайшему причалу. Так ты прикрой её от копов, брат… - Прикрыть? – удивился Дом. – Мы же вроде хотели взять её за жабры… - Она не та, кем кажется, Дом, - устало сказал Джи. – Хоббс тоже её прикрывает. - Хоббс? Громила Хоббс как-то связан со всей этой хренью? – судя по голосу, Доминик был озадачен, но не так, чтобы очень. – Чёрт… Чего-то подобного следовало ожидать… Ладно, попробую отвлечь копов, если начнут на неё наседать. Ты в город? - Ага, - отозвался Джи. - Будь на связи. - Ладно. Он нажал отбой, огляделся… и рысью припустил в сторону виллы. За незнакомку можно было особо не переживать: если Дом и Хоббс работают в тандеме, то и быкам Мексиканки, и копам придётся туго.