Neighbour

После той ночи у Эшли, я нашла у себя график, регулирующий сон, чтобы держать в форме парня со светлыми волосами и блестящим металлическим кольцом в губе. Это началось изображаться так искусно. Я даже не замечала его, пока не стала просыпаться в 4 часа утра в течение следующих двух месяцев, чтобы проверить в телефоне наличие каких-либо сообщений от Люка. Обычно они были одинаковыми и отправлены без намерения отвечать ему. Люк: Сладких снов, Золушка. Я потерла глаза и издала зевок, прежде чем разблокировать телефон, и мои большие пальцы скользят по клавиатуре телефона. Милашка: Доброе утро, Люк. Люк: Ты еще спишь? Я тебя не разбудил? Милашка: Ты не разбудил меня, я уже встала. :) Люк: :-) Я никогда бы не встала в такую рань, но мои глаза открываются по звуку будильника ровно в 4 утра. Иногда его тексты были рандомными; сообщения от него начинались новой песней, или кусочек какого-то произведения, или раздумия о новом проекте. В других же случаях речь шла о людях из его класса, а также о тех, с кем он встретился во время экскурсий по окрестностям. Но чаще всего они были о его мечтаниях. Люк: Софи? Милашка:Что-то стряслось, Люк? Люк:Тебе не больно? Это был одно из первых его сообщений, которые я получила от него в такое неловкое время с утра, и все, что я могла сделать, это смотреть в экран телефона с тупым взглядом. Милашка:Нет, все хорошо. Почему ты спрашиваешь? Он прочитал лишь через какое-то время, чтобы ответить мне, а я ждала этого ответа от него. Люк:Ничего. Я просто спрашиваю Милашка:Оу. Ладно. :) Люк:: -) x Это теперь стало обычным делом и похоже на привычку, которую я не собиралась нарушать, потому что было приятно быть рядом для кого-то, кто нуждается в утешении. У Люка были кошмары, которые казались для него слишком яркими, чтобы просто отпустить их. Я сделала такой вывод из того, как он спрашивал меня, по крайней мере, раза три в неделю, в порядке ли я, но если бы мне это было на самом деле не так, то имел бы ли он к этому какое-то особое отношение? Я всегда отвечала ему, что со мной все хорошо, чтобы успокоить его тревожные мысли. С каждой проходящей неделей он истощался все больше и больше. Рождество быстро приближалось, а это означало перерыв от всей этой школьной суеты и стресса, что навалились на Люка. — Тебе нужно перестать так усердно работать, — сказала я, наблюдая как он смял шестнадцатый лист бумаги и бросает его в мусорный бак полностью разочарованный, — Ты знаешь о чем я. Отдохни немного… Он просто улыбнулся мне и покачал головой, прежде чем вернуться к написанию своей песни, а мне оставалось бесцельно просматривать мой телефон, терпеливо ожидая, пока он закончит. Я не думаю, что это помогало его настроению или вдохновению всякий раз, когда Хлоя заходила в комнату, громко болтая по телефону и проводила свои длинным пальцем по плечу Люка. Но он ни разу не выразил ничего против этого, потому что это вызвало бы разговор, который бы не закончился в ближайшее время. — Моя сестра чертовски одержима, — вздрогнула Эшли. Мы оба сидели на противоположных концах дивана, и наши ноги переплетались. — Я знаю, — вздохнула я. — Люк выглядит так, будто хочет убежать куда-то, когда Софи смотрит на него. — Я знаю, — повторила я. — У него до сих пор проблемы со сном? , — спросил Майкл, который сидел на единственном кресле в комнате. — Он не говорит об этом много, — пожала я плечами. Это была правда. Люк избегал темы сна, когда я была рядом и единственный раз, когда я слышала об этом, это был случайный полуночный звонок и и сообщение. Опять же, были те времена, когда его тело полностью закрывалось и отказывалось от него. Он засыпал прямо в процессе написания, или печати, или даже за просмотром фильма. Но это было не дольше, чем на пару часов, но даже после такого сна, Люк был совершенно другим человеком. Его голова взрывалась, и он хлопал глазами по комнате, будто искал какую-то форму успокоение, и он не расслаблялся до тех пор, пока не найдет ее. Он видел то, как это напугала меня в первый раз, когда это произошло. Я была в его комнате и делала домашнюю работу по английскому языку, когда он играл на гитаре, и он кивал в течение получаса, только чтобы снова встряхнуть своей головой вверх, шокируя меня в определенной степени. Я пыталась сказать Люку, что против этого ничего не имею, и что я была лишь крайне удивлена, но он просто не слушал этого. — Может у него амнезия, — предположил Эштон, и Калум сузил глаза на немного старшего мальчика. — Ты имеешь в виду бессонницу? — Да нет же блять, гребанный ты орех. Это когда люди ничего не помнят, ау. — Нет. Амнезия — это когда люди ничего не помнят. — Подожди, чего? — Да. А какого хрена ты думаешь, что песня Люка это — «я хочу проснуться с амнезией, а не бессонницей»? Потому что ты не можешь проснуться с бессонницей, ты, тупорылая залупа бля у. — Песня Люка? , — спросила Хлоя, и Эшли застонала. Моя сестра просто закатила на спор между Калумом и Эштоном, спорящих о различиях между бессонницей и амнезией, — Какая песня? — Это просто песня, которую он написал, — пренебрежительно сказал Эштон. — Я не знала, что он пишет песни. — Да. У него целый альбом в блокноте, — сказал Калум. — Они хороши. — Они замечательны, — пробормотала я, слегка удивившись, что сказала это вслух. Я чувствовала, как жесткий взгляд Хлои отвлекся от парней и перешел на меня, и я очистила горло. — Ну или так я слышала, — закончила я. — Я хочу послушать их, — ясно заявила Хлоя. — Что ж, удачи! Он охраняет эту книгу своей жизнью, — Эшли закатила глаза. — Он покажет мне, — самодовольно сказала Хлоя, — Я имела в виду, что, ну… очевидно, что он мне ее покажет. — Я бы не был слишком уверен, будь на твоем месте, — усмехнулся Калум, покачивая головой, — Я как-то спросил его, могу ли я взглянуть в этот блокнот, и он просто посмотрел на меня так, словно перед ним стоит сама княгиня Ольга, что жестоко отомстила древлянам за убийство мужа. — Ну говори так, — нахмурился Эштон, — Это звучит так жестоко. — Хорошо, тогда будто я участвовал в холокосте, — исправил себя Калум, получив знак одобрения от товарища. — Плевать. Я ухожу, — вздохнула Хлоя. Я наблюдала за тем, как она надевала пальто, взявшее со спинки стула, прежде чем она пошла к входной двери, — Не ждите. — Мы и не собирались, — неосторожно крикнул ей Калум. Позже той ночью, когда все ушли по домам, я осталась одна, и, взяв наверху некоторые школьные вещи, я села на крыльцо. Освещение было тусклым, и я еле могла разглядеть написанный текст в бледном лунном свете, но я быстро фокусируюсь, когда холодный ноябрьский ветер пролетает мимо моего лица. В моей руке была ручка, и я полностью была погружена в мысли в своей голове, пока я не почувствовала качание качели рядом со мной. Распутывая ноги из их не очень удобной позиции, я сняла свои наушники и посмотрела вверх, увидев пучок светлых волос и сверкающие голубые глаза. — Привет, — смущенно сказала я. — Привет, — улыбнулся Люк, — Извини, что подкрался к тебе вот так. — Ничего, — сказала я ему, положив мои бумаги на столик рядом со мной. Затем я жестом показала на его обнаженный торс, все еще не привыкшей к тому, что ему удобно ходить по окрестностям без рубашки, — Тебе не холодно? — Все хорошо, — покачал он головой. — Ты уверен? Я могу принести тебе одеяло если ты за- — Мне не холодно, Соф. Мне очень хорошо, — повторил он, и я вздохнула в знак поражения. — Ладно. И пауза, прежде чем он сдвинулся с места, чтобы я была полностью в его окружении. — Итак, чем же ты занималась целый день? — Ничего особенного. Домашнее задание. Хлоя заставила переставить ящик для носков, — вздохнула я, прежде чем прижать колени к груди. — Почему она заставляет тебя делать это? , — Люк посмотрел на меня со странным видом. — Потому что она сама не хочет делать этого, — пожала я плечами. — Боже, вы двое такие разные, что аж до ужаса, — сказал он с забавным выражением на его лице. — Разве это плохо? , — спросила я приглушенным голосом и откинулась на спинку сиденья. — Нет! Нет, конечно, нет, — быстро сказал он, — Я не хотел, чтобы это прозвучало вот так. — Этого не произошло, не волнуйся, — я тихо улыбнулась. Люк с небольшой ухмылкой снова вернулся в милое выражение лица. — Говоря о дьяволе, где она? — Она давно ушла, — пробормотала я. — Ты знаешь куда? — Нет. — Ты уверена? — Да. — Как думаешь, может она пошла на концерт? — Я не знаю этого, Люк, — я снова пожала плечами. — На этот раз она получила свой билет? — Эм, — я наплевала на половину его слов, что он сказал. — Потому что, если это так, то я надеюсь она не украла его у своей младшей сестры. Я пыталась открыть глаз, который уже начинал закрывать, но за ним последовал и второй. — Что?  — спросила я, пытаясь сесть. — Я сказал, получила ли она свой билет на этот раз? — прикусил он губу. Я остановилась. — Кто тебе сказал? — Эшли. Она просто звонила мне вчера вечером и сказала, что забыла мне о чем-то рассказать, — ответил он, — Это была давным-давно, но ей показалось, что я должен был знать об этом. — Оу, — пробормотала я, а румянец начал появляться на моих щеках. Люк кивнул. Я вздохнула. — Почему ты не сказала мне? — мягко спросил он. — Я не думала, что это так важно, — тихо сказала я, — И я не хотела, чтобы ты злился на Хлою. — Софи, я имею полное право злиться на нее, — поднял он бровь, — Этот билет был предназначен только для тебя, а не для кого-то еще. — Прости меня, — вздохнула я, искренне глядя на него. — Это не обязательно. Вина не твоя, — сказал Люк, — По крайне мере, теперь я знаю, что ты не пропустила мой концерт, потому что у тебя были дела получше, — засмеялся он. Я улыбнулась. — Я бы никогда не пропустила твой концерт. Я очень хочу увидеть, как ты выступаешь, — сказала я. — Ты еще можешь это сделать, — сказал он с ухмылкой, дергая губой. Я посмотрела на него в полной растерянности. — Разве концерты в SSPA не сезонные? — Так и есть, — кивнул он, — Но не репетиции. — Что? — Хм. Во сколько у тебя завтра заканчивается школа? — спросил он. — Примерно в три. — Супер! Тогда я заберу тебя к трем, — он выпрямился. — Погоди, — сказала я, взяв его за запястье, чтобы он не ушел, — Зачем? — У меня есть пару песен, которые я бы хотел исполнить для тебя. И я думаю, что должен тебе концерт, ведь так? — Люк, тебе не обязательно, — я еще раз покачала своей головой. — Мне этого хочется, — прервал он, слегка улыбаясь, — И не волнуйся. Мы будем там вдвоем. Я поджала губы, прекрасно понимая, что Люк не пойдет без боя. Так что я просто выплеснула наружу тихий вдох и расслабила свою руку, чтобы отпустить его. — Что ж, хорошо, — согласилась я, почти невнятно, и его головокружительный взгляд поднял мне настроение, — Но знай, что ты не должен этого делать. Ты мне ничего не должен. — Как я уже сказал, мне хочется сделать это, — сказал он мне. И я не знаю, что его, черт возьми, заставило сделать следующее, но я наблюдала за тем, как она наклонился вперед и все, что я могла лишь чувствовать, это его прохладные мягкие губы, которые оставили легкий поцелуй на моей щеке. Он откинулся назад, казалось, равнодушно, несмотря на то, что я замерзла. Наши глаза переглянулись, и меня будто начало душить что-то, когда Люк ухмыльнулся мне. — Тогда, увидимся завтра, — скромно сказал он. Все, что я могла сделать, это ошеломляюще кивнуть ему, прежде чем он засунул руки в карман своих рваных узких джинс и лениво спуститься по ступенькам вниз. — Люк? — позвала я его и сразу же пожалела о своем решение, как только он обернулся. Он уже ступил на грунтовую дорожку, играясь пальцем с кольцом в губе. — Да? — Ты… может ты… ты наденешь свою рубашку завтра? — я споткнулась о свои слова, ненавидя себя и свою неловкость еще больше. Мне просто хотелось сказать что-то, что снимет напряжение, которое я чувствовала внутри себя, но не выставляя себя дурой в процессе. К счастью, Люк просто рассмеялся, а его озорной блеск в глазах был заметен еще больше, чем когда-либо. — Почему, детка? Я отвлекаю тебя? — Нет, — я упорно скрестила руки, внезапно благодаря тусклый свет, что скрывал мое безудержное выражение. — Да, да. Я надену рубашку, — Люк снова рассмеялся. — Спаси- — Если, конечно, ты не передумаешь. — Н-нет, так намного лучше, — мои глаза немного расширились. — Ты уверена? — он игриво прикусил губу. Я медленно кивнула. — Ну, хорошо, — усмехнулся он, — А теперь отдохни немного, ладно? Не сиди здесь слишком долго, становится холодно. — Только если ты сделаешь то же самое, — я быстро отступила, надеясь, что он отнесется к моим словам более серьезно. Люк добрался до тротуара и обернулся с тем же счастливым взглядом на его тонких чертах лица. Его голос был темных и вдруг совсем охрип, прежде чем он прочистил горло и подмигнул мне. — Все для тебя, маленькая девочка.