Слова, которые я (не)сказал

Для дружелюбных союзников у него всегда есть правдивое слово и дельный совет. Сота Сил не скупится на лесть и улыбки, потому что скован догмами псдж и нормами поведения — но для союзников, претендующих на звание друга, у него в улыбках, словах и жестах правды на пару щепоток больше. Они заслуживают знать, но знают на деле не так уж много — либо они предадут его, либо он их, в этом нет особой разницы и особого значения. Сил угощает их правдой, свободной от лжи настолько, насколько это безопасно. Они верят, жаждут верить — и едят с рук охотно и без опаски. Когда-нибудь это кого-то из них погубит. Не имеет значения, что случится — яд будет на ладони Сехта или на зубах укусившего чистую руку. Это константа. Между Си и остальным Трибуналом связь прочная, крепкая, почти неподвластная вмешательству извне. Трое связаны почти как один организм, и хотя Сота Сил ничего не имеет против последовательного самоуничтожения… Им не нужно потчевать друг друга ядовитой ложью и сладкой лестью, потому что страдания одного ударят по остальным. Им не нужно говорить и не-говорить слов, потому что слова и их значения имеют свойство умирать. Не-умершие слова с умершим значением — труп в колодце, скверное угощение. Если бы у Си был выбор — он не угощал бы АльмСиВи вовсе. Но Трибунал связан крепче, чем Спящий связан со Сном — и на обед у них голая, лишенная ложных смыслов и мертвых значений истина. Одна на всех. Этот обед собирают вместе. Случайным гостям и случайным попутчикам в жизни Сил отмеряет улыбки, слова и ложь. Искренности в них нет и никогда не будет — это слишком ценный ингредиент, чтобы кормить ими вместо зрелищ и хлеба. Правде там тоже места нет. Ее слишком мало в рецепте, ей можно пренебречь. Разве что перед народом Ресдайна Сехт не лжет грубо и неприкрыто. Он говорит слова, значения которых могут пониматься двояко, и, чтобы понять верно, всегда необходим ключ. Случайных знакомых — как и весь народ велоти, не знающий его самого, но знающий то, что следует — Сота Сил угощает зрелищами и хлебом. При всем презрении к дешевым фокусам, не несущим значения, именно это рождает самую примитивную веру. Они ищут Тайну и Значение в поданном мусоре и предсказуемо не находят. Враги получают разное: желчную ненависть и горчащее равнодушие, гнилые слова и плесневелый смысл, холодную месть и милость, которая много хуже мести. Враги получают разное — но всегда получают угощение с рук, будто любимый раб или красивый зверь. Они пьют воду из колодца, зараженного трупным ядом, и заедают хлебом из фокусов на грани пошлой вычурности. Они глотают правду и искренность, чистые настолько, что убивают. Они держат в ладони слова-с-неумершим-значением, и тем самым прожигают себя до костей. Они все сидят на этом пире и сидят добровольно — и Сил угощается вместе с ними. Истинно достойные враги Сота Сила знают его почти так же хорошо как Трое и как он сам — и потому сражения с ними интересны по-настоящему. И потому они зовутся врагами. И потому самый злейший, самый коварный и самый живучий враг Сота Сила — это он сам.