Близко-далеко

— Спокойной ночи, Эрик, — Кристин деланно-равнодушно встала с кресла и направилась в свою спальню. — И тебе, дорогая, спокойной… — притворно зевнув, пробормотал Эрик.       Едва за девушкой закрылась дверь, как от сонного вида мужчины не осталось и следа. Убедившись, что из-под двери спальни Кристин не пробивается свет, а в комнате плотно задернуты шторы, он достал из тайника рулон из географических карт и толстую книгу «Общий путеводитель по Европе». Периодически прислушиваясь к ночным звукам, он склонился над столом и принялся изучать карты, иногда сверяясь с «Путеводителем».       Что-то его тревожило. Он пока не мог понять, что именно. Чутье Призрака, ни разу его не подводившее ранее, все время давало о себе знать. Время от времени он поднимал голову, словно прислушиваясь, а губы его при этом начинали беззвучно что-то бормотать. В эти мгновения мужчина напоминал студента за зубрежкой. В неверном свете нескольких свечей его лицо казалось удивительно молодым, а страшное уродство на правой стороне лица словно скрадывалось. В такие моменты ему от силы можно было дать двадцать пять. Но потом, когда он склонялся над столом и тени словно обостряли черты, виделось, что ему все сорок.       Легкий вздох из спальни Кристин привлек его внимание. Подкравшись к двери, он увидел тонкий лучик света. Стараясь не создавать много шума, Эрик попытался отворить дверь, но что-то помешало это сделать. Когда он приложил чуть больше силы, дверь, наконец, ему поддалась, а потом стала ясна и причина, по которой нельзя было сразу попасть в комнату мадемуазель Дае. Старое серое платье, в котором Эрик привез девушку к себе домой, было надежно подоткнуто под дверь, чтоб было не видно света горящей в комнате свечи.       Картина, открывшаяся Призраку, заставила его нахмуриться и улыбнуться одновременно. В кресле, у почти потухшего камина, сидела Кристин, одетая лишь в ночную сорочку и пеньюар. На коленях спящей девушки лежало практически перешитое светло-бежевое шерстяное платье с черными кружевными манжетами и таким же воротничком. «Вот врушка! А ведь сказала, что все платья впору», — почти сердито подумал Эрик.       Все пять нарядов, что он приобрел для девушки, были по старым меркам. Он не учел, что Кристин просто очень сильно похудела в «счастливом» браке с Раулем.       И теперь, по одним ей известным причинам, девушка ночами ушивала платья, чтобы утром впорхнуть в гостиную с очередным комплиментом глазомеру и вкусу Эрика.       Покачав головой и тяжело вздохнув, Эрик, переложив рукоделье в корзинку, подхватил Кристин на руки направился к кровати. «Так бы и держал ее на руках. Вечность. И то было бы мало», — вглядываясь в милое лицо, подумал Эрик. Он уложил девушку и накрыл ее бережно пуховым одеялом. А потом, не сдержавшись, присел рядом на кровать и смотрел… Смотрел, пока сон не сморил и его. Так он и уснул — полулежа, обнимая ее за стройные бедра, а головой приникнув к животу девушки.       Эрику приснился сон. Даже не столько сон, сколько давний кошмар, который уже произошел наяву, но снова так и норовит повториться. Рауль де Шаньи буквально вырывал из рук Призрака Кристину. А она звала, нет… кричала имя своего Ангела. — Эрик! — похоже, что кошмар и впрямь обратился явью. — Да проснись же!       Эрик оторвал от живота Кристин лохматую голову и, сонно моргая, даже рот приоткрыл в немом вопросе. — А… что случилось? — хриплым ото сна голосом спросил мужчина, при этом смешно жмурясь. Кристина умилилась бы этому зрелищу, но в другой ситуации. — В дверь скребутся, там кто-то есть, — тихо и серьезно произнесла девушка.       То, с какой скоростью Эрик оказался у окна, напомнило Кристин о том, что она связалась с легендарным Призраком Оперы, а не с крестьянином из Прованса. — Тсс… — приложив палец к губам, повернулся к девушке Эрик. — Сиди здесь и не выходи, что бы не случилось. — А… — Тихо сиди, я сказал! — громко прошипел мужчина, выскальзывая за дверь.       Его не было всего пару минут, но и они ей показались годами. Она слышала то, как громко колотилось её встревоженное сердце, как оглушающе шумела кровь в ушах среди почти осязаемой физически тишины.       За эти мгновения неизвестности она подумала о многом.       О том, что почти не знает его. Какова она, его история? Через какие испытания судьбы он прошел за долгие годы своего существования?       О том, что так и не поблагодарила за то, что он спас ее от Рауля. Кто знает, чем могли кончиться побои мужа в один из вечеров, проведенных с ним, опьяненным алкоголем, наедине? Всё могло обернуться необратимой катастрофой.       О том что…       Додумать самую важную мысль о чувствах к Эрику не дал ей он сам. Ворвавшись в комнату, он буквально вихрем пронесся по спальне, сваливая в неизвестно откуда появившийся баул вещи Кристин. — Эрик, что происходит? — Вставай, быстрее, милая, если не хочешь опять попасть в «любящие» руки Рауля.       Тотчас Кристин выбралась из постели, так как имя мужа отбило ей всякое желание продолжать расспросы. Она торопливо начала собираться. — Эрик, помоги! — Кристин уже была в фижмах и незатянутом корсете. — Упрись! — рявкнул Эрик.       Кристин послушно выполнила требование и едва не свалилась без чувств, когда пластины корсета резко сжали ребра и талию. — Ох! — только и смогла произнести на выдохе девушка. — Прости-прости, но сейчас нет времени на обморок, — помогая ей влезть в перешитое бежевое платье, приговаривал Призрак.       Меньше получаса понадобилось на сборы. И вот они уже сидят в карете, что мчит их на вокзал Сан-Лазар, а Кристин доверчиво жмется к сидящему рядом Ангелу, охваченная страшным волнением. Впереди их ждала сплошная, непроглядная неизвестность…