Уличный танцор

      Каждый сделанный шаг вперёд — шаг в пропасть. И чем дальше ты делаешь шаг, тем больше охватывает паника. Тебя засасывает в пучину власти, тщеславия, надменности и притворства. Этот мрак окутывает тебя, забирая надежду на свет. Кажется, уже нет смысла бороться, ты просто сдалась, медленно закрывая глаза…       Джин совершенно не скрывал своей ухмылки, приближаясь к Аре. Его руки «по-хозяйски» легли на талию красотки. Она хочет отстраниться от неприятных прикосновений, но он только сильнее прижал к себе, за что и получил холодный взгляд.       — Вот видишь, всё равно ты оказалась моей, — произносит сынок прямо ей в ухо, так, чтобы их могла услышать только она.       — Я ещё не твоя, — грубый тон таким же тихим голосом.       — Недолго осталось, — он касается губами её виска в лёгком поцелуе.       Ара нервно дёргается, стараясь оттолкнуть парня. Такое отвращение к чужим губам после нежности, которую научилась испытывать, укололо как множественными иголками.       — Не смей прикасаться ко мне, — шипит, как змея, сдерживаясь, не дать наглецу пощёчину.       — Привыкай, милая, нам с тобой ещё предстоят долгие бессонные ночи.       — Не впутывай меня в свои фантазии.       По лицу девушки пробегает вся мерзость его слов. Падает всё глубже, где невозможно дышать.       — Мне нравится твой строптивый характер, который я сломаю, — его усмешка, а она замирает от его слов.       Сломает? Глаза Ары печально опускаются в пол. Да она уже сломлена.       Кажется, на них совершенно никто не обращал внимания, думая, что два голубка просто воркуют. Негромкие разговоры, смех, пожимание рук — всё это, казалось, находится где-то на фоне. Ара уже думала: «Пускай это всё поскорее закончится». Хотелось выбежать из этого кабинета, по пути снимая каблуки, и прыгнуть со скалы в воду, чтобы очнуться, как от дурного сна. Как она может принадлежать тому, когда сердце занято кем-то душевным? Тем, кто видел её другую; тем, кто был просто рядом. Не может ненавидеть его. Разве Хосок виноват, что не проявил к ней чувств? Это просто её глупость. Он достоин лучшего, чем такая избалованная девушка, как она. Всё равно будет любить по-прежнему, ведь первую любовь не забудешь. Он оставил свою частичку… Частичку? Ха, он заполнил всё без остатка.       — Всё готово, — голос отца Ары привлёк внимание. — Вам осталось только поставить свои подписи, — обратился он к «парочке».       Джин широко улыбнулся будущей жене.       — Наконец-то, — произносит он, ловя её напуганный взгляд.       На смену неуверенности к Аре пришла паника. Страх.       «Может, произойдёт катастрофа?» — надеялась она.       Да что угодно, лишь бы спастись из этого лабиринта, в котором нет выхода. Она чувствовала, как Джин подталкивал её вперёд, идти рядом с ним, так и не выпуская из своих рук. Ноги отказывались идти, просто онемели. Никогда она ещё не чувствовала себя такой жалкой.       Шум, крики, посторонние звуки за дверьми кабинета заставил всех присутствующих насторожиться. Взгляды устремлены к источнику звука. Нахождение в ожидании чего-то. Двери с грохотом отворились, заставляя параллельно всех встать на ноги. Само солнце ворвалось в помещение.       Шок. Ара полностью обескуражена, словно острая частичка прошлась по сердцу красотки. Не может поверить глазам, как будто всё это был мираж от палящего света парня.       — Убери свои руки от моей девушки! — запыхавшийся Хосок с тяжёлым дыханием указывал пальцем на наглеца, смеющего прикасаться к её талии.       Может, все онемели от такого, как, собственно говоря, и сама Ара. Губы чуть приоткрылись от шока после его слов. Имея в виду катастрофу, она не думала, что обрушится намного хуже…       Тяжёлые шаги Хосока к паре, и он выхватывает её из рук Джина.       Никто ничего не понимал, но ещё больше ничего не понимал она сама. Но душа тихо ликовала, чувствуя такое уже родное тепло.       Хосок улыбнулся, прикасаясь к лицу девушки. Притягивает ближе, чтобы наконец запечатать то, что чувствует к ней. Не смеют забрать того, кого он приобрёл. Поцелуй короткий, но такой чувственный, чтобы она всё поняла без слов. Сладкий момент слияния губ, а кажется, готовы оба задохнуться. Отстраняется, переплетая их пальцы, связывая души между собой.       — Что всё это означает?! — кричит мать Ары.       Наплевать на всё, её душа снова согрета, приобретая жизнь. Она просто любуется его глазами с замиранием сердца, до сих пор ничего не понимая и не веря в происходящее. Может, это чья-то злая шутка? Всё равно, она выжмет максимум из момента.       — Ара, кто это? — присоединяется отец, но в тоне мягкость, в отличие от матери.       Наверное, он был единственным человеком, сумевшим уловить всю суть.       Танцор нехотя отводит взгляд от любимой, которую только что приобрёл заново.       — Я её свобода, — такой непринуждённый тон, сопровождающийся улыбкой, введёт в ступор любого. — Бежим, — шепчет он на ухо, утягивая за собой.       — Остановите их! — кричит мать, подрываясь с места. — Где охрана?!       Отец удерживает за руку жену, готовую взорваться.       — Не сейчас, Мэй, не сейчас, — спокойный тон вызывает не меньший шок у партнёра с его сыном, которые теперь смотрели на них в упор.       «Придётся как-то разруливать», — думает отец, но так ведь нужно.

***

      Аре казалось, что всё, что до этого было, было страшным сном, но теперь именно это кажется сном, только настолько прекрасным, что сложно поверить в реальность. Бегут, как будто всё кажется игрой. Снова следует за ним и совершенно всё равно, куда, главное с ним. Мимо охраны, поворачивают за угол, в какие-то двери, проходят квест на спасение любви.       — Быстрее, — пыхтит Хосок, — ребята не смогут долго удерживать охрану.       — Ребята? Серьёзно? — тяжело говорить, находясь в некомфортной одежде и убегая при этом.       — А как я, по-твоему, попал сюда? — успевает подмигнуть, уводя их за очередной поворот.       Они все помогают. Удивительно, как может проявляться дружба. Как удивительно и то, сколько радости приносит осознание того, что есть те, кому ты не безразлична. Улыбка, кажется, ещё нескоро покинет лицо девушки.       Спасительная дверь из корпорации. Солнечный свет бьёт по глазам. Оба жмурятся. Медлить нельзя, охрана точно себя долго ждать не заставит. То, что Хосок проник в здание, и то удивительно.       — Садись, — произносит парень, перекидывая ногу через сиденье.       — Ты серьёзно? Велик? — Ара удивлена. Поражена, как он умудрился приехать на спасение на велике.       — Который раз уже недооцениваешь мой способ передвижения, — бурчит и всё же дождался, когда руки девушки прижмутся к нему. Такой трепет от её прикосновений, а он чувствует себя полным идиотом, что старался раньше это заглушить, а не наслаждаться моментом.       Педаль и полный газ (насколько это возможно) по узким переулкам. И действительно, машины их здесь не догонят. Юркие движения, запутывающие след. Расправили лёгкие только когда оказались в безопасности. Небольшой парк, лавочки, фонтанчик в центе и прохожие, засматривающиеся на странную парочку. Обычный парень в футболке и рваных джинсах и совсем необычная девушка, сошедшая с обложки дорогого журнала. Велик и лёгкое безумие в глазах создавали необычный контраст.       Красотка встаёт на трясущихся ногах. Состояние на грани истерики. Странный смех срывается с губ. Только начинает доходить всё, что произошло. Вот теперь точно ничего не понимает. Может, полный бред, а может, игра воображения.       — Ты, — разворачивается девушка к нему, указывая пальцем. Теперь злится из-за переизбытка эмоций. — Долбанный танцоришка! Какого чёрта тут происходит?! Придурок! Запутал ещё больше! Достал уже! Сколько можно издеваться надо мной?! Ты думаешь…       Новый поцелуй прерывает её крики. Кажется, приобретя её, он больше не может остановиться. Хочется догнать все поцелуи, которые пропустил. Такая прекрасная, даже когда кричит. Знает, что любит, чувствует её сердцебиение.       Мурашки по всему телу кажутся болезненными, но такая приятная боль, от которой ты теряешь голову. Теряется в его тепле. И всё же много вопросов накопилось. Она отталкивает, но так нехотя.       — Думаешь, тебе всё можно? — её возмущённый тон с примесью сладкого томления.       Он снова улыбается, не давая ответа, привлекая в продолжении поцелуя. Лёгкое сопротивление с её стороны и… сдалась. Так долго ждала, хотела его прикосновений. Руки парня ложатся на талию, привлекая к себе, не разрывая поцелуя. Снова её обнимают за талию, но это было совершенно другое. Это были его руки, того, кого сердце принимало с такой радостью. Его руки, умеющие доставить столько наслаждения, не прибегая к пошлости. Такой нежный и теплый, хочется томиться в нём.       — Я тебя ненавижу, — тяжело выдыхает красотка, пытаясь собрать расплывшееся сознание.       Хосок засмеялся, крепко обнимая такую вредную девчонку, но она его вредина. Думал, что счастлив в этой жизни, но истинное счастье оказалось здесь, в его объятьях. Больше не вырывается, а прижимается к его груди, боится потерять. Такая глупенькая, разве не чувствует, как сам боится теперь потерять эту маленькую девочку?       — Объясни мне, что происходит, не терзай моё покалеченное сердце, — поднимает глаза, находящиеся на грани слёз. — Ты же отказался от моих чувств. Я так сильно люблю тебя, и мне больно. Если это просто шутка, то прошу, не надо…       Парень смотрел в её глаза, обвиняя себя в её терзаниях. Твердолобый придурок, не сумевший раскрыть то, что было изначально. Сколько невинности и ранимости скрывалось в ней.       — Прости меня, — его ладонь прикасается к коже щеки красотки. — Ты же с самого начала знала, какой я придурок, и действительно, это так. Сам не понимал того, что было так рядом. Мне понадобится вся жизнь, чтобы загладить свою вину перед тобой. Это совсем не шутка. Ара, я люблю тебя и не отдам никому, буду бороться столько, сколько понадобится.       От каждого его слова её сердце болезненно сжималось, болезненно приятно. Само счастье пронзило насквозь, разрывая все внутренности. Неужели он теперь рядом, и он её? Такой милый и родной. Её солнечный парень, подаривший крылья, которые сейчас раскрылись, позволяя лететь в свободном полёте.       — Тебе так лучше, — он протягивает руку к волосам, доставая шпильки из причёски, позволяя её волосам, наконец, рассыпаться по плечам, и, кажется, даже дышать стало легче. Даже в таких мелочах он умел подарить ей свободу. Понимал целиком и полностью.       — Я так скучала, — её глаза искрятся от счастья.       Переплетают пальцы. Обрели друг друга через боль и страдания, но такой сладкий миг залечил все раны.       — Надо сделать ещё кое-что, — его улыбка теперь уже такая родная. — Давай снимем эту дурацкую обувь.       Он присел перед ней, снимая каблуки с ножек девушки. Такое блаженство.       — Но как я пойду? — всё же разум ещё даёт о себе знать.       — А зачем тебе ходить? — лукавство. Подхватывает Ару на руки и кружит под её визг. — Я буду носить тебя на руках.       Самый искренний смех, когда смеёшься душой.       Влюблённые кажутся такими глупцами. Но именно они умеют чувствовать, наслаждаться и просто жить. Их сердце живо. Могут и умеют учиться, чтобы раскрыть душу, обретая свободу. Язык тела говорит больше, чем пустые слова. Именно в танце они обрели любовь. Простыми касаниями и движениями раскрыли чувственность; раскрыли друг друга.